Королевской поступью

Глава 23

Утром пришлось встать в пять часов. Наше дежурство начиналось в шесть. Зачем? А вдруг принцессе захочется водички или ещё что? Сомневаюсь, что Её Высочество обуяет жажда в столь ранний час, но существует негласный устав фрейлин и мы должны ему подчиняться.

Сонные, выползли в галерею, где уже поджидала нас Софья Дмитриевна. Она вообще не спит, что ли? Обер-гофмейстерина была свежа, как майская роза, и нетерпеливо постукивала носком туфельки, ожидая последних.

– Долго, дамы, долго, – недовольно сказала она, – итак, на эту неделю к Её Высочеству приставлены: княжна Жемчужникова Наталья Кирилловна, графиня Туманская Александра Николаевна, баронесса Адодурова Авдотья Степановна, графиня Щербатова Дарья Петровна, княжна Протасова Прасковья Андреевна и графиня Чернышова Софья Осиповна. Дамы, следуйте за мной.

Софья Дмитриевна бодро зашагала по галерее, нас провожали взглядами оставшиеся не у дел девицы, и в их взорах сквозило облегчение. Мария с сожалением пожала плечами, глядя на меня. Признаться, компания подобралась не самая удачная. Одна «букля» чего стоит. С остальным мне ещё не довелось познакомиться.

Нас провели к покоям принцессы, неподалёку от нашего крыла. Оно и понятно, любая из фрейлин должна как можно быстрее примчаться на зов своей патронессы. Софья Дмитриевна приложила палец к губам и отворила дверь. Мы попали в комнату, что-то вроде приёмного покоя. В ней стояла пара диванов, кресла, низенькие столики. Здесь нам следует ожидать, когда Теодора позовёт кого-нибудь.

– Располагайтесь, – негромко произнесла обер-гофмейстерина, – и не вздумайте спать.

Мы расселись кто, где и молча разглядывали друг друга, пряча зевки. Разговаривать не хотелось, да и не о чем. Дарья, графиня Щербатова, клевала носом, и скоро, её голова запрокинулась на спинку дивана, где она сидела рядом с баронессой Адодуровой, и девушка уснула. Мы переглянулись, но будить не стали. Однако вскоре по комнате пронёсся такой богатырский храп, что, кажется, затряслись стёкла. Авдотья пихнула локтем свою товарку, и та, встрепенувшись, осоловелым взглядом обвела комнату.

– Я что заснула?

– Да так, что чуть не разбудили принцессу, – усмехнулась княжна Протасова, миловидная девушка с очень светлыми, почти белыми волосами и фиалковыми глазами. Миниатюрная, воздушная, как балерина. Она от скуки перебирала тонкими пальчиками складки на платье.

– Простите, – смущённо пробормотала Дарья.

– Нам, девушкам, привыкшим к определённому образу жизни в неге и услужении, крайне сложно перестроиться, – со вздохом сказала «букля».

– А мой папенька говорит, – ответила словно в никуда, ни на кого не глядя Прасковья, – что нега и бездействие – удел лодырей, бездумно прожигающих жизнь.

Вот как. Видно, и ей чем-то наша Авдотья успела насолить.

«Букля» вспыхнула, но ничего не сказала. На этом разговоры прекратились. Через полчаса дремали почти все, прикрыв глаза и поудобней устроившись на диванах и креслах.

Я решила потратить время с пользой. Вчера стало понятно, что мои действия, благодаря кулону, что подарил Григорий, остаются невидимыми для глаз магов. Так почему бы не потренироваться прямо здесь. Расслабившись, потянулась к эфиру, просто пропуская его поток через себя, задерживая в ладонях, концентрируя в зоне солнечного сплетения. Интересные ощущения. По телу табунами бегали мурашки, волоски на руках встали дыбом. Энергия, послушная моей воле, текла сквозь тело. Я прикрыла веки, наслаждаясь приятными ощущениями. И через полуопущенные ресницы заметила, как с одного столика медленно по воздуху поплыла чернильница в сторону маленькой княжны Протасовой. Насколько позволяла видимость, окинула взглядом девушек. Все спали, кроме Авдотьи, та, прищурившись, не сводила взгляд с прибора. Собственно, этого я и ожидала. Магические токи, набрав силу, хлынули из моих рук. Только вот пассами пользоваться нельзя, а мне так было гораздо легче контролировать телекинез. Что ж, будет отвыкать от «костылей». Я дотянулась до чернильницы, мягко обвила её своей силой, стараясь не выдать себя. А потом резко дёрнула в сторону «букли». Прибор накренился, пролетев вперёд, и обдал незадачливую интриганку брызгами чернил. Глаза Авдотьи удивлённо распахнулись, и в следующий миг по комнате пролетел пронзительный визг. Девушки повскакивали со своих мест, недоумевая, что произошло. Я тоже, надеясь, что моя контратака не будет обнаружена. Из апартаментов принцессы вылетела фрейлина императрицы, приставленная на ночь.

– Что вы себе позволяете? – Со злобным прищуром спросила она. Потом её взгляд упал на Авдотьино платье, – что за шутки? Мигом проследуйте в свою комнату, пусть вам пришлют замену.

– Это не я, – захныкала «букля», – кто-то специально облил меня.

– Меня мало интересуют подробности вашей истории, – негодующе ответила фрейлина, – я сказала, марш в свою спальню.

Авдотья обвела нас взглядом, задержавшись на мне, потом на Прасковье, и удалилась, в запале хлопнув дверью.

– Кто она? – Обернулась к нам женщина.

– Баронесса Адодурова Авдотья Степановна, – ответила Дарья, – она и правда…

Резким взмахом руки фрейлина королевы оборвала юную графиню:

– Я запомню её, – женщина, развернувшись, ушла к принцессе.

Сон у всех сняло, как рукой. Девушки, тихонько перешёптывались, поглядывая друг на друга. Прасковья поднялась с места и подошла ко мне:

– Кажется, на вас тоже попали брызги, – наклонилась она ко мне, протягивая свой платок.

Я испуганно разглядывала юбку, когда девушка прошептала мне на ухо.

– Спасибо за помощь, только могу и сама постоять за себя.

Растерянно подняв взгляд, увидела, как она лукаво улыбнулась и подмигнула мне.

– Ах, мне всего лишь показалось, – как ни в чём не бывало Прасковья отошла от меня.

Вот же хитрюга. Наша воздушная княжна не так-то проста. Интересно, чего она выжидала, ведь чернильница уже была сантиметрах в двадцати от неё. Надо бы спросить потом. Кажется, в моём «полку» прибыло.

За дверью послышался невнятный шум, девушки быстро поправили юбки. К нам вышла всё та же недовольная фрейлина:

– Её Высочество проснулась, помогите принцессе одеться, – она осмотрела нас. Вы и вы, – ткнула пальцами в меня и Прасковью.

Мы поднялись, присели в книксене и прошли в покои.

Из «тамбура» для фрейлин попали в гостиную, цвета первой зелени. Пилястры с золотыми полосами, обрамляли большие окна. На стенах были вставки нежно-сиреневого оттенка, служившие своеобразными «рамами» для роскошных картин. Под потолком вились лепные барельефы, окрашенные позолотой. Мебели было на удивление мало. По центру стоял стол, под окнами – диван, несколько стульев у стен. В углу примостился небольшой камин.

– Я здесь, – раздался из-за другой двери приглушённый недовольный голос принцессы.

Мы с Прасковьей сконфуженно переглянулись и поспешили на зов. Прошли ещё одну комнату, намного уютней первой, с небольшими креслицами и уютными оттоманками и отыскали дверь в спальню. Опочивальня разительно отличалась от гостиной. Та же цветовая гамма, но было заметно, что над её интерьером тщательно поработали. Большая кровать с балдахином была центром этой Вселенной. В углу стоял внушительный трельяж с богатой резьбой, изображающей сцену охоты на оленей. Мягкая софа примостилась слева от кровати, рядом – низенький столик. В углу расположился украшенный изразцами и лепниной камин. Пара кресел заняли своё место под окнами. В простенке виднелось большое, в пол, зеркало с богато украшенной рамой. Мы пожелали доброго утра, опустившись в реверансе.

– Вы не торопитесь, – недовольно заметила Теодора, сидящая на кровати в лёгком пеньюаре и чепце, указала на ночной горшок, стоящий возле ложа.

Интуристка-то неплохо владеет русским, отметила я про себя. Потом перевела взгляд на ночную вазу. И кто её будет выносить? Я понятия не имею, куда опорожнить сей сосуд, могу только из окна выплеснуть. За время пребывания в этом мире привыкла, что за меня всё делают горничные. И оказалась совершенно беспомощной перед обычным горшком.

Прасковья заметила моё замешательство, и сама прошла к нему:

– Сейчас, Ваше Высочество, – подхватила ночную вазу и удалилась.

Принцесса ткнула в болванку, на которой висело багряное, отделанное золотыми кружевами, платье:

– Не стойте истуканом, помогите мне одеться.

– Да, Ваше Высочество, – я доволокла тяжёлый наряд на подставке до центра комнаты, осторожно начала его расшнуровывать, чтобы стащить с манекена.

Принцесса недовольно поморщилась, выбираясь из-под одеяла, которым были прикрыты её ноги.

На счастье, вернулась Прасковья с княжной Жемчужниковой и поспешила мне на помощь.

Наталья же, поздоровавшись, подошла к Теодоре:

– П-позвольте, В-ваше Высочество, п-помочь вам с п-причёской, – слегка заикаясь и краснея, сказала княжна.

– Как всё долго, – возмущалась наша патронесса.

Она направилась к ванной комнате, Жемчужникова поспешила за ней.

– Вот ведь, человек-минор, – пробормотала я.

– Кто? – Усмехнувшись, спросила Прасковья.

– С утра уже всем недовольна, – пояснила ей.

Та, подмигнув, кивнула:

– Погоди, ещё освоится, то ли будет.

Теодора вернулась, и мы принялись облачать её. Надели свежую ночную рубашку, затянули корсет. Я глянула на платье, с внушительным вырезом. Интересно, что там собралась демонстрировать принцесса? Её прелести едва достигали второго размера. Прасковья, порывшись в полках трельяжа, выудила небольшие подушечки, пристроив их над корсетом, под рубаху. Вот тебе и пуш-ап средневековья, усмехнулась я про себя. Надев нижнюю юбку из золотого шёлка, мы натянули на Теодору верхнее платье. Прасковья ловко примостила пуш-ап под вырезом, стянув шнуровку. Наталья, тем временем, принесла из гардероба атласные туфли, золотую вуаль и алый веер из перьев.

Теодора глянула в её сторону:

– У вас дурной вкус. Несите золотой веер, кружевной. И туфли.

Княжна, старавшаяся меньше разговаривать, стесняясь заикания, молча присела в книксене и поспешила за требуемым. Прасковья, между тем закончила со шнуровкой, поправляя юбки.

Теодора села перед трельяжем.

Мы раскрыли по очереди шкатулки с драгоценностями, поднося к принцессе. Она лениво ковырялась в них, выуживая кольца, серьги. На голову выбрала небольшую золотую диадему. Смотрю, наша интуристка решила сразу взять быка за рога, поразить принца своим великолепием.

Наталья, вернувшись, взяла щётку для волос, приводя в порядок спутанные локоны и сооружая какую-то замысловатую причёску. А у неё недурно получалось, отметила я, нашим стилистам только завидовать. Уложить длинные, вьющиеся у концов волосы, не так-то просто.

Наконец, со сборами было покончено. С недовольной миной Теодора отослала нас в прихожую:

– Пригласите других, – надменно махнула она рукой, и мы поспешили к выходу.

Вместо «букли» в прихожей сидела другая девушка.

– Вас ожидает принцесса, – указала Прасковья на дверь.

Фрейлины ушли, а мы бухнулись на диван.

– К-какая з-злюка, – тихо пробормотала Наталья.

– Называй вещи своими именами, – поправила я, – стерва.

Мы негромко рассмеялись, и завязалась обычная девичья беседа.