Королевской поступью

Глава 33

Долго ещё весь двор был взбудоражен новостью о Варваре, и её ссылкой в монастырь. Приспешники Теодоры шарахались от меня, точно от чумной. Ну а мне это было на руку. Впервые за долгое время я жила спокойно. Занималась магией и… встречалась тайком с Павлом. Наши свидания были спонтанны и недолги. Во дворце трудно укрыться от посторонних глаз. Однако даже тех минут мне хватало понять, что я любима. И быть счастливой.

На этой неделе во дворце царила странное затишье. Не было обычного шума, сумятицы. Будто на замок набросили полог тишины. Дурные предчувствия не оставляли меня, а своей интуиции я привыкла доверять.

Однажды вечером, во время занятий с Весей, решила прояснить ситуацию:

– Послушай, странное что-то творится. Не находишь? Может это из-за сорванных переговоров о свадьбе Павла и Теодоры?

– Вы тоже заметили, госпожа? – Нахмурилась Веся, – так и есть, но выяснить точную причину мне не удалось. Император часто совещается с Соколинским и Сохновским. На эти встречи не допускают даже слуг, чтобы принести напитки или закуски. Мне туда тоже ход закрыт. Читать Григория Алексеевича или его секретаря я не могу, защита больно хороша. Так что знаю не больше вашего.

Я задумалась. Совещания с дипломатами, значит только одно, обострение отношений с сопредельными странами. Чем для нас это может грозить? Информации маловато.

– Ну а что говорит цесаревич? – Спросила Веся.

В последнее время она стала поверенной наших тайных встреч. Увидеться во дворце не так просто. Поэтому Веся передавала весточки от меня к принцу и наоборот. Я не боялась разоблачения, проникнуть в мысли и память теурга почти невозможно.

– Не спрашивала пока. Но попытаюсь разузнать, – я задумчиво потёрла подбородок, – вправе ли я лезть в дела государственные? Они меня мало интересуют. Только если угрожает опасность дорогим мне людям. А все чувства кричали, что угроза есть.

Мои сомнения разрешил сам цесаревич. Поздно вечером, когда утихает суматоха во дворце, мы сидели в уютном эркере, закрытом от посторонних глаз плотными занавесями. Он находился в самом конце западного крыла, так что случайных людей тут почти не бывало.

– Сашенька, – нахмурился Павел, – я не должен тебе этого говорить, но и молчать не в силах. Прошу, сохрани тайну.

– Обещаю, – кивнула в ответ, – однако, если от этого будет зависеть твоя жизнь, поступлю так, как посчитаю нужным.

– Другого ответа и не ожидал, – мягко улыбнулся цесаревич, – в тебе есть бунтарский дух, а императоры не терпят неповиновения.

Он обнял меня, притянув для поцелуя.

– Так, о чём мы, – открыла я глаза, отдышавшись, – ты хотел сообщить важную новость.

– Мне придётся уехать. Надеюсь, ненадолго, – Павел сидел, играя моими пальцами.

– Могу я спросить куда и зачем?

Цесаревич поднял взгляд, полный тревоги, – король Речи Посполитой снова выдвинул свои притязания на пограничные земли. Стягиваются войска. Отец отправляет меня, уладить этот вопрос.

Павел заметил страх в моём взгляде:

– Только ничего не бойся. Такие претензии Сигизмунд предъявляет нам не в первый раз. Всё кончается тем, что наши войска дают пару, так сказать, показательных боёв, армия короля отступает и он присылает своих послов с мирным договором. Не думаю, что поездка займёт больше месяца.

– Война – это всегда опасность.

– Я бы не назвал очередной выпад Речи Посполитой войной. Они любят показывать зубы, но укусить у них нет ни одного шанса.

– Понимаю, что ты, как наследник престола должен уметь урегулировать конфликты, и почему император отправляет тебя. И всё же. Будь осторожен. Самонадеянность – плохой советчик, – прижавшись к груди Павла, слушала, как спокойно бьётся его сердце. Мерный звук унял и мою тревогу.

– Сашенька, я буду сама осторожность, – цесаревич поцеловал меня в макушку, – не волнуйся обо мне.

– Буду…

Вечер был слишком краток, казалось, не прошло и получаса, а нам уже надо возвращаться.

Накинув морок, поспешила в спальню. Варенька ещё не спала. После происшествия с моим якобы любовником девушка чувствовала себя виноватой. Как удалось узнать, опоила её горничная Варвары, подсыпав снотворное в чашку с чаем. Наши служанки нередко болтали вместе на кухне, когда забирали для нас обед или ужин.

– Госпожа, – Варя поднялась со стула, встречая меня, – вы ещё будете заниматься или помочь вас раздеть?

– На сегодня у меня другие планы, – долго я готовилась к ритуалу создания амулета. Теперь, когда обстановка во дворце неизменно накалится, ждать больше нельзя, – хочу сделать тебе подарок.

– Мне? – Варя распахнула глаза, – но…за что?

Я рассмеялась:

– Не удивляйся. Это, наверное, больше нужно мне, чем тебе. Попробую сделать амулет, чтобы в твои мысли никто не мог залезть.

– Разве можно? Я ведь не маг.

– Стала бы я тратить силы впустую. Будь добра, принеси мне кусочек угля. Пока подготовлю остальное.

Горничная убежала из комнаты. Достав нужные свечи, листы с заговором (он был настолько замудрённым, что выучить его даже не пыталась), чашечку для крови, маленький, острый нож: расположила всё под рукой. Выбрала из своих украшений серебряную цепочку и кулон с изображением летящей птицы. Для амулета в самый раз. Скатала ковёр на полу.

К этому моменту подоспела и Варя, с удивлением глядя на устроенный мною кавардак.

Я глянула на часы:

– Скоро придёт Веся, подождём.

Главное условие во время создания амулета – никто не должен отвлечь. Иначе переделывай всё в другой раз. А сегодня самый подходящий день – луна на пике своей силы. Да, ритуальная магия сложна: куча нюансов и условий, но неизмеримо мощней, нежели сиюминутные действия менталистов и целителей. Даже теурги иной раз бессильны перед заклятиями. Так соблюдалось некое равновесие между силами.

В полночь девушка вошла в комнату:

– Никого в этом крыле нет, кроме гвардейцев. Фрейлины все у себя. Накину полог, если кого-то занесёт нечаянно, отвлеку внимание.

Она заняла место у двери, контролируя пространство снаружи. Я же принялась рисовать защитный круг. Возмущения эфира во время проведения ритуала могут быть опасны для того, кто его проводит. Большой круг для себя и Вари, малый для амулета и чаши с кровью. По радиусу защитные знаки.

– Становись рядом со мной, – указала горничной, когда всё было готово.

Девушка с опаской переступила круг, глядя на волшебную вязь.

– Ничего не бойся, – успокоила её.

Зажгла свечи, взяла нож и начала зачитывать заклинание. Произнести его надо три раза. Первый – без действий, второй – моя кровь собирается в чашу, третий – кровь Вари.

Можно было провести его и без участия девушки, но тогда эффект будет слабее.

Отпустив все посторонние мысли, приступила к ритуалу. Речь лилась монотонно. Варя поначалу вслушивалась, но потом перестала. Заклинание звучало на языке Древних. Он давно забыт, остался лишь осколок в виде непереводимых словесных формул.

Разрезав ладонь, сцедила несколько капель в чашу. Очередь Вари, – девушка лишь слегка вздрогнула, когда лезвие вспороло кожу.

Медальон и цепочка лежали на блюдце. Осторожно взяла чашу с кровью и вылила сверху. Кулон засветился, а потом впитал в себя жидкость, словно той и не было. Заметила, как распахнулись глаза Вари. Готово. Ритуал прошёл как надо.

– Держи, – протянула девушке артефакт, – и помни, никто и никогда не снимет его силой, это можешь сделать только ты. Твои мысли отныне недосягаемы для остальных, а в случае опасности амулет убережёт тебя от смерти или серьёзных ранений.

– Как я могу отблагодарить вас, госпожа? – Девушка с благоговением приняла кулон из моих рук.

– Не стоит, Варенька, я должна заботиться о своих людях. Тем более таких близких, как ты.

Девушка зарделась и застегнула цепочку на шее:

– Я никогда не забуду вашу доброту.

Веся, тем временем сняла полог:

– Хорошо, что вы позвали меня, госпожа. Такое возмущение эфира. Ручаюсь, без блока тут бы уже были все маги с императором во главе.

Она не стала задерживаться, поспешив к себе. Я же добралась до кровати и рухнула в объятья сна, ритуал требовал недюжинных сил.

Время шло, а вестей от Павла не было. Да и с чего мне их ждать? Написать он не мог. Чувство тревоги росло с каждым днём, успокаивала себя тем, что король Речи не такой дурак, чтобы подвергнуть опасности жизнь цесаревича. Это неминуемо приведёт к войне. Только ничего не помогало. Душа металась, словно птица в клетке.

Занятия не шли впрок, мысли были о другом. Василий Андреевич злился, но объяснить причину своих тревог ему я не могла. Оставалось лишь с покаянным видом выслушивать его возмущения.

Сегодняшнее занятие подошло к концу:

– Александра Николаевна, – Жадовский придержал меня за локоть, – не буду расспрашивать, что у вас произошло. Помните, что для мага чрезвычайно важен контроль над своими эмоциями и чувствами. Без этого работа невозможна. Если не можете справиться сами, прибегните, в конце концов, к успокоительным средствам.

– Это каким же? – Удивилась я.

– Вы меня удивляете, – усмехнулся Василий Андреевич, – княжна Болтина целитель недюжинной силы. Давно бы обратились к ней. Она может вылечить не только тело.

Вняв его совету, направилась прямиком к Марии. Жить в состоянии постоянной нервозности мне и самой становилось невмоготу. По дороге меня перехватила Веся, красная от бега:

– Госпожа, цесаревич в плену, – она согнулась, чтобы отдышаться.

– Откуда ты узнала?

– Подслушала Соколинского. Сигизмунд требует отдать часть территорий в обмен на жизнь Павла.

– А что император?

– Собирает войска. Уступок не будет.

– Но это же его сын!

– За монархом его страна. Прежде всего. Не забывайте об этом.

– Я еду за Павлом, – первый страх прошёл, на его место вернулась прежняя решимость.

– Как? Куда?

– Постарайся узнать для меня эту информацию. Варя предупредит моего кучера, Василия. Пока соберусь в дорогу.

– Я еду с вами, – в глазах Веси было столько решимости, что поняла: спорить бесполезно.

– Тогда собирайся в дорогу. Соври что-нибудь Соколинскому. Никто не должен знать, куда мы направились.

Придя к себе, кликнула горничную:

– Варенька, отыщи мне, пожалуйста, мужские вещи. Как можно быстрей. И приготовь смену белья.

– Куда это? – Хлопала она глазами.

– Сказать не могу. Пусть на тебе и амулет, но есть ещё теурги. Потому так будешь целее.

– Я с вами, госпожа.

– Нет. Ты мне нужна здесь. Предупрежу остальных, что еду в своё имение по неотложному семейному делу. Собери все вещи, перевези домой. Оставлю письмо для Софьи Дмитриевны, Теодора меня всё равно не отпустит из вредности. Ночью отправлюсь. Беги, предупреди Василия, пусть запряжёт карету, выведет со двора и ждёт меня возле входа в парк.

Варя вышла, а я села писать письмо. Отпрашиваться официально чревато кучей заморочек. Потому обойдусь запиской. Меня могут отлучить от двора за самоуправство, но это сейчас не имеет значения. Жизнь Павла на кону. И кто знает, сколько времени у него осталось. Будем надеяться на благоразумность Сигизмунда.

Скоро девушка вернулась, таща в руках объёмный узел. Там были штаны, рубашки, пара кафтанов и плащ. Удалось ей достать и сапоги моего размера.

– Варя, ты волшебница, – перебирала я вещи.

– Что вы, – рассмеялась девушка, – всего лишь полезные знакомства среди дворни.

Горничная снова вышла и вернулась с ещё одним узелком:

– Как хотите, а без еды я вас не отпущу.

На этот раз девушка принесла краюху хлеба, отварного мяса, немного солёного сала, кусок сыра. И положила вместительную флягу для воды.

– Спрячь все мои записи и книги на случай, если кто-то захочет пошарить в вещах.

– Не беспокойтесь, госпожа. Всё сохраню в неприкосновенности.

Остальное прошло словно во сне. Мы с Весей упаковали вещи. Ночью выбрались из дворца. Перелезли через забор в парке и были таковы. Утро встречали уже за пределами Петербурга.