Королевской поступью

Глава 29

Одевшись, принцесса села посудачить с фрейлинами, нас же с Марией выставила в «прихожую», где уже скучала Прасковья. Уж лучше быть здесь, чем смотреть на кислые мины Теодоры и её новых приспешниц. Но долго мне прохлаждаться не пришлось.

Не прошло и часа, как дверь отворилась и перед нами предстал цесаревич.

– Доброе утро, дамы, – кивнул он, – я похищу у вас Александру Николаевну.

– Доложить Её Высочеству? – спросила Мария.

– Не стоит. Я зайду к ней позже.

С нетерпением, чуть не обгоняя Павла, я мчала по коридорам. Кто же этот великий кудесник, у которого мне предстоит обучаться?

Павел придержал меня возле одной из дверей, и мы вошли в небольшой кабинет. Посреди комнаты стоял письменный стол, у стен: бюро, диванчик, пару кресел. Для дворца обстановка почти спартанская.

Нас ожидали. Возле окна замер невысокий, полноватый мужчина лет пятидесяти, с небольшим животиком. Он был похож на довольного кота. Довершали сходство тонкие усики. Круглые глаза его светились добротой, однако это не могло скрыть цепкость взгляда. Будто тебя проверили рентгеном.

– Василий Андреевич, вот ваша новая ученица. Позвольте представить, графиня Туманская Александра Николаевна.

Жадовский подошёл ближе, не сводя с меня глаз.

– Его Величество уверен в своём решении? – на лице мага отразилось непонимание наравне с разочарованием.

– Да, – кивнул цесаревич.

– Ну что же. Приступим, мадам. Прошу вас, располагайтесь.

Стало даже немного обидно от его взгляда, пусть меня и навязали, но это не даёт право смотреть на меня, как на никчёмную пустышку. Я прошла к диванчику, устроившись там.

– Ваше Высочество, – Жадовский и не подумал повернуться ко мне, – вы останетесь?

– Пожалуй, нет, – отступил Павел, – полагаю, так ваши занятия пройдут успешней.

Я присмотрелась к цесаревичу. А ведь он понял, что не откроюсь при нём Василию Андреевичу. Не смогу полностью сосредоточиться на занятии. Хм, вот оно – благородство и чувство врождённого такта.

– Как пожелаете, – чуть поклонился Жадовский и Павел оставил нас.

– Что же, – повернулся он ко мне, потирая пухленькие ладошки с короткими пальцами, – приступим, если не возражаете.

– Вы наставник. Решать вам.

– Хм. Снимите, пожалуйста, артефакт. Мне надо знать ваш уровень силы и к какому направлению она принадлежит.

У меня дрогнули руки. Маг заметил мою нерешительность.

– Я понимаю, как у всякой девушки, у вас есть свои секреты. Тогда поступим так. Вы менталист, насколько я наслышан?

– Да.

– Ставьте блоки. Даю слово, не буду на них посягать.

– Хорошо, – отстегнула брошь и отложила в сторонку.

Василий Андреевич, точно доктор, подошёл ко мне, взял за подбородок и принялся осматривать цепким взором, что-то бормоча под нос.

– Теперь я понимаю Михаила Романовича, – кивнул он, можете надеть артефакт. Почему же вы не поставили блоки? Решили открыться?

Тут уж удивилась я, – но они были.

– Да? Могу попросить вас снова снять амулет?

Отцепила брошь. Жадовский не мигая смотрел мне в глаза. Странно, но я ничего не чувствовала.

– Надевайте. И скажите, что за блоки стоят? Кто вас этому учил?

– Эм-м-м, видите ли. Моё обучение прошло довольно хаотично. И после болезни не вся память восстановилась. Так что сейчас штудирую книги. Только об этом прошу вас, не сообщать никому.

Надо же. Снова пронесло с моим прошлым. Как и у императора. Странно.

Василий Андреевич нервно мерил шагами комнату, покусывая усики.

– Что-то не так, – спросила я, чувствуя его волнение.

– Видите ли, сударыня, – остановился, наконец, маг и присел в кресло, – живи мы с вами несколько веков раньше, с уверенностью бы сказал, что вы потомок Древних. Но теперь, – он развёл руками, – сие невозможно. Однако ваш дар… Удивителен.

– Я ничего не понимаю, Василий Андреевич, поясните, прошу вас.

– Вы знаете, откуда мы получили наши способности и историю в общих чертах?

– Да.

– Так вот. Древние были универсалами, все, без исключения. Но в потомках способности словно разделились и получилось четыре основных направления. Частенько вместе с одним даром есть склонность и к другому. Но он слабее выражен. Иногда лишь в зачатке.

– Но ведь вы универсал?

– Да. Есть они и сейчас. Но настолько редко… Как вам объяснить. Мои способности стали результатом страха, отчаяния и боли. Как ни странно, именно в таких состояниях сознание и тело может поглощать больше эфира.

– Не скажу, что наши ситуации похожи. Но я была на грани смерти. Еле выжила. После выздоровления заметила, что дар развивается и в других направлениях.

Врала вдохновенно. А что делать? Свою тайну лучше хранить при себе.

– Ах, вот оно что, – Жадовский ещё помолчал, – я так и думал, чтобы пробудить кровь Древних, надо ставить магов на край гибели. Но это страшная цена.

– А что с моими блоками? Вы не сказали.

– А-а-а-а, – снова подскочил Василий Андреевич, – блок – это что-то вроде стены в сознании. Их у вас нет.

– Как? – Я совсем растерялась. Выходит, он всё видел?

– А вот так. Вы словно надели шапку-невидимку на свои мысли и воспоминания. Их просто не видно. Вообще.

– Такое бывает?

– В том-то и дело, голубушка. У теургов. Но это единственный вид магии, неподвластный для остальных направлений. Он словно существует сам по себе. Теурги, как отдельная каста в мире магов. Такие волшебники, если хотите, сверходарённые менталисты. С возможностью обходить артефакты. Даже столь сильные, как у вас, – кивнул он на брошь, – их боятся все. Мы сами не до конца знаем подобные способности.

Расскажу одну историю, чтобы было понятней. Лет двести назад, указом государей из теургов создали особый отдел. Тайную канцелярию. Так он называется у нас. Никто не знает, кто они. Имена под секретом. Как только у мага просыпаются способности, его забирают на дальнейшее обучение. Причём всё проделано настолько ловко. Он может служить мелкой сошкой при Коллегии иностранных дел или быть писарем при Сенате. На виду, но скрытый ото всех.

Так вот. Лет пятьдесят назад служил один такой маг, как раз таки, в Сенате. Серый, незаметный юноша. И, не самый умный из князей вздумал его проучить, за что, об этом неизвестно. Кончилось всё тем, что юноша вытащил на свет все грязные секреты своего обидчика. Итог. Всю семью отправили в ссылку. Лишив состояния. С тех пор от одного упоминания теургов многие съёживаются от страха. Для них проникнуть в мысли человека, даже защищённого амулетом, как вскрыть гнилой орех, – Василий Андреевич щёлкнул пальцами, – вот так.

– Погодите, – мне стало не по себе, – выходит, и меня могут забрать в Тайную канцелярию?

Жадовский пожал плечами:

– Вряд ли. Но и это достоверно утверждать не могу. Лучше держите эти способности в секрете. И запомните, всё, что сказано между нами, таковым и останется.

– Спасибо вам.

– Но время идёт, а мы болтаем, – спохватился наставник, – итак, голубушка. Уж простите, что так фамильярен. Вы неплохой менталист, но почему не развиваете совершенно ритуальную и целительскую магию?

– Мало времени для занятий, – потупилась я.

– Отговорки. Приступим. Сегодня научу вас проводить простенькие ритуалы, заклинания запишем в конце.

Надо сказать, что наставник мне попался суровый. Когда Василий Андреевич отпустил меня, выползла из кабинета совершенно обессиленная и взмыленная, точно лошадь на скачках. Прижав к груди исписанные листы, пошатываясь, брела по коридору, где на меня наткнулась Софья Дмитриевна.

– Александра Николаевна, я вас ищу.

– Что случилось, Ваше Высокопревосходительство?

Она взяла меня под локоток и увлекла за собой к небольшому эркеру, кинув взгляд по сторонам.

– Графиня, мне понравилась ваша отчаянная храбрость и то, как держались с императором. Потому хочу предупредить. Уж не знаю, чем вы насолили княгине Соколинской, но её дочь здесь неспроста. Остерегайтесь юную княжну. Это семейство известно своими, хм, скажем так, интригами и некрасивыми поступками.

– Откуда вы знаете?

Обер-гофмейстерина улыбнулась:

– Я при дворе много лет. И у моих стен есть ушки, – подмигнула она.

– Спасибо. Я буду осторожна.

Софья Дмитриевна нахмурилась:

– Отнеситесь серьёзно к моему предупреждению. Одна девица, перешедшая дорогу Соколинской, уже уехала в монастырь, без права вернуться. Теперь понимаете?

В горле встал комок. Попасть в заточение мне не хотелось.

– Благодарю вас. Я буду очень осторожна.

– Они не гнушаются методами. Держите ухо востро.

Женщина оглянулась по сторонам ещё раз, не заметил ли нас кто, и ушла прочь.

Вот так новость. И раньше понимала, что присутствие Варвары ничем хорошим для меня не обернётся, после разговора на балу с её матерью. Но не до такой же степени. Вот теперь и пришёл черёд магии. Заклятий, ментальной: всего, чем владею. Посмотрим, кто кого.

– Василий Андреевич вас уже отпустил, – над ухом раздался голос Павла.

Я так и сидела в эркере и, услышав его, подпрыгнула от неожиданности.

– Что с вами? – опешил принц.

– Вы меня испугали. Простите, Ваше Высочество.

– Тогда прощения стоит просить мне, – он подал руку, – понимаю, учитель наш ещё тот тиран.

– Слабо сказано, – улыбнулась я, переведя дух.

Павел помог мне подняться:

– Пойдёмте, провожу вас до покоев.

– Но мне следует вернуться к Её Высочеству.

– Обойдётся Теодора и без вас. У неё достаточно прислужниц, – поморщился цесаревич, – куда более изысканных льстецов, чем вы.

– Тут вы правы.

Мы не спеша шли по дворцу, от усталости почти повисла на принце. Ноги и правда подкашивались. Спасибо, Василий Андреевич научил справляться с откатом, вернее, избегать его. Но это не отменяло того, что я была выжата, как лимон.

– Александра, тогда на балу…, – начал цесаревич, – простите мою несдержанность. Долго думал о том разговоре. Да, я наследник престола, но поверьте, любой крестьянин более свободен в чувствах. И не могу вам предложить ничего. Ничего… кроме своей любви.

Я застыла, словно поражённая громом, недоверчиво глядя на Павла.

– Знаю, что мы с вами познакомились близко совсем недавно, – взял меня цесаревич за руку, – но помню вас на балах прошлых сезонов. И теперь, когда довелось узнать тебя лучше… Вас желает не моё тело, но душа. Прости, Сашенька, за откровенность.

Принц от волнения переходил с ты на вы, а я заглянула в его глаза. Он увидел моё движение и сорвал с груди золотую звезду:

– Можешь заглянуть в мысли. Мне нечего скрывать.

И я не стала отказываться, окунувшись в буйный водоворот чувств. Мне самой такие и не снились. Да, Павел прочно занял мои мысли и сердце. Но тут. Меня будто окутали нежностью, лаской и страстью. Словно мы соприкоснулись душами. Невозможно описать это ощущение. В воспоминания лезть не стала. Зачем мне чужие тайны.

Протянула амулет Павлу, смущённо улыбнувшись:

– Спасибо за откровенность. Этому нет цены.

– Так ты не отказываешь мне? – С надеждой смотрел он в глаза.

– Нет, – я сжала его ладони в своих, – но если узнают…

– Всё понимаю, – погрустнел цесаревич, – верь мне. Я сумею тебя защитить.

Больше не проронив ни слова, дошли мы до моей спальни. Впрочем, всё уже было сказано. Нашими взглядами. Уставшая и растерянная от счастья, я бухнулась в кресло перед трюмо. На шум выглянула Варя из своей комнатушки:

– Госпожа? Вы уже вернулись?

– На сегодня с меня достаточно, – положила листы на стол.

– Вас раздеть?

– Нет. Немного передохну. А ты, пожалуйста, найди мне Весю. Помнишь, где он живёт. Передай вот это, – черканула записку в пару строк.

Девушка молча кивнула и вышла. Я прилегла на софу, предаваясь мечтам. Мой принц. Великодушный, заботливый, страстный. Хотя… Лучше бы он и в самом деле был крестьянином или ещё кем. Между нами пропасть. И пусть. Лучше два счастливых месяца, чем годы в тоске. А там… Может, и сумею отвоевать своё. Была бы цель.