Короли карантина

Блейк Боумен превратился в предсказуемого долбоеба, как меня и предупреждали. На полсекунды я действительно подумала, что я ему действительно нравлюсь. И, как ни прискорбно это признавать, я тоже увлеклась им на полсекунды. Это было глупо. Я и раньше играла с такими парнями, как он. Я всегда оставалась такой же свободной, как и они. Это было легко. Я ни разу не ловила себя на мысли, что надеюсь, что они захотят увидеть меня снова. Но на этот раз… черт. Я была почти уверена, что меня только что обыграл игрок номер один в этой игре.

Как ему удавалось так хорошо притворяться? Я практически почувствовала, как его долбаная душа соединилась с моей. Но, очевидно, все это было у меня в голове. Просто в то время мне так не казалось…

Я выбежала из Хейзел-Хауса и зашагала по тропинке так быстро, как только могла.

Черт возьми, почему я не могу отправиться в Луизиану, Техас или в глушь Монтаны прямо сегодня? Я собиралась признаться в этом. Мне нужно было встретить Блейка с таким холодным видом, каким он меня вознаградил. Я была рада, что успела хоть поучаствовать в его программе "королевский член", прежде чем он выгнал меня. Мои быстрые действия означали, что я ушла, по крайней мере, с достоинством. Но мое сердце было изрядно разбито. К счастью, оно было глубоко потрепанным изнутри, так что пока я крепко держала маску на месте, никто никогда не узнает, что к нему подобрался один из Ночных Стражей.

Боже, почему он должен быть таким хорошим в постели? Мое тело все еще гудело от мук моего последнего оргазма. Я сбилась со счета, сколько из них он мне дал, но была уверена, что это новый уровень.

Я добралась прямо до двери комнаты девочек, прежде чем удача отвернулась от меня. Группа второкурсников высыпалась из Бич-Хауса, их глаза расширились при виде меня. Сегодня утром я не смотрелась в зеркало, но представила, что выгляжу как Рапунцель, если бы ее тащили за поездом пятьдесят миль, а потом растоптала лошадь.

Я натянула улыбку, приподняв шляпу-невидимку перед ними, когда прошла через середину группы, мой пульс участился.

— Она исчезла с Блейком Боуменом прошлой ночью, — прошептала одна из них, и я задержалась на лестнице, когда дверь медленно закрылась, услышав, как кто-то отвечает.

— Это объясняет образ "Я-пережила-апокалипсис". По крайней мере, теперь он займется своей следующей жертвой, нам лучше быть готовыми, девочки!

Укол ревности сжал мне живот, когда я трусцой поднималась по лестнице. Они были правы. Блейк собирался совершить свое следующее завоевание. Возможно, уже сегодня вечером. Я знала, что хороша в постели. На самом деле, чертовски умопомрачительна. Так что мне пришлось задуматься, не было ли это просто сильным толчком удостоверения в своей силе для Блейка. Зачем соглашаться на одну девушку, когда он мог бы трахаться по всему кампусу и выставлять свои печальные трофеи напоказ?

По крайней мере, я собиралась занять первое место. Не то чтобы я хотела быть каким-то призом. Но я не собиралась позволять этому поколебать мою уверенность. На самом деле, мне потребовалось бы несколько дней, и я сама отправлюсь на охоту за новой плотью. Но сначала я хотела избавиться от его вкуса. Не говоря уже о запахе пряного одеколона, который он запечатлел на мне, смешавшийся со стойкими тонами лучшего секса в моей жизни. Черт возьми, почему он должен быть таким хорошим? Как мне теперь найти парня, который превзошел бы его?

Я добралась до своей комнаты, медленно поворачивая ключ в замке с намерением не будить Милу, чтобы принять душ и вернуться в постель еще на полчаса. Я обнаружила, что комната пуста, и вздохнула с облегчением. Прошлой ночью она, вероятно, тоже оказалась в общежитии для мальчиков с Дэнни Харпером. Он был по-настоящему одержим ею самым милым образом. Где бы она ни была на вечеринке, он всегда появлялся, и это заставляло ее светиться, как рождественскую елку.

Я разделась, натянув халат и взяв полотенце и сумку для душа, прежде чем направиться в душевые в конце коридора. Там было несколько девушек, но ни одна из них не обратила на меня никакого внимания, когда я вошла в душевую кабину из матового стекла и смыла Блейка Боумена со своего тела. Между моих бедер болело, и я думаю, что она пройдет только через несколько дней. То, как он трахнул меня этим утром, было жестоким, таким грубым, что пробудило во мне зверя. И когда мыло скользнуло по моему телу, я обнаружила следы его пальцев на своих бедрах. Я вздохнула. Похоже, он собирался задержаться со мной дольше, чем я надеялась. Черт возьми.

К тому времени, как я вернулась в свою комнату, у меня голова была размером с Юту от боли, и я умирала от желания выпить бутылку калорийной кока-колы, чтобы снять остроту похмелья.

Как только мои волосы высохли и мягкими волнами струились по спине, а мешки под глазами были скрыты консилером, я надела форму и посмотрела на часы. Я опоздала к завтраку, но у меня будет достаточно времени, чтобы поесть. Я чертовски уверена в этом.

Я открыла приложение на своем телефоне, где могла заказывать блюда, и выбрала омлет на тостах, который подавался с большим стаканом кока-колы. Я облизала пересохший рот, когда у меня потекла слюна, а затем направилась к выходу из комнаты.

Вскоре я оказалась в пределах столовой "Редвуд" и почувствовала, что замедляю шаг, приближаясь к двойным дверям. Это было оно. Я собиралась натянуть трусики большой девочки и опровергнуть каждый шепоток обо мне и Блейке. В любом случае, не он трахал меня, а я его, так что кого это волновало?

Важнее всего было то, что мне приходилось притворяться, будто он ничего для меня не значит. Что я была бы совершенно довольна жить дальше и никогда больше не заговаривать с ним, если бы не была в этом необходимости. Проблема заключалась в том, что я все еще чувствовала его когти в себе, погружающиеся все глубже. Но, черта с два, я расскажу об этом кому-нибудь в мире.

Я вздернула подбородок, напустив на лицо небрежное выражение, и толкнула дверь. В обеденном зале воцарилась мертвая тишина, когда взгляды обратились в мою сторону. Люди толкали локтями своих друзей, чтобы указать на меня. Это было немного чересчур. Неужели всех так сильно волновали сексуальные сцены Боумена?

Я обнаружила Милу в другом конце комнаты с ее друзьями и направилась к ней, твердо отводя взгляд от столика Ночных Стражей, как будто его не существовало. Я опустилась на свободное сиденье рядом с ней, и в нос мне ударил рыбный запах. Я нахмурилась, глядя на странное красное рагу, стоящее перед Милой, затем заметила, что все за столом заказали одно и то же.

Мила не подняла на меня глаз, вместо этого помешивая рагу с таким напряжением в позе, что я почувствовала беспокойство.

— Ты в порядке? Что у нас с тушеным мясом? По вторникам рыба или что-то в этом роде? — Это было, пожалуй, последнее, что мне хотелось есть в мире, даже если бы я не была с похмелья. От запаха у меня скрутило желудок. Оно может испортить мои яйца и тосты одним своим присутствием.

Мила повернулась ко мне, в то время как остальные за столом неловко переглядывались, и по моей спине пробежал холодок. Что, черт возьми, происходит?

— Мне так жаль, Татум, — выдохнула она достаточно громко, чтобы я услышала.

Прежде чем я успела спросить почему, голос Сэйнта Мемфиса прогремел по комнате.

— Татум Риверс, подойди сюда, — приказал он.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него и двух других парней рядом с ним. Выражение лица Блейка было холодным, отстраненным, а глаза Киана затуманились, когда он спокойно посмотрел на меня в ответ. Лицо Сэйнта было воплощением спокойствия, и это почему-то пугало больше, чем темнота, сочащаяся от двух других.

Я не двигалась, мои глаза перебегали с одного на другого, прежде чем я отвернулась от них и откинулась на спинку стула.

— Мне и тут хорошо, — сказала я небрежно, и, клянусь, вся комната ахнула. Это было смешно. Неужели я нарушила какой-то священный обет Ночных Стражей, опоздав к завтраку или что-то в этом роде?

— Иди сюда, Татум, — донесся до меня мягкий голос Блейка, и мое сердце подпрыгнуло в груди.

Я снова повернулась к нему, теперь выражение его лица потеплело, хотя я все еще чувствовала опасность в воздухе. Очевидно, все в этой комнате превратились в камень, и я не думаю, что они снова сдвинутся с места, если я не подыграю брехне их лидеров.

Я фыркнула, поднимаясь со своего места и направляясь к их столику, моя челюсть сжалась, когда я посмотрела на Блейка. Чем ближе я подходила, тем жестче становились черты его лица, и что-то в его глазах заставило мою кровь застыть в жилах.

Сэйнт наклонился вперед на своем стуле, жестокая улыбка растянула его губы. Что бы ни происходило, из-за этого он был в своей стихии. Поэтому я была уверена, что это должно быть что-то плохое.

— Я оскорбила могущественных королей? — Сухо спросила я, но мое сердце дрогнуло, когда они трое одновременно встали.

Мои колени уперлись в пустой стул напротив Сэйнта, когда я остановилась, пытаясь сохранить свою маску "ни хрена себе" на месте, но, черт возьми, внутри у меня все дрожало. Что-то было не так. Ужасно, чудовищно не так. И это имело прямое отношение ко мне.

Сэйнт взял айпад, лежавший рядом с миской с рыбным рагу, открыл черный чехол и повертел его, чтобы показать мне что-то на экране. На меня смотрела фотография моего отца. Это была та самая, которую он использовал для работы, я видела ее тысячу раз.

Мои глаза наткнулись на заголовок над ним, и весь мой мир начал трескаться и раскалываться.

Вирусолог в бегах после распространения вируса «Аид» по всему миру в рамках раскрытого заговора.

— Что? — Я отрицательно покачала головой, когда смех вырвался из моей груди. Это была какая-то глупая шутка, которую я не поняла?

Я потянулась за айпадом, но Сэйнт сунул его в карман прежде, чем я успела дотянуться.

Меня охватило замешательство, когда я попыталась понять, что происходит. Слова этого заголовка запали мне в душу, когда Ночные Стражи уставились на меня так, словно я была их врагом номер один. Это была не шутка. Это была правда. Эта статья была настоящей.

Но папа не мог выпустить этот вирус. Он не стал бы. Если бы они вообще знали его, то никогда бы не поверили этой лжи.

Биение моего сердца громом отдавалось в ушах, и время, казалось, замедлилось, пока я плыла на волне этой новости, страх расцветал у меня внутри. Мне нужно было поговорить с ним, услышать, как он отрицает это, клянется, что он не…

Холодные, тошнотворные брызги рыбного рагу ударили мне прямо в лицо, и я ахнула, отступив на шаг назад и с отвращением смахнув их с глаз. Блейк усмехнулся мне, со стуком ставя свою теперь уже пустую миску на стол, и мое сердце затрепетало в такт этому.

— Эта сука и ее кусок дерьма-отец ответственны за вирус «Аид»! — Проревел он на всю комнату, и я в ужасе покачала головой.

— Нет! — Я настаивала, но Сэйнт опрокинул свою миску следующим, густая масса шлепнулась мне на грудь и просочилась под форму.

Я вжалась спиной в стол, мое сердце подскочило к горлу, и я отчаянно пыталась найти выход из этого кошмара.

Парень, сидевший на том месте, куда я врезалась, свалился со стула, отбросив меня на несколько шагов назад, когда он и остальные его друзья встали с отвратительным рагу в руках.

— Не надо! — Я попыталась увернуться, но в воздухе разлетелось столько мерзкой субстанции, что я не смогла уклониться. Мои ноги ударились о столик Ночных Стражей, и я услышала, как Сэйнт прорычал: — Сделайте это, — прежде чем очередная миска была вылита прямо мне на голову.

Я вскрикнула от ужаса, тушеное мясо защипало глаза, я давилась и кашляла от отвратительного запаха. Я обернулась и увидела, что Киан ставит свою пустую миску на стол. В его глазах не было света, только пустота. Но это было ничто по сравнению с тем, как Сэйнт смотрел на меня. Его глаза горели адским пламенем, лицо озаряла жестокость, губы кривились в самой зловещей из улыбок.

Я искала милосердия в глазах Блейка, но в них не было ничего, кроме твердой стены ярости, ожидающей меня. Я хотела просить, умолять и заставить их выслушать. Но я знала, что никакие слова не спасут меня. Они приняли решение. Я была их врагом. Дочерью человека, который обрушил чуму на мир. Но это не могло быть правдой. Этого просто не могло быть.

— Покажите ей, что вы о ней думаете! — Блейк закричал на всю комнату, и резкое движение заставило меня вздрогнуть, когда на меня вываливали миску за миской холодного рагу.

Я бросилась бежать, мое сердце бешено колотилось в груди, пока я пыталась дышать сквозь удушающий запах. Я едва могла видеть сквозь ослепляющий красный туман, и мои ноги зацепились за чью-то ногу, подставив мне подножку, так что я растянулась на земле. Я сделала единственное, что могла, и свернулась калачиком под водопадом рыбных кусочков и липкого красного соуса, который захлестнул меня, кричала и брыкалась, пытаясь ударить любого, кто был достаточно близко, чтобы ударить.

Когда атака замедлилась, меня охватил новый ужас. Мой голос звучал из динамиков по всей комнате, хриплый и соблазнительный. Я узнала слова, которые сказала Блейку этим утром, когда он вернулся после разговора со своим отцом. Но они были отредактированы так, чтобы это звучало так, будто я в чем-то ему признавалась.

— Ты знала о том, чем занимался твой отец? — Голос Блейка эхом разнесся по динамикам.

— Папа?… Я знала. — Это был мой голос, но он отредактировал то, что я сказала, чтобы это звучало так, как будто я отвечала на вопросы, которые я даже никогда не слышала, чтобы он произносил.

— И ты знала, что он собирается сотворить это со всем миром, прежде чем решила спрятаться здесь, в нашей школе? — Сердито спросил Блейк.

— Да. Я знала все это время. — Я практически задыхалась, когда говорила это, и для меня было так чертовски очевидно, что все это было подстроено, но остальные студенты, казалось, не были согласны, освистывая и глумясь, когда они проглатывали ложь, которой их пичкали. Мое сердце, казалось, разрывалось где-то посередине, и все, что я могла видеть между красным рагу, которое наполовину ослепило меня — это полные ненависти лица и обвиняющие взгляды.

Этот звук прокрутился снова, чтобы довести ложь до конца, прежде чем звук моего тяжелого дыхания и криков от оргазма эхом отразился от стен, просто чтобы унизить меня еще больше.

— Ты кусок дерьма! — Крикнул кто-то, затем хор оскорблений заполнил комнату, заглушая звуки нашего с Блейком секса.

— Уличная шлюха!

— Папочкина шлюха!

— Ты никчемная сука!

Хуже всего был ледяной смех, донесшийся от столика Ночных Стражей. Я не смотрела в их сторону, когда поднялась на ноги, и тушеное мясо соскользнуло с моей одежды, капая на пол. Я вся дрожала, моя кожа горела от смущения, стыда, ярости. Я снова побежала к двери и на этот раз выбралась наружу, вдыхая свежий воздух и пытаясь побороть подступающую к горлу желчь.

Я помчалась к Бич-Хаусу, не останавливаясь ни на секунду, пока не добралась до душевых на третьем этаже. Я рывком открыла дверь в один из корпусов, вытащила телефон из кармана, прежде чем включить его и полностью одетая шагнуть под мощный поток воды.

К тому времени, как острая похлебка вымылась из моих глаз, я плакала, шок и смятение охватили мое тело, пока я пыталась осознать то, что только что произошло.

Я не могла дышать, не могла ясно мыслить, не могла осознать, что, черт возьми, только что произошло со мной и как.

Этого не может быть на самом деле. Этого не может быть на самом деле.

Я сняла форму и опустилась на пол душа, прижав ноги к груди, пока вода стекала по моему телу и становилась красной, смывая тушеное мясо, прежде чем стечь в слив. Я провела пальцами по шраму в форме розы на своем предплечье; если внутренние раны оставляют шрамы, то, думаю, мои внутренности скоро покроются ими.

Я оставалась там до тех пор, пока не перестали литься слезы и паника в моей груди не начала ослабевать. Меня ненавидели. Презирали. Вся школа считала меня ответственной за вирус. Но, конечно же, папа этого не делал? Зачем ему? Мы были богаты, нам не нужны были деньги. Компания "Аполлон" платила ему шестизначную сумму в месяц.

Мое дыхание, наконец, начало замедляться, и я заставила себя подняться на ноги, дрожь моего тела, наконец, немного утихла. Я выключила душ, отжала волосы и сняла форму, когда вышла из кабинки, и холодная дрожь пробежалась по мне. Она мне больше не понадобится. Я здесь не останусь. Во-первых, я не хотела быть здесь. Если папа действительно в бегах, я найду его. Помогу ему. Он всегда был рядом со мной, и я не собиралась бросать его сейчас, когда его бросили на съедение волкам. Этому должно было быть объяснение. Новости должны были быть ложными.

Я схватила телефон и смыла тушеное мясо в водосток, прежде чем отправиться в свою комнату, у меня не было полотенца, чтобы прикрыться. Но рядом никого не было, а даже если бы и были, я не думаю, что могла бы быть унижена еще больше, чем уже была.

Я сделала глубокий вдох, направляясь в свою комнату, поспешно натягивая спортивные штаны и спортивный лифчик, прежде чем натянуть поверх них черную толстовку. Я забросила все свои вещи в чемодан так быстро, как только могла, затем схватила свой рюкзак из того места, где я спрятала его под кроватью, и наполнила его последними своими вещами. Я взяла с прикроватной тумбочки письмо, которое написала Джессике, аккуратно положила его в потайной карман сзади рюкзака, чтобы сохранить в целости, затем повесила сумку на плечо. Я оставила свои школьные учебники. Я не хотела никаких напоминаний о Эверлейке и могла купить новые для любой школы, в которую поступлю в следующий раз.

Я потащила за собой чемодан, направляясь к выходу из комнаты и поспешно покидая здание. Направляясь к главным воротам, я достала из кармана телефон, открыла приложение Uber и нажала кнопку, чтобы меня подвезли. Он начал искать попутки, когда я ускорила шаг, миновав Аспен-Холлс и приближаясь к гравийной подъездной дорожке, которая вела из этого богом забытого места.

К черту их всех. Мне не нужно это дерьмо. Мне просто нужен мой отец. Это все, что мне когда-либо было нужно.

Приложению Uber не удалось найти мне попутку, и я зарычала, пытаясь еще раз, просматривая карту в поисках каких-либо машин поблизости. Нигде ни одной не было. Я знала, что мы находимся у черта на куличках, но это было издевательством. Подходя к воротам, я погуглила службы такси и заметила Монро, который стоял у них и разговаривал с охраной.

Просто мне чертовски повезло.

Что ж, он ничего не может поделать с моим отъездом. Если я захочу уйти, я уйду.

Я набрала номер ведущей фирмы такси и поднесла телефон к уху. Он переключился на автоматическую голосовую почту, и я нахмурилась, когда женщина заговорила.

— Мы сожалеем, но из-за новых правил, введенных в действие губернатором штата Троем Мемфисом, мы больше не можем предоставлять наши услуги. Мы ценим вас как клиента и надеемся, что…

Я прервала звонок, мое сердце сбилось с ритма, когда я убрала телефон обратно в карман. Какие новые правила?

Я тяжело дышала, составляя новый план уехать как можно дальше от этого места. Я бы отправилась автостопом во владения моего отца в Элмвуд-Форест, в нескольких часах езды отсюда. У меня был ключ, так что даже если бы его там не было, я могла бы отсиживаться в доме, пока не придумаю, что делать. И с учетом мер предосторожности, которые папа предпринял, покупая его в качестве конспиративной квартиры на судный день, я знала, что никто, кроме нас, не сможет его найти.

Я подошла к воротам, но Монро преградил мне путь прежде, чем я успела их открыть. Дверь была закрыта на висячий замок и цепочку, и я нахмурилась, когда подняла свой пристальный взгляд, чтобы встретиться с ним.

Его брови сошлись на переносице при виде выражения моего лица, затем он скрестил руки на груди.

— И куда, по-твоему, ты направляешься, принцесса?

— Я ухожу. Открой эти ворота, — коротко попросила я.

— Уходишь? — Он усмехнулся. — Вы что, богатые детки, не читаете новости?

Я стиснула зубы, не в настроении выслушивать его отношение.

— Я видела статью о моем отце, и это полная чушь.

— Ну, правда это или нет, мне действительно насрать. Но если бы ты оторвала голову от своей отбеленной задницы на достаточно долгое время, чтобы прочитать остальные новости, ты бы знала, что штат Секвойя сейчас находится в карантине и всем необходимо укрыться на месте до дальнейшего уведомления.

— Что? — Я ахнула, мое сердце колотилось о грудную клетку, как будто пыталось прорваться сквозь нее и вырваться на свободу без меня.

— Я не люблю повторяться, — протянул он, проводя рукой по своим темно-русым локонам. — Слушай внимательно… По закону штата учащиеся школ-интернатов обязаны оставаться в своих школах до тех пор, пока их родители не приедут за ними лично. Все, кого не заберут, останутся здесь в Эверлейке до тех пор, пока карантин не будет снят.

Мои легкие сдавило в груди, когда я попыталась втянуть воздух.

— Ты что, издеваешься? — Я зарычала, пытаясь пройти мимо него, но он положил руку мне на плечо.

Я отпрянула от него, не желая, чтобы кто-нибудь прикасался ко мне прямо сейчас, не говоря уже о парне, который говорил мне, что я должна оставаться в этой адской дыре.

— Хотел бы я, чтобы это была гребаная шутка, потому что я тоже застрял здесь, — сухо сказал он. — Так что давай, возвращайся в класс, принцесса.

— А что, если я откажусь? — Прошипела я.

— Тогда стражникам разрешается поймать тебя и посадить обратно в твою позолоченную клетку, — сказал он, указывая на придурков в черной форме за воротами. У двоих из них даже были собаки на цепи. Предполагалось, что они должны были защищать богатых детишек, но теперь их использовали против них самих. Против меня.

Мое сердце разбилось вдребезги, когда я смотрела на длинную подъездную дорожку, которая вилась и исчезала из виду за воротами. Свобода была так близка, и все же так недостижима. Насколько я знала, это был единственный путь в кампус или из него. Восьмифутовая стена окружала периметр с металлическими шипами, достаточно острыми, чтобы проткнуть антилопу. Если они не пропустят меня через эти ворота добровольно, я никогда отсюда не выберусь.

Нет. Никогда не говори "никогда", Татум. Помни, чему тебя учил папа.

Я снова повернулась к Монро, проглотив свою гордость и позволив ему увидеть, насколько сильно я разрывалась внутри. Всего на секунду. Просто на случай, если его можно склонить на мою сторону.

— Пожалуйста, — выдохнула я срывающимся голосом. — Я не могу здесь оставаться.

Он внимательно посмотрел на выражение моего лица, нахмурившись, затем покачал головой.

— Таковы правила, мисс Риверс. Мы все должны следовать им.

Моя маска вернулась на место, когда я зарычала на него.

— Это чушь собачья, — огрызнулась я, поворачиваясь к нему спиной и таща свой чемодан обратно к школе.

Мое сердце стучало у меня в ушах, когда мир сомкнулся вокруг меня, с каждой секундой становясь все меньше и меньше.

Был только один проблеск надежды, за который я могла ухватиться. Такие парни, как Блейк, Киан и Сэйнт, не собирались оставаться здесь во время карантина. Их родители наверняка прибежали бы, чтобы забрать своих драгоценных принцев. Я просто надеялась, что они приедут скорее раньше, чем позже, потому что, если бы мне пришлось провести еще секунду в их обществе, я бы закричала.