Кровавая Ведьма

Глава 20. Худой мир лучше доброй ссоры

— Зря ты так, Ник, — глядя вслед уходящему Волку, укоризненно произнес Ирбис. — Он этого не заслужил.

— Да что ты? — резко обернулась я к нему, не зная толком, что испытывала в этот момент больше: разочарования или злобы. А может, то гнетущее чувство внутри было всего лишь осознанием собственной глупости? — А я что заслужила, Ирб? Вот это вот всё?

— Я всё, конечно, понимаю, — виновато кашлянул Ворон, осторожно влезая в наш разговор. — Но время поджимает. Ник, может, ты его остановишь? Пока он дел не наворотил. Ансельм за убийство своих людей спасибо не скажет. Не стоит ухудшать и без того сложную ситуацию.

— Какую ситуацию, Ворон? — вкрадчиво поинтересовалась я, чувствуя противную горечь на языке. — Я хоть что-то вообще об этой ситуации знаю, чтобы в нее не лезть? Тем более… не пойдет он к ним на встречу. Разозлился на меня и теперь поминай, как звали.

— Плохо ты его знаешь, — усмехнувшись, покачал головой белый Ирбис. — Он никогда не уходит просто так. Сейчас ввяжется в драку, чтобы гвардейцев остановить, и не угомонится, пока по голове не получит. А мы тут, как ты обычно говоришь, только лясы точим.

— Вот только на совесть мою давить не надо! — раздраженно зыркнула я на него, начиная чувствовать себя очень и очень погано. И добавила тихо, руки на груди складывая. — Я его ни о чем не просила.

— А его разве когда-то о чем-то просить надо было? — вроде бы мягко упрекнул меня Ворон. — Он и раньше на все был готов ради…

— Хватит, — неожиданно придержав его за рукав, не давая договорить, вмешалась Лили. — Нравоучениями мы делу не поможем. Да и не остановить его сейчас: покуда злость свою на ком-нибудь не выместит, вряд ли воротится. Надо сделать так, чтобы его жертва оказалась не напрасной.

Я невольно насторожилась, хотя виду не подала. Жертва? Какая еще жертва… не убьют же его эти гвардейцы, в самом-то деле! Помнится, их потасовка с Лисом ни к чему серьезному не привела, а он-то уж посильнее простых магов будет, даже если тех больше количеством. К тому же, на нем кольцо с моей кровью, с ним ему вовсе бояться нечего!

И всё же… почему от ее слов тревожно заныло под ребрами?

— Лили дело говорит, — согласно кивнул Ирбис. — Волк, возможно, даст нам время что-нибудь придумать, но вряд ли освободит проход. Их слишком много.

И тут, вторя его словам, за высоким забором небольшого особнячка вдруг сверкнула янтарно-алая вспышка!

В то же мгновение я оказалась на ногах:

— Что это?!

Но Ворон и Ирбис только вздохнули, переглянувшись.

— Началось.

И вот только тогда, когда следом за первой небо неподалеку разрезали очередных вспышки самых разнообразных цветов, сотрясающих и землю, и ближайшие деревья, а ветер донес отголоски тяжелых боевых заклинаний, до меня, наконец, дошла вся серьезность ситуации.

Вот я дура…

Что я вообще тут устроила?!

А тем временем вспышек становилось всё больше. Они возникали то тут, то там, но устремлялись все в единую сторону — к высоким кованым воротам. Разглядеть, что творилось за ними, не представлялось возможным: в какой-то момент раздался оглушающий хлопок, и всё пространство за забором заволокло непроглядным туманом. Слышен был только острый свист незнакомых заклинаний, да угрожающе, коряво скрежетал металл.

И вот тогда мне стало по-настоящему страшно.

— Что ж я натворила-то, — не сдержавшись, тихо застонала, до боли закусывая нижнюю губу. Пальцы сжимались в кулаки и разжимались, но, как назло, ничего путного в голову не шло. Как теперь это исправить-то?!

— Не стоит себя винить, Ник, — положив мне на плечо ладонь, одобряюще его сжимая, негромко проговорил Ирбис. — Нервы намного мягче стали. Ты права в том, что имеешь право всё знать. Но и Волк был прав — тебе достаточно было спросить. Просто поговори с ним, когда вернется.

— А вернется ли? — жалобно посмотрела я на него.

— Вернется, — обнадеживающе усмехнулся Ирбис. — Он всегда возвращается. Главное, чтобы было к кому. Но если гвардия Ансельма тебя увезет, боюсь, ответы на вопросы ты получишь не скоро.

— А что если, — тихо и задумчиво предположила Лили, окидывая меня внимательным взглядом. — А что если они увезут ее… Но не ее?

— Как это? — не понял нахмурившийся Ворон.

А вот до меня сразу дошло:

— Сдурела?!

Но было уже поздно. Упрямая куколка ухватилась за шальную мысль, как за спасительную!

— Почему нет? — окинула она быстрым взглядом свою одежку. — На тебя морок не накинуть, а на меня можно, даже стараться сильно не придется. Дадим магам, что они хотят, глядишь, они от тебя и отстанут!

— С ума девка сошла, — не выдержав, всплеснула я руками, стараясь хоть как-то сдержаться. Хотя на самом деле мне едва ли не впервые в жизни хотелось натурально рычать от злости! На нее, за глупые идеи, на Волка, который ушел… и на себя, за то, что допустила всё это. — Ты понимаешь, о чем просишь?!

Но эта упрямица только кивнула серьезно:

— Вполне. Не убьют же они меня, в самом-то деле! Прогуляюсь с господами магами, глядишь, чего интересного узнаю, да столицу своими глазами посмотрю. До нее путь не близкий. А ты как раз успеешь по делам сбегать, и с Волком своим поговорить. Соглашайся!

— Как бы мне не хотелось отрицать, — посмотрев на нас обоих, протянул Ирбис. — Идея не лишена смысла.

— Соглашайся, Ник, — бросив еще один взгляд за ограду, кивнул Ворон. — Времени почти нет.

И тут на улице что-то громко взорвалось!

— Да что б вас всех! — выругалась от испуга, вжимая голову в плечи, со страхом глядя на поднимающийся в небо черный дым. — Ненавижу!

И полезла в складки кушака, судорожно вспоминая, что у меня там есть из личных запасов. К счастью, алая шерстяная нить нашлась почти сразу, и ее-то я и повязала на хрупкую фарфоровую руку, затягивая семь узелков, торопливо заговаривая каждый из них. Маги мне не мешали, напряженно вслушиваясь в звуки извне, заодно выплетая что-то в ответ, вроде как барьер на всякий случай. Для дополнительной защиты, видимо, и чтобы не увидел кто, чем мы тут на самом деле заняты!

А мне только того и надо было. Прихватив первый попавшийся ножик для масла, полоснула себе по пальцу, и выступившую кровь по нитке растерла — тонкая шерсть вмиг задымилась. Тело куколки пошло рябью… и осталось прежним. Но Звери при этом одновременно охнули!

Конечно, они же видели сейчас точную мою копию, я в каждый узелок морок вложила. Все пять человеческих чувств, чтобы Лили ощущалась теперь мной по виду, запаху и даже на слух! Добавила еще и интуицию, чтобы звериное чутье провести, и даже магию, что чужими будет восприниматься, как моя.

Но сама я при этом видела маленькую помощницу такой, какая она есть.

Я лишь хмыкнула на их удивление, наклоняясь и подхватывая со скатерти крошечный фарфоровый соусник, оказавшийся почему-то пустым. Сдернула с косы шелковую ленту, по цвету как раз подходящую к платью из кифорского шелка, скоренько обмотала ей ручку. Нарисовала на белом боку закорючку кровью, подула, и вот у меня на руках вместо изящной посудины лежит не менее изящная фарфоровая кукла — точная копия Лили!

— Держи, — торопливо сунула ее в руки феи, не забывая напомнить. — И помни, разобьешь ее, слетит морок. И нить не порви, иначе правда вскроется. И… будь осторожней, ладно?

— Не волнуйся, — подойдя ближе, вдруг серьезно пообещал мне Ворон. — Я за ней присмотрю.

— Да знаю я, как ты присматривать умеешь, — не сдержавшись, огрызнулась я на него. И хотела добавить что-то еще, но на улице повисла гробовая тишина, а потом зазвенело так, что пришлось спешно закрывать уши! — Что это?

— Наш барьер ломают, — едва поморщившись, раздраженно пояснил Ирбис. — Ник, прячься. У тебя меньше минуты. Времени на прощания нет.

Ну, что поделать… пришлось судорожно искать укрытие! Правда, какое? Не бежать же в дом, в самом-то деле!

И тут мне на глаза попалось персиковое дерево. Довольно старое, низкорослое, с широким стволом и раскидистой, но густой кроной и яркой зеленой листвой. По всей видимости, оно давно не плодоносило, но и вырубить его никто не решился. Оно-то моим спасением и стало!

Забралась на него я в мгновение ока, и зарылась поглубже в крону, усевшись на широкую ветвь. Еще и ладони к прохладной коре приложила, прикрывая глаза, прося мудрое древо прикрыть своими веточками и листьями глупую, неразумную ведьму. И оно послышалось, сдвигая листики так плотно, что стало не видно не только меня, но и я ничего из-за зеленого занавеса не видела!

Пришлось просить нового друга чуть ослабить усилия, чтобы не вызвать подозрений. Дерево и тут пошло мне навстречу, и вовремя — по саду разнесся далекий, насмешливый приказ:

— А ну, стоять, господа маги! Крайне рекомендую вам не двигаться с места… Во избежание, так сказать.

Я невольно замерла, едва не передернув плечами. Уж не знаю, кто именно говорил, но голос у него такой… мерзкий! А интонации уж больно с Лисом схожи.

— А еще чего тебе, болезненный? — послышался ядовитый голосок Лили. — Каравай с солью не подать?

— Почему бы и нет? Можно и дорожку ковровую расстелить, — прежним же тоном откликнулся неизвестный маг, чей голос быстро приближался до тех пор, пока в поле зрения не объявился его обладатель. Но рассмотреть его как следует, я не сумела, только со спины увидела черный, как ночь, мундир, да высокие сапоги. И черные же, как смоль, длинные волосы, когда он склонил голову на бок. — Доминика, я полагаю?

— А тебе-то что? — фыркнула моя куколка, упрямо складывая руки на груди вместе с зажатой в них куклой. — Кто такой будешь?

— Герей Бард, — отвечая на ее вопрос, с откровенным неудовольствием протянул Ирбис, едва уловимо поморщившись. — Давно не виделись.

— Ваша Светлость, — насмешливо поклонился ему мужчина. — Не могу сказать, что раз встрече при таких… обстоятельствах, да. И в ваших же интересах, чтобы они не стали еще хуже.

— Угрожаешь? — мгновенно вскинулся Ворон, пока я сидела тихо, будто мышка, совсем забыв, как дышать. И минуты не прошло, как в саду объявились другие маги, тоже одетые в черную военную форму. Но было их, почему-то, немногим меньше, чем изначально говорил Ворон.

Похоже, Волк все ж зря времени не терял.

— Как я могу, — притворно возмутился тот. — Угрожать самим Воплощенным? Ни в коем разе. Однако предупредить о последствиях я обязан. Ваш товарищ, к сожалению, предупреждениям не внял. И все последствия на его совести.

— Что ты с ним сделал?! — не выдержала Лили, зная о том или нет, озвучивая мои мысли.

— О, ничего такого, что нельзя исправить, милая Доминичка, — как будто подмигнул ей маг. — И всё то, что ожидает остальных ваших друзей в случае, если вы не отправитесь с нами добровольно.

— Не слушай его, душа моя, — сунув руки в карманы штанов, лениво усмехнулся Ирбис. — Он ничего нам не сделает. Руки коротки.

— Уверены? У меня есть приказ: доставить вас всех в столицу, не размениваясь на жертвы и возможный ущерб. Император не то, чтобы сомневается в вашей верности… Но видит отсутствие правильной мотивации.

— И ты, конечно, решил ее нам предоставить? — саркастично откликнулся Ворон.

— Скорее уж сбрехать собрался, — понимающе хмыкнула Лили так, как это сделала бы я. Впрочем, ей и стараться-то сильно не пришлось: долгое время проживания бок о бок принесло свои плоды. Мы не только были схожи внешне, но скоро стали и характерами!

— Как можно, леди, — иронично заметил тот. — Я просто предлагаю разумный выбор, переданный лично вам от нашего императора: либо вы добровольно идете с нами, либо кто-нибудь может пострадать. Скажем, имя «Ядвига» вам о чем-нибудь говорит?

— Ах ты, гад! — тут же взвилась Лили.

И не она одна — я лишь чудом не удержалась, чтобы с дерева не сигануть!

Как про нее прознал только, неужто Дрейк сдал? А Ирб еще что-то там про спасение и добрые намерения говорил!

— Грубо, — поморщился гвардеец, неторопливо постукивая носком по траве. — Но суть, похож, вы уловили. А значит, я могу получить ответ. Сейчас.

— Ты! — не сразу найдя, что сказать, Лили, похоже, просто-напросто задохнулась от гнева, крепко сжимая кулаки. — Если с ее головы упадет хоть волос, клянусь, я…

— Оставим пустые угрозы, — предупреждающе вскинул ладонь тот, и на его среднем пальце блеснул какой-то массивный, жутковатого вида перстень. — Мы все прекрасно понимаем их бесполезность. Как и напрасные попытки ваших… к-хм, друзей, вас защитить. Но есть хорошая новость — они могут поехать с нами.

— В чем подвох? — иронично выгнув бровь, посмотрел на него Ирбис. — Ансельм решил устроить праздник невиданной щедрости?

— Ему просто надоел раздрай среди верных ему людей, — с нажимом на последнее слово, насмешливо пояснил гвардеец. — С затянувшейся враждой пора заканчивать. Во благо империи, конечно же. Если ведьме будет спокойней в вашем присутствии, что ж, пусть так. Присмотрите за ней лично…

— Пока ты присматриваешь за нами? — хмыкнул Ирб. И вроде как собирался сказать что-то еще, но его остановила Лили:

— Хватит. Пока он здесь языком чешет, там неизвестно что с Ядвигой делают. Где она?

Я снова сжала ветку дерева так, что едва не проткнула кору ногтями. Я, конечно, сильно сомневалась, что у них хватит духу навредить правнучке Верховной ведьмы. Но а вдруг?

— О, не волнуйтесь, пока с ней всё в порядке. Однако ее дальнейшая судьба зависит только от вас.

— Хорошо, — вроде как подумав недолго, неуверенно выдала моя фея, делая шаг вперед. И была тут же остановлена Вороном:

— Ник, не надо. Ты не обязана.

— Хватит, — выдернула она у него свою руку, и я едва не выругалась. Игра игрой конечно, оба молодцы. Но аккуратней надо, они ж после первой же такой перепалки нитку с ее запястья сорвут! — Делайте, что хотите, но подругу я так оставить не смогу. Поклянитесь, что с ней всё будет хорошо, и я пойду с вами!

— Как прикажет госпожа ведьма, — коснувшись ладонью сердца, насмешливо, как мне показалось, поклонился, обещая. — Даю слово чести, что пока вы не будете нам сопротивляться, ваша подруга останется цела и невредима. Подойдет?

Я испытала дикое желание постучаться головой о широкий ствол. Кто ж такие бездарные клятвы дает-то? А, главное, кто их принимает?

Да если б я так с сиренами договаривалась, наш корабль давно бы на дне залива догнивал!

Но Лили, сохраняя легенду, кивнула. И гвардеец сделал приглашающий жест куда-то в сторону — видимо, единственной калитки, которую им всё же удалось сломать. Минуты не прошло, как сад полностью опустел, но слезать на землю я не спешила.

Нужно было удостовериться, что все действительно ушли. Конечно, партия была разыграна коряво и наспех, и в то, что мы успели обвести гвардейцев вокруг пальца, мне до сих пор верилось с трудом. Всё… легко получилось, что ли?

Но не могу не признать, аргумент для давления они выбрали убойный. И будь там я на самом деле, тоже бы согласилась на все условия, боясь навредить единственной подруге. Даже если не до конца верила, что они смогли до нее дотянуться. Яга, конечно, иногда наивна, но точно не глупа! И вернуться давно должна была в Школу, где под крылом Верховной ей ничего не грозит.

В этом я уверена. Однако ж связаться с ней всё равно будет нужно!

Хотя, может, на самом деле они только того и ждут? Чтобы уж точно средство давления на меня иметь… Проклятье! И как всё это теперь разгадать?

Внезапно послышался далекий шорох — словно кто-то тяжело шел по тропе. Я невольно замерла, снова задерживая дыхание и прося деревце опять меня прикрыть своими листьями. Кто это был, отсюда разглядеть не получилось, разве что отчетливо показался опостылевший за сегодня черный цвет куртки и штанов.

Неужто гвардейцы вернулись?

Но нет. И минуты не прошло, как я увидела их — знакомые короткие черные волосы! И чуть было с дерева не спрыгнула, вздыхая с облегчения, но в последний миг сама себя остановила, кусая губу.

Куда ломишься, полоумная? После всего, что ты ему наговорила?

Ему до тебя, небось, и дела теперь нет.

А может, оно и к лучшему? Посидит-посидит сейчас и уйдет прочь, оказавшись вдалеке от этого всего. От меня, от магов, от свистопляски этой вечной, с беготней и преследованием. Обождет где-нибудь в сторонке, да вернется в столицу, проведет чертов ритуал и…

И я ощутимо вздрогнула, когда кулак мага с силой врезался в дерево, под которым мы все недавно сидели. Он не ругался, не кричал, но от того выглядел не менее жутко, когда устало опустился на траву, опираясь спиной на ствол. Руки на согнутые колени положил, и пустым взглядом уставился прямо, но мало что замечая перед собой.

У меня снова заныло сердце.

Особенно когда он вдруг пошевелился, вроде что-то заметив и, потянувшись вперед, медленно поднял с травы нож — тот самый, которым я палец для ворожбы резала. Провел по нему, пленку крови стряхивая, прокатил рубиновую каплю между пальцами и как будто окаменел весь. Лицо его снова потемнело так, что мне стало страшно!

Он кровь мою узнал и, похоже, невесть что успел себе надумать. Рука его сжалась на рукоятке ножа до побелевших пальцев, отчетливо проступили антрацитовые когти…

Сидеть и дальше как ворона в гнезде не имело смысла. Не могла я больше его мучить. Не могла, и всё тут!

И попросила дерево меня отпустить. Оно послушно раскрыло листву, и само потянуло ветку вниз вместе со мной, мягко опуская на землю. Но не успела я даже в траву ступить, как в мою сторону что-то огненное полетело!

Естественно, не попало, да и не могло из-за проклятия. Лишь по дуге обогнуло, и в ствол с силой врезалось, оставляя на морщинистой коре уродливую подпалину!

— А дерево-то за что? — всерьез обиделась я.

— Доминика? — не сразу поверил маг своим глазам, невольно замирая.

Но я фыркнула только едва слышно, принимаясь несчастное персиковое деревце от свежей раны лечить. Надо же, нервный какой. Вроде и заботливый, а чуть что не так, прибьет и не заметит! И они еще говорят, что я ему доверять должна? Интересно, как!

Но только я дерево подлатать успела, даже силу на кончиках пальцев не погасила до конца, как в ствол по обе стороны от моей головы уперлись мужские руки, со сбитыми в кровь костяшками. И резкий выдох обжег затылок не хуже вспыхнувшего костра:

— Я думал, они тебя забрали.

Я почувствовала, как замирает собственное сердце, но всё же нашла в себе силы обернуться, чтобы посмотреть в его глаза. Всё ж он заслужил право знать.

— Не меня. С гвардейцами под мороком ушла Лили.

— И ты позволила? — сверху вниз внимательно посмотрел на меня маг. В его черных глазах уже не было прежней тревоги, но и злобы тоже не было. Я даже толком не знаю, что там вообще осталось — в них как всегда, невозможно ничего прочитать.

Но пару свежих синяков на его лице я рассмотрела вполне отчетливо.

— У меня не было выбора, — только и пожала плечами, пряча собственные руки за спину, тайком хватаясь на дерево, едва сдерживая неуместный порыв коснуться его скулы, чтобы вылечить. Мало ли, как он эту вольность воспримет. — Она хотела, чтобы твои старания не пропали даром.

— Вот как, — медленно изогнул он бровь. И, едва усмехнувшись, оттолкнулся от дерева, увеличивая расстояние между нами. Сразу стало легче дышать… и одновременно тяжелее. — А чего хотела ты?

— Точно не всего… этого, — мрачно кивнула я за его спину, намекая на разрушенную улицу и истоптанный сад. Да и не только на это, в общем-то. — Но моего мнения давно никто не спрашивает.

— Вопрос в другом, Доминика, — едва прищурился Волк, оставаясь по-прежнему спокойным. Даже каким-то равнодушным. И это уже не пугало. Похоже, он, как и я, просто устал ругаться. — Почему ты сама ни о чем не спрашиваешь?

— Не знаю, — просто пожала плечами. И, не удержавшись, ввернула сказанные им же, на корабле, слова. — Наверное, состариться боюсь.

С тихим рыком Волк впечатал ладони в дерево снова!

— А на меня-то почему рычишь? — малость опешила я от такого поведения. — Я в чем виновата?

— Ты упрямая, — понижая голос, проговорил мужчина, начиная медленно наклоняться к моему лицу. — Невыносимая, глупая ведьма!

— И что? — упрямо вздернула я подбородок, но глаз отвести так и не смогла, как и отпихнуть его от себя. — Убить меня за это мало, да?

Зло рыкнув снова, мужчина впился в мои губы поцелуем!

Я малость опешила. Но Волк мне не дал времени передумать: одна его ладонь легла на мою спину, притягивая к мужскому телу так, что даже не вздохнуть, а вторая на шею. Черные когти едва оцарапали кожу, вызывая невольную дрожь, и пальцы напрочь запутались в растрепавшейся косе. И я хотела бы его оттолкнуть… Хотела, но не смогла!

А после и вовсе, забыла обо всем на свете, отпуская все обиды и недоговорки. Не могла я его ни в чем винить, и обижаться тоже на него не могла, пока он… такой. Наглый, напористый, нежный. Родной.

Волновался за меня, я же чувствую.

И потому, стоило магу оторваться от моих губ, я осторожно, бережно коснулась его лица кончиками пальцев, убирая боль и исцеляя раны. И тихонько произнесла, заглядывая в потеплевшие глаза:

— Прости. Я не хотела тебя обидеть. И спасибо. За то, что снова спас мне жизнь.

— Это ты меня прости, — хрипло усмехнулся Волк, касаясь в ответ моей нижней губы, опухшей и истерзанной. Не только им — искусала я ее намного раньше, пока беспомощно наблюдала издалека за магической бойней за оградой особняка. Вылечить ее он, конечно, не смог, и всё же от его неуловимо-нежного жеста стало намного легче. — Мне стоило рассказать обо всем раньше.

— Мне бы, наверное, стоило спросить, почему не рассказал, — тихонько фыркнула я. — Но тогда мы поругаемся снова.

— Это сейчас ни к чему, — согласно хмыкнул Волк, отпуская меня весьма неохотно, даже вроде с сожалением. — Отсюда надо уходить. Гвардию Ансельма недооценивать не стоит.

— Даже спорить не стану, — беспомощно повела я плечами. Без теплых рук мага враз стало как-то холодно. — Мне нужно только сумку забрать, она в доме. И… почему ты улыбаешься?

— Ник, — едва взглянув куда-то вверх, ухмыльнулся Волк, невозмутимо пряча руки в карманы черных брюк. — Если ты каждый раз так же будешь на меня реагировать, незаметно передвигаться по империи мы не сможем.

— О чем ты? — невольно нахмурившись, проследила я за его взглядом. И охнула, прикрывая рот ладошкой.

Старое персиковое дерево успело не только зацвести, заполняя каждый уголок сада невообразимым ароматом. Но и снова плодоносило!