Леди и Тиран

Глава 20.

Тиран

Сегодня ранним утром король рассчитывал на все, что угодно, но не на то, что увидел. Если вчера он удивлялся тому, насколько сильно его болезнь повлияла на жизнь миратов, то сегодня утром он был шокирован тем, что творилось непосредственно в его доме.

Как он и предполагал, условия для жизни у всех претенденток были разными. Как и отношение к ним со стороны распорядителей отбора. Льваю и трех мират из богатых семей, поселили в отдельных домиках. Тиран о существовании этих построек до сегодняшнего дня не знал. Он с удивлением выслушал доклад от казначея, который показал строительные сметы. Средства на возведение, обстановку, а также ряд магических артефактов, наполненные силой его величества, были выделены после прошлого отбора.

Тиран не мог для себя определить, что его злило больше: деньги, в период кризиса пущенные на ненужные дома, или такая глупая трата бесценной магии, когда каждая капля силы, прошедшая через тело короля должна была быть направлена на поддержание водоемов, пастбищ и просто народа.

Также король узнал, что участниц в эти дома заселили в первую же ночь. И уважаемая Эмару, а так же три первых советника, регулярно интересовались жизнью своих протеже. О том, что за услуги придворные получили вознаграждение, никто не говорил. Но Тиран догадывался, что благодаря отборам кое-кто неплохо зарабатывал. Также, по личному приказу распорядительницы, в дома допустили по две личные горничные для помощи претенденткам. Правда, покидать территорию домиков прислуге запрещалось. Как и сопровождать участниц на испытания.

Остальных участниц поселили в «Невинном дворце». Это жилье было несколько скромнее, но все же соответствовало высокому статусу претенденток на малый трон дома Мардаров. Кроме того, селить там участниц отбора было своеобразной традицией. Правда, такой чести были удостоены не все.

Шесть участниц, в том числе и женщина, были сочтены недостойными жить в «Невинном дворце». Их поселили в «Холодном доме». Этот павильон с двенадцатью комнатами чаще всего использовалось для расселения горничных фрейлин важных гостей, если не хватало основных комнат. Но сегодня Тиран узнал, помимо прислуги туда селят и тех участниц отбора, которых планируют убрать в первую очередь. И дольше одного этапа там мало кто задерживался.

В этот момент король понял, как мало в принципе знал о том, как проходит отбор и в каких условиях живут претендентки. Это были мелочи, в сравнении с государственными делами, и он никогда в них не вникал.

― Сейчас там осталась жить только леди Эмилия Радон, - сообщил королю секретарь отбора. – Эта та невоспитанная девица, которая предложила вам принять «совет».

Секретарь брезгливо сморщил лицо. Король его эмоций не разделил. Да и ответ Леди ему понравился. А вот ее имя ― нет. Тиран искренне считал, что такое нежное имя не подходит такой яркой женщине и даже в мыслях продолжал обращаться к ней «леди».

― Удивительное безрассудство, ― продолжал слуга. ― Хотя, неизвестно, что еще ждать от девицы, которая сначала бегом прибежала во дворец, а потом потребовала снять с нее метку. Немыслимое лицемерие.

― Она просила снять метку? – Тиран оторвал взгляд от картины, на которую смотрел все это время и повернулся лицом к секретарю.

― Так рассказывают.

― После того, как прошла первый отсев?

― Говорят, она так бежала в сторону дворца, что даже не заботилась о внешнем виде. А ведь, если бы не ваша болезнь, благодарю Ифтария за это чудесное спасение, вы бы могли наблюдать за этим жалким зрелищем. А после, когда услышала, что метку снимут по желанию, тут же потребовала у распорядительницы это сделать.

Секретарь не подозревал о том, как король относится ко всему происходящему. За выражением его лица он не следил, все время смотрел или в пол, или на тяжелую тетрадь, которую держал в руках. Боялся поднять глаза и продемонстрировать недостаточное смирение. После чудесного исцеления наследник дома Мардаров вел себя необычно, и подданные пока еще не успели выбрать подходящую модель поведения.

― Почему Эмара не сняла метку?

― Не могу вам ответить, не знаю. Но говорят, она была очень зла.

В комнате повисла тишина. Тиран был благодарен распорядительнице за то, что она не отпустила девушку. Но ситуация его заинтересовала. От размышлений его снова отвлек голос секретаря.

― Могу ли я дать вам совет, мой король?

― Говори, - кивнул Тиран.

Его мало интересовал совет этого мирата. Сейчас он в принципе не был склонен к тому, чтобы принимать чьи-то советы, но послушать было интересно.

― Леди Радон следует убрать с отбора.

― Ты думаешь? – только сейчас Тиран понял, что все, кто его окружал, достались ему по наследству от отца. Он так и не поставил рядом никого, кому кого мог выбрать сам.

Тогда, десять лет назад, он считал, что неразумно убирать опытных политиков и советников, доказавших свою верность годами службы. Сейчас король впервые сомневался в своих решениях.

―У леди хорошая родословная, но совершенно ужасная репутация, ― осторожно произнес секретарь.

― Что ты знаешь о ее репутации?

― Она дочь отца, который не защитил свой дом. Леди Эмилия была младшей дочерью Рэрджи Радона. Тела нашли на территории летней усадьбы. В расправе обвинили заезжих разбойников.

― Как спаслась девушка?

― Никто не знает. Год назад она пришла в монастырь святой Ифтарии. Наги провели магическое расследование и признали в ней наследницу рода. Но она сама ничего не помнит.

― Ее пытались лечить?

― Это мне не известно. Но, теперь вы понимаете, что такой особе не место в доме Мардаров? Ничего хорошего она вам не даст.

Тиран промолчал. Он пытался обдумать все, что услышал от секретаря: бежала к замку, требовала снять метку, появилась год назад. Все это пока выглядело как бессвязные факты, но он почему-то за них зацепился.

Обдумать услышанное ему не дали. Дверь кабинета распахнулась и низенький слуга поклонившись сообщил:

― Завтрак с претендентками состоится через десять минут, ваше Величество.

Рената

В этот раз претенденток собрали в столовой. Участницы стояли друг напротив друга, вдоль нежно розовых стен. Количество претенденток на короля со вчерашнего дня сильно уменьшилось. Я насчитала не тридцать семь участниц, а двадцать одну. Правда, вычислить, кто именно не прошел отбор, у меня не получилось. Просто лица этих мират не отпечатались в памяти. Зато мое явно запомнилось некоторым. Львая, и мирата в черном, стоявшие как раз у противоположной стены, своего негодования не скрывали. Красивые лица изуродовала гримаса откровенного презрения. Мне здесь явно были не рады.

Я улыбнулась, а в голове зашевелились гаденькие мысли. Мелочная натура требовала мести за нанесенное вчера оскорбление. Пока ее пыталась сдержать благоразумие, и вроде как понимание таких простых истин как достойное поведение и здоровая конкуренция. Вот только, какая может быть между нами конкуренция? И почему я, а не более одаренные соперницы?

Через несколько секунд я заметила недовольные взгляды других участниц. А потом поняла, что мирата стоявшая справа от меня сделала едва заметный шаг в сторону, увеличивая между нами дистанцию. Как будто я своим присутствием могла ее осквернить. Это все подозрительно напоминало старый добрый булинг в школе. Только один факт меня смущал: общаться участницам запрещено, но они каким-то образом дружно ополчились против меня.

Окончательно обдумать эту мысль у меня не получилось. В столовую вошла распорядительница с двумя помощниками. Подростки в черно-красных ливреях выполняли скорее декоративную функцию, чем практическую: дополняли образ распорядительницы.

― Наложницы! – громко сказала мирата, а я еще раз спросила у себя, какого черта она нас так называет?! – Подойдите к стульям, над которыми появятся ваши имена!

И только когда в воздухе повисли имена участниц, я заметила, что стульев было больше чем претенденток на внимание короля. Каким-то удивительным образом, мое место оказалось в самом конце стола. Два места рядом остались пусты. Так же напротив меня никто не сидел. А вот львая, которую звали Тазара из семьи Зарадан, оказалась по правую руку от его величества. А мирата, с мелодичным именем Лихайя, по левую. Тиран к нам еще не явился, а интриги уже плелись. Мне оставалось только надеяться, что кормить будут вкусно. Иначе, зачем терпеть на себе презрительные взгляды собравшихся?