Леди и Тиран

Глава 30.

Рената

Никогда не думала, что с депрессией познакомлюсь при таких вот интересных обстоятельствах. Я лежала на кровати, не в силах хоть что-то предпринять. Просто было лень: лень вставать, лень улыбаться, лень существовать. Состояние полной опустошенности и едва уловимой тревожности, не давали осознать происходящего.

С момента появления Бухтенвиля прошло несколько дней. Они с Юной решили остаться в обители. Мать настоятельница от говорящей статуи в восторге не была, но отказать не смогла. Через принца я передала письмо Тирану. Простое, лаконичное, с просьбой не заниматься военными действиями, а решить вопрос как взрослые люди. К ним прикрепила заверения его Высочества и портальный камень. Но новостей от короля не было: ни письма, ни сообщения, ничего.

Утром в детской снова появился посланник от его Величества. Наг сообщил, что королю было передано официальное письмо, но что в этом письме, почему его передали через советников а не магической почтой, и почему правители до сих пор, находясь на грани войны, не пообщались друг с другом лично через какой-нибудь артефакт ― наг не сказал.

После встречи настоятельница сказала что-то про интриги. Я только кивнула и ушла к себе. К счастью, присутствие армазаров остудило пыл нагов и охраны. К детям больше никто не лез, и можно было беспрепятственно вариться в пучине собственных переживаний.

Появление Бухтенвиля и новости из дворца подарили надежду, что все-таки я не безразлична королю. Что он придет и… Впрочем, на что я надеялась, сказать было сложно. Но самое плохое в этой ситуации было то, что кажется, я теряла саму себя. Частичку своей души, натуры, характера и стремилась превратиться в страдающую деву. Сделать это, к слову, было гораздо проще, чем заставить себя подняться с постели.

Я несколько раз спотыкалась о мысль пойти в детские, или проверить, как справляются с детьми нянечки, просто побыть с младенцами. Но каждый раз оставалась лежать в кровати, пока не уснула.

― Я вас ждал, Леди, ― прозвучал спокойный мужской голос.

Я стояла на площадке, парящей над зеленой долиной. Внизу суетились наги, мираты, люди. Площадка парила довольно высоко, но я с легкостью могла разглядеть лица мужчин, о чем-то спорящих на окраине какого-то городка, мирату, укладывавшую детей спать, пару нагов, впервые почувствовавших связь.

― Вам нравится?

Засмотревшись, я совсем забыла о мужчине, стоявшем в центре площадки. Он был одет в строгий костюм тройку, с очками в тонкой круглой оправе, и волосами, аккуратно зачесанными назад.

― Кто вы?

― В этом мире меня зовут Ифтарий, или Ифтария.

― В храмах вы выглядите несколько иначе.

― Насколько я помню, вы побаиваетесь змей. Я решил, что вам будет проще разговаривать с человеком.

― Это вам я обязана своим чудесным переселением?

― Я открою вам секрет, Рената. Но попрошу оставить его между нами.

Вместо ответа кивнула. В воздухе тут же вспыхнула печать нерушимого договора.

― Глупость собственных созданий иногда меня поражает. Этот мир держится на силе источников. Но, вы и так это знаете, верно? ― снова кивнула. ― Но вы не знаете, Леди, что если один источник обретет свободу, избавившись от правителя, за ним последуют и другие. И тогда божественная сила, питающая мир, вырвется наружу и все уничтожит.

― Магия разумна?

― Как подросток, который стремиться вырваться из-под родительской опеки.

Я снова посмотрела вниз. Под платформой, словно в киноленте, страны, континенты, дома и глухие пустоши. Я видела радость, боль, счастье, горечь утраты, красоту и уродство, которые удивительно гармонично сочетались друг с другом.

― Мне пришлось много времени потратить на то, чтобы найти ту, которая не просто сможет принять магию этого мира, но и сумеет ей воспользоваться. Год назад, мне пришлось пойти на некоторые хитрости, чтобы забрать вас из вашего мира, и перенести в обитель.

― С обителью вы немного промахнулись, ― вспомнила, как шла по горам, в надежде когда-нибудь попасть в замок на горе.

― Это была вынужденная мера. Я должен был убедиться, что мир вас принял. И дать вам время освоиться, прежде чем отправить на отбор к Тирану.

― Стрелы… Это….

― Вы не спешили попасть во дворец, и мне пришлось ускорить процесс. Но ни одна стрела в вас бы не попала.

Это многое объясняло.

― Рената, я пришел сюда, чтобы дать вам выбор. Я признаю, что поступил с вами немного не честно, но хочу это исправить.

― Каким образом?

― Я предлагаю вам вернуться домой. Вы вернетесь в ту же минуту, когда потеряли сознание в офисе. Здесь о вас забудут: Тиран будет связан с достойной миратой, черепаха вернется на постамент, армазары в поля.

― А Юна?

― Паразит тоже вернется домой. Даже та деревянная змейка в гардеробной короля исчезнет. Вы, Рената, вернетесь домой и обо всем забудете. Встретите будущего мужа. Он будет вас любить, и вы ни в чем не будете нуждаться. Родите сына, увидите внуков. Все, как было предначертано судьбой изначально. До моего вмешательства. Вы не будете ни о чем жалеть.

― Вот так просто? Все отмотать назад?

― Это щедрое предложение. Как сложится ваша судьба здесь, я не знаю, ― пожал плечами Ифтарий. ― Тирана лишили пары. Я не могу гарантировать, что он захочет связать свою жизнь с вами, Леди. Не могу обещать, что ваша жизнь с монастыре, или за его пределами, сложится счастливо. Даже не уверен, что я всегда смогу услышать ваш голос, среди их голосов, ― он показал куда-то вдаль.

Ну что ж, хотя бы честно. Я задумалась. С одной стороны, предложение и правда, было неплохим. Вернуться, все забыть, прожить хорошую земную судьбу и уйти. Но… От одной мысли, что меня будет касаться кто-то чужой, посторонний, ни этот чертов Мардар, стало противно. Отказаться от собственной памяти, от глупых страданий, казалось заманчивым, простым и невозможным. Как окончательно сдаться и потерять часть собственной личности.

― Ваше время на исходе, Рената. Я жду ответ.

― Я хочу остаться, ― глядя вдаль неизвестного мира, произнесла я.

В этот момент я почувствовала что задыхаюсь. Начала хватать воздух ртом, не понимая, что происходит, упала на колени. Последнее, что я видела, было обеспокоенное лицо Бога. Последнее, что я слышала:

― Надеюсь, он сделал такой же выбор, Рената.

В следующий миг я открыла глаза и поняла, что меня душат. Крупный мират с желтыми глазами вцепился мне в горло. Я была настолько растеряна, что забыла про магию, про помощь, вообще про все. Только вцепилась когтями в его руки пытаясь хоть что-то сделать, но силы явно были не равны. Он продолжал меня душить, я всеми силами цеплялась за жизнь. В тот момент, когда смерть показалась неминуемой, случилось чудо. В легкие ворвался воздух.

Обитель святой Ифтарии

О том, что в монастыре посторонние, охрана узнала по вою армазаров и звуку рушащихся каменных перегородок. Армазары, почуяв неладное, выломали дверь детской спальни и бросились к комнате Ренаты. Бухтенвиль, не понимая, что происходит, причитал на то, что глупые твари разбудили детей и теперь их придется полночи успокаивать. И даже отряд нагов в коридоре, не навел его на мысль о том, что в обители происходит что-то плохое.

К тому времени, как капитан мэй' Шайра с отрядом добрался до нужного коридора, помещение уже больше напоминало помещение для убоя скота, чем монастырский коридор. Армазары терзали тело неизвестного мирата. Только в этот момент Шайра по-настоящему понял, почему этих зверей так боялись. Стараясь не беспокоить зверей, капитан осторожно подполз к комнате с выломанной дверью. Сердце нага сжалось в предвкушении ужаса. Он даже задержался в нескольких метрах, чтобы набраться смелости, заглянуть внутрь. И про себя молился Ифтарии, чтобы женщина осталась живой.

Второй раз Шайра замер, когда поравнялся с дверным проемом. В этот раз он застыл от облегчения и удивления. На полу монашеской кельи, в золотых доспехах Мардаров, сидел король. Он осторожно прижимал к себе плачущую леди и что-то ей шептал на ухо. Шайра побоялся их беспокоить. Бесшумно отполз, чтобы его не было видно.

К этому моменту уже появились люди, и настоятельница в ночном халате. Капитан жестом приказал всем остановиться, а его солдаты, на всякий случай, встали так, чтобы женщина не видела амразаров и то, что они делали с миратом. Звука было вполне достаточно, чтобы вселить во всех ужас.