Любовник Павлова

Глава 10-3. Вадим. Между струек

Глава 10-3. Вадим. Между струек

Я действительно очень старался, работая над членом Павлова, но делал только то, что нравилось мне самому. Не брал его в рот вообще, только облизывал, целовал и всячески с ним развлекался. Такая игра заводила обоих, судя по тому, что членом Павлова можно было спокойно заколачивать гвозди — ровно как и моим.

— Ты специально дразнишь меня? — спросил Павлов, когда я уже всерьёз думал о том, чтобы опустить одну руку вниз и подарить себе хотя бы чуть-чуть удовольствия.

Его лицо порозовело, дыхание потяжелело, но пока не срывалось, как у меня. Он немного злился, я улыбался. В целом, уверен, мы были квиты.

Когда дойдёт до постели, ему точно со мной понравится. А что я не могу переплюнуть кого-то из его любительниц бананов на контракте, так это меня не слишком-то волновало. Павлову не глубокая глотка требовалась, иначе бы он проводил время с ними, а не развлекался со мной.

И уж точно ему не требовалось смущение, беспрекословное подчинение его желаниям и прочая скука.

— Да, конечно, я вас дразню. — Закрыв глаза, я лизнул самый кончик его члена — твёрдого, возбуждённого настолько, что стимуляция не могла принести никакого облегчения, только всё усугубить. — Иначе зачем бы я для вас задницу намывал.

Выпустив его член из рук, я встал. Постарался сделать это красиво. Когда-то занимался акробатикой (вечность назад), и кое-какие навыки, приобретённые в годы беззаботного детства, мне до сих пор пригождались.

Павлов смотрел на меня с не самым довольным видом. Я мог бы на деньги поспорить: он будет диким в постели, хорошо, если не порвёт мою бедную задницу, но секс с ним, сто процентов, станет незабываемым. И я это выдержу, не фарфоровый.

— Пойдёмте в постель. Я хочу, чтобы вы трахнули меня прямо сейчас.

— Ты хочешь? — повторил он за мной с недоверчивым видом.

— Да, я хочу.

Шагнул к нему ближе, взял его за подбородок — всего лишь повторил то, что Павлов со мной уже делал не раз — и прижался к его рту с упрямо сомкнутыми губами. Лизнул его нижнюю губу, и Павлов схватил меня за шею.

— А ты наглый, ты знаешь это?

— Да. И вам это нравится.

Я прикусил его нижнюю губу и добился-таки того, чтобы пробраться в рот Павлова языком. Моё доминирование продлилось всего пару секунд, зато я знал точно, что любительницы бананов и леденцов с ним такие вещи даже не пытались проворачивать.

Павлов оттолкнул меня от себя.

— На постель. Колени и локти.

Я вытер рот ладонью, наклонил голову, разглядывая его, немного злого и сильно возбуждённого. Бежать выполнять его приказы даже не собирался. Как минимум нам оставалось решить один немаловажный вопрос.

— Смазка и презервативы, — ответил я ему тем же категоричным тоном. Всё понял по вспышке недовольства в его глазах. — Вы не хотите рисковать заработать себе ЗПП. И не хотите порвать мою узкую, отвыкшую от нагрузки и очень симпатичную... э-э... ну вы меня поняли.

— Понял, — проронил Павлов и замолчал.

Я скрестил руки на груди.

— Иначе никто из нас никакого удовольствия не получит.

— Наглеешь, — процедил он, склонив голову к плечу.

— Нет, всего лишь разумен. Я люблю секс, и мне нравится им заниматься, а не в больничке лежать.

Мы смотрели друг другу в глаза — как два барана. Нет, я Павлова понимал. Без презервативов секс на порядок круче. Но не со случайным партнёром, да в первый раз. И без смазки я точно не собирался этого делать. Без смазки — это ж жестяк.

— Безопасность превыше всего, — поучительно сказал я.

Павлов вдруг усмехнулся. А затем вытащил из кармана ленту презервативов и пакетик со смазкой. Дурил мне голову, а сам уже давно обо всё подумал и позаботился.

— Любите игры? — спросил я его.

— Как и ты. — Он протянул мне презерватив. — Наденешь?

Я забрал и надорвал пакетик, когда Павлов сказал:

— А с помощью языка?

Я скрипнул зубами.

— Не хочу вас оскорбить, но та, кто вас научила всем этим грязным штукам — настоящая профессионалка. В просторечии — шлюха. А я всего лишь любитель, и так не смогу. Даже пытаться не стану.

— Ты скучный, — прокомментировал Павлов с блеском в глазах.

Ага, так я тебе и поверил!

— Пусть скучный, но вы ведь со мной, а не с ней. — Я внимательно на него посмотрел. — А вы не хотите раздеться? Трахнете меня прямо в... туфлях?

Он всё же соизволил раздеться — низ оголил, рубашку оставил. У него оказались в меру стройные, сильные, волосатые ноги. Старый шрам на правом бедре. И — я почти не сомневался — татуировки на теле, которые он не хотел мне показывать.

Стеснялся? Что-то другое?

Я понадеялся, что Павлов — всего лишь недоверчивый фрик-стесняшка, а не вор в законе с куполами и крыльями на всю спину, или что там выбивают таким крутым зекам на зоне. Верил ли я в стесняшку-Павлова — ну не очень. Тогда я мысленно пририсовал ему ожоги на всю грудь и комплексы неполноценности на эту тему. Или шрамы после страшной аварии. Или...

— Мне долго ждать?

Я улыбнулся и нервно зашуршал квадратиком.

— Рубашку снять не хотите?

Павлов недолго смотрел на меня. Затем разделся до конца, и все мои предположения накрылись медным тазиком.

— Блин, — сказал я, разглядывая цветную роспись по его телу. — Ни хрена ж себе, а.

— Презерватив надевай, — приказал Павлов.

Я быстро справился с задачей, затем не выдержал:

— Вы настоящий якудза, да? Японская мафия захватила весь мир, и вы — её представитель?

Он развернул меня к себе спиной и подтолкнул к кровати.

— Залезай, сказочник.

Его тон смягчился, и это меня обнадёжило.

— Нет, правда... Ой! — Он шлёпнул меня по заду, и я, стоя на кровати на коленях, повернулся взглянуть на него через плечо. — Я такое только в кино видел. Это красиво.

Он снова шлёпнул меня по ягодице — раза в два сильнее, с оттягом. Из того, что я выдал в ответ, «ой» было единственным цензурным словом.

— Накажу, — предупредил меня Павлов.

Это всё французская кислятина виновата, только она. Не пей её я, точно бы не ляпнул с идиотской улыбкой:

— О да, накажи меня, папочка!