Любовь Демона

Глава 35

Демьян

Моя доченька сдержала слово. Надо было видеть, как она распереживалась, когда я наебнулся. Чуть не плакала. Еле ее успокоил.

Справедливости ради, наебнулся только один раз. Не такой я и кривоногий оказался. Как встал на коньки, так и поехал.

Но Миланка так рвалась меня научить! Разве я мог отказать дочке в удовольствии потренировать папу?

Послушно ходил с ней вдоль бортика, потом они с Ангелиной меня за руки держали и по катку возили. Ангелина со смеху умирала, когда я ойкал и за Миланку хватался.

Топольский тоже ржал как конь.

— Я на вас смотрю и хочу, чтобы моя скорее подросла, — сказал Никитос, отсмеявшись, — одно удовольствие за вами наблюдать.

Ангелина при этом так нежно мне улыбнулась, что сразу захотелось затолкать ее куда-нибудь в угол и поцеловать. Долго и глубоко.

Но куда затолкаешь, если вокруг каток? Пришлось ограничиться одним сдержанным поцелуем, но зато обнял.

Я теперь как больной — мне ее все время трогать хочется. Кожа на руках болит, если долго к ней не прикасаюсь. Пусть и через одежду. Хотя лучше было бы без нее.

А самый кайф я ощутил, когда одна пожилая женщина обернулась на нас и сказала:

— Какая красивая семья!

Мы как раз к бортику подкатили отдохнуть. Миланка с Ангелиной по бокам, за руки держат. Я всячески демонстрирую неуклюжесть и неповоротливость. Дочка подбадривает, уговаривает не расстраиваться и обещает, что у меня все получится.

Потому что она «ядом».

Я Миланку одной рукой поднял, второй Ангела обнял и к себе прижал. Чтоб хоть как-то позажиматься.

Эта женщина с мужем тоже отдохнуть остановились.

И тогда меня пробило. Семья!

А как же иначе? Они моя семья, жена и дочка. Эта чужая тетка с таким теплом на нас смотрела, на миг в груди сдавило.

Она такая как мать, может, чуть старше. Что ж у чужих моя семья умиление и тепло вызывает, а родной матери мои самые близкие и дорогие люди безразличными оказались...

Но сопли пускать по этому поводу я себе точно не позволю. Улыбнулся женщине, подмигнул дочке.

— Сам себе завидую! Да, принцесса?

— Папина ядость, — поправила с серьезным видом Миланка. В последнее время она выбирает, как мне ее называть.

Тетушка, конечно, сразу руками давай всплескивать и ахать, какая девочка у меня милая.

Я сам знаю, что она милая. И что мама у нее красавица, тоже знаю. Мне одна идея в голову пришла, не дает покоя.

Я ее Никитосу озвучиваю, пока наши старшие девчонки младших девчонок уводят переодеться.

— Я хочу сегодня Ангелине предложение сделать. Как думаешь, не откажет?

Топольский хмурится, чешет затылок.

— Как тебе сказать... Будь на ее месте кто другой, думаю, шансы были бы минимальными. Но судя по тому, что я сегодня видел, она к тебе явно неровно дышит. Ну и ребенок у нее от тебя...

— А это тоже влияет? — спрашиваю недоверчиво.

— Еще как, — уверенно кивает приятель. — Мне Маша как-то призналась, что после того, как Янка родилась, у нее ко мне отношение изменилось. Потому что теперь я отец ее ребенка. Что для женщины мужчина, от которого у нее ребенок, становится ближе и роднее. Как-то так.

— А разве у нас не так? — задумчиво растираю подбородок. — Та же херня. Я Ангелу за дочку все отдать готов. И роднее она мне стала.

— Все так, — соглашается Топольский и щурится. — Ты раз решил, не затягивай, пока снова не накосячил. А то я тебя знаю, провтыкаешь, а там Ангелина рассмотрит поближе, какое ей счастье привалило. Прозреет, опомнится, и ты хуй потом ее замуж заманишь.

Правильно сказал. Я сам так думал.

Пока Ангел не передумала, надо пожениться. И все. И моя.

После обеда, когда малышня спать укладывается, прыгаю за руль чтобы ехать в город. Говорю, что по делу, обещаю Ангелине, что скоро буду.

Она как мне кажется вздыхает с облегчением. Не выспалась ночью, рада возможности поспать с Миланкой.

В последний момент в машину садится Топольский.

— Меня выгнали. Машка сказала, чтобы я ей поспать дал с малой. Поеду с тобой в город.

Ухмыляюсь и завожу двигатель. Походу у нас общие проблемы.

— Смотри, Никитос, с такими темпами по второму кругу скоро пойдете.

— Чья б корова мычала! — хмыкает тот. — Будто мы слепые. Уж вы быстрее нас по второму кругу пойдете, у вас уже дочка большая.

— Ангелине еще доучиться надо, — качаю головой. — Хотя наверное так было бы лучше. Тогда она точно никуда от меня не денется.

***

В ювелирный салон вхожу первым, Никита идет за мной, по пути разглядывая витрины. У него тоже две девочки, есть кому цацки таскать.

К нам вмиг подскакивают консультанты.

— Демьян Андреевич, добро пожаловать!

— Ну что, Демон, берем самое дорогое или будем изображать скромность? — тормозит Топольский перед витриной с последней коллекцией.

— Берем самое красивое, — серьезно отвечаю, скользя взглядом по изысканным кольцам с бриллиантами.

Я правда не знаю, как можно мерить кольцо для Ангелины деньгами. Нет такой меры. Оно просто должно быть достойным моего Ангела.

К нам уже торопится управляющий магазина. Меня, ясное дело, узнал сразу. Дальше быстрым оценивающим взглядом скользит по Топольскому.

Видно, что профи, сразу почуял, какая крупная рыба к нему заплыла!

Но внешне никак не проявляет, остается безупречно вежливым.

— Добрый день, господа. Чем могу помочь?

— Нам нужно обручальное кольцо, — отвечаю, поворачиваясь к витрине.

— Предложить классику? — спрашивает управляющий, указывая на платиновое кольцо с крупным бриллиантом. — Или хочется чего-то необычного?

— Хочется красивого, — говорит Никита.

— Идеального, — добавляю я.

— Ясно. Идеального для идеальной, — понимающе кивает управляющий и делает знак консультантам.

Те в моменте оживляются, одна из девушек приглашает нас пройти к отдельному столику. Вскоре перед нами в ряд выкладывают несколько обручальных колец.

Беру одно из них в руку, подношу ближе к свету. Оно изящное, но с характером — бриллиант в центре, тонкий плетеный узор по краям. Точно как мой Ангел — нежная оболочка, бесценная внутри.

Походу я нашел то, что нужно.

— Это оно, — говорю твердо.

— Уверен? — прищуривается Топольский.

— Абсолютно.

— Значит, берем.

Но уйти сразу не получается, Топольский задерживается, чтобы выбрать подвеску для Маши, а я вовремя вспоминаю о подарке для Миланки. Моя дочка обидится, если я никак не обозначу ее важность в этот день.

Пока продавец оформляет покупки, Никита задумчиво разглядывает потолок.

— Слушай, а ты не хочешь сыграть в романтика? У меня в свое время не вышло красиво сделать предложение, мы сначала поженились, потом уже не то было. А тебе почему не попробовать? Какой-нибудь сюрприз, чтобы Ангелина на всю жизнь запомнила. Или ты не на всю жизнь? — дразнит, засранец. — У меня тут есть пара идей.

Озвучивает идеи, теперь моя очередь задуматься.

— Думаешь, ей такое понравится? — принимаю коробочку с кольцом.

— Поверь, девчонки такое обожают. Да и ты сам потом будешь вспоминать.

— Ну если буду...

— Тогда поехали?

***

Ресторан в комплексе уютный, с камином и мягким светом — идеальное место для всякой романтической херни. Здесь достаточно просторно, чтобы никто друг другу не мешал.

Кроме нас в ресторане еще две компании и несколько парочек. Мы с Топольскими заняли большой стол как раз напротив открытой террасы. Из больших панорамных окон виден лес, темное небо и луну со звездами.

Официанты в курсе, Маша с Миланкой тоже. Без дочки мне не справиться.

Одна Ангелина ничего не подозревает. Она играет с маленькой Янкой, улыбается, перекидывается фразами с женой Никиты.

— Ну? Ты готов? — тихо спрашивает Топольский, толкая меня в бок.

— Давно готов, — говорю сквозь зубы, — нужно только удачный момент выбрать.

Делаю вид, что спокоен, а сам волнуюсь пиздец. А вдруг она откажет? Вдруг нахуй пошлет? Скажет, что Карениной быть не хочет. Что со мной только трахаться можно, а для нормальной семьи я не подхожу.

Ну блядь, нахера я себя накручиваю?

Удачный момент сам подворачивается. Официант приносит десерты, Миланка вскакивает со стула, радостно хлопает в ладоши:

— Папа, давай игьять! Отгадай загадку!

Смеюсь, наклоняюсь к дочке.

— Загадку? Давай попробуем. Загадывай.

Миланка делает серьезное лицо, задумывается для виду и все так же громко спрашивает:

— Кто у нас самый кьясивый, самый добый, и самый любимый?

Подмигиваю малышке, хоть у самого сердце проваливается ниже плинтуса.

— Знаешь что, давай я лучше не скажу, а покажу.

Ангелина непонимающе смотрит то на меня, то на дочку. А я уже встаю из-за стола, опускаюсь перед ней на одно колено. Достаю коробочку с кольцом, в ресторане устанавливается такая тишина, что я слышу учащенное дыхание любимой.

— Вот ответ на эту загадку, — говорю, глядя в глаза Ангелине. — Это ты, Ангел.

В этот момент за огромными панорамными окнами ресторана вспыхивает яркий свет. На фоне высоких заснеженных сосен медленно загорается лазерная проекция: «Ангел, выходи за меня замуж. Твой Демон».

Буквы повисают в воздухе тяжелые, объемные. Грудь распирает, будто они внутри у меня горят.

Ангелина замирает, широко распахивает глаза, прижимает руки к губам. И я так боюсь, как никогда не боялся в жизни.

Не отказывай, любимая, не бросай меня.

— О, боже… — тихо шепчет она.

— Выходи, мамочка, — наша дочка подбегает, складывает на груди ладошки. — Папа хаоший!

— Выходи за меня, — продолжаю, натужно улыбаясь. — Позволь мне быть рядом, заботиться о тебе и Миланке. Я тебя люблю, Ангелина...

Она мотает головой, словно не верит происходящему, и у меня внутри все обрывается. Но в следующую секунду ее голос срывается на шепот.

— Да!

Топольский выдыхает так, что меня чуть нахуй не сдувает с пола.

Спасибо, друг. Спасибо, блядь. Как же ты в меня верил!

В тот же момент официант выносит огромный букет роз. Миланка бросается обнимать нас обоих, звонко кричит:

— Папа поженится на маме!

Я вскакиваю, надеваю кольцо на палец Ангелины и притягиваю ее к себе. Зал взрывается громкими аплодисментами, Топольский ухмыляется:

— Поздравляю, Демон, осталось тебя окольцевать!

— Я уже, — усмехаюсь, не отпуская Ангелину, — давно закольцован.

Маша сияет, хлопает в ладоши:

— Боже, как это красиво! Ангелина, поздравляю, вы с Демьяном — идеальная пара!

— Спасибо, Маш! — Ангелина моргает, быстро вытирает ладонями щеки.

Никита подмигивает:

— Придется нам еще задержаться. Я свадьбу Ангела с Демоном точно пропускать не собираюсь!

— И где будем праздновать? — подхватывает Маша.

Ангелина переводит на меня взгляд, явно не осознавая, во что она вляпалась. Но все уже. Я теперь ее не отпущу.

Целую ее, не так, конечно, как хочется. Так, как хочется, не выйдет, слишком много свидетелей.

— Да все равно, где. Главное, что она согласилась.

Ангелина прижимается ко мне, а в зале снова раздаются аплодисменты. Миланка обнимает нас за колени, и я поднимаю к нам дочку.

— Я же говоила, не бойся, — громко шепчет она в ухо, — у тебя все выйдет!

— Эти двое против меня сговорились, — смеется Ангелина, поворачиваясь к Маше.

— Это потому что ты мне помогала, — серьезно отвечаю дочке и снова обнимаю их обеих.

Грудь распирает он нахлынувших чувств.

Как же это охуенно, когда есть семья. Когда есть те, кто тебя любят.

А главное, когда сам любишь.