Любовь, которую ты вспомнишь

Глава 17.

Я же говорила, что все это походило на сюр? А теперь после слов Ди даже не сомневалась, что оказалась внутри жестокой галлюцинации. Чтобы спустя пять лет мой муж восстал из мертвых и пришел требовать у меня развод? Ха-ха, это что угодно, только не моя реальность.

Лерка нахмурилась еще сильнее и замерла. Паша придвинулся поближе, словно опасался, что я сейчас подорвусь с места и начну делать глупости. А я… расслабилась. Ведь не может это все происходить на самом деле, да? Значит, сейчас я проснусь, и все окажется сном. Глупым, сумасшедшим сном. Наверное, я просто перебрала на празднике, с непривычки. Вот и все объяснение.

– Я пониманию, что моя просьба неожиданная, – словно не замечая нашей реакции, продолжал Диего, глядя точно на меня. – Но прошло уже много времени. У тебя своя жизнь, у меня – своя. И мне бы хотелось дальше строить ее с другой женщиной, но незакрытый брак несколько осложняет дело.

Я даже не отреагировала на подтверждение моих мыслей о другой женщине. Зачем, если это все – бред моего воспаленного разума? Я и отвечать не стала, боясь, что просто рассмеюсь.

За меня снова ответила Лера.

– Убирайся!

Ее рык прозвучал резко, заставляя дернуться не только меня – я почувствовала, как дрогнула рука Паши и увидела, как вскинулся Диего, переводя недоуменный взгляд на мою сестру. А та, сжав руки в кулаки и опустив их вдоль туловища, грозно шагала вперед.

– Пошел вон, Диего Солер! – наступала на испанца моя сестра, нисколько не смущаясь, что ниже его на целую голову. – Убирайся и никогда больше не смей приближаться к нашей семье! Думаешь, заявился спустя пять лет, и тебя тут примут как родного с такими заявлениями? Да пошел ты к черту!

Нет, на самом деле там было не «к черту», а кое-куда подальше и пожестче, но ведь это моя галлюцинация, я могла в ней исправлять детали, разве нет?

Диего все еще стоял на своем месте, переводя непонимающий взгляд с меня на Леру и обратно. Даже не отступил, хотя Миронова уже почти дошла до него.

– Я не… – попытался что-то возразить Солер, но был безжалостно перебит воинственно настроенной Лерой.

– Проваливай, пока я не вызвала охрану! – почти шипела на него снизу вверх боевая Лерка. – А если ты еще раз надумаешь сделать моей сестре больно, я лично тебя придушу, ты понял?

Моя защитница. Так хотелось подойти и обнять ее в тот момент, что я даже попыталась это сделать. Да вот тело не слушалось. Оно задеревенело все, приросло к дивану и отказывалось двигаться. Совсем.

Зато Паша легко поднялся и занял место за спиной жены.

– Господин Солер, вам лучше уйти, – дипломатично, но не менее грозно произнес мужчина. – Мы настаиваем. А все вопросы касательно расторжения брака решайте, пожалуйста, через юристов. Личное присутствие для этого не требуется.

Диего явно не понимал, чем вызвал подобное отношение, поэтому хмурил свои широкие брови. А потом неожиданно посмотрел прямо на меня.

– Ана…

Это как контрольный выстрел в голову. Никто, кроме братьев Солер, никогда не называл меня так – Ана. Только они адаптировали мое имя на испанский манер, и начал все это Ди. Его «Ана» – лучшее, что было в моей жизни. Как драгоценность, сокровище, которое создали лично для меня. Не скажу, что я не любила свое имя или оно мне не нравилось. Но Аня – это что-то слишком простое. А Ана – это почти как королева.

И я чувствовала себя королевой рядом с Диего. А сейчас…

Сейчас слезы из моих глаз все же срывались вниз одновременно с тем, как широкая спина Паши закрывала меня от Диего.

– Господин Солер, вам здесь не рады.

Я не видела больше Ди и не могла сказать, как он отреагировал на столь прямое указание всеобщего отношения. Но молчание длилось не долго, и уже спустя полминуты я услышала, как зашелестела ткань пиджака.

– Моя визитка, – куда тише прозвучал голос Диего. – Если есть возможность, я бы хотел уладить все без суда.

Паша принял протянутую картонку, а после кивнул на выход.

– Я вас провожу.

И, не давая Ди шанса передумать, оттеснил его к двери. Тихий щелчок сообщил мне о том, что все закончилось.

Только вот я никак не просыпалась, а галлюцинация не отпускала. Я смотрела в закрывшуюся дверь, слезы текли по щекам, а в голове полный вакуум.

– Ань, – тихонько позвала меня сестра. Я не отреагировала, лишь краем глаза заметила, как Лера подошла ближе и присела на диван рядом. – Анюта!

Горячие пальцы коснулись моих холодных ладоней. Я вздрогнула и обернулась.

– Я же сплю, да? – то ли спросила, то ли взмолилась я. – Лер, скажи, что я сплю. Это же не может быть правдой, верно?

Но в глазах Валерии тоже стояли слезы, и они тоже не спрашивали ее разрешения, прежде чем срываться вниз.

– Аньчик, прости, – всхлипнула сестра и крепко обняла меня. – Это все так нечестно! Все не должно быть так! Вот зачем, зачем он опять объявился?

Лера рыдала на моем плече в голос, а я тихо плакала, прижимая к себе сестру, и пыталась уложить в голове одну простую по своему содержанию, но не по смыслу вещь:

Мой муж, которого я пять лет считала мертвым, жив. И теперь он хотел со мной развестись. И он все еще не знал о том, что уже четыре года как отец.

А у меня теперь не имелось никакого желания ему об этом сообщать.