Любовь, которую ты вспомнишь

Глава 43.

Ди сидел на кровати прямо поверх одеяла, подложив под спину подушку. Саша пристроился на соседней, сложил руки под нее и смотрел, не отрываясь, на отца, раскрывающего книгу. «Путешествия Гулливера». На испанском. Откуда только Солер ее достал?

Они выглядели так идеально, эти двое моих мужчин. Так, словно они – настоящая семья, отражения друг друга. Оригинал и маленькая копия, бесконечно влюбленная в того, кому обязана жизнью.

Они смотрелись гармонично. Им не нужен был кто-то еще, между ними царила такая открытая, честная и доверительная атмосфера, что мешать им просто не хотелось.

Но я не чувствовала себя третьей лишней. Не чувствовала и невольным свидетелем. Просто понимала, что готова вечно оставаться в роли молчаливого наблюдателя, если мой муж и сын продолжат так идеально ладить друг с другом.

Только у них, кажется, было иное мнение. Во всяком случае, у одного из мужчин Солер.

– Присоединишься?

Диего смотрел на меня. Прямо. Уверенно. С посылом, который я понимала, но в который боялась поверить. «Я уже сделал свой выбор. А ты?».

А я… оставляла все мысли за дверью, когда тихо ее прикрывала. Все переживания, сомнения, тревоги. Вновь позволяла себе это – жить моментом, и обходила постель, чтобы занять место по другую сторону сына. Он без слов подвинул свою подушку так, чтобы я на ней тоже поместилась – мой маленький джентльмен.

И лишь когда я устроилась со всеми удобствами, а младший Солер бережно прикрыл меня уголком покрывала, его отец начал читать.

Не думаю, что кто-то из нас понимал хоть слово. Саша просто не знал язык в достаточной степени, я – банально пропускала все слова мимо ушей, концентрируясь на звуке голоса. Я слушала Диего и представляла, что это не первый наш совместный вечер. Что именно так мы каждый день укладывали сына спать: я – поглаживая его спину, Ди – читая детские сказки. И если раньше подобные размышления выглядели как оторванные от реальности мечты, то сейчас я с легкостью могла бы счесть их настоящими воспоминаниями.

Я не знала, о чем думал сам Диего в тот момент. Он почти не отрывал взгляда от цветных страниц, но у меня не оставалось сомнений в том, что Солер замечал все. И меня, слушающую, но не слышащую его. И Александра, улыбающегося просто тому, что его отец был рядом.

Я чувствовала, что мы все были счастливы в этот момент. Все трое. И пусть счастье у всех было разным, оно, без сомнений, было нужно нам всем одинаково.

В комнате медленно темнело. В какой-то момент Диего повернулся, чтобы включить прикроватную лампочку, но читать не перестал, хотя Алекс давно уже уснул. Но Солер продолжал, углубляясь все дальше и дальше в историю, а мне совсем не хотелось его останавливать.

Я и не останавливала. Мне интересно было посмотреть, что Ди станет делать, когда книга закончится. И я просто ждала, наслаждаясь ровными интонациями и тихим тембром, отзывавшимся во мне легкой вибрацией.

Диего не торопился. Он произносил все слова четко, словно читал для людей с плохим слухом; размеренно, словно его слушатели медленно соображали; с паузами и остановками для большего эффекта. И во всем он был прав: его единственным зрителем была женщина со всеми перечисленными недостатками. И она была бы рада, если бы, добравшись до финала, Солер отлистал страницы назад и начал сначала, но делать это Диего не стал. Вместо этого он тихо прикрыл книгу и отложил на тумбочку, а сам вернулся в исходную позу, откинувшись спиной на подушку.

Он не уходил. Он оставался. И в этом его действии было куда больше чувств, чем в том разговоре на кухне.

Он мог уйти раньше. Гораздо раньше, еще пару часов назад, ведь наш сын заснул едва ли не на четвертой странице. Мог сослаться на дела, гостей, подготовку к завтрашней прогулке. Но мой муж был здесь. С нами. Каждой минутой своего присутствия заставляя меня все больше и больше убеждаться в том, что МЫ – это возможность, а не прошлое.

– Ты не выгоняешь меня, – спустя какое-то время прозвучал тихий шепот. Не вопрос, а констатация весьма очевидного факта.

И мой ответ был точно таким же: искренним и очевидным после той сцены, что устроила Лера в прихожей.

– Я бы никогда тебя не выгнала, Ди, – призналась как на духу. Словно Диего – мой священник. Хотя для меня он больше бог, чем его служитель. – Ты очень важный для нас человек. Всегда был и навсегда останешься. Ничто этого не изменит.

Он должен был знать, что мы не держали на него обиду за эти пять лет, в которые Ди отсутствовал. Мы с сыном просто прожили их и приняли как данность, отказались в этом копаться и искать виноватых. Да, так получилось. Да, неприятно. Но это – наше прошлое, на которое повлиять мы не могли. Зато мы могли прожить настоящее и сформировать будущее так, как нам того хотелось.

И в том, и другом случае нам с Александром хотелось видеть рядом Диего. В любом качестве – даже если воскресного папы или бывшего мужа. Лишь бы был. Лишь бы наш, пусть и на пару часов в неделю пару раз в месяц.

Диего прижал затылок к мягкому изголовью кровати и чуть повернул голову в мою сторону. Из-за того, что лампа находилась позади него, мне не было видно выражения его глаз, но оно мне было и не нужно. Я все еще чувствовала Ди. Каждой клеточкой своего тела. Поэтому знала, что сейчас он задаст сложный, но важный для него вопрос.

– А если мне этого мало, Ана? – понизив интонации, произнес Солер, хотя в шепоте не было никакой нужды: Алекс давно уже крепко спал. – Если я хочу большего?

Его слова вызвали мурашки, и я порадовалась, что в полутьме Диего не смог бы их разглядеть. Зато я вполне могла догадаться, что именно он имел в виду под своими словами. И нет, сейчас у меня никаких сомнений не было.

Диего не хотел большего от нашего сына – Алекс и так отдавал ему максимально возможные сыновьи чувства. Диего хотел большего от нас: от меня и себя самого. Но не был уверен, что мы оба готовы ему это дать.

– Тебе нужно только попросить, Ди.

Как однажды он просил меня переехать к нему в Барселону, впервые называя нас своей семьей. Как он просил моей руки, обещая, что сделает меня самой счастливой женщиной на земле. И раз он этого не помнил, пусть бы попросил так, как всего неделю назад просил меня поделиться воспоминаниями: открыто. Честно. Искренне.

Я бы отдала ему все, что он хочет. Если бы понимала: Ди действительно это нужно.

– Я не хочу, чтобы ты обманывалась на мой счет, – вместо этого Солер покачал головой из стороны в сторону. – Не хочу, чтобы ты ждала от меня каких-то слов или поступков как от Диего, которого ты знала. Потому что его нет, Ана. Его памяти во мне нет. И я не хочу начинать что-то строить на зыбкой надежде, что однажды это может измениться.

Диего взял небольшую паузу, чтобы набрать побольше воздуха в легкие, и продолжил:

– Мои воспоминания могут никогда не вернуться, вне зависимости от того, хотим мы с тобой этого или нет. Это нужно принять здесь, на берегу. Как принять и тот факт, что я могу отличаться от того, что помнишь ты, причем, не обязательно в лучшую сторону. Поэтому, если ты не готова…

Я не дала ему закончить. Поднялась резко, невольно сбрасывая одеяло и с себя, и с ребенка, но не стала даже поправлять – так хотелось сказать:

– Ди. В моем мире ты был мертв. Совсем мертв, понимаешь? Пять лет я не могла даже допустить мысль, что однажды смогу вот так поговорить с тобой. А сейчас… мне плевать, даже если в твоем теле вернулся сам дьявол. Даже если он здесь для того, чтобы утащить меня в Ад. Я готова знакомиться заново со всеми твоими демонами, сколько бы ты их не прятал в своей груди.

И если они попросят обменять мою душу на один миг оживших ощущений – что я и этот мужчина можем быть счастливы друг с другом, – я отдам ее, не раздумывая. Потому что Диего Солер того стоил. И стоил всегда.

– Не думаю, что их много, – в темноту улыбнулся Ди – эту улыбку я отчетливо расслышала в его голосе. – Но они очень хотят попробовать влюбиться в тебя заново.

Меня пригвоздило к месту разрядом молнии. Пришлось сжать пальцами простынь, чтобы не выдать охватившую меня дрожь от последних слов Диего. Я была готова к чему-то более простому, вроде «давай попробуем стать друзьями», но Солер использовал другое слово. Более глубокое. Более близкое.

А Диего Солер никогда не бросал на ветер необдуманных слов.

Он не дал мне времени обдумать или хотя бы осознать услышанное – оттолкнувшись руками, Диего поднялся на ноги, а после быстро сократил между нами расстояние, нагнувшись, и замер на две секунды у моего лица.

Я считала их – секунды. И удары своего бешено стучащего сердца. Ударов было гораздо больше.

– Спасибо, – прошептали губы Ди в считанных сантиметрах от меня, а после медленно коснулись кожи на щеке в недолгом, но очень горячем поцелуе. – Спокойной ночи, Ана.

Матрас несильно спружинил, провожая Диего. А я смотрела в его спину и не верила, что все это действительно происходило. Со мной. С нами.

Я бы очень хотела оставить всех демоном Диего при себе на эту ночь. Но понимала, что у них еще есть как минимум одно дело.

– Ди, – позвала, когда Солер уже опустил вниз дверную ручку. Он обернулся. – Я…

Сглотнула, не понимая, как именно сказать то, что крутилось в голове. Что я не хочу быть запасным аэродромом, не хочу быть попыткой от скуки или ради интереса. Что если он выбирает меня, то это должна быть только я, без вариантов.

Я боялась, что мои слова прозвучат нагло. Грубо. Самоуверенно. В то время как ничего подобного я не ощущала. Просто трусила, что испорчу впечатление о себе, но понимала, что поступиться принципами в данном случае никак не могу. Быть любовницей, имея статус официальной жены, мне не хотелось. Даже зная, что мой статус – лишь слова на бумаге.

– В общем, – снова попыталась я и снова замолчала, не в силах подобрать слов. И вдруг представила, что сейчас, так и не дождавшись от меня вменяемого объяснения, Диего пойдет к ней, Елене, и все может пойти не так. Например, он ничего ей не объяснит. Она – останется ночевать. А утром они проснутся в одной постели, и я сойду с ума от эмоций, если узнаю об этом.

– Мои отношения с Еленой закончены, – отвлек меня от надвигающейся паники уверенный голос Ди. – Если ты переживаешь об этом.

Я выдохнула с облегчением: и от того, что не пришлось ничего пояснять, и от заявления Диего. Он произнес «закончены» так, словно это не только что принятое решение, а выбор, сделанный гораздо раньше: обдуманный и взвешенный выбор взрослого человека. И тот поцелуй на крыльце уже не казался таким страшным, как несколько часов назад. Просто… недопонимание.

– Спасибо, – благодарила теперь уже я. – Мне бы не хотелось быть третьей.

– Ты и не будешь, – с теми же интонациями заверил меня Ди. – Я бы никогда не стал тебя так унижать.

Я робко улыбнулась, не зная, видит ли Солер мою улыбку. Но он так же приподнял уголки губ, заставляя мое сердце наполняться нежностью.

– Добрых снов, Ана, – произнес на прощание мой все еще муж и скрылся за дверью: я едва успела пожелать ему того же.

А после накрыла сына и перелегла на ту половину, что совсем недавно занимал его отец. Положила голову на подушку, хранившую запах Диего, и улыбнулась.

МЫ еще существуем. В действительности, а не только в моих фантазиях. И это лучшее, что могло со мной произойти под испанским небом: дважды встретить Диего, который готов ответить мне взаимностью.