Любовь, которую ты вспомнишь

Глава 42.

Молчание после последних слов Леры стало почти осязаемым.

Я не могла поверить, что правда, которую я так старательно прятала от Диего, так легко раскрывалась моей же сестрой. Елена не понимала вообще ничего, поэтому просто переводила вопросительный взгляд с Валерии на меня, потом – на Диего, и снова по кругу. А сам виновник происходящего смотрел на меня.

Мне уже нечего было терять. Десять минут назад я позволила ему поцеловать себя – и неважно, что поцелуя не случилось: это не отменяло того факта, что мой муж прекрасно понял ­– я не стала бы его отталкивать. И если после этого у Диего еще оставались какие-то сомнения касательно моих чувств, от уверенного спича Леры они все должны были развеяться.

Поэтому я поднимала глаза, готовая к любой реакции своего мужа. К презрению, злости, даже ненависти – ведь Ди не выносил сцен на публике. Но мне не было стыдно за поведение сестры – только за то, что мне не хватило смелости сказать все это самой.

И я готова была выдержать все что угодно – и холод, и пожар на дне любимых голубых глаз. Но в них не было ни того, ни другого.

Зато яркими огоньками светилась растерянность. Я никогда не видела Ди таким потерянным, таким… ранимым. Словно это его, а не мою душу только что обнажили перед тем, кто был дороже всех. Словно он не понимал, как ему поступить.

Словно не знал, кого выбрать.

– Диего? – Елена сделала шаг вперед и дотронулась до мужского локтя. – Не хочешь объяснить, что тут происходит?

Я считала про себя секунды, когда он отвернется. Облегчать или усложнять ситуацию не собиралась – ни словом, ни жестом. В конце концов, Ди – не собачка, которую не могут поделить хозяева. Он в состоянии сам для себя все решить.

– Диего?

Он обернулся. К ней. И я затаила дыхание в ожидании его слов.

– Елена, – выдохнул Диего.

– Мам! – в тот же момент донеслось с другой стороны.

Я в панике перевела взгляд на сына. Я была уверена, что Саша спал и не слышал ничего из того, что здесь происходило. Но он шлепал босыми ногами точно ко мне и тер глаза, всем своим видом показывая, что еще даже не ложился.

Господи, неужели он все слышал?

– Малыш? – сократив расстояние, я подхватила ребенка на руки, прижимая так крепко, что Алекс недовольно завозился. – Что случилось?

Я не хотела, чтобы он думал, будто мы с его отцом ругались. Фактически, мы и не ругались, а если кто и повышал голос, то только Лера. Но мой сын никогда не видел подобных сцен. И я не представляла, как он мог отреагировать.

– Спать хочу, – протянул Александр и, обняв меня за шею, положил голову мне на плечо. Но почти сразу оторвал ее и заинтересованно уставился мне за спину. – Пап, это кто?

Я не сразу сообразила, что младший Солер спрашивал о Елене, которую ему стало прекрасно видно с высоты моего роста. И поспешила развернуться, меняя сыну угол обзора.

Я не хотела знакомить его с пассией Ди. И не хотела ставить последнего в еще более неудобное положение, объясняя четырехлетнему ребенку, что за женщина приходит к его отцу в гости в столь поздний час. К этому разговору не готова в первую очередь я, а уже потом – и сам Саша.

– Давай я лучше почитаю тебе книгу, идет? – предложила сыну и, не дожидаясь ответа, понесла его обратно в комнату. Но не сделала и двух шагов, услышав уверенное «нет».

– Я хочу, чтобы мне почитал папа, – идеально скопировав интонации своего отца, произнес Алекс и развернулся в сторону Ди.

Я замерла, не зная, как реагировать. Отказывать сыну не хотелось, но и принимать решение за Диего я не собиралась. А у него, как ни крути, гости, и сеньору Солер явно есть чем заняться и без нас.

Перегнувшись через меня, Александр смотрел на папу. Невольно и я устремляла свой взгляд на Ди, позволяя ему самому решить это вопрос с сыном. И Еленой.

Диего не колебался ни секунды – или в моей голове все произошло так быстро. Я лишь успела заметить, как неуверенность в его взгляде сменилась решимостью, а уже в следующий миг он, улыбнувшись ребенку, шагнул вперед.

– Конечно.

Я не поверила, что Солер так легко готов был наплевать на приличия и правила гостеприимства, чтобы бросить свою пассию у входной двери, но именно так все и происходило. Диего уверенно сокращал расстояние, чтобы протянуть руки, а Алекс с готовностью перебирался в объятия отца.

– Ты не обязан, – в приступе гуманизма произнесла я, передавая ребенка, но Ди посмотрел на меня так, словно я сморозила какую-то глупость.

– Это мой сын, – проговорил он так, как совсем недавно говорил Александр: твердо, непоколебимо, однозначно давая понять, что это – окончательное решение. – Разумеется, я обязан.

Я могла только хлопать глазами. Мне показалось, или сейчас Диего выбирал… нас?

– Диего! – с нескрываемым возмущением окликнула Елена.

Солер, отступивший от меня на шаг, остановился и посмотрел на адвокатшу через плечо, бережно прижимая нашего сына.

– Елена, я должен уложить своего сына спать, – с куда большим металлом в голосе произнес он. – Если дождешься, мы поговорим, и я все тебе объясню.

Но сам не стал ждать ответа, а продолжил свой путь в спальню, которую заняли мы с сыном, на ходу обсуждая с Алексом, какую книжку он хочет послушать.

– Десять очков Гриффиндору! – усмехнулась Лера, вынуждая меня перевести взгляд на нее. Кажется, она больше всех была довольна достигнутым результатом. – А ты чего стоишь, профессор Макгонагалл? Догоняй!

Я вопросительно приподняла бровь, но сестра уже оборачивалась в сторону замершей Елены.

– А я тут дальше сама.

– Елена не понимает по-русски, – в который раз напомнила я.

Но Лера лишь отмахнулась.

– Поверь, меня – поймет.

И я ни секунды не сомневалась, что так и будет. В конце концов, не побьет же Валерия испанку?

А если и побьет, какая мне разница?

Последняя мысль заставила улыбнуться. И те шаги, что оставались до комнаты, я проделывала легко, без какой-либо тяжести на плечах. Но стоило мне приоткрыть дверь и увидеть Диего, как все мои страхи вернулись назад, пригнав вместе с собой неуверенность.