Любовь на грани смерти

Глава 59. Семья

Возвращения на виллу почти не помню. Благо, вертолёт приземляется рядом с домом на площадке. Хайдар спрыгивает первым и подхватывает меня на руки, но не опускает на землю, а несёт через весь дом. Ставит на пол уже в наших комнатах, щёлкает замком, закрывая дверь.

Не прекращая смотреть друг на друга, спешно раздеваемся, сбрасывая вещи в общую кучу. Я ни о чём не думаю, оглушённая грохотом собственного сердца. Скорее! Почувствовать его в себе! Слиться с ним. Стать одним целым. Рассмотреть, увидеть, найти в нём себя. Собрать по частям. Вернуться из пропасти.

— Иди сюда, — зовёт мужчина и протягивает руки.

Я сама запрыгиваю на его тело, обхватываю ногами поясницу, а руками держусь за крепкие плечи. Верчу бёдрами, пытаясь насадиться на возбуждённый член.

— Лиз, подожди, ты совсем сухая, — хрипит мужчина и, опустив на пол, толкает к стене. Я прислоняюсь к ней спиной. Хайдар нетерпеливо раздвигает мои ноги и став на колени, касается языком лона. Грубо лижет, увлажняя собственной слюной.

Я дрожу и, чтобы не упасть, цепляюсь руками за его плечи.

— Шире ноги, Лиз, шире.

Но шире уже некуда, поэтому забрасываю правую ему на плечо и вскрикиваю, когда язык проникает глубоко внутрь меня. Он не ласкает, а трахает языком. Через несколько минут не выдерживаю и начинаю подаваться ему навстречу.

Мало! Слишком мало! Нужно глубже, яростнее, жёстче! Стону и царапаю ногтями его плечи.

— Сейчас, девочка моя, — поднимается и толкает меня на колени. — Давай, Лиз, облизывай!

Облизываю, сосу, впускаю в рот. Там места не хватает, поэтому запрокидываю голову, позволяя проникнуть в горло. Крупный член не даёт дышать, я давлюсь, задыхаюсь, не удерживаюсь на коленях и падаю на попу.

Мужчина хватает меня за волосы и вновь ставит на колени. Даёт несколько секунд на то, чтобы я успела хлебнуть кислорода и вновь с силой толкается в рот. Одной рукой давит на затылок, второй зажимает нос. Это заставляет меня открыть рот ещё шире в попытке получить доступ к воздуху, а Хайдару позволяет толкнуться в моё горло ещё глубже.

Всё это время мы смотрим друг другу в глаза. Не смотря на серию частых и глубоких толчков, он замечает, когда заканчиваются последние капли кислорода в моих лёгких. Пока я пытаюсь надышаться, рукой стирает слёзы и слюну с моего лица. Уже сам подхватывает под ягодицы и с силой насаживает на себя. С первого раза и до самого конца. Я расслабляюсь, влаги хватает, но слишком грубое и резкое проникновение отдаётся несильной болью. Приятной болью. Я ждала её. А мужчина читает её в моих глазах.

— Держись, Лиз!

Я цепляюсь пальцами за его плечи. Не просто обхватываю, снова впиваюсь ногтями, проникаю под кожу. Мужчина с силой подбрасывает меня на себе, награждая слишком глубоким проникновением. Я не удерживаюсь от крика и луплю пятками по его бёдрам. Получаю сильный шлепок ладонью по собственной попе.

Давлю ногтями ещё сильнее и, закричав от очередного толчка, кусаю его куда-то в шею. Хайдар снова ударяет по ягодицам, оттягивает меня за волосы и возвращает укус. В плечо. Визжу от ощутимой боли.

В этот день мы точно убьём друг друга!

Он буквально таранит меня, а я насаживаюсь на него. Дыхание сбивает у обоих, сжимаем тела друг друга до синяков, сбиваем плечи о твёрдую стену. И вместе кончаем. Только бурный оргазм не приносит насыщения. Ни мне, ни ему.

Мужчина, так и не сняв меня с себя, несёт в спальню. Совсем не нежно бросает на кровать. Я тут же переворачиваюсь со спины на живот и становлюсь на колени. Лицом к нему. Снова сталкиваемся глазами. Пячусь назад, а он наступает на меня. Радужки больше нет, а в черноте разгорается пламя. Наверное, у меня тоже самое.

Оказавшись в углу, собираюсь с силами и бросаюсь на него. Эффект неожиданности длится недолго. Через несколько минут оказываюсь на животе придавленная к кровати весом его тяжёлого тела.

— Сдаёшься? — хрипит мне в ухо.

— Не дождёшься!

— Лиза, затрахаю, — обещает на мой отказ.

— Попробуй.

Попу обжигает очередной шлепок. Затем ещё несколько. Чтобы было не так больно, как можно сильнее расслабляюсь и без труда принимаю резкое проникновение. Чувствую, как прикусывает зубами кожу позвоночника, затем зализывает языком. Пальцы оказываются под моей грудью, лаская набухшие соски. Слишком грубо, даже больно от трения сухой кожи о кожу. Наклоняю голову, собираю во рту слюну и плюю на его пальцы. Влажные прикосновения нравятся моему телу гораздо больше. Внизу живота вновь разгорается огонь. Верчу попкой в попытке найти как можно более приятное для себя положение. Прогибаюсь, удобнее подставляясь частым ударам члена.

Но мужчина неожиданно полностью выходит, надавливает локтем мне на спину, заставляя ещё шире развести ноги. Я чувствую его горячее дыхание на позвоночнике, затем на ягодицах и то, как его слюна течёт в сжатую дырочку. Он плюнул мне прямо в попу!

Поворачиваю голову и пытаюсь приподняться, чтобы отползти в сторону:

— Хайдар, не смей! Это запрещённый приём!

— Сдаёшься?

— Нет! Но так — нечестно!

Перекатывает во рту слюну и плюёт ещё раз. Подбирает её пальцем и медленно толкает в дырочку.

— Успокойся. Я тебе всю попу членом разверну. А я хочу, чтобы было приятно. Расслабляйся, Лиз. Пока я только смотрю.

Смотрит он! Прямо туда! Кто его просил?

Ойкаю, когда мокрый палец толкается сильнее. Не больно, но расслабиться не получается. Сжимаюсь.

— Ладно, Лиз. Давай по-другому.

Отпускает моё тело, чтобы я стала на колени и проникает внутрь. Это мне нравится гораздо больше! Начинает двигаться, я отдаюсь нарастающему возбуждению и не сразу понимаю, что его упрямый палец уже глубоко во мне!

— Хайдар!

Поворачиваю к нему голову и получаю поцелуй. Отвечаю, расслабляюсь и позволяю себе принять другие ощущения.

— Всё хорошо? — мужчина вновь цепляет мой взгляд. — Ничего плохого не вспоминается?

— Нет.

Только удовольствие: порочное, грешное, сладкое удовольствие. Сегодня мы великие грешники по канонам всех имеющихся религий. И я хочу больше. Грешить, так до самого конца.

Прерываю поцелуй, и сама прошу:

— Хочу ещё один палец.

— Ненасытная лиса, — шепчет мужчина, но темнота в глазах озаряется очередным всполохом разгорающегося пламени. Словно в него сухих дров подбросили.

Чуть замедляет свои движения, убирает от моей попы руку, но лишь затем, чтобы затолкать в тугую дырочку ещё больше естественной смазки. И возвращается, уже двумя пальцами. Далеко не тонкими пальцами.

Я стону и откидываю голову ему на плечо. Для устойчивости упираюсь ладонями в его бёдра. Верчу попой не в силах устоять на месте от сильного возбуждения.

— Тебе нравится, Лиз? Хорошо со мной, моя девочка?

— Да. А тебе?

— Теперь ты особенно тугая. Почти не протиснуться. Хочется вдавить тебя лицом в кровать и вколачиваться. Под твои крики. Кончай, моя девочка. Иначе твоей попке не поздоровится.

Он нетерпеливо усиливает движения, и я кричу от очередного оргазма. Затем обратно кричу. Убрав руку от моей попы, сдерживает свои слова, прижав меня к кровати и трахая во всю имеющуюся у него силу.

Лишь утром идём в душ. Я остаюсь приводить в порядок лицо, а Хайдар уходит, чтобы принести нам завтрак. Всё моё тело, да и его тоже, в укусах, засосах и синяках. Этой ночью мы побили все рекорды по сумасшедшему сексу. Несмотря на то, что все мои платья очень закрытые, я выгляжу слишком помято. Даже ноги идут не так, как нужно. И голос хрипит. Потревоженное его резкими и глубокими толчками горло неприятно дерёт.

Сегодня я точно никуда не буду выходить из комнат. Стою, опёршись руками о столешницу в ванной и рассматриваю себя в большом зеркале. Общую картину ужасов красноречиво дополняет моя ночная рубашка. Изначально она была длинной и закрытой на груди. После того, как мужчина несколько раз ночью запутался в подоле, на следующее утро сам укоротил его висящим на стене кинжалом. Сразу несколько рубашках. А на груди просто разорвал, сделав себе доступ до округлых холмиков. Получилось очень живописно.

Между ног тоже всё тянет и жжёт. Дома спасла бы смазка, здесь её нет. Ловлю себя на мысли, что назвала минский коттедж Бесова своим домом.

Слышу, как возвращается хозяин комнат. Отрываюсь от столешницы, иду к выходу из ванной, говоря по дороге:

— Хайдар, а ты можешь попросить Сарбаза прокатиться по аптекам? Не одна же она здесь. Пусть попробует поискать смазку или какой гель специальный? У меня так всё стянуло между ног….

— Попрошу, — отвечает мужчина, а я замолкаю, видя, что он пришёл не один.

Алия с силой впивается пальцами в края подноса, на котором несёт часть блюд. На ней нет хиджаба, только платок. И я хорошо вижу ужас, который отображается на её лице. И совсем не потому, что на моей голове нет платка.

Моих слов, сказанных на русском, она понять не могла. Зато хорошо рассмотрела всю неописуемую красоту моего тела после минувшей ночи.

Поспешно ныряю обратно в ванную и прошу мужчину принести мне одежду. Тот приносит, сообщая о том, что Алия попросилась позавтракать вместе с нами. Это нормально. Более того, это правильно. Как бы дико для меня это не звучало, мы втроём — самая настоящая семья. Пока ещё с поправкой на то, что я официально не являюсь второй женой. Но это лишь вопрос времени. Недолгого времени.

— Лиза, я не стал ей отказывать. Тебе тяжело, но и ей тоже. Мне самому тяжело. Но привыкать к сложившейся ситуации нужно. И начинать с чего-то нужно. Она сделала первый шаг навстречу. Пожалуйста, сделай ответный, — просит мужчина. — Почему ты так смотришь? Даже не выйдешь с ней поздороваться?

— Выйду. А ты не мог… не знаю, как-то предупредить меня, — шиплю я. — Ты видел её лицо, когда она меня увидела? По-моему, сейчас не мне нужно делать шаг навстречу, а тебе догонять свою жену. Скажи ей, что я в вертолёте упала или на снегу поскользнулась и ударилась о камни.

— Чёрт! Я не подумал об этом, — Хайдар пулей выскакивает из ванной, а я начинаю натягивать платье.

Когда выхожу, Алия пытается улыбнуться. Я тоже выдавливаю из себя что-то похожее в ответ. Не прекращая улыбаться, говорю нашему общему мужу:

— Скажи ей, что я рада её видеть и что там у вас полагается в подобных случаях. Я была права, она испугалась отметин на моём теле?

— Да, — кивает мужчина. — Сказал, что ты поскользнулась на снегу, когда спускалась с вертолёта и сильно ударилась о железные выступы и крепления.

Завтрак проходит нормально и Алия, робко улыбаясь мужу, просит разрешения помочь мне накрыть для нас троих обед здесь же. Мужчина переводит и мне ничего не остаётся, как согласиться.

С этого дня я и Дарья почти всё время гуляем с Алией по саду. Девочка выступает в качестве переводчика. Не очень хорошего, но лучше, чем ничего. Завтракаем, обедаем и ужинаем мы теперь почти всё время вместе. Часто с нами остаётся Дарья.

Однажды во время такой прогулки к нам подходят Хайдар и Сарбаз. Они откуда-то вместе приехали и, по дороге к дому, заметили нас.

Алия сторонится Сарбаза. Несмотря на то, что Стас является двоюродным братом её мужа, но, по отношению к Алие, да и ко мне тоже, он совершенно чужой человек. По традициям страны, мы не должны с ним садиться за один стол, а кушать на женской половине дома. И без платка, а ещё лучше хиджаба он нас видеть не должен. И оставаться с нами наедине.

Поэтому, не взирая на присутствие мужа, Алия уходит в дом, утягивая с собой Дарью. Девочке же больше нравится Сарбаз. Возможно потому, что он уделял ей много внимания, пока я была в больнице. А Хайдар, соответственно, тоже был там.

— Почти сёстры, — хмыкает Стас, указывая глазами в сторону ушедшей Алии.

Я отрицательно киваю головой и закатываю глаза. Хайдар, который тоже смотрит в сторону ушедшей жены и не видит моих гримас, продолжает поднятую родственником тему:

— Лиза, я думаю, тебе стоить начать учить пушту. Конечно, со временем мы съездим в Минск. Возможно, когда всё немного утихнет, ты даже сможешь оставаться там на некоторое время. Не одна, конечно, под присмотром, например, Сарбаза. Но это произойдёт не раньше, чем через год, может и позже. Я не вижу необходимости Алие учить русский. Она не хочет никуда ехать и учиться дальше тоже не хочет. Хочет заниматься домом. Сразу, когда мы с тобой поженимся, уедем в Кабул. Там накопилось много дел и потребуется время, чтобы во всём разобраться. По сравнению с Джелалабадом, в Кабуле очень грязно и многолюдно, и климат совсем другой. Но я уже присмотрел для нас дом. Сарбаз, тебя мы тоже прихватим.

— Кто бы сомневался, — буркает тот, почему-то не сводя с меня глаз.

— Лиза? — произносит Хайдар, тоже глядя на меня.

— Я тебя внимательно слушаю, — отвечаю жениху и продолжаю смотреть в землю.

— Но Кабул более современный, чем Джелалабад. Там уже не так придерживаются традиций, как здесь. Тебе будет проще привыкнуть, — продолжает мужчина. — Я думаю, что нужно разрешить Алие полностью заниматься домом. Всё же она в этом больше разбирается. Её с детства учили. Но я прикажу ей, чтобы советовалась с тобой по всем вопросам, поэтому тебе и стоит начать учить язык прямо теперь. Возможно, когда мы приедем в Кабул, ты уже будешь беременной и тебе самой не захочется заниматься хозяйством.

— А потом она будет беременной, и наши дети станут расти вместе, — произношу я.

— Так и будет, — кивает головой Хайдар. — Многие это считают удобным.

— А ночи ты уже поделил? — уточняет Сарбаз. — Две в неделю для Алии, а для Лизы четыре — как для самой младшей и любимой? Я не про возраст. Ведь Лиза на восемь лет старше Алии. И один выходной для себя? Пока Лиза не забеременела. Тогда будет наоборот. А когда Лиза родит, ей станет не до тебя. К этому времени Алия тоже должна забеременеть и можно подумать о третьей жене.

— Третьей жены не будет, — бурчит Хайдар и отходит в сторону, так как ему звонят.