Любовь на грани смерти

Глава 63. Племянник

Дети вновь начинают капризничать. Оба хотят спать.

— Смесь Илье я сейчас приготовлю, — обещает Стас. — Хайдар, бери Амиру и пошли со мной. Посмотришь, как она делается. Илья часто в шесть утра её требует. Поможешь Лизе.

Пока они ходят, сын успевает наиграться с моей грудью и с заметным удовольствием принимается за свою бутылочку. Амира с таким же удовольствием приникает к груди. Затем снова начинается двойной поход в ванную, две смены подгузника, двойное укладывание в кроватку.

Илья засыпает довольно быстро. Но девочка, едва я пытаюсь её положить в другую кроватку, тут же просыпается и начинает капризничать, цепляясь руками за мою грудь.

— Ты иди, ложись, — говорю я мужчине. — Только постельное сам себе застели. Всё лежит там, где и раньше.

— Я душ хочу принять, — сообщает мужчина.

— Принимай, — мы с ним проходим в гардеробную. — Я так поняла, что ты своих вещей не брал? Может, возьмёшь что из старых? Горничные периодически всё освежают.

Хайдар открывает дверь гардеробной.

— Ты ничего не выбросила? — удивляется он.

— Нет. Всё как-то руки не доходили. Моим вещам здесь тоже места хватает, — признаюсь я, покачивая малышку. — Бери, что нужно. Полотенца, как и раньше, на полках в ванной. Только за гелем сходи в спальню Стаса. У него там всегда с запасом.

— Почему ты не называешь его мужем?

— Что? — не сразу понимаю я.

— Ты всегда называешь его по имени, — поясняет мужчина. — Никогда не употребила к нему слово муж.

— Не знаю. Не задумывалась, — отмахиваюсь я и выхожу из гардеробной.

Небольшое пространство гардеробной давит на меня, когда рядом этот мужчина. Всего в полуметре такое знакомое кресло. Хайдар задумчиво смотрит на него. Я уверена, что думает о том, о чём и я.

Нет! Хватит с меня! Возвращаться в Афганистан очередной второй женой я не планирую. Как бы мне не было плохо без него, но о своём решение уехать я ещё ни разу не пожалела.

Когда мужчина возвращается из душа, я лежу с Амирой в кровати.

— Так и не легла в кроватку? — спрашивает папа девочки.

— Не легла. Ты не переживай. Я очень чутко сплю. Илья тоже не всегда ложится отдельно, поэтому мне не в новинку. Дремать и кормить её грудью я не буду.

— Лиза, а Стас до утра не вернётся?

«Хорошо, если к вечеру появится», — думаю я. Суббота. Выходной. Но вслух отвечаю:

— Нет. Не вернётся.

— Давай я лягу с вами? Кровать широкая, места хватит. В твой любимый угол положим Амиру. Ну что я буду бегать из гостиной? Я всё равно не усну. Буду лежать и смотреть на ковёр где столько раз тебя трахал.

Я буквально подскакиваю от его слов.

— А на этой кровати ты меня не трахал? — слова срываются прежде, чем я приказываю себе закрыть рот. — Хайдар, не нужно об этом! Если ты сейчас хочешь вывести меня на эмоции, то может молоко пропасть. Поносишь девочку на руках до утра, точно затрахаешься!

— Я буду молчать, — обещает мужчина и осторожно двигает девочку к стене. Приносит из кроватки детское одеяло и накрывает дочь. — Ложись, Лиза, я и пальцем тебя не трону.

За вечер я устала настолько, что почти мгновенно засыпаю.

В течении ночи Амира просыпается три раза, а вместе с ней и Илья. Хайдар два раза делает сыну смесь. А мне приходится шесть раз менять подгузники и мыть попу. К счастью, сын почти сразу засыпает, а Амира так и не ложится в кроватку.

Утром я просыпаюсь от того, что слышу голос Даши. Девочка, которая называет меня мамой и которую я в ответ зову дочкой, пришла звать нас на завтрак. После того, как родился Илья, я попросила горничных по очереди приходить и в выходные. Возможно, когда ребёнок подрастёт, в доме снова чужие люди будут только в будние дни, но пока я одна не справляюсь.

К счастью, Хайдара в кровати нет. Как и Ильи в кроватке. Даша говорит, что мужчина и мальчик играют в гостиной. Сын уже пробует садиться и его можно развлечь игрушками. Неужели Хайдар так ничего и не поймёт?

Стас, предсказуемо, к позднему завтраку так и не возвращается. Когда дети снова засыпают, я тоже ложусь отдохнуть. Хайдар устраивается рядом.

— Ты говорила, что у вас есть няня?

— Она приходит по будням, но с восьми до восьми. Когда Даша училась в школе, нужно было заниматься с ней. Теперь няня работает до шести. Ты хочешь, чтобы она, пока вы здесь, приходила и по выходным?

— Не знаю. Как ты сама решишь. Очень тяжело с двоими маленькими детьми, если ещё и Даше внимание уделять. Я думал, что Стас тебе больше помогает.

— Он помогает.

Словно почувствовав, что о нём уже не раз вспоминали, в спальню без стука заходит Стас. Не стучит, чтобы не разбудить детей. К тому же он — муж, вроде и не нужно стучать.

— Хайдар, ничего, что ты с моей женой лежишь в одной кровати, — запоздало вспоминает Горыныч о своей роли мужа.

— Ничего, что ты дома с женой и сыном не ночуешь? — спокойно отвечает его друг.

Так проходит ещё несколько дней. Я привыкаю к новому ритму. Пока днём помогает няня, успеваю обсуждать с Хайдаром дела компании. Последнее время я там бываю не чаще раза в неделю. Но у меня появилась ещё одна помощница, которая не хуже меня присматривает за производством в моё отсутствие. Но об этом Хайдару пока лучше не знать. К тому же мужчина так и не сказал, на какое время он вернулся.

В среду вечером, накупавшись, Амира всё же ложится в свою кроватку. Илья уже сопит в своей. А Стас снова не ночует дома. Ну и ладно. Это ещё ничего не значит.

Когда Хайдар возвращается из душа, я стою возле открытой гардеробной. В той части, где лежит постельное бельё.

— Что, решила на ночь ревизию простыней провести? Горничным не доверяешь? — смеётся мужчина.

От его голоса по всему моему телу разбегаются мурашки, неся на своих лапках заряды возбуждения. Да я вся извелась с ним за эти дни. Ещё немного и на Стаса запрыгну! И наш фиктивный всё это время брак именно в присутствии Хайдара станет совсем не фиктивным.

— Вот, возьми постельное бельё. Тебе всё же лучше лечь на диване в гостиной. Если спать там будет не комфортно, завтра иди в гостевую спальню. Я уже немного привыкла, что детей двое, справлюсь сама, — быстро тараторю и сую ему в руки упомянутые простыни.

Мужчина тут же перестаёт смеяться. Бросает простыни на пол и, обняв меня за плечи, притягивает к себе.

— Лиза, что случилось? Не нужно делать из меня последнего дурака. Я достаточно увидел за эти дни, чтобы понять, что между тобой и Стасом ничего нет.

— Если и так! Между тобой и мной тоже ничего нет. Пожалуйста, иди на другую кровать!

— Ты думаешь, что я вернулся только из-за смерти Алии? — тихо произносит мужчина.

— Она очень удобно для тебя умерла!

— Но это была случайность, — он крепче обхватывает меня руками так, как я стала вырываться. — Лиза, не нужно делать меня хуже, чем я есть. Я не причастен к смерти Алии и отца.

— Прости. Я не думала так. Я хотела сказать, что ты вспомнил про меня, когда остался один.

— Я ни на минуту тебя не забывал, Лиз. В нашу последнюю ночь ты сказала, чтобы я верил в твою любовь. И я верил всё это время. Я столько раз обвинял тебя в том, чего ты не делала… Но всё это время я верил, что ты любишь меня. Я не ожидал, что Стас согласится тебя увезти, но я смог понять твоё желание уехать. Признаюсь, когда узнал о том, что ты беременна, несколько дней просто не мог смириться с этим. Но решил приехать и на всё посмотреть собственными глазами. В это время стало известно о беременности Алии. Она её тяжело переносила, стала нервной и капризной, всё время обвиняла меня в том, что я ищу ещё одну жену. Я решил подождать до родов, дать ей время прийти в себя и тогда уже приехать сюда. Понимал, что и тебе перед самыми родами и после них вряд ли будет до выяснения отношений между нами. Затем они погибли. Мне пришлось решать уйму вопросов. Но всё это время я верил, что ты меня любишь.

Я не могу сдержать слёз, текущих по собственному лицу. Мужчина начинает их сцеловывать, пока не натыкается на мои губы. Мокрый и солёный от моих слёз поцелуй за несколько секунд становится страстным и обжигающим.

— Лиза, девочка моя, — он подкладывает мне руки под попу, и я повисаю на нём, обхватывая ногами его бёдра. На мужчине только тонкие брюки в которых он спит, и я хорошо чувствую его возбуждение. — Я так хочу тебя. Не могу больше терпеть. Оставим ласки для другого раза?

Прежде, чем я успеваю ответить, осторожно опускает меня на пол, на брошенное им постельное бельё. Нетерпеливо тянет с меня трусики, касается пальцами, накрывает собственным телом. От перевозбуждения я мелко-мелко дрожу.

— Хайдар, только осторожно, хорошо?

— У тебя ничего не было со Стасом после родов. Я прав? — догадывается мужчина.

— Не было, — признаюсь я, поднимая руки, потому что он стягивает с меня рубашку. — Там шрам остался. Со временем он ещё побледнеет, но…

— Лиза, ну что за глупости. Меня и десяток шрамов не остановит.

Закрывает рот поцелуем и касается пальцами заждавшегося лона. Смазки очень много, и я стону от проникновения его пальцев, нетерпеливо двигаюсь навстречу бёдрами.

— Хайдар…

Он убирает пальцы и приставляет к влажному лону твёрдый член, медленно толкается, собирая смазку, проникая внутрь. Выходит, чтобы вернуться вновь.

— Всё хорошо, Лиз? Нигде не больно?

— Всё хорошо. Только в меня не кончай. Врачи после операции не рекомендует беременеть два года, — вспоминаю я.

— Я понял, моя девочка.

Дальше нам становится не до разговоров. Мы слишком соскучились, измучились от жажды, проголодались друг другом. Едва моё тело взрывается от удовольствия, мужчина не выдерживает сокращения тугих стеночек и кончает мне на живот. Мы не успеваем восстановить дыхание, как из спальни слышится плач Амиры.

Отец натягивает штаны и бежит успокаивать дочь. Я вытираю живот валяющимся на полу постельным бельём, и надев ночнушку, выхожу за ним следом. Девочка вскоре успокаивается, и Хайдар возвращается ко мне в кровать.

— Лиза, давай ещё раз. Не усну. Слишком тебя хочу.

Но я уже слегка пришла в себя.

— А ничего, что я замужем?

— Я помню. Сам завтра поговорю со Стасом. Разведётесь в ближайшее время. Не будет же он у тебя сына отбирать! Ты этого боишься?

Я понимаю, что должна сказать ему правду. Но во мне ещё плещется обида. Почему он за пять дней регулярного общения с ребёнком ни разу не усомнился в отцовстве Стаса? Легче думать, что я спала с его лучшим другом и братом!

— А ты готов растить чужого ребёнка?

— Не совсем чужого. Ильяс приходится мне племянником, — Хайдар притягивает меня к себе и успокаивающе гладит по спине. — Я всё ещё верю в твою любовь, Лиза. Я всё также сильно люблю тебя. Сложно представить, как ты могла забеременеть. Думаю, что у вас только раз и был. Наверное, ты очень сильно расстроилась, а Стас слишком далеко зашёл в своих утешениях. Я прав?

— Я не хочу об этом говорить, Хайдар.

— Хорошо. Я больше никогда не затрону эту тему, — он снова начинает целовать меня, скользит губами по груди, ведёт рукой между бёдер.

— Подожди, — упираюсь ладонями в его тело. — Так, как я кормлю грудью, у меня ещё женских дней не было. Я не знаю свой цикл. Так как мы уже… один раз… второй раз ещё опаснее, в плане беременности. На тебе остались десятки сперматозоидов, а для новой беременности достаточно всего одного.

— Прости, Лиз. Хочу тебя так, что больше ни о чём не думаю. Завтра же куплю презервативы. Не знаешь, может у Стаса в спальне есть?

— Не знаю. Но мы же не пойдём в его отсутствие рыться по шуфлядам, — не соглашаюсь я. — Если только ты сам ему позвонишь?

— У меня в нижней шуфляде раньше лежали, — вспоминает Хайдар. — Ты выбросила?

— Нет. Ничего не трогала, — качаю я головой. — Даже не смотрела, что там лежит. Уже почти два года прошло, как ты уехал. У них срок годности вышел.

— Я как-то смотрел, там пять лет было написано.

Мужчина наклоняется, открывает нижнюю шуфляду, достаёт какой-то небольшой аптечный пакет. Заглядывает внутрь. Вытаскивает три разных коробочки:

— Лиза, что это?

— Тесты на беременность. Делала, когда Ильясом была беременной, — выхватываю коробочки из его рук. — Даже забыла, что они здесь лежат. Всё хотела у Стаса спросить, куда он их дел.

— Дай сюда, — несмотря на моё сопротивление, Хайдар забирает коробочки обратно. Его глаза замечают то, чего я так боялась. — Лиза, почему они куплены в Джелалабаде?

На упаковках пробито место, где их покупали. На этот раз мужчина обо всём догадывается. А мне на ум приходят лишь всем известные слова Отелло: «Молилась ли ты на ночь, Дездемона?». Во время беременности Стас несколько раз водил меня в театр. В том числе и на этот спектакль.