Мэрианн

Глава 4 "Искусство во мраке"

«Я дверь свою хочу покрасить в чёрный цвет.

Другого цвета у меня для двери нет.

Я вижу девушек, идущих по траве,

Но отвернусь, поскольку темень в голове.

(The Rolling Stones — "Paint It Black")

Проснувшись на утро, первым делом осмотрела комнату. И штора и тюль пребывали в том же состоянии, в каком я их оставила перед сном. Подушка рядом со мной была ровной и упругой. «Всё же это был сон», подумала я, проведя ладонью по подушке, где в моём сне спал друг. Солнце только поднималось над городом, окрашивая всё в нежные цвета. Скоро придёт Эмили, пора было вставать и собираться. Всё же произошедшее ночью придало сил и уверенности. Когда пришла служанка и предложила бордовое платье с открытыми плечами, и лёгким струящимся подолом я надела его с уверенностью и чувством собственного достоинства. Эмили не говорила практически ничего, впрочем стараясь и вовсе не пересекаться со мной глазами.

Роберт уже привычно ждал меня в столовой возле кабинета. Встретившись с чутким взглядом, почему-то смутилась, вспомнив ночь в комнате. Это не мог быть он. Как минимум, из-за языка. Во сне человек говорил чисто, без грамма акцента.

— Как вам спалось, Анна? — Спросил он внезапно, когда с утренней трапезой было почти покончено. Меня это удивило, потому как мы до этого сидели в полной тишине.

— Славно. Признаться, отвыкла от балов и вечер меня утомил. А как отдыхали вы?

— Представляете, мне снились вы.

— Да что вы? — Сердце казалось пропустило удар и дыхание сбилось с ритма.

— Представьте. Вероятно, я слишком много думал о вас на балу.

— От чего же?

— Дело в том, что вы и правда не знаете основные танцы и обычаи Герфельда. Моё упущение, что скомпрометировал вас перед обществом.

— И что вы предлагаете?

— Я кое-кого пригласил. Если вы окончили утреннюю трапезу, то я вас познакомлю.

Мы прошли в просторную комнату, где не было практически никакой мебели. Хореографический кабинет, поняла я, увидев в углу рояль, а на полу отчерченные чёрные квадраты.

— Нас учили по таким танцевать вальс. — Высказала я вслух.

Одна из стен была вся в зеркалах, у другой и стоял танцевальный станок. Когда мы вошли, то один из слуг поспешил вперёд нас к неприметной двери. Вернулся он с молодой парой. У девушки было длинное платье с разрезом до середины бедра. Волосы собраны в высокий тугой хвост. Молодому юноше было не больше двадцати. Белокурые пряди обрамляли лицо, приходя в движение от каждого его шага. Следом, когда я уже не ожидала, вышла пожилая женщина.

— Ваша Светлость. — Молодые люди поклонились Роберту и мне. Значит, уже осведомлены о том, кто я.

— Анна, знакомьтесь. Это Альберт и Адалаида.

— Можно Ада.

— Они обучат вас танцам танго и фокстрот. Попутно познакомят с вальсом и ещё парой основных танцев.

— Но я умею танцевать вальс!

— К сожалению, только один вид, а их несколько. Эмма — ваш концертмейстер, она будет вам аккомпанировать. — Сказав это, король уже развернулся и собрался уходить.

— Но… Роберт, к чему мне это?

— Чтобы не повторять неловких ситуация как вчера, это же очевидно. — Король даже не вернулся, обернувшись вполоборота.

— Допустим. Мы можем поговорить? Отдельно.

— Не сейчас. У меня много работы.

Не дожидаясь моего ответа, он быстро покинул комнату. Мне ничего не оставалось, кроме как возмущённо молчать. Выдохнув, ещё раз оглядела окружение.

— Ваша Светлость, — подал первым голос Альберт, когда молчание затянулось и все поняли, что я не собираюсь уходить, — предлагаю начать с разогрева, потом мы посмотрим на ваши знания и приступим к заполнению пробелов в ваших навыках и познаниях.

Уныло посмотрела на квадраты на полу и станок. В сторону рояля старалась даже не дышать. Хотелось застонать и топнуть ножкой, как маленькая девочка, ведь именно в раннем возрасте начинают учить танцам. Но делать нечего. С другой стороны, отвлекусь от острых вопросов.

Из зала вышла уставшая и взмокшая. Всё же отвыкла я от подобного. Сколько же лет прошло со времён когда только разучивала новое, повторяя одно и то же движение, доводя до идеала. Первым делом я направилась обратно в покои, принять ванну и привести себя в порядок. Уже там, смыв с себя усталость и пот поняла, что пора снова позаботиться о своей жизни. За эти дни я хоть и минимально, но начала ориентироваться во дворце. По крайней мере знала расположение основных нужных мне комнат, а потому кабинет Его Величества отыскала сравнительно быстро.

— Не положено. — Преградил мне путь стражник у двери.

— Отойди, мне нужно к королю.

— Не положено.

— Он не один? — За дверью слышались голоса. Должно быть максимально бестактный вопрос с моей стороны. Мне вообще не должно быть никакого дела о том, один он или нет.

— Впусти. — Услышала я голос Роберта, стражник сделал шаг в сторону. В кабинете кроме короля был Готтлиб и ещё двое мужчин. — Анна, что-то срочное?

— Да. — Под изучающим взглядом четырёх мужчин несколько растерялась, потому как явно помешала переговорам. Подозреваю, что другие двое как и Готтлиб были капитанами рубежей. — Я хотела поговорить.

— Господа, рад вам представить нашу почитаемую гостью, княгиню Анну.

— Наслышаны о вас.

— Да, только пока эти слухи весьма хаотичны. Страшно представить, о чём конкретно вы наслышаны. Так мы можем поговорить? — Отступать и оправдываться, что зайду позже хотелось меньше всего.

— Да, мы как раз заканчивали, — тяжело вздохнул Роберт, смирившись, — все получили указания и знают, что делать, так? — Мужчины поклонились и вышли из кабинета. — Я вас слушаю.

— Так я в плену? Весьма изощрённый способ. Катерина до такого не додумалась.

— До чего? Не понимаю ход ваших мыслей.

— Я восстановилась. Могу продолжить путь, но вы каждый раз уходите от ответа, когда я поднимаю вопрос.

— Вы ещё на днях лежали в обмороке.

— Лишь потому что не имела камня. К слову, благодарю, подвеска прекрасна.

— Дополнительные фрагменты можно если что отстегнуть. Это так, на будущее.

— Так вы обеспечите мне людей или я сегодня же сажусь на лошадь и скачу одна?

— Анна… — Роберт упёрся ладонями в стол, опустив перед собой взгляд. Помолчав с минуту, всё же выпрямился и сделал несколько шагов в мою сторону. Я напротив, посмотрела в сторону, боясь пересечься с ним взглядом и снова уйти от темы разговора. — Я вижу вашу усталость, как и обиду на мир. В свою очередь хочу попросить вас об одолжении.

— Удивите?

— Подарите мне месяц в Герфельде. Вы восстановитесь, расставите приоритеты и сами решите, нужно ли вам ввязываться войну. Я же со своей сторону покажу вам Герфельд.

— Мне хватит и недели, чтобы изучить дворец и столицу, к чему мне месяц? Неделя, в лучшем случае две.

— Нет… — расстояние между нами было уже меньше метра. — Я заметил вчера как негативно вы относитесь к различиям Герфельда и Крэйвола. — Роберт взял меня за руку. Я удивлённо подняла брови, — Уверен, что найду чем занять вас.

— Хорошо. — Ответила холодно, высвобождая руку. — Месяц я с вами. Но позже не пытайтесь меня удержать.

— Уговор. — Я развернулась и направилась к выходу, когда меня остановило внезапное продолжение, — И я не такой старый.

— Что? — Я усмехнулась.

— В разговоре вы назвали меня «Дитя войны», сославшись что я родился в одно время с ней. Но я навёл справки. Графиня Мэри, она же княгиня Анна появилась на свет и пропала на шестой год от начала войны, так что мы не так далеки друг от друга. — Я рассмеялась.

— Нет, Ваша Светлость, между нами всё равно пропасть. — Не дожидаясь ответа, вышла из кабинета. Месяц не такой большой срок, можно и отдохнуть, набраться сил. Но король Герфельда явно воспринимал войну только со стороны.

Первые три дня мне дались тяжело. Телу было сложно воспринимать новые движения, тем более с таким большим перерывом в сфере танцев. После стало ещё сложнее — Адалаида стала показывать новые движения и три вида вальса показались мне совершенно невинными, по сравнению с новыми, в которых казалось была задействована каждая мышца. Вообще пара молодых людей отлично дополняла друг друга — собранная и уверенная Ада быстро брала всё в свои руки, тем временем как Альберт максимально смягчал углы. Отдушиной были прогулки в парке и по столице. Эмили стала постоянной спутницей, быстро выучив образовавшийся распорядок дня. Во дворце я ориентировалась не особо хорошо, но и не старалась. Если видела закрытую дверь, то просто проходила мимо.

— РАЗ, и, Два, и, РАЗ!! Первую долю чётче!! — Адалаида выбивала ритм, раскатывающийся в зале громче рояля. Хотя возможно, это я больше прислушивалась, не желая сбиться. Первое время глядя на девушку была уверенна, что учить по большей части будет Эмма. Но женщина совершенно спокойно и флегматично перебирала пальцами по клавишам слушая происходящее и реагируя только на «Стоп» и «Заново». — Ваша Светлость, мы ещё заняты, Раз!.. — Но услышав последнюю фразу я уже сбилась и Альберт быстро отстранился от меня.

— Не хотел вам мешать.

— Устроим перерыв.

— Алан, Адель, прошло полторы недели, что скажете о новой ученице?

— Для короткого срока весьма славно. — Высказался первым Альберт.

— Она безнадёжна. При всём моём уважении, Ваша Светлость! — Подняла ладони Адалаида, когда три пары осуждающих глаз обернулись к ней.

— Вот как? Анна?

— Движения я выучила. — Пожала я плечами.

— Ваша Светлость, но это же танец, диалог душ! Нельзя просто повторять движения!

— Альберт? Объясни ситуацию? — Перебил Роберт негодование Адалаиды. Мы практически не виделись с ним за эти дни, разве что за трапезой. В самом начале он меня успокоил, что ближайший королевский бал назначит через три недели, но если хочу могу посетить какой-нибудь из частных. Естественно, я отказалась.

— Её Светлость не только не импровизирует, но и в целом крайне зажата в танце.

— Хорошо, думаю на сегодня можно отдохнуть.

Продолжение диалог нашёл вечером, после ужина. Мы снова ели в тишине, но мне каждый кусок давался с трудом. Тяжело сохранять невозмутимый вид и не подавиться, когда на тебя непрерывно смотрят на протяжении всего приёма пищи. В итоге я не выдержала.

— Что-то не так?

— Это я хочу вас узнать. Что не так?

— Поясните вопрос. Что вы хотите от меня услышать? — Я откинулась на спинку стула.

— Вам не нравятся Альберт с Адой?

— Нет, они прекрасные учителя, не смотря на возраст.

— Тогда в чём проблема?

— То есть? — Я упорно не понимала, что он хочет от меня услышать. — Я выучила основные движения, на занятиях их оттачиваю и довожу до идеала. Некоторые правда не повторяю из принципа.

— Значит, что-то всё же есть.

— У нас с вами был уговор — я восстанавливаюсь и успокаиваюсь. О том, чтобы прижиматься к постороннему парню и прочее речи не шло.

— Значит вот оно что для вас. — Мягко улыбнулся Роберт.

— Возможно, это прозвучало грубо, я несколько устала, но да, для меня это так. Если на то пошло, я не буду посещать светские мероприятия, чтобы не обременять вас и не компрометировать себя перед окружающими. Вы грозились показать мне Герфельд, доказать что он так плох, но почему-то вместо вас это делает Эмили. В силу того, что на службе у вас она не может отходить далеко. Если у вас нет времени на меня, тогда просто дайте мне уйти.

— Боюсь, сегодня я уже опоздал… Что вы планировали на завтрашний вечер?

— Променад по округе. — Усмехнулась я.

— Не понял вас…

— Гуляю. — Настроение катилось с каждым разом всё ниже.

— Могу я составить вам компанию? Прикажу Эмили принести вам выходной наряд.

— Планируется что-то конкретное?

— Да, но пусть это будет сюрпризом.

Не знаю, что придумал король, но особого энтузиазма у меня это не вызвало. По ощущениям, меня начало затягивать в болото, где один день походил на другой. На вряд ли Роберт приведёт меня куда-то в округе, где я ещё не была.

— Или…

— Эмили.

_ Да… конечно… Эмили… — чем больше я привыкала и привязывалась к служанке, тем чаще начала оговариваться и обращаться к ней «Илин». Девушке ничего не оставалось, кроме как терпеливо напоминать мне что ошиблась. Я же старалась забыть всё что было раньше. Получалась не всегда, но я старалась. — Скажи, ты знаешь куда мы направляемся?

— Это вечерний наряд. — Отстранённо ответила служанка, закалывая прядь к затылку шпилькой. В этом главное отличие её от Илин. Эмили могла поддержать разговор, если её попросить, но никогда не проявляла интереса сама. Идеальная служанка, которая быстро подстраивалась под настроение.

— Снова бал? — Я провела рукой по крупному чёрному кружеву поверх алого атласа на талии.

— Нет, это вечерний наряд, а не бальный.

— Вот как… — протянула я, хотя понятней явно не стало.

— Вечерние платья имеют множество деталей, потому как нацелены на привлечение внимания. Знатные дамы надевают их на мероприятия чтобы выделяться. Бальные же платья роскошны сочетанием грации и удобства.

— Теперь поняла, спасибо.

Вечерний наряд мне нравился гораздо больше. Хотя наверное он просто был ближе к привычному при дворе Крэйвола. Я же чувствовала себя гораздо уютнее в юбке до самых щиколоток из множества слоёв лёгкого чёрного фатина. Корсет и лиф украшал гипюр. Только серьги и амулет сверкали белым, как воспоминания о чистоте и хрупкости.

Когда ехали в карете вместе с Робертом, то больше смотрела в окно, на огни ночного города. Поймала себя на мысли, что интересно наблюдать за каждым домом, в котором сейчас протекала жизнь. Люди возвращались домой с работы, устраивали совместные ужины. Чем живут эти люди? О чём говорят с родными? Ранее я гуляла по столице только днём и как-то не задумывалась об этом. Как и в Крэйволе. Там тоже не интересовалась подобным, оно казалось мне обычным и скучным.

— Вы сегодня прекрасны. — Нарушил Роберт мерный цокот копыт лошади.

— Только сегодня? — Усмехнулась я, понимая, что фраза короля была произнесена только чтобы завязать разговор. — Куда мы направляемся?

— Я же сказал, это будет сюрприз. — Ответил он после заминки. — Как вы относитесь к искусству?

— Смотря что вы подразумеваете под ним. Мне не дано высокое искусство, я не могу написать великолепные полотна. Но искренне восхищаюсь теми, кто этим навыком одарён.

— Разве только живопись можно назвать искусством?

— А что подразумеваете вы?

— Танцы, музыка, архитектура…

— Архитектуру тоже можно назвать своего рода живописью. Визуально отобразить настрой и мироощущение… Искренне восторгаюсь мастерами вашего королевства… Почему вы смеётесь?

— Назвать архитектуру живописью… — покачал головой Роберт, успокаиваясь. — Вдвойне любопытно узнать, что для вас танец и музыка.

— Показатель аристократии. — Ответила уверенно, не понимая к чему он клонит, ведь это очевидно. — юных господ с малых лет учат танцам не зависимо от пола и предрасположенности.

— Ну а музыка?

— Это то, что сопровождает нас везде. Признаюсь, не помню обычаи Герфельда в этом плане, но в Крэйволе почитается владение музыкальным инструментом. Но музыканты на балах хоть и почитаются, но не более чем неотъемлемая часть вечера. — После моих слов король Герфельда основательно задумался. — Если это не так, что выслушаю вашу точку зрения.

— А как же крупные мероприятия? Званные ужины с приглашёнными известными музыкантами и танцорами? Они не только почитаемы, но и уникальны. Не говоря о таких заведениях как театры и балеты. Вы знакомы с ними?

— К глубочайшему сожалению не пришлось присутствовать лично. Это удел высшей аристократии, в частности правителей, но будучи младшей графиней не только мне не доводилось посещать их, но и правитель Крэйвола был увлечён больше войной, чем праздным удовольствиям.

— Но такие вечера успокаивают и в то же время волнуют. После них вспоминаешь во имя чего всё это.

— Не сталкивалась, не знаю.

— Мы кстати прибыли.

Выйдя из кареты на мгновение забыла как дышать. И речь уже не о проклятье. Глядя на трёхэтажное здание, казалось смотрю на более простую или адаптированную версию дворца. Помимо высоты оно отличалось большим изобилием человеческих статуй в различных позах искусной работы, словно ещё мгновение и все они двинутся, стряхивая краску камня. Практически из всех окон шёл тёплый свет. Ещё одно крупное отличие, так как в основном дворце редко бывало слишком людно.

— Что это за место? — Спросила на выдохе, почти прошептав от трепета и восторга.

— Дом искусств. Уверяю вас, вы ещё сможете осмотреться, но сейчас нам необходимо поторопиться внутрь.

— Да, конечно. — Смутилась я, только сейчас заметив подъезжающие кареты и выходящих господ. Иногда даже узнавала лица с бала.

Вместе с остальными мы направились внутрь. Ожидаемо внутри всё было ажурно и возвышенно. С той лишь разницей, что здесь красный и серебро преобладали над чёрным, а не наоборот. Идя по коридорам, собралась идти со всеми, но меня вовремя остановил Роберт, уцепив за локоть.

— Не туда.

— Почему же?

— Все идут в основную залу, но для нас с вами есть частая ложа.

Мы поднялись выше по лестнице и зашли в небольшую комнату, обитую чёрным бархатом. Впереди виднелось два просторных кресла напротив балкона. В неком предвкушении быстро подошла к его краю. Внизу увидела множество мест, куда рассаживались люди. Но самое интересное было сбоку — сцена, зашторенная тяжёлой алой занавесью, у подножия которой музыканты настраивали инструменты.

— Увидеть подобное в жизни ещё удивительней чем прочитать о подобном!

— Так вы знакомы только по рассказам?

— Да, мне доводилось только читать и слышать фрагменты обсуждений.

— Тогда я искренне рад, что первое знакомство произойдёт именно в Герфельде.

— Будьте добры пояснить, почему на нашем балконе только два места, тем временем как у остальных несколько?

— Потому что это королевская ложа.

Поучив исчерпывающий ответ, первая села на одно из двух свободных мест. Наконец послышались дружные овации и занавес начал расходиться в разные стороны. Первые слаженные звуки скрипок и на сцену выплывают девы. Сказать что они вышли не поворачивался язык, так слаженно и элегантно они двигались. К инструментам добавились флейты, арфы, виолончели, но всё моё внимание было приковано к сцене. Складывалось ощущение, что танцовщицы лёгкие и невесомые. Чем дальше шло действие, тем более противоречивые ощущения у меня появлялись. С одной стороны, они изгибались и поднимали ноги в совершенно вульгарных движениях, но вместе с тем внешне было столько красоты и грации. Дамы ушли под нежные и мягкие ноты, оставив приятный флёр возвышенности. Однако в следующее мгновение оркестр разразился сочными и яркими. Аккордами. Быстро и стремительно на сцену выбежали мужчины. Противоречиво было видеть узкие брюки, обрамляющие ноги как вторая кожа. Но опять же, вся грубость терялась на фоне движений. Внезапно я увидела знакомую фигуру.

— Это же Альберт! — Я обернулась к довольному Роберту, но тут же снова посмотрела на сцену, не желая что-либо пропустить.

— И как вам?

— Их к земле совсем не тянет?

— То есть?

— Они так порхают и изгибаются в прыжке, словно вес человеческого тела лёгкое перо…

— Наслаждайтесь.

Во время диалога не оборачивалась к королю, но даже так слышалось, как он улыбается. Тем временем на сцену вернулись дамы. Теперь возвышенная нежность и яркая динамика слились во едино. С потолка на танцующих спустились лёгкие прозрачные ткани, придавая танцу атмосферу внеземного полёта. Танцовщицы опирались на партнёров в сложных поддержках, но выглядело всё при этом максимально органично и элегантно.

Когда мы ехали обратно во дворец, то меня на столько переполняли эмоции, что не знала как их перенести в слова, так что просто молчала, глядя в окно на засыпающий город. Король же смотрел на меня с ужасно довольным видом. Улыбка не сходила с его лица, впрочем как и у меня.

— Как вам мероприятие? — Всё же нарушил он молчание.

— Это было прекрасно, благодарю за возможность и незабываемый вечер.

В карете снова повисла пауза. Роберт вздёрнул бровь.

— И всё?

— То есть?

— Больше ничего не дополните?

— Я же уже высказала свою позицию. Мне понравился вечер. Благодарю.

— Смею предположить, что эмоций у вас больше, чем вы высказываете.

— То, какие эмоции я испытываю, касается только меня, вы не находите?

Сказала ему, но в первую очередь я напомнила себе, что не стоит показывать эмоции окружающим. Повисла пауза, нарушать которую я не спешила. Постепенно вновь расслабилась, блаженно улыбаясь и глядя в окно.

— Позвольте мне вопрос. Как к вам обращаться?

— То есть? — Я ушла глубоко в воспоминания вечера, а потому смысл сказанного совершенно прошёл мимо меня.

— Выросли вы под именем Мэри, после стали Анной, но какое обращение будет комфортно именно вам? Как к вам обращаются друзья и близкие?

— Как вы сами отметили, для этого нужно быть другом или близким.

— И всё же?

— И всё же мои близкие мертвы.

— Я хочу быть для вас другом.

— Внезапное откровение. — Я горько усмехнулась, намеренно не оборачиваясь к Роберту.

— У вас нет поводов не доверять мне.

— Не доверять Катерине у меня тоже поводов не было.

— Все люди разные. Нельзя же не доверять никому.

— Я не доверяю правителям.

— Думаю, я уже доказал, что отличаюсь от правителей Крэйвола?

— Нет. — Я покачала головой, глядя на приближающийся дворец. — Даже правители одной семьи, Катерина и Генрих, отличаются друг от друга. Единственный друг спас меня из тёплого королевского приёма.

— Так значит друг у вас есть?

— Единственного друга я бросила, чтобы она выжила. Мы кстати приехали.

Выйдя из кареты зябко сжалась. Во темноте высокий чёрный дворец вновь выглядел жутко. Скульптуры горгулий и химер словно охраняли сейчас вход в обитель мрака. Роберт не торопился уходить, стоя рядом и не сводя с меня грустного взгляда. Конечно после тёплого приёма и приятного вечера можно быть и подобрее к нему, но я скоро отбуду и хорошо если он оставит нейтралитет в войне с Крэйволом, но может и напасть на Фрайфол. Толкнув наконец витую дверь, вошла в просторный холл, по стенам которого, как и около лестницы горели свечи.

— Доброй ночи, Анна. — Услышала я прямо за спиной.

— Мэрианн. Доброй ночи, Роберт.

За завтраком стояла неловкая тишина. Двоякое чувство — вроде и не сделала ничего, а виновата. Но и переступить через себя после всего что произошло было трудно. Днём и вовсе ситуацию усугубил визит Эмили, которая принесла мне новую бархатную коробку с серьгами и ожерельем. На этот раз комплект был глубокого чёрного цвета.

На урок танца же бежала с нетерпением. Особенно хотелось поговорить с Альбертом. После вечера в доме искусств танцевать стало на много легче, успехи в танце явно пошли в гору. Альберт объяснял как можно передать визуальную лёгкость и возвышенность, которую можно применить практически к любому танцу. Так прошла ещё неделя, прежде чем король Герфельда вновь посетил урок. За это время мы так практически и не говорили. Не знаю, почему он вновь умолк, я же просто не знала о чём говорить.

— Что вы можете сказать о княжне Анне теперь? — С улыбкой спросил он моих наставников, когда мы закончили.

— Вы сами видели. Безупречно. — Как всегда первым начал Альберт.

— Безукоризненно. И совершенно бездушно. Её Светлость не способна чувствовать.

В тот момент Роберт ничего мне не сказал, только грустно усмехнувшись каким-то своим мыслям. Он нашёл меня позже вечером, стоящую у окна в гостиной. Идя мимо по своим делам, решил войти в комнату, а позже и вовсе присел на диван.

— Снова будете уговаривать найти пути решения?

— Возможно.

— Не стоит. Адалаида с Альбертом правы, я совершенно не понимаю, чего они от меня хотят. Движения я выучила и отточила.

— Могу узнать почему вы не носите украшения, которые передал в последний раз?

— Они чёрные.

— Да, те самые.

— Я ответила. — Стоя вполоборота к королю, всё моё внимание было приковано к улице, где сегодня шёл ливень, а потому прогулке было не суждено случиться. Было грустно и холодно.

— Вам не нравится? — Всё же продолжил Роберт после долгого молчания.

— Избыток чёрного и красного в вашем королевстве пугает. Словно не хватает воздуха.

— В Крэйволе белого цвета было в изобилии, но сомневаюсь, что вы дышали так же свободно как сейчас. — Мне показалось, или в голосе правителя прозвучала обида и укор?

— Вы правда хотите начать этот диалог?

— Нет, что вы, я слишком дорожу нашей дружбой…

— К чему вам всё это? — Перебила я, оборачиваясь и не сводя взгляд с короля.

— Что конкретно?

— Дружба и тёплый приём. Чего вы добиваетесь?

— Две цели. Первая — прекрасная дама в беде. После всего, что с вами произошло не могу позволить, чтобы вы продолжили путь не отдохнув и не собравшись с мыслями. У вас впереди много забот и свершений.

— А вторая?

— Ваш отец. Когда вы воссоединитесь, то как он будет относиться к Крэйволу и как к Герфельду? В моих интересах доверительные отношения и крепкий союз.

— Весьма прозаично. — Не знаю, чего я ожидала, но после такого ответа почему-то разочаровалась.

— Тем не менее, намерен продолжить знакомить вас с Герфельдом.

— Мы снова куда-то идём? На улице дождь.

— Просто будьте в своих покоях готовы после заката. А дождь закончится.

Сказав это, он поднялся с места и вышел, не поясняя больше ничего. Вопросов было много. Быть готовой к чему? Куда мы направимся? Конец дождя — значит что нужно будет дождаться когда он закончится или что мы продолжим путь под ним? Растерев лицо, отбросила лишние мысли. Будь что будет. За ужином Роберт так же не пояснил ничего, однако вернувшись в покои обнаружила на кровати чёрное бархатное платье. Не смотря на простой крой оно выглядело весьма благородно. Просторная юбка солнце не сковывала движений, как и пышные рукава. Так же весьма любопытно стало, когда город за окном начал погружаться во тьму, а Эмили ко мне так и не пришла. Пришлось собраться самой. Это не было в тягость, но подогревало интерес. Решив всё же не упрямиться, надела чёрный комплект, перевесив только заранее белый кристалл защиты. Наконец весь дворец стих. Настала полная тишина и умиротворение. Даже дождь закончился, перестав барабанить в окна. В какой-то момент я даже подумала что король так пошутил надо мной и собралась уже переодеться, когда в дверь постучали.

Открыв дверь увидела Роберта в тонком плаще. Весь коридор был пуст, не горели даже свечи, только канделябр в руках короля давал свет. Не говоря ни слова, он вошёл в комнату, поставил освещение на стол и протянул мне второй плащ. Дождавшись, когда я надену, накинул на голову капюшон и протянул ладонь. За короткое время меня начали переполнять самые смешанные чувства. Предвкушение чего-то нового, не знакомого перекрывало голос рассудка и здравого смысла и я взяла Роберта за протянутую руку. Мы вышли в тёмный коридор. Свеча, взятая из подсвечника было единственное, что освещало путь. Непривычно, так как обычно в коридорах и у лестниц оставляли минимальное освещение. Роберт шёл первым, продолжая вести меня за собой. Остановились мы в просторном коридоре. Холодный лунный свет пробивался из узких окон.

— Что вы видите, Мэрианн?

— Коридор… стены… вас…

— А что вы чувствуете?

— Холод…

После этих слов Роберт едва коснулся губами моей руки и задул свечу, одновременно разжимая ладонь. Король исчёз в тёмном коридоре, на место ему пришла паника и ужас. Он издевается надо мной? Куда идти?! Где я?! Во мраке мне послышалось «Я рядом». Моё напуганное воображение посчитало этот голос похожим на голос приходящего во сне. Вот только во тьме меня оставили на этот раз не во сне. В миг я почувствовала себя слепой. Узкие окна высоко под самым потолком едва освещали верхнюю часть. Свет рассеивался, не доходя даже до противоположной стены. Только по памяти и по окнам я поняла где она должна располагаться и двинулась в ту сторону, выставив вперёд руки. Как наверно смешно выглядела со стороны. Почувствовав холодный камень выдохнула с облегчением. Направилась дальше, ощупывая ладонью каждый миллиметр. Иронично, я хотела сделать это с первого дня пребывания в столице, но не могла себе позволить, так как княжне не пристало. Теперь же заново знакомилась с дворцом, с каждым изгибом шероховатого или гладкого рельефа. Это успокаивало. Когда я наконец выровняла дыхание, поверх моей руки легла тёплая широкая рука. Вздрогнув, металась между желанием отпрянуть и наоборот уцепиться в ладонь.

— Не бойтесь, Мэрианн, я рядом. Протяните руку.

Как заворожённая, повиновалась. Правитель Герфельда взял меня под обе руки, мягко потянув дальше. Шаг… ещё шаг… мы отошли от стены, продолжив путь. Мы отошли от лестниц и окон, всё оставшееся пространство вновь погрузилось в проходимый мрак. Я хотела крепче уцепиться за руки короля, но вместо этого он наоборот опустил мои. Потянувшись вперёд, начала водить руками, в поисках опоры.

— Всё хорошо, княжна. — Прежде чем я поняла откуда прозвучал голос короля, он сам оказался прямо за моей спиной, обхватив за плечи. — Тише. Не ругайтесь. Всё хорошо. Вы знаете это место. Вы были здесь каждый день. — Он говорил у самого уха. От его низкого бархатного голоса и правда становилось спокойнее. — Справа от вас столовая, чуть дальше мой кабинет. В конце коридора гостиная. Вы можете не доверять мне, но вы доверяете своим ногам?

— Да…

— Тогда идите. Просто идите вперёд. Ваши ноги не подведут.

Отпустив мои плечи, отступил на пол шага назад. Я ещё чувствовала присутствие, но он уже не прижимался. Робкий шаг… Ещё один… Отпустила руки и расправила плечи. Шла медленно, но спокойно. Глаза и правда были не нужны. Совсем скоро я подошла к двери. Всё ещё не видела её, но точно была уверена, что она передо мной. Уверенно потянула на себя ручку двери, вошла в гостиную. Из окна лился лунный свет, ветер трепал шторы. Вся комната утопала в голубом свете.

— Как красиво.

— Я хочу показать вам кое-что ещё.

Роберт взял меня за руку, вывел из комнаты и закрыл дверь. Мы вновь пошли по коридорам. В этот раз я намеренно шла рядом со стенами, прикасаясь к рельефам. Мы дошли до одной из узких винтовых лестниц. Тут я шла медленно не только потому, что проверяла положение ступеней, но и тактильно знакомясь к холодным металлом изящных кованных перил и стоек.

Наконец мы подошли к одной из дверей, бывших обычно закрытыми. Сейчас же король отворил её и мы вместе вышли просторный коридор, на котором совершенно не было окон, зато были большие просторные проёмы, разделяемые колоннами, переходящими в высокие арки. Ветер хлестал между ними, ничем не сдерживаемый. Наконец стала понятна необходимость в плащах. Я медленно прошла к краю, отделяемым только небольшим бортом. От открывшегося вида захватывало дух. Полная луна заливала светом умытый дождём город. По краям наконец было хорошо видно крыши и скульптуры дворца, мокрый камень которого блестел в лунных отсветах.

— Это невероятно красиво…

— Это Герфельд. Настоящий. — Роберт подошёл сзади, вновь придерживая меня за плечи, но уже чтобы меня не унесло сильными порывами ветра. — Хочу повторить вопрос. Что вы видите и что чувствуете?

— Вижу красоту оттенков. Чувствую… Трепет и благоговение. Это очень сильно и этого много… я не знаю как это описать… на языке Герфельда точно.

— Это и есть язык Герфельда. Мы не смотрим, а чувствуем.

Роберт проводил меня обратно до самых покоев. Когда я вошла, оставшиеся свечи как раз догорали. Первым делом я их задула. Этим вечером они казались излишни.

Проснувшись утром обнаружила букет алых роз на тумбе. Не было смысла спрашивать от кого они и как тут оказались, но было ужасно приятно. Не помню, когда в последний раз их получала. За завтраком с моего лица не сходила довольная и счастливая улыбка.

— Благодарю за цветы и вчерашнюю ночь. Это она была великолепной.

— Я рад, что вы остались довольны. — Роберт выглядел ужасно довольным котом. — К слову, я отпустил Аду, Алана и Эмму. Вам больше не придётся оттачивать танцы.

— От чего же?

— Вы слышали их, они сказали вы безупречно танцуете. — Я пожала плечами, хотя стало немного грустно. Вся же я привыкла к ним и занятиям. — Надеюсь, у вас нет грандиозных планов на этот вечер?

— Не планировала.

— В таком случа у меня есть.

— Дадите наводку?

— Вы там уже были, вам понравилось. А пока я вынужден удалиться, много работы.

Поняв, что строить планы и предполагать что-либо бессмысленно, решила отдаться моменту спокойного блаженства. Сегодня на улице было солнечно и я решила пройтись прогуляться. Весь путь я сравнивала состояние мрака лунной ночи и яркого солнца. Умытый дождём, город сверкал яркими красками, так что вернувшись в прохладный замок поняла не могла не отметить что в нём комфортнее. После произошедшего ночью и правда не могла воспринимать окружающий мир как прежде.

Вечером же с предвкушением ожидала, какой наряд принесёт Эмили. Что это будет на сей раз? Роберт сказал я там уже была и мне понравилось, но так можно сказать практически про любое место в Герфельде. Наконец Эмили принесла чёрное струящееся платье с крупными бордовыми складками, драпировка которых расставляла яркие акценты. Мне понравилось.

— Вечернее? — Спросила в предвкушении.

— Да, как видите.

Тяжело вздохнув, я смолчала. Эмили явно и вовсе хотела ответить что-то на подобии «разумеется», но было не положено. С Илин так и вовсе можно было бы обсудить предстоящее мероприятие. Но… слишком много «бы», надо радоваться тому, что имею. Возможно она и сама сейчас веселится.

Карета привезла нас снова к дворцу творчества, чему я была очень рада. Снова изысканное великолепие, красные дорожки и стены, пропитанные изысканностью. Что это будет на этот раз я специально не спрашивала, чтобы подогреть интерес. Но ещё до начала заметила, что оркестровая яма пуста. Прозвучал сигнал, начались овации и занавес разошёлся разные стороны. Все музыканты были на сцене, лицом к зрителю. Обратила внимание, что оркестр увеличился. Прибавились не только клавишные и струнные, но и барабаны. Адаптированные под реалии Герфельда, чёрные и без символов, но это были явно они. Любопытно. Вышел дирижёр, поклонился зрителям, обернулся к оркестру. Взмах палочкой и по залу разливается мелодия.

Никогда бы не подумала, что музыка может быть на столько живой и объёмной. Это был не просто фоновый аккомпанемент танца или основного действа. Каждый звук жил отдельно, собираясь в общий живой организм. Взмах дирижёра и на долю секунды тишина, разразившаяся через мгновение новой бархатной волной мелодии.

— Дышите, Мэрианн. — Прозвучал прямо у уха шёпот Роберта. Он был так близко, что ощутила щекой его дыхание. Однако когда обернулась к нему, он уже отстранился.

Тем временем действо на сцене продолжилось. На сцену вышла молодая женщина. Шлейф тёмно-синего платья струился за ней, отливая на свету. Когда же она запела, то я снова забыла как дышать. Казалось, что плачет каждый звук. Нежность и надрыв, страсть и робость. Нежные скрипки сплелись в дуэте с объёмными виолончелью и контрабасом, голос певицы выгодно оттенялся арфой.

Почувствовала как мою ладонь накрыла сверху чужая рука. Удивлённо опустив взгляд, увидела свою ладонь в руках Роберта. При том судя то тому, что руки были у него на коленях это я первая взялась за него.

— Ох… Я забылась… — Потянула руку на себя, но Роберт лишь чуть сильнее сжал, не выпуская.

— Вы понимаете текст песни? — Спокойно спросил он, словно не замечая моих манипуляций.

— К сожалению, нет… — растерянно произнесла, не зная куда деться от смущения и чувств, бушующих сейчас через край. Где-то на краю сознания заметила, что многое из того что испытывала сейчас было со мной впервые. И речь даже не о музыке или месте по отдельности, сколько о совокупности ощущений. Движимая музыкой, чуть обернулась к Роберту. То ли музыка сыграла свою роль, то ли место, то ли близость мужчины, но сейчас словно заново его увидела. Приятные черты лица, аристократичный профиль, прямой нос, явно выступающие скулы и аккуратный разлёт бровей.

Наконец вокалистка закончила своё выступление и зал разразился овациями. Высвобождая руки для аплодисментов, тряхнула головой, сгоняя наваждение.

— Это песня западного королевства. У нас с ними весьма тесное сотрудничество. — Тем временем женщина ушла и на сцену вышел парень. Русая чёлка спадала на лицо, частично закрывая глаза. Взмах дирижёра и зазвучала флейта. Уже по первым нотам поняла, что и эта песня будет наполнена эмоциями. — Я попросил сегодня выступить его. Не смотрите, что он молод. Надеюсь, вы проникнитесь смыслом песни и мелодией.

Парень запел вместе со скрипками. Было неожиданно, неужели простая песня и музыка могут быть так полны любви и боли.

Ich brauche Dich — ich brauch Dein Licht

Denn aus dem Schatten kann ich nicht

Du siehst mich nicht — Du kennst mich nicht

Doch aus der Ferne lieb ich Dich

(Lacrimosa — Der Morgen danach)*

Наконец, весь оркестр разразился мелодией. Скрипок почти не было слышно, но всю силу и мощь передавали виолончель и барабаны. Казалось бы низкие и жёсткие звуки, сейчас придавали сочные акценты. Привыкшая к мягким клавишным звукам рояля, я сейчас пребывала в глубочайшем потрясении как такие инструменты могут передать одновременно трепет и глубину мелодии. Внезапно для себя заметила, что Роберт на этой арии смотрел вовсе не на сцену, а на меня. Смущённо отвернувшись сначала, я всё же нашла силы поднять глаза. За дни во дворце привыкла к чуткому взгляду на мир короля Герфельда. Сейчас же не могла найти описания взгляду Роберта. Казалось, что вся нежность, трепетность и боль исходила из него, а не со сцены и оркестра.

— Это было великолепно. — Уверенно сказала, когда музыка стихла, сменившись овациями.

— Надеюсь, вы смогли прочувствовать арию.

— Общий смысл. Я не говорю на языке Герфельда так свободно, как хотелось бы. Но это песня о любви со стороны. «Следующее утро» или «На утро после». Он не смеет подойти и вынужден любить и любоваться со стороны.

Роберт грустно улыбнулся и чуть кивнув обернулся обратно к сцене. Больше таких глубоких произведений не было. Но, каждая мелодия продолжала потрясать пронизывая до глубины души. Были и лёгкие, воздушные арии, что заставляли улыбаться. Иной раз хотелось петь самой, вместе с выступающими. Не однократно ловила изучающий взгляд Роберта на своих руках, когда я чрезмерно увлечённая ритмом музыки начинала перебирать пальцами, словно играю на рояле. К концу вечера было ощущение, что полностью слилась атмосферой обнажённых чувств. Радость и боль, страсть и нежность были полноценными хозяевами этого вечера.

Атмосфера чувственности не отпускала даже когда вернулись во дворец. В голове то и дело проносились мелодии, образы и цитаты. Войдя в просторный холл первого этажа ужасно не хотелось идти в покои и заканчивать вечер. Обернувшись к королю Герфельда, увидела, что он тоже не торопится уходить, глядя на меня с мягкой улыбкой. Сейчас всё вокруг казалось таким родным и близким, уютным.

— Что-то не так? — спросила у Роберта, поняв, что он не собирается отворачиваться.

— Улыбка вам идёт гораздо больше, чем грусть и испуг, тем более чем слёзы.

— А чего плакать? Всё так прекрасно… «Voilà, voilà, voilà…»

Пропев припев засевшей в голове песни я рассмеялась и закружилась на месте. Роберт приблизился и не сбивая ритм моего движения продолжил танец в паре. Музыка не звучала в помещении, но она была нам словно и не нужна. Отдавшись моменту, я не помнила, когда в последний раз чувствовала себя на столько счастливой. Роберт прекрасно вёл танец, то медленно и аккуратно, то быстро и насыщенно. Весь мир словно исчез. Когда дыхание начало сбиваться, то и ритм танца стал медленнее. В конечном счёте мы остановились посреди холла. Прижавшись к мужчине, положила ему голову на грудь. Роберт провёл по моей щеке, едва касаясь кончиками пальцев. «…чем грусть и испуг, тем более чем слёзы». А когда он видел мои слёзы?!

Осознание происходящего упало камнем разбивая лёгкость. Я так тесно и фривольно прижимаюсь к королю Герфельда?! Да что я вообще творю?! Резко отпрянув от Роберта, стеснялась поднять глаза и посмотреть на короля.

— Мэрианн?

— Благодарю за великолепный вечер. Доброй ночи, Ваша Светлость. — Не дожидаясь ответа, резко развернулась и почти убежала в свои покои.