Моё проклятье

4 глава Лилиан

Добираюсь до дома совсем без сил и настроения. После такого насыщенного на эмоции дня желание одно — залечь с хорошим романом под тёплый плед, связанный тётей, и забыть этого засранца. Он же специально выводил меня, хотел, чтобы я сбежала, не оглядываясь. Но не дождётся! Лилиан Хилл не пасует перед такими кретинами, и, даже если мы с ним будем видеться каждый день и мне придётся терпеть его выпады, это всё равно не повод отказываться от такой замечательной возможности. Больше нигде я не смогу заработать таких денег. А, как говорят, в семье не без паршивой овцы, и, видимо, на Итане природа отыгралась по полной: всё растратила на его красоту, а на остальное не хватило сил. Вот и получился такой до невозможности бесячий парень. Но не могу отрицать тот факт, что у него очень красивые глаза, которые притягивают взгляд. Уверена, что девушки постоянно вешаются на его шею, только на мне этот трюк не сработает.

Захожу в прихожую и наконец-то снимаю туфли, от которых успели разныться ноги. Медленно сжимаю пальцы на ногах и разжимаю. От этих простых действий невероятно приятно. Ещё бы массаж, от него я бы тоже не отказалась. Завтра необходимо подобрать что-то более удобное. Рядом с обувью ставлю сумку с документами и успеваю сделать лишь несколько шагов в сторону гостиной, как ко мне выходит тётя и, улыбаясь, заключает в объятия. Мне кажется, это единственный человек, который любит меня просто так. Ни за что. Даже если бы сегодня ничего не получилось с работой и меня не приняли, она бы так же радовалась моему возвращению.

— Привет, солнце, — Марта целует в щёку и ещё крепче сжимает в объятиях.

Всегда так называет из-за веснушек и золотистого цвета волос. Говорит, что во мне солнце спрятало свои лучи и они светят даже в пасмурную погоду. А мне смешно с этих слов. Не люблю свой веснушчатый нос и частенько стараюсь замазать маленькие пятнышки пудрой или корректором. Но они словно не поддаются ничему и всё равно просвечивают сквозь толстый слой макияжа. Даже лучшая подруга Эльза дала прозвище «кнопка» из-за того, что веснушками усыпано не только лицо, но и плечи, лопатки, ключицы. Плюсом ко всему я невысокая, на полголовы ниже её.

— Привет, у меня отличные новости. Сейчас переоденусь и всё расскажу, — пытаюсь забежать скорее к себе в комнату, но замечаю, как Марта удивлённо рассматривает грязные пятна на моей одежде.

Быстро меняю блузку с юбкой на домашний костюм, прохожу в небольшую, но уютную кухню-гостиную. И одновременно с рассказом заглядываю в холодильник, чтобы убедиться, имеются ли все ингредиенты для нашего фирменного пирога с черникой.

Мы с Мартой готовим этот десерт лишь по особым случаям. Рецепт достался от мамы, и каждый раз я словно становлюсь ближе к ней. Когда замешиваю тесто, представляю, что это мамины любящие руки старательно вымешивают для меня невероятно вкусный пирог. Уверена, что они с папой с неба наблюдают за мной и, видя моё стремление к лучшей жизни, у них на лицах расцветают улыбки. Именно такими я их и запомнила: любящими, светлыми, с добротой в глазах.

Тëтя, видимо, замечает мою заминку, подходит и опускает ладонь на плечо. Наполняю грудь до отказа воздухом и медленно выдыхаю. Всегда так делаю, когда сильно волнуюсь. Обычно помогает, и этот раз не становится исключением. Покалывание в груди пропадает, дышать легче, и мысли спокойно выстраиваются в ровную цепочку.

— Меня приняли! — вскидываю руки вверх и кружусь вокруг своей оси, стараюсь снова наполнить себя чувством радости от произошедшего. — Теперь мы точно сможем уехать из этой дыры! У нас получится!

В тëмно-синих глазах Марты вспыхивают искорки счастья. Знаю, что она давно мечтает жить подальше от этих мест, в более благополучном районе. А там и работа найдётся, ведь здесь её практически нет. Она работает воспитателем в садике и получает гроши, большую часть которых сжирает оплата счетов.

— Видишь, а ты сомневалась в себе, — её взгляд меняется на серьёзный, и голос звучит строже. — Никогда не сомневайся! Слышишь? — дожидается, чтобы я кивнула. — И никому не позволяй внушать себе неуверенность. Ты сильная девочка. Очень.

— Спасибо, что веришь в меня. Давай испечем наш любимый пирог с черникой? — спрашиваю я и достаю всё необходимое для него. Знаю, что не откажет.

Марта соглашается и требует подробностей о месте, где мне предстоит работать. Но чëрт возьми! Почему при мысли о доме господина Ньюмана первое, что я представляю, — это хищные глаза Итана и его самодовольная улыбка?

— Солнце, ты чего разволновалась? — Марта задаёт вопрос и заставляет вынырнуть из размышлений.

Мою руки под тёплой водой с ароматным мылом и приступаю к готовке. Тётя надевает на меня фартук и завязывает его на спине. Смешиваю муку, сахар, яйца, разрыхлитель. Добавляю дроблённый фундук и чернику.

— Тебе кажется, — замешиваю тесто, и это успокаивает.

— Кстати, что у тебя случилось с одеждой? Когда ты пришла, я заметила, что она вся в пятнах. Где ты так умудрилась испачкаться?

Сейчас, по прошествии небольшого количества времени, ситуация кажется комичной и вызывает улыбку. Поражаюсь тому, насколько тесен мир. Столкнул в таком огромном городе, как Чикаго, двух абсолютно незнакомых людей. За один день дважды. Перед глазами появляется разъярённое лицо Итана в тот момент, когда я накричала на него у дороги. От этого воспоминания не могу сдержать смешок. Он слетает с губ, и Марта смотрит на меня с ещё большим удивлением.

— А это я так познакомилась с одним из моих начальников. Точнее, с сыном начальника, — запинаюсь, не зная, как правильно рассказать об инциденте. — Представляешь, этот парень проезжал по дороге и облил меня, когда я торопилась на собеседование. И, само собой, я не скупилась на грубости после того, как он испортил мою одежду. А потом оказалось, что он живёт в том доме, где мне предстоит работать.

Марта, которая до этого занималась кремом, замирает, и её улыбка расплывается ещё шире, демонстрируя ровные белые зубы. Она вообще у меня красотка: утончённая, привлекательные черты лица, выразительные глаза. Не понимаю, почему не может найти того человека, с кем разделит судьбу и которому доверит сердце. Возможно, это из-за того, что мы вместе с ней обожаем читать книги. В них рассказано о неземной любви и мужчинах, готовых на любые жертвы ради возлюбленной. Наверное, наша планка слишком высока, и реальные представители сильного пола попросту со свистом пролетают под ней, очень сильно не дотягивая до идеалов.

— Звучит как начало красивого романа, — уже с мечтательным видом произносит Марта и проводит указательным пальцем по венчику, пробуя густой крем из взбитых сливок.

Меня радует, что она не теряет веру в любовь и, глядя на неё, я тоже хочу испытать это чувство, но очень боюсь обжечься. Совсем недавно за мной пытался ухаживать бывший одноклассник Мэт. Он был обходительным, не торопил развития отношений, понимающе относился к тому, что я не готова бросаться в омут с головой. Всё было очень красиво и романтично. До того момента, пока я не застукала этого подлеца с другой девушкой на вечеринке у нашего общего друга. А после он, по пояс обнажённый, бежал за мной через всю улицу и кричал, что я не так поняла.

Ага. Не так.

А когда он осознал, что я не прощу предательство, то в мою спину полетели обвинения, что это я во всём виновата — нечего было держать дистанцию. Как только у него язык повернулся? До сих пор хочется плюнуть ему в рожу, жаль, что не сделала этого тогда. Но, может, оно и к лучшему, мы ещё ничего не успели сделать. Не наломали дров. Возможно, поэтому мне удалось отпустить это предательство легко.

— Нет, он кретин, — фыркаю, потому что не хочу даже представлять себя вместе с таким, как Итан. И даю понять, что эта тема закрыта.

Мы продолжаем готовить и болтать. Тётя рассказывает про своих ухажеров, и мы так забываемся в ходе беседы, что не замечаем, как перед нами уже стоит ароматный пирог с прослойкой из черничного курда и белой кремовой шапкой. Я, как и планировала, завариваю любимый чай Марты с лимоном и имбирём, и мы усаживаемся за стол.

— А ты знаешь, как познакомились твои мама и папа? — её улыбка не пропадает с лица, но теперь глаза приобретают налёт грусти.

— Нет, — мы редко разговариваем о родителях. Слишком больно. Но мне хочется узнать эту историю. Уверена, что она станет моей самой любимой и переплюнет любой прочитанный роман. А их, к слову, достаточно: два огромных стеллажа, забитых до отказа. — Наверное это было безумно романтично.

Марта искренне смеётся. Будто утопает в воспоминаниях с головой и видит наяву картинки из прошлого. Она раскладывает десерт по блюдцам и разливает горячий чай, предусмотрительно взяв мою любимую кружку в форме лисичьей мордочки.

— Рик не заметил её и нечаянно толкнул в лужу, — её смех колокольчиком звенит ещё громче. — А твоя мама не растерялась, потянула его за собой, пытаясь устоять, и они оказались в одной луже.

От удивления не знаю, что сказать. Слова просто испаряются, а в душе разливается тепло, когда представляю эту картину.

— Твоя мама рассказала мне об этом случае по секрету. После этого твои родители поклялись друг другу больше никогда не попадаться на глаза. Но, вопреки обещанию, уже через год они признали свои чувства и впредь не расставались.

Одновременно грустно и тепло на душе. Решаю отвлечься на пирог. Ложечкой подцепляю крем и отправляю его в рот. Десерт тает, и нежная сладость обволакивает вкусовые рецепторы.

— Вот это я понимаю история как из романа! А мне, видимо, придётся тяжко на работе, — пожимаю плечами и продолжаю наслаждаться пирогом. — Или каждый раз избегать этого ненормального, пока ему не надоест задевать меня, — размышляю вслух, а Марта внимательно слушает.

Продолжаем есть в тишине, погружаюсь в мысли про маму с папой. Отдала бы всё на свете, чтобы снова их увидеть. Доедаю последний кусочек, и на душе хорошо. Идеальное завершение такого насыщенного дня.

— А имя у этого парня хоть есть? — Марта с иронией задаёт вопрос и убирает пустые тарелки в раковину.

— Я не запомнила, — морщусь как от дольки кислого лимона — не хочу произносить его вслух. Слишком много чести. — Кстати, — подхожу к Марте и целую её в щёку. — Спасибо тебе.

— За что?

— Твой чай меня сегодня спас. Представляешь, мистер Ньюман обожает этот напиток и попросил заварить его. А когда попробовал с облепихой, апельсином и специями, сразу же взял меня на работу.

— Это здорово! — она ставит вымытые тарелки на сушилку и поворачивается ко мне. — Запомни, те люди, которые ценят искусство чаепития, не могут быть плохими.

Не знаю почему, но эту теорию я слышу от Марты не в первый раз. Тётя уверенно утверждает это, и её вера передаётся мне.

— Иди отдохни или, может, погуляешь с Эльзой? — тётя садится на диван и включает по телевизору сериал.

— Нет, сегодня не хочу никуда идти, — направляюсь в свою комнату, мечтая скорее закопаться в любимом пледе, как и планировала недавно.

Включаю свет и оказываюсь в своей пятиметровой спальне. По сравнению с домом мистера Ньюмана, здесь места даже меньше, чем у них в кладовке. А уж если сравнить гостевую комнату, которую мне выделили, то там и вовсе королевские покои. Вспоминаю, что до завтра нужно ознакомиться с документами, но я займусь этим позже.

Достаю из тумбочки аромасвечу с запахом тропических фруктов, поджигаю её зажигалкой и, устроившись на небольшой кровати, принимаюсь читать роман. Пространство заполняется приятным ароматом, еле слышен треск горящего фитиля, а мягкий плед дарит чувство уюта. Скольжу взглядом по строчкам и уношусь в мир, где царит любовь, где любые ссоры заканчиваются страстными объятиями, а горькие расставания — долгожданными встречами. Так пролетает несколько часов. Как всегда, не замечаю бег стрелок, когда ухожу с головой в книгу. Дочитываю последнюю страницу и откладываю книгу в сторону.

Перевожу взгляд на окно, а там уже сумерки опустились на город и зажигаются первые звёзды, такие яркие, чистые и красивые. Обожаю любоваться ими, я словно подпитываюсь от их света. Не скидывая плед с плеч, выхожу в гостиную и иду к входной двери. Тётя уже мирно спит под монотонные звуки телевизора, а я, засунув ноги в кроссовки, выхожу на крыльцо и вскидываю лицо вверх. Это моя маленькая традиция. На душе теплее, если представлять, что после смерти самые хорошие люди становятся звёздами, чтобы освещать нам путь. Поэтому каждый раз, разглядывая ночное небо, я ищу две самые яркие: маму и папу.

Какое-то время постояв в тишине и мысленно пожелав им спокойной ночи, возвращаюсь в дом. Прихватываю сумку с документами и плетусь обратно в комнату. Необходимо перед сном всё хорошенько изучить.

В голове всплывает момент нашего прощания с Итаном и его фраза: «Неважно, что отец тебя нанял. Это и мой дом, значит, тебе придётся выполнять и мои поручения». От этого холод пробегает вдоль позвоночника, и я сильнее кутаюсь в плед. Завтра предстоит тяжёлый день, но я непременно с ним справлюсь.