Моя сладкая певчая птичка

ГЛАВА 15

МИЯ

Лили сидит в комнате с другими девочками, когда мы с Кэмероном возвращаемся. Она с любопытством смотрит на меня, прищурив глаза, но ничего не говорит, лишь делает ещё один глоток вина. На коленях у неё лежит журнал, который она листает, не читая и не обращая внимания на содержимое. В её голосе слышится скука. Я думаю о жизни, к которой она стремилась, и о человеке, ради которого рискнула навлечь на себя гнев Старшего. Интересно, где он сейчас? Лежит ли он в земле или бредет по жизни, задаваясь вопросом, почему она исчезла?

Дейзи предлагает посмотреть фильм и подводит меня к большой стопке DVD-дисков, сложенных на одном из книжных шкафов. Она лениво болтает, перебирая варианты, а я улыбаюсь и киваю, надеясь, что отвечаю так, как она хочет, хотя мои мысли заняты Райкером. В конце концов, она выбирает романтическую комедию, вставляет диск в плеер, и мы откидываемся на спинку дивана.

Ирис стонет:

— Опять этот фильм?

Дейзи скрещивает руки на груди и надувает губки.

— Мне он нравится. — Повернувшись ко мне, она снова расплывается в улыбке. — Хочешь, я заплету тебе волосы в косу? Я могла бы сделать французскую косу. О, или можно уложить их в виде короны. Она бы хорошо смотрелась в таком наряде, не правда ли, Ирис?

— Нет.

— Ты не думаешь, что она бы хорошо смотрелась?

— Нет. Мне всё равно.

Дейзи закатывает глаза, когда Ирис встаёт с дивана.

— Не обращай на неё внимания. Она в плохом настроении, потому что прошлой ночью Себ предпочёл Лили ей. — Она показывает язык в сторону удаляющейся спины Ирис, затем снова смотрит на меня. — Наш Себ. Не твой единственный. Так ты хочешь, чтобы я это сделала?

— Что сделала? — Я немного сбита с толку её постоянной болтовнёй. Её держат взаперти в этих комнатах, и всё же она ведёт себя так, будто всё в порядке, хочет смотреть романтические фильмы и причёсывать подружек.

— Заплела твои волосы в косу.

— О, да, конечно. Если хочешь.

Вскочив с дивана, она кричит:

— Я скоро вернусь! — И исчезает в своей комнате.

— Не осуждай её, — говорит Лили с другого конца комнаты. — Она находит счастье там, где может.

— Я не осуждаю её, — протестую я, но Лили смотрит на меня так, что я понимаю: она знает, что я лгу. — Хорошо, — признаю я. — Возможно, я немного не в себе. — Но я просто не понимаю, как она может так спокойно относиться ко всему этому. — Я обвожу рукой комнату. — Неужели вам всем не скучно просто сидеть здесь и ждать, когда появится Старший? Не говоря уже о том, что он…

Лили перебивает меня.

— Вино помогает. — Она поднимает свой бокал.

— Ты здесь единственная, кто пьёт.

— Когда Себа нет рядом, только мне разрешён доступ. У меня другие правила, чем у них.

— Почему? Это едва ли кажется справедливым.

Лили смеётся.

— Я получаю больше, потому что больше отдаю.

Дейзи радостно возвращается, на ходу снимая резинки для волос, щётки, ленты и заколки.

— Ты не пожалеешь об этом, — говорит она, беря расчёску и проводя ею по моим волосам. — У тебя такие густые волосы! Я даже завидую. Я всегда мечтала о густых волосах, а вместо этого у меня получился такой кудрявый беспорядок.

Она наклоняется, пропуская прядь своих светлых волос между пальцами, и тычет ею мне в лицо.

— Знаешь, раньше я хотела стать парикмахером, — смеётся она, но в ее взгляде появляется напряжение, которого раньше не было. — Ирис и Лили очень болезненно относятся к тому, что я пытаюсь уложить их волосы, поэтому у меня никогда не было возможности попрактиковаться. О, может быть, ты будешь моим тестером, ну, на ком я смогу попрактиковаться? Тебе нравится, когда тебе делают причёски? Некоторым людям это нравится. Я думаю, они похожи на кошек. Они любят ласку. Я думаю, это все равно что, когда их гладят. Но некоторые просто ненавидят это. У них мурашки бегут по коже. Ирис такая. У неё начинается истерика, когда я пытаюсь уложить ей волосы.

Ирис опускается на диван рядом со мной.

— Хорошо, я посмотрю это ещё раз, но если ты заплачешь… — Она не заканчивает фразу, но Дейзи за моей спиной издает лёгкий возглас восторга, когда её пальцы начинают перебирать мои волосы, заплетая их в косу.

Ирис сидит, скрестив руки на груди, в кружевном розовом платье, которое, кажется, настолько не соответствующим её характеру, насколько это возможно. Её кожа смертельно бледна, а на левой руке виднеются тонкие линии шрамов. Заметив мой взгляд, она меняет позу, подставляя левую руку под правую. Каждый раз, когда я поворачиваюсь к Лили, она вопросительно изучает меня. Думаю, если они были заперты в этой комнате на протяжении месяцев, а возможно, и лет, то встреча с новыми людьми, это большая редкость.

Я наклоняюсь к Ирис и понижаю голос, чтобы не испортить Дейзи удовольствие от просмотра фильма.

— Когда ты в последний раз выходила на улицу? — Спрашиваю я.

— Не двигайся! — Приказывает Дейзи, возвращая мою голову на место.

— На улицу? — Голос Ирис звучит медленно, растягивая слова. Она снова поворачивается к экрану. — Не могу вспомнить.

— Как долго ты здесь находишься?

Она бросает взгляд на Лили, прежде чем ответить.

— Я сбилась со счета. Кажется, около трёх лет.

— На прошлой неделе я гуляла на улице, — рассказывает Дейзи. — Мастер повёл меня посмотреть на лошадей. Ты их видела? Они такие милые! Есть одна черная с полосочкой на носу. Она просто очаровательна.

— Мы просто позволяем ей болтать, чтобы она была счастлива, — громко шепчет Ирис, притворно подмигивая мне.

— Я не болтаю без умолку, — возмущается Дейзи. — Я поддерживаю беседу. Это гораздо лучше, чем сидеть в своей комнате, причиняя себе боль, или топить себя в вине. У некоторых из нас все ещё есть стандарты.

— Моя норма — две бутылки в день. Если повезёт, то три. Лили наклоняет свой бокал в сторону Дейзи, прежде чем сделать ещё глоток.

Ирис фыркает. Дейзи дёргает меня за волосы. Я молчу.

Как только Дейзи закончила с моей причёской и фильм закончился, Ирис ткнула меня локтем в бок, что-то шепча и бросая быстрые взгляды на Кэмерона, который стоял у входа.

— Итак, что происходит между тобой и Кэмероном?

— Что ты имеешь в виду?

— Да ладно, не скромничай. Ты подозрительно долго пробыла в ванной. Мы все заметили, не так ли? — Она поворачивается к остальным в поисках поддержки.

Лили опускает взгляд в свой журнал.

— Не втягивай меня в это.

Дейзи нервно сжимает руки на коленях.

— Я… Это было не… Это не то, что ты думаешь.

— И что же именно я думаю, хм?

Лили резко смотрит на Ирис.

— Не делай этого.

— Не делать что?

— Не издавай этот звук. Это «хм». Он напоминает мне о той сучке из мэнора. — Она вздрагивает.

Ирис наклоняется ближе.

— Катрина и Лили испытывают друг к другу глубокую ненависть. Я имею в виду, настоящую ненависть. Однажды они даже подрались, и Себу пришлось их разнимать. По крайней мере, так я слышала. Это было задолго до моего рождения, — пожимает она плечами. — Но вернёмся к тебе. Кэмерон, да?

— Уверяю тебя, между мной и Кэмероном нет никаких отношений. Совсем никаких, — нервно отвечаю я, бросая взгляд на него, но он увлечён своим телефоном.

— Хорошо, — говорит Лили, глядя на меня. — Было бы глупо, если бы они были. Джуниор бы этого не потерпел. Это наверняка стало бы концом для Кэмерона. Если у тебя есть хоть капля сочувствия к этому бедному человеку, оставь его в покое.

Я стискиваю зубы, раздражённая её самоуверенностью и осознанием того, что это правда. Она просто выбрала не того мужчину.

Ирис откидывается назад, наслаждаясь собой.

— Если бы мне пришлось выбирать, с кем провести ночь, я бы выбрала Райкера. Этот мужчина едва заметно улыбается, но я уверена, что он знает, как использовать свой рот в других целях. — Она подмигивает Дейзи, и они обе заливаются смехом.

Лили хранит молчание, но её губы складываются в тонкую линию, пока она увлечённо изучает страницу своего журнала.

— Ты видела его, Мия? — Спрашивает Дейзи. — Он не такой красивый, как Джуниор, который такой смуглый, ухоженный и великолепный. Райкер же грубый и неотёсанный, и ты только представь, как он поднимает тебя на руки и перекидывает через плечо.

— Или провести руками по его бороде, — мечтательно добавляет Ирис.

Лили встаёт со своего места.

— Думаю, на этом достаточно. Если бы Себ вошёл и услышал наш разговор в таком тоне, мы бы неделю не могли сесть на свои задницы.

Дейзи смеётся, но смех стихает, когда она осознает всю серьёзность того, что сказала Лили. Я же улыбаюсь и киваю, хотя в глубине души меня переполняет тошнота.

Перед возвращением Себастьяна домой Кэмерон отводит меня в мою комнату. Я стою у окна, любуясь колышущейся травой на полях, когда он входит.

— Моя сладкая певчая птичка, — говорит он, обнимая меня за талию и покачиваясь в такт неслышимому ритму. — Я скучал по тебе, — шепчет он мне на ухо. — Без тебя все было таким невероятно скучным. Таким пресным. Таким обыденным. — Он вздыхает, и его дыхание щекочет мне шею. — Но, думаю, однажды мне тоже придётся сделать этот шаг. Брак. Это даже не очень красивое слово, не так ли?

Моё тело напрягается от этой мысли. Брак. Он же не думает, что сможет жениться на мне, не так ли?

Он замечает, как напряжена моя поза, и с улыбкой отпускает меня, ослабляя галстук-бабочку на шее.

— О, не стоит беспокоиться, моя прекрасная певчая птичка, это не ты. Нет, ты — моё сокровище, которое должно быть скрыто от яркого света этого мира. — Его ботинки, пиджак, рубашка и брюки падают на пол. — Ты вся моя и только моя. — Теперь он стоит голый за моей спиной, его руки обвивают мою талию и опускаются на грудь. — Как прошёл твой день? Ты хорошо провела время с девочками?

Я сдерживаю едкий ответ, который так и просится наружу, и с улыбкой поворачиваюсь в его объятиях. Мне трудно сохранять спокойствие, когда я смотрю ему в глаза.

— Да, спасибо. Это был прекрасный день.

Он притягивает меня к себе, его пальцы впиваются в мою ягодицу сквозь ночную рубашку. Его взгляд опускается на мою грудь, и он темнеет, замечая, как напряглись мои соски сквозь полупрозрачный материал.

— Между нами всё совсем не так, как я думал. Ты чувствуешь, что между нами есть какая-то связь, близость?

— Да, маэстро, — с нежностью отвечаю я. Удивительно, с какой наивностью он принимает мои слова, словно искренне верит в них.

Его губы приближаются к моим, и я пытаюсь преодолеть внутреннее сопротивление. Когда я вижу Райкера, притворяться становится всё сложнее. Каждый раз, когда я закрываю глаза, его лицо возникает перед моими глазами с такой яркостью, что мне кажется, будто я всё ещё чувствую его руки на своём лице.

— Я хочу заняться с тобой любовью сегодня вечером. — Его губы нежно накрывают мои, и язык проникает внутрь, чтобы ощутить мой вкус. — Я мечтаю, чтобы ты оседлала меня, а я бы смотрел, как ты подпрыгиваешь на мне. — Его рот жадно ласкает мою кожу. — Тебе бы это понравилось, не так ли? Если бы я хоть раз позволил тебе доминировать надо мной? — Откинув голову назад, он смеётся. — Возможно, свадьба оказала на меня большее влияние, чем я думал. Сегодня вечером я не жажду причинить тебе боль.

Внезапно он разворачивает меня и прижимает спиной к своей груди. Его руки начинают нежно двигаться по материалу моего платья, поднимая его вверх по ногам, пока я не оказываюсь обнажённой. Его пальцы нежно скользят между моих бёдер.

— Ты не мокрая.

Моё сердце бьётся как сумасшедшее в груди. Буду ли я наказана за это? Вернётся ли его желание причинить мне боль? Я отчаянно пытаюсь придумать ответ, пока его тело напрягается позади меня.

— Тебя не было рядом весь день, — говорю я так мягко, как только могу.

Проходит некоторое время, прежде чем он отвечает, и я чувствую, что вот-вот упаду в обморок. Кровь приливает к моему телу, оставляя ощущение холода и липкости. Моё дыхание начинает учащаться.

Но через несколько мгновений я чувствую, как он расслабляется.

— Ты действительно скучала по мне, — вздыхает он, его рука скользит по моему телу, и он погружает четыре пальца мне в рот. — Соси, — приказывает он, затем, используя влагу, покрывающую его пальцы, погружает их мне между ног. Он стонет, двигая ими туда-сюда. — Да, мысль о том, что ты будешь на мне прыгать, помогла мне пережить этот день. Каждый раз, когда мне приходилось пожимать чью-то руку или поддерживать бессмысленный разговор, просто чтобы порадовать отца, образ тебя, твоей подпрыгивающей груди и раскрасневшихся щёк помогал мне справиться со скукой.

Он убирает пальцы и снова погружает их мне в рот.

— Попробуй себя на вкус. Ты такая сладенькая.

Я отгоняю все мысли о Райкере и послушно выполняю его команды. Он проводит руками по моим губам, щекам и подбородку, размазывая макияж, прежде чем спустить бретельки платья с моих плеч, позволяя ему упасть на пол. Затем он поворачивается и ложится на кровать, поглаживая свою эрекцию и наблюдая за мной.

— Давай, — приказывает он. — Займись со мной любовью.

Несмотря на то, что часть меня хочет выпрыгнуть в открытое окно, я подхожу к нему, стараясь выглядеть соблазнительно, и забираюсь на него.

— Вот так, — говорит он, подбадривая меня, когда я опускаюсь на его член. — Теперь просто медленно опускайся вниз. Он с трудом втягивает воздух, прикусывая губу, пока я медленно насаживаюсь, пока не начинаю качаться, и его твёрдость не растягивает меня слишком сильно. — Не останавливайся, — его пальцы впиваются в мои бедра. — До самого конца. Он делает толчок вверх, и боль пронзает меня насквозь, заставляя вскрикнуть, но он принимает мою боль за удовольствие. Или, возможно, ему все равно. Или, возможно, ему это нравится.

Закинув руки за голову, он облизывает губы и говорит:

— Встань на ноги и оседлай меня.

Приподнимаясь, чтобы присесть над ним на корточки, я ощущаю каждую жилку на его пульсирующем члене, когда подпрыгиваю вверх и вниз. Он жадно наблюдает, как я трахаю его с такой регулярностью, что у меня сводит бедра в знак протеста.

— Не останавливайся, — шепчет он, его взгляд устремлён на нашу интимную связь. — Я хочу, чтобы ты кончила. Я жажду ощутить, как ты сжимаешься вокруг меня, когда достигаешь пика наслаждения. В его голосе слышится боль и напряжение, которые сдерживают его, я знаю, что освобождение не за горами.

Я подпрыгиваю вверх-вниз, кладу руки ему на грудь в попытке ослабить напряжение в бёдрах.

— Стой, стой, — стонет он, хватая меня за лодыжки и оттягивая их назад, пока я не падаю на колени. — Не двигайся и играй с собой, пока не достигнешь кульминации. Я хочу видеть тебя в этот момент.

Закрыв глаза, я стараюсь не думать о том, где я и с кем, и погружаюсь в мысли о Райкере. Я представляю его на коленях передо мной, предлагающим себя так, как никто другой.

Но голос Себастьяна прерывает мои фантазии.

— Посмотри на меня!

Его взгляд проникает в самую глубину моей души, вызывая дрожь и холод. Но внутри меня не ощущается ни освобождения, ни того, что вот-вот вырвется наружу. Со стоном, который, я надеюсь, он воспримет как выражение экстаза, я тру себя пальцами, сжимая внутренние мышцы, имитируя оргазм. Выкрикивая его имя, я падаю ему на грудь.

— Ты кончила? — Спрашивает он.

— Да, — выдыхаю я, надеясь, что мой голос звучит слабо от удовлетворения.

— Лгунья, — шипит он, хватая меня за волосы и отрывая от своей груди. — Чёртова лгунья.

— Нет. — Я пытаюсь покачать головой, но его хватка слишком сильна. — Я бы не стала, я…

Он ударяет меня по лицу, и его член внутри меня становится твёрже.

— Не лги мне, черт возьми. — Отпустив мои волосы, он сжимает мой подбородок пальцами. — Ты научишься кончать по моей команде. Ты никогда больше не будешь притворяться. — Он снова даёт мне пощёчину. — Что скажешь?

— Да, маэстро.

— Да, маэстро, что? — Его команды сбивают с толку и кажутся непоследовательными. Я никогда не знаю, чего от меня хотят.

— Да, маэстро, я с удовольствием выполню ваш приказ.

Он снова даёт мне пощёчину. Это быстрые удары, которые не должны быть болезненными, но они все равно вызывают слезы на моих глазах. Я думала, что уже выплакала все свои слезы, но, кажется, их запас не иссякает.

— Сейчас, — говорит он, двигая бёдрами и входя в меня. — Играй с собой, пока не кончишь.

Опустив руку, я начинаю массировать себя круговыми движениями, закрыв глаза и надеясь, что он не попросит меня посмотреть на него. Боль пронзает меня, когда он сжимает мои соски, перекатывая их между пальцами снова и снова, а из моих глаз текут слезы.

— Хорошая девочка, — шепчет он, когда я выпячиваю грудь перед ним. Его руки, словно когти, царапают мою плоть. — А теперь иди сюда, — приказывает он.

Меня охватывает паника, когда я осознаю, что не чувствую желания. Я не могу достичь кульминации и не могу обмануть его, притворяясь. Я яростно тру себя, но это не приносит результата. Внутри меня пустота, пока я думаю о нем.

И я начинаю думать о Райкере.

Я представляю, как его глаза сверлят меня, о буре противоречий, постоянно бушующей в них. Я вспоминаю, что почувствовала, когда он поцеловал меня сегодня, и меняю воспоминания о произошедшем между нами. Я представляю, как он прижимает меня к стене, как наши губы сливаются в лихорадке страсти. Тепло разливается внутри меня, и я закрываю глаза, отгоняя все образы и звуки, связанные с Себастьяном, и сосредотачиваюсь только на Райкере. Я воображаю, как он задирает мою юбку и видит меня обнажённой и готовой для него. Он бы застонал и опустился на пол, притягивая меня к себе и вдыхая мой аромат. А потом его рот оказался бы на мне, и я запустила бы руки в его волосы, притягивая его ближе, пока он сосал и лизал меня. Я была бы так близко к нему.

Я издаю стон, и Себастьян, лёжа подо мной, начинает раскачиваться.

— Вернись, моя сладкая певчая птичка, — говорит он, прерывая мои фантазии.

Я пытаюсь забыть его слова. В своих мечтах я представляю, как поднимаю Райкера на ноги, прежде чем кончить. Он прижимает меня к стене и нежно целует. Его член скользит по моей влажной коже, и мы достигаем кульминации одновременно. Райкер сжимает моё лицо в ладонях и со стоном изливается прямо мне в рот.

Эта картина настолько возбуждает меня, что я чувствую, как мои мышцы напрягаются от мощного оргазма. Я подаюсь вперёд, почти падая на грудь Себастьяну, но он ловит меня и удерживает, закрывая своим телом и приподнимая мой зад так, чтобы он мог быстро войти в меня. Я чувствую, как его освобождение наполняет меня, но это уже не имеет значения.

Как только его член перестаёт пульсировать, как только последняя капля его семени оказывается внутри меня, он отстраняется, встаёт с кровати и, потянувшись, выпрямляется во весь рост.

— Завтра мы приступим к тренировке твоего голоса, — говорит он, и, не надевая одежду, выходит из комнаты, оставляя меня лежать в постели, в полной растерянности.