Моя сладкая певчая птичка

ГЛАВА 25

МИЯ

После нашего разговора и моих заверений, что я не скажу Райкеру, Лили отправляется спать. Я же устраиваюсь на диване, не в силах уснуть из-за откровений Лили.

Лили — мать Райкера, а Старший — отец Эверли. Это кажется невероятным, но чем больше я думаю об этом, тем больше нахожу в этом смысла. Это объясняет воспоминания Райкера. Должно быть, он вошёл и увидел свою мать, избитую и истерзанную, лежащую на кровати, в то время как Старший отчаянно искал его и его сестру. Вот так они и оказались на улице. Вероятно, из-за пережитой травмы он всё забыл, а может быть, из-за лихорадки, которая, по его словам, была у него, когда Старший нашёл его. Он всегда чувствовал, что обязан Аттертонам жизнью, но даже не подозревает, что именно они отняли её у него.

Я осматриваю комнату в поисках часов, но не могу их найти. Невозможно определить время. Неизвестно, закончилась вечеринка или она всё ещё продолжается. Всё, что я могу сделать, это ждать, когда откроется дверь, и надеяться, что это будет Райкер, а не Себастьян.

Если это Райкер, то мне нужно решить, рассказывать ли ему. Изменит ли эта информация его мнение о побеге? Захочет ли он по-прежнему рисковать своей жизнью ради меня, зная, что его мать попала в лапы Старшего и что его сестра тоже Аттертон по крови?

Я провожу часы, просто лёжа и прислушиваясь к звукам особняка: глубоким басам, доносящимся из глубины дома, редким стонам и скрипу половиц, приглушённым трелям смеха. Должно быть, я засыпаю, потому что просыпаюсь от того, что кто-то стаскивает меня с дивана, крепко сжимая пальцы на моём запястье.

— У меня для тебя сюрприз, — нараспев произносит Себастьян.

Я спотыкаюсь и, чтобы не упасть, хватаюсь за него. Он снова тянет меня за руку и прижимает к себе так близко, что я едва могу дышать. Я несколько раз моргаю, стараясь прогнать туман сна из головы.

— Я скучал по тебе, — стонет он, приближая свои губы к моим. Я отворачиваю голову, но запах алкоголя в его дыхании вызывает у меня тошноту. Внезапно он зло берет меня за подбородок и поворачивает мою голову к себе. — Не надо, — рычит он, свирепо глядя на меня. Его зрачки расширены, и обычно пронзительные голубые глаза кажутся темными. Приподняв мой подбородок пальцами, он снова прижимается губами к моим губам. Они холодные и сухие, а на вкус горькие и кислые. Когда он отпускает меня, я с трудом сдерживаю желание вытереть рот.

Пока он тянет меня к двери, я бесцельно оглядываю комнату в поисках Райкера, как будто он может быть здесь и просто прячется. Меня охватывает лёгкое отчаяние, но я надеюсь, что ещё не всё потеряно.

Себастьян ведёт меня по коридорам. Время от времени он задевает стены и маниакально смеётся, но затем поворачивается и толкает меня вперёд, словно это я виновата в его спотыканиях. Его рубашка расстёгнута и болтается, а галстук, который он обычно носит, исчез. Коридоры кажутся мне незнакомыми, я никогда раньше их не видела.

— Куда мы идём? — Спрашиваю я, и в моём животе нарастает страх. Мне никогда раньше не приходилось иметь дело с пьяным Себастьяном.

Он резко поворачивается, приближая своё лицо к моему и поднося палец к моим губам, прежде чем отвернуться и продолжить путь, не говоря ни слова.

— С тобой все в порядке? — Доносится голос из коридора. Это Кэмерон, и на его руку опирается молодая девушка. Её кривая улыбка и явная уверенность в том, что он поможет ей устоять на ногах, выдают её состояние: она тоже выпила немало алкоголя.

— Конечно, я в порядке, — усмехается Себастьян. — А почему бы и нет?

— Потому что ты ведёшь девочку куда-то, когда в нашем доме много гостей. Возможно, тебе следует отвести её обратно в её комнату.

Кэмерон кивает мне, и я хмурюсь. Хотя Себастьян и отдал приказ о его участии в моей поимке, я не могу не презирать этого человека. Именно его глаза сверкнули в темноте, а его шаги заставили моё сердце учащённо биться, когда я пыталась убежать. Он подмигивает мне, и я отвечаю ему ещё более недружелюбным взглядом.

— Возможно, тебе стоит заняться своими делами, — слова Себастьяна сопровождаются брызгами слюны.

Девушка, стоящая рядом с Кэмероном, хихикает и тянет его за руку.

— Пошли, — говорит она. — Оставь Себастьяна в покое.

Кэмерон отходит в сторону, и Себастьян ведёт меня мимо них. Девушка игриво машет мне, но только пальцами.

— С ней все будет в порядке с ним? — Спрашиваю я, затем осознаю глупость своего вопроса. Как будто Себастьяну было бы не всё равно.

— С Эверли всё в порядке, — отвечает он.

— Эверли? — Я резко поворачиваю голову, пытаясь разглядеть девушку, которая приходится сестрой Себастьяну и Райкеру, но она уже скрылась за углом. — Что она здесь делает?

Возможно, именно из-за её присутствия Райкер не пришёл. Но это всё равно не объясняло, почему она была с Кэмерон.

Себастьян останавливается и поворачивается, чтобы посмотреть на меня, наши сплетённые руки повисают между нами.

— Ты знаешь, кто она?

— Нет, — отвечаю я быстро, слишком быстро. — Да, вроде того. Я никогда с ней не встречалась, но Райкер как-то упоминал что-то о своей сестре.

Себастьян делает шаг вперёд, его высокая фигура нависает надо мной, и я невольно вжимаюсь в стену.

— Он это сделал, не так ли? — Его слова отдаются во мне гулким эхом. Я не отвечаю. Моё сердце громко стучит. Я продолжаю смотреть в пол, надеясь, что он проигнорирует мой глупый комментарий.

— И когда у вас с Райкером состоялся этот небольшой разговор? Он также сказал тебе, что именно мой отец спас его и ту несчастную девушку? Что если бы не его великодушие, Райкер и Эверли, скорее всего, были бы сейчас мертвы?

Я смотрю на его ботинки, почти видя своё отражение в лаке.

— Ответь мне, черт возьми! — Рычит он.

Я поднимаю взгляд, пытаясь унять дрожь в губах. Выражение лица Себастьяна полно ярости, а в его глазах столько тьмы.

— Нет. Нет, он мне ничего не говорил. Кажется, я лишь подслушала его разговор с Марселем.

Он продолжает пристально смотреть на меня некоторое время, прежде чем наклониться и прикусить мою нижнюю губу. Я резко вдыхаю, когда боль пронзает мою плоть, но не издаю ни звука. На его лице появляется улыбка, когда он отпускает меня и видит кровь. Он стирает струйку крови пальцами и подносит их ко рту, чтобы слизать дочиста.

— Иди сюда, — грубо приказывает он. — Ты портишь свой сюрприз.

Он идёт быстро, и мне трудно за ним угнаться. Одной рукой я крепко держу подол своего платья, а другой его руку. На этот раз он не спотыкается и не шатается, а вскоре открывает дверь и заводит меня внутрь. Мои туфли стучат по кафельному полу.

Черно-серые стены с рисунком закрывает большая ширма, а в комнате возвышается массивная кровать. Это спальня Себастьяна, тёмная и холодная, как и он сам. Открыв дверцу шкафа, он достаёт толстую атласную ткань.

Он стоит рядом со мной и шепчет мне на ухо:

— Не говори ни слова. — В его голосе звучит скрытая жестокость, сильнее, чем обычно. Я чувствую, как кровь стынет в моих жилах, и неохотно опускаюсь на колени. Из уголков моих глаз невольно начинают течь слёзы. — Руки за спину. — Он крепко связывает мои запястья, а затем берёт ещё одну полоску ткани и закрывает мне рот, надёжно закрепляя её. Я ожидаю, что в следующий момент он закроет мне глаза, кажется, это его любимое занятие — не позволять мне видеть. Но вместо этого он поднимает меня на ноги и ведёт к шкафу.

— Садись сюда, — приказывает он.

Я с мольбой смотрю на него, сбитая с толку его странным приказом.

— Садись, — повторяет он, подталкивая меня вперёд.

Я протискиваюсь между развешанной одеждой и поворачиваюсь к нему лицом, прислоняясь спиной к задней стенке шкафа. Он наклоняется и обматывает ещё одну полоску ткани вокруг моих лодыжек, надёжно связывая их.

— Не двигайся, — смеётся он и подносит палец ко рту. — Тсс, я сейчас вернусь.

Затем он закрывает двери, оставляя меня в состоянии видеть его лишь через щели. Мои нервы начинают сдавать от неизвестности. Почему он связал меня и запер в своём шкафу? Я думаю о том, как Стар могла бы стать моим наказанием, и я отчаянно молюсь, чтобы Себастьян не поступил так же. Райкер упоминал что-то об аукционе, который должен состояться сегодня вечером. Может ли она быть здесь?

Кляп во рту, связанные руки и ноги, тесная одежда и запертая дверь начинают действовать мне на нервы, и я зажмуриваюсь, пытаясь успокоить дыхание. Я начинаю считать, вдыхая и выдыхая через нос. Когда я снова открываю глаза, я пытаюсь закричать, но звук застревает у меня в горле и исчезает.

Секунды текут, пока, наконец, я не слышу голоса. По комнате разносится низкий рык Себастьяна, за которым следует смех.

Смех Рокси.

Моё сердце начинает биться так быстро, что мне приходится уговаривать себя успокоиться, чтобы расслышать их разговор. Рокси смеётся, её смех звучит громко и беззаботно, и один лишь этот звук причиняет мне боль. Я подхожу ближе, чтобы лучше видеть и слышать.

Себастьян сидит на краю кровати, заложив руки за спину, а Рокси пытается соблазнительно подойти к нему. Кажется, почти все в особняке сегодня находятся в состоянии алкогольного опьянения. Она сбрасывает туфли на высоких каблуках и задирает юбку на бёдрах, чтобы забраться к нему на колени. С нетерпением прижавшись к нему, она запускает руки в его волосы, и в его глазах мелькает раздражение.

— Ты же знаешь, я не люблю, когда ко мне прикасаются, — говорит он.

Рокси снова смеётся, прижимаясь бёдрами к его коленям.

— И ты знаешь, что я люблю, когда ты это делаешь, и все же ты едва прикоснулся ко мне за весь вечер, — говорит она с вызовом.

Он убирает её руки со своих волос и надёжно заводит их ей за спину. Она издаёт стон и прижимается к нему грудью, наклоняясь вперёд, чтобы втянуть в рот мочку его уха.

Себастьян резко отталкивает её руки, и она падает с его колен на пол.

— Я же говорил тебе, что не хочу, чтобы ко мне прикасались! — Кричит он.

С трудом поднявшись на ноги, Рокси начинает снимать платье. Стянув его с себя, она остаётся лишь в кружевном чёрном нижнем белье, которое едва прикрывает её грудь.

Я пытаюсь закричать, но не могу издать ни звука: ткань слишком сильно сдавливает моё горло.

Рокси, опустив руки, возвращается к нему, кладёт ладони ему на колени и выпячивает зад. Глаза Себастьяна темнеют, когда он опускает взгляд на её грудь.

— В чем дело? — Спрашивает она. — Ты сегодня сам не свой. Обычно мы бы уже трахались.

Откинувшись на спинку кровати, Себастьян похлопывает по пустому месту рядом с собой.

— Я давно тебя не видел. Я знаю, что произошло много событий. Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

Рокси вздыхает и устраивается рядом с ним.

— Какой же ты милашка, — нежно воркует она. Она садится на него верхом, снова двигая бёдрами. — Но я бы предпочла потрахаться.

Себастьян отталкивает её от себя и, спустив ноги с кровати, поворачивается к ней спиной.

— Блядь, — говорит Рокси. — Что у тебя на уме? Раньше ты никогда не хотел разговаривать. На самом деле, ты вообще почти не разговариваешь. — Она слезает с кровати и хватает своё платье.

— Неужели это настолько плохо, что я просто хочу убедиться, всё ли с тобой в порядке? — Он поднимается на ноги и подходит к ней, вырывает платье из её рук и бросает через всю комнату. Обхватив пальцами её горло, он прижимает её спиной к стене и нежно проводит языком по её щеке. — У нас будет много времени поиграть позже.

Глаза Рокси закатываются, и всё её тело трепещет от его внимания.

Она наслаждается этим.

Она хочет этого.

К горлу подкатывает комок тошноты, делая дыхание почти невозможным. Я хочу остановить её, предупредить. Она не видит Себастьяна таким, какой он есть на самом деле. Но это потому, что он никогда не относился к ней так, как ко мне. Его действия могут быть похожи, но разница заключается в её согласии.

Себастьян отстраняется от неё и садится на край кровати, повернувшись лицом к шкафу.

— Расскажи мне, как у тебя дела.

Рокси прищуривает глаза, и это вызывает у неё больше подозрений, чем если бы он сжимал её горло. Однако она уступает и садится рядом с ним, её поведение смягчается.

— Её нет уже восемь дней, — начинает она. — Полиция почти уверена, что тот, кто заказал её в прошлый раз, забрал её снова, но у них нет никаких зацепок. Никаких следов. Она словно растворилась в воздухе. Её родители вне себя от горя. То, что она вернулась только для того, чтобы её снова забрали, опустошило их. Эбигейл почти не выходит из дома. Она всё время сидит у телефона, ожидая звонка от Мии. — Голос Рокси прерывается, и Себастьян нежно кладёт руку ей на колено. Она с опаской смотрит на него.

— Я знаю, что в последнее время, кажется, не уделяла тебе внимания, — говорит она. — Прости меня за это, но это… — Она замолкает. — Это просто самое сюрреалистичное чувство, понимаешь? Я не имею в виду в хорошем смысле. Я не то, чтобы в бреду, скорее в кошмарном сне. Иногда, просыпаясь по утрам, я забываюсь на несколько минут. Лежу и думаю, что жизнь нормальная и всё такое, а потом вспоминаю, что её больше нет. И тут у меня в голове всё переворачивается от того, что могло бы быть…

Она задыхается, и из неё вырывается рыдание.

— Видишь? — Говорит она, то ли смеясь, то ли плача. — Вот почему я хотела заняться сексом. Вот почему я не хотела разговаривать. Всего лишь на одну ночь я хотела забыться и думала, что ты мне поможешь, но теперь ты ведёшь себя как чувствительный мужчина, а это не то, на что я подписывалась, Себастьян Аттертон.

По звукам, которые она издаёт, я не могу понять, смеётся она или плачет. Я не уверена, что она сама это понимает.

Когда я снова обращаю внимание на Себастьяна, то замечаю, что он пристально смотрит на шкаф. Его голубые глаза словно пронзают меня сквозь щели, словно он видит меня за своей спиной. На его губах появляется едва заметная улыбка, скорее, намёк на неё, искажённая садизмом. Он медленно переводит взгляд обратно на Рокси.

— Мне так жаль, — говорит он, и ложь легко слетает с его губ.

— Знаешь, она позвонила своей матери.

Это привлекает его внимание, и он выпрямляется.

— Когда?

— В то утро, когда она исчезла. На её телефоне был пропущенный звонок.

— Значит, никакого сообщения не было?

Она качает головой.

— Они нашли телефон на дороге, где я живу, весь разбитый. Они думают, что она уронила его, пытаясь убежать от того, кто её похитил. — Она вздыхает и прижимается к нему, кладя голову ему на плечо.

По выражению лица Себастьяна я понимаю, что ему не по душе эта привязанность, но он не отстраняется от неё. Я словно оцепенела, наблюдая за разворачивающейся передо мной сценой, как в немом кино. Это жестоко, находиться так близко к ней, так близко к свободе и спасению, и не иметь возможности ничего изменить. Я снова пытаюсь позвать, но это бесполезно. Звуки застревают в горле, как и я сама.

Рокси поворачивает голову, чтобы посмотреть Себастьяну в глаза.

— Будь груб со мной, — умоляет она. — Заставь меня забыть.

Я дёргаюсь всем телом, но одежда заглушает звуки. Однако, когда я оглядываюсь назад, Себастьян поворачивает голову в мою сторону. Возможно, какой-то шум всё же донёсся до его слуха.

Обхватив рукой её затылок, он дёргает её за волосы, обнажая шею.

— Скажи мне, что ты хочешь меня, — его голос звучит как низкое рычание. — Скажи мне все, что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал.

Она стонет и пытается пошевелить головой, но он удерживает её на месте, её шея вытянута перед ним.

— Умоляй об этом, — командует он.

— Пожалуйста, — отвечает Рокси, её голос полон желания. — Пожалуйста, Себастьян, возьми меня. Сделай меня своей.

Он поднимается на ноги, заставляя её сделать то же самое, схватив за волосы, и ставит её на колени.

— Отсоси у меня, — требует он.

Рокси с жаром принимается за его брюки, стягивая их с бёдер, как только расстёгивает пуговицы. Она вытаскивает его, но вопросительно смотрит на него, когда он перед ней, лишь слегка возбуждённый.

— Соси! — Кричит он.

Она берет его в рот, и он наклоняется над ней, опираясь рукой о дверцу шкафа. Его глаза блестят сквозь щели, когда он запускает другую руку ей в волосы и проникает глубже в её рот.

Я бьюсь и кричу, а Себастьян громко стонет, чтобы перекрыть приглушенные звуки.

— Хорошая девочка, — воркует он. — Это то, чего ты хотела, не так ли?

Она отпускает его и поднимает голову.

— Да, — выдыхает она. — Я хочу тебя, Себастьян. Я хочу, чтобы ты…

Я с силой бьюсь головой о дверь, запрокинув её назад.

С громким хлопком Рокси отпускает Себастьяна.

— Что это было?

— Ничего, — отвечает он, пытаясь снова привлечь её к себе, но Рокси вырывается из его объятий.

— Нет, серьёзно. Я что-то слышала. Разве ты не слышал?

Я продолжаю биться головой о дверь, крича и рыдая сквозь кляп, пытаясь удариться о твёрдую поверхность всеми доступными мне частями тела. Глаза Рокси расширяются от удивления.

— Что это? — Себастьян снова надевает штаны и, схватив её за руку, тянет к двери. — Что это было? — Снова спрашивает Рокси, наклоняясь, чтобы подобрать своё платье.

Себастьян оттаскивает её от двери.

— Ладно, ты меня поймала.

— Что? — Себастьян отвечает, но его голос слишком тихий, чтобы я могла расслышать.

Затем Рокси громко смеётся.

— Ты извращенец.

И они уходят, их смех и голоса затихают в коридоре.