Мягкая кукла (СИ)

Глава 9

— Мам, ты странная.

Каролина месила ложкой мороженое, хотя отлично знала, что мама не любит, когда она так делает. Еще мама не любила, если болтать ногами за столом, особенно в кафе, но ни одного замечания ей не сделала. Вера отпила крепкого кофе из малюсенькой кружечки и натянуто улыбнулась.

— Почему ты так считаешь?

— Ты купила мне гору всего. И пьешь второй кофе.

На самом деле, третий. Уезжая домой, она влила в себя черной горькой гадости. Вот тебе, бесстыдница. Не смей улыбаться так широко. Что, ничуть не раскаиваешься? Немедленно извинись перед ребенком. Да, этот дорогой конструктор берем и очередной набор для выращивания кристаллов, бесполезную и страшную игрушку — тоже. А одежда… нет, не надо. Шкаф уже не закрывается.

— Папа любит кофе. Я морально себя поддерживаю, когда он в отъезде.

— Что такое «морально»?

«А это слово к маме неприменимо, малыш…»

— Это когда все правильно.

— По-твоему, папа считает правильным, что ты пьешь то, что не любишь?

«В кого же ты такая умница? Явно не в нас с папой».

— Я так делаю, потому что скучаю по нему. Разделяя чьи-то интересы, становишься к нему ближе.

На всякий случай, Вера потрогала кончик носа. Не удлинился. Но не рассказывать же пятилетке про селфхарм! Летом слишком много открытой одежды, оттого в ход пошел противный кофе. Горький, словно земли наелась. Молоко бы исправило ситуацию, но не положено подслащивать пилюлю.

Ах, как трудно держать себя в руках и не читать при дочери сообщения от любовника.

Да, теперь уже любовника…

Каролина продолжала терзать мороженое. Перемешиваясь, цветные слои превращались во что-то несуразное. Вера поморщилась.

— Не будешь доедать? Тогда поехали домой. Цезарь нас уже заждался.

— Прогулку он заждался, а не нас.

Нет, ну точно умом пошла в кого-то из родственников.

Каро и пес носились по сухому лугу. В отличие от соседнего города, здесь дождей не было давно, и даже вечером не ощущалось прохлады. От поднятых в воздух земляной пыли и цветочной пыльцы першило в горле. От выпитого кофе язык приклеился к небу. Глухо застегнутое платье противно прилипло к спине. И не было ни единого шанса хоть немного освободиться от этой брони — петли зашиты на совесть. Ноги в чулках, кажется, сварились.

Хорошо хоть успела переобуться и крепко стоит на ногах. Восемь непрочитанных. От Виктора. Немыслимо.

Сейчас прочесть или потом? И почему не сейчас? Можно ли упасть ниже?

Ребенок в безопасности. Бросить чтение можно бросить в любой момент.

«Мои аплодисменты.

Красиво.

От начала до конца.

Рисково, продумано.

У тебя талант.

Не буду уточнять, к чему.

Сама знаешь, что ко всему.

Продолжаем?»

Глубокая ночь. Не спится.

Испробованы сто и еще немножко способов уснуть.

Горячая ванна с душистой пеной. Массаж ступней. Массаж кожи головы. Овцы пересчитаны до восемьсот пятнадцатой. Смена постельного белья. Душ на пределе терпимости. Чай. Вода. Стакан молока. Уборка в лифчиках. Тот развратный комплект на всякий случай запрятала поглубже.

Избыточный кофе и нечистая совесть. Их надо патентовать и продавать как средство для повышения трудоспособности.

«Продолжаем?»

А что именно — продолжаем?

Стоило подумать перед тем, как показывать, кто тут смелая Вера. Но это бы означало, что у нее есть ожидания. А их не было. Несмотря на кое-какие приготовления, все делалось только ради момента. Думала, что какой бы ни получился исход, разберется потом.

И вот это «потом». А разбираться не хочется. Словно кто-то стоит у нее за спиной и документирует мысли. «Так-так, гражданка Вера, значит, вы осознавали, что компрометируете союз и нарушаете данные в загсе обещания. И последующие действия тщательно планировали. Так и запишем — отдавала отчет своим действиям. Значит, развал брака преднамеренный…»

А стоял ли у Сережи за спиной наблюдатель, предупреждавший, что жене, вообще-то, будет больно?

Тем паче интересно: чем руководствуются те, с кем изменяют?

Об этом нужно обязательно спросить Вика. Все, что она, знает, это то, что у него к ней симпатия. Определенного рода симпатия.

А у самой… сумбур в душе и в жизни. Надо что-то менять. С Сережей ясно, что как было — ушло. Чувства смешались и боль, и любовь, и ненависть, и обида. Рассортировать не выходило.

Что он сделает, если узнает о Викторе?

Страшно подумать. А пока она будет бить той же картой и поступать, как хочется.

К Виктору что-то неприлично телесное и при этом ментально комфортное. Что казалось простым обменом мнений о разном сложилось в полноценные портреты друг о друге. Внимательный да увидит личность собеседника.

Выкидывая этот номер, она почему-то не волновалась, что ее обсмеют. Максимум аккуратно завернут в другом направлении. Не развернул.

Сон не идет.

Может, позвонить?..

В третьем часу ночи в хозяйской спальне раздавались странные придушенные звуки. В подушку хохотала Вера, понявшая, что у нее нет номера Виктора. Надо было взять с его стола визитку.

Насмеявшись до сведенных мышц пресса, она почувствовала, что внутри словно развязался тугой узел из дрожащих нервных веревочек и веки приятно потяжелели. И конечно, ровно в этот момент сложилось сообщение, которое она отправила Виктору.

«Вряд ли стоит считать талантом скромные умения, нуждающиеся в постоянных упражнениях и поразившие не уровнем мастерства, а внезапностью своего проявления. И все-таки спасибо за похвалу. Что бы ни было дальше (а это нужно обстоятельно обсудить), произошедшее останется со мной навсегда».

«Обсудим.

При первой возможности.

И спи уже.

Крепко…».

Сережа вернулся из поездки радостный и с порога закружил Веру, ничуть не стесняясь Марии Степановны, выглянувшей из кухни.

— Кто молодец?! Я — молодец! Продажники их подогрели, а я дожал.

Таким Сережей хотелось любоваться и восхищаться. Он заражал весельем, словно околдовывал. Прежняя Вера бы растаяла в его лучах, но нынешняя украдкой оценивала и взвешивала. Оказывается, интересно смотреть на него без розовых очков.

— Мария, пахнет изумительно. Но сегодня мы ужинаем в ресторане.

Помощница отреагировала с присущей ей практичностью.

— Ничего, жаркое вас дождется.

— Сереж, а Каролинка?

— Няней, насколько я понял, ты так и не озаботилась?

Этот вопрос уже несколько лет то обострялся, то затихал. Вера не видела смысла нанимать постоянную няню. Ей было спокойнее самой отвозить и забирать Каролину, присматривать за ней дома и на прогулках и тем более находиться с дочкой во время детских простуд. Будь она карьеристкой, наверное, иначе бы относилась к делегированию этих обязанностей. Или будь у нее более спонтанный характер. Вот как у Сережи.

И только Вера приготовилась озвучивать аргументы, почему сегодня лучше поужинать дома, а отпраздновать в другой раз, муж сказал:

— Я договорился с Маринкой, им не трудно присмотреть за Линой. Трое или четверо детей, уже не такая большая разница.

Вера не стала спорить, хотя идея не пришлась ей по душе. Маме с младенцем и двумя старшими, конечно, есть разница. Или приглядывать будут соответственно. Ничего, это только на один вечер.

— Хорошо, спасибо. За Каролиной ехать через час. Она тебе обрадуется.

— Я пошел в душ.

Вера закончила обсуждение с Марией Степановной и отправилась наверх собираться. Мысли гуляли где угодно, но только не в направлении что надеть. Виктор не писал уже несколько дней. Из гордости и она не заговаривала. Пусть ищет возможность!

День снова был жаркий, и подумалось, что ей тоже душ не помешает. Подождать, когда Сережа закончит или присоединиться к нему? Совершенное пару дней назад в офисе Виктора словно заново открыло ей себя. Оказывается, можно брать то, что хочется. А хотелось совершенно определенных вещей. Еще почему-то хотелось выместить эту энергию на Сереже. Теперь понятно, почему он набрасывался на нее после командировок.

На пути в спальню, загадала: если он еще в ванной, то скоро у него будет компания, а если…

Никаких «если» — вода еще шумит.

Скинув одежду, Вера мельком глянула в зеркало и осталась довольна — хорошо, что взялась за себя. Кто бы что ни говорил про «важно то, что внутри», приятно себе нравиться.

В душевой с запотевшими стенками — ее муж. Предавший и преданный. Они теперь квиты? Или нет?

В приоткрытую дверцу скользнул холодок. Сережа обернулся, и Вера быстро прижалась грудью к его теплой мокрой спине.

— Я соскучилась. Надеюсь, это считается за инициативу?

— Еще как!

— Ты очень красивая.

Так сказала и Каролина, когда они забрали ее из садика. И сестра Сережи, когда принимала под крылышко племянницу. Сережа повторил это не раз. И весь вечер был сама предупредительность. Словно отдавал какой-то долг. Или приправлял безупречно приготовленный ужин. Повар старался, но Вера не ощущала вкуса. Чего-то не хватало.

Она благодарно кивнула. Как-нибудь потом поднимет вопрос, что Сережа думает о естественном ходе вещей. Неизбежном увядании. Будет ли он восхищаться ею тогда?

Дело шло к десерту, когда муж спросил:

— Какие у тебя планы на август?

— В каком смысле?

— Бизнес. Творчество. Ты скоро закончишь учебу?

— Еще несколько уроков, и каждый согласуем дня за два. У нее тоже дети…

Сережа поскучнел.

— А расширение производства кукол?

Вера нахмурилась, но терпеливо повторила, чем занималась последние три года.

— Не совсем так. Они все делаются по заказам. Я набираю швей, чтобы мы могли быстрее разгребать очередь. Но впрок не шьем.

— И зря.

— Почему? Каждая кукла создается под индивидуальный запрос.

— Так ты никогда не выйдешь на новый уровень. Проанализируй спрос, найди самую востребованную комбинацию и делай рынок сама.

— Это противоречит концепции моего бренда. Мы делаем куклу для конкретного потребителя.

— Так я не говорю перестать это делать.

— Надо подумать. А почему ты спрашиваешь про август?

— Маринка совсем замученная. Ей надо отдохнуть от домашних дел. Как смотришь смотаться с ней и детьми в ол инклюзив на пару недель? Мама поможет.

Такого Вера точно не хотела!

— Пока не представляю, когда это будет возможно. Кроме учебы и работы, у меня еще ремонт в квартире.

Сережа поморщился.

— И долго там еще?

До бесконечности, если это отсрочит «отдых» с его родственницами. Когда она просила в компанию свекровь, не думала, что все обернется так.

— Там без конца что-то происходит! То неправильно вывели свет на потолке. А пока его переделывали, мы пропустили очередь его монтажа. Ждали потолки, а уже привезли мебель. Переносили дату доставки. Потом оказалось, что не те дверцы…

Сережа совсем скуксился, и Вера приготовилась слушать, какой она никчемный организатор, как вдруг муж переменился в лице и вытянулся в струнку. Проследив его взгляд, Вера почувствовала, как внутри разливается холод, а кожа, наоборот, загорелась.

За чопорным официантом шествовала пара. Он богатый и лощеный. Она молодая и потрясающая. Рина. Еще прекраснее, чем на свадебной вечеринке.

Вера узнала ее спутника. Местный полуолигарх, бизнесмен и для кучи спортсмен. Неженатый.

— Тебе не кажется, что мы встречали ее на приеме у Коротова? — невинным тоном поинтересовалась Вера.

— Да? Наверное. Там было много гостей.

С его лица сошли все краски, и он залпом осушил бокал сухого. Ну-ну. Теперь ясно, кто кого там шлепал.

Вера мысленно аплодировала Рине. Умница. Зачем нужен несвободный любовник, когда можно получить холостого бойфренда? Еще разок глянув на пришибленного Сережу, Вера вернула взгляд на Рину и заметила, что та смотрит на нее с неприятной смесью жалости и превосходства. Зародившаяся к этой акулке симпатия мигом сдулась. Ну и плыви себе дальше.

Сережа растерял аппетит и нежности в адрес жены, хотя и держался внешне. Задавал какие-то вопросы, продавливал идею поездки, на что Вера обещала дать ответ позднее. В ней, меж тем, проснулась способность наслаждаться вкусами, и она отдавала должное освежающему ягодному сорбету. Так странно, что ее не беспокоит расстройство Сережи из-за другой. Наоборот, в какой-то мере радует.

— Ты наелась? Погнали за Линкой, ей скоро спать.

Вера могла бы гордиться собой. Они ушли из ресторана как были — нарядные и с виду счастливые. На Сережину голову не была надета креманка с остатками десерта. Это стоило нескольких болезненных щипков на правом бедре.

Так как сзади было детское кресло, Сережа сел спереди, рядом с водителем. А Вера достала телефон. Пришедшее легло целебным компрессом на ее ментальные и физические травмы за этот вечер.

«Что делаешь первого?

У меня есть планы.

Общие.

На твоей территории.

С 10:00 по 15:00.

Отплытие со второго причала».