Настя захватывает мир

Глава 13

Несколько дней у нас ушло только на то, чтобы понять, принять и смириться. А Лашми снова исчез в толпе, притворяясь то тем, то этим, или вообще вернулся во дворец к своей жирной интриганской жизни. Однако больше нас его непосредственное местонахождение не интересовало. Мы со всей ответственностью, в здравом уме и твердой памяти уже приняли на себя роль его марионеток, поскольку в сути его заявлений не сомневались: если Розу Хорш не остановить в ближайшее время, то потом достанется далеко не только Гонте. Сломала этот мир княгиня зла случайно, но очень правильно воспользовалась всеми последствиями.

Ожидалось, что нетерпеливый Юта будет настаивать выезжать немедленно, едва ли не в тот же день, а Эллес примется убеждать, что для начала нужен хороший план. Пока у нас не было вообще никакого. Но Юмин на этот раз проявил мудрую осторожность, подытожив вялые дебаты:

– С какой стороны мы ни начали бы грызть этот гигантский пирог, в любом случае сломаем зубы.

Сережа задумчиво добавил:

– На нашей стороне играет тот факт, что попаданцы приходят случайные. Роза никак не может повлиять на выбор новых душ, а ученых, химиков, физиков, в принципе, очень мало. Теперь хоть понятно, для какой цели они сразу же проверяли наши специализации по своим спискам… Перелом в развитии Исы может произойти завтра, а может через двести лет.

Я тихо выдохнула. Перелом уже произошел – каждый из попаданцев, даже самый бесполезный, что-то уже принес в Ису. Двухсот лет у нас точно нет – максимум три или пять. Однако я заметила его невольную оговорку: «на нашей стороне». Это означало перелом среди нас – Сергей окончательно определился, за какую справедливость готов воевать. И, поскольку он самый честный человек из всех, кого я знаю, это много значит и для меня самой, и для будущего общественного мнения. Правда, он твердо обозначил свою позицию еще раньше:

– Ни один из попаданцев, уже оказавшийся в этом мире, пострадать не должен, исключение можно сделать лишь для преступников. Примем это за аксиому – наши земляки не собирались никому вредить точно так же, как и мы с Настей, а большинство вообще представления не имеет о планах управления!

С этим условием мы согласились: я – радостно и облегченно, остальные – с опаской. Но зато из этого правила логично вытекало и второе – мы с Сергеем обязаны остаться в центре принятия решений, чтобы удостовериться в соблюдении договоренностей.

Тем не менее разумный период ожидания вовсе не оказался спокойной отсрочкой. В конце осени Юта решил начать этап активной подготовки, для того уехал, прихватив с собой Варгата… Такое решение меня потрясло, но я смогла справиться с негодованием, все еще опираясь на шаткую почву отворотного заклинания.

Даже не закатила скандал…

Даже не расстроилась… Почти.

Даже не поддержала Катрину в нервных заверениях, что если ее лучший друг погибнет в этой опасной «командировке», то она не посмотрит, кто там перед ней – князь зла или самый слабый первокурсник, – свернет ему шею.

На последнее Юмин не усмехнулся, одним взглядом обозначив, до какого места ему все ее угрозы. Наоборот, довольно спокойно и терпеливо объяснил:

– Катрина, сейчас от твоего лучшего друга очень многое зависит. В Исагоне есть один мощнейший ресурс, который никто не догадался использовать на полную катушку, – варвары. Я могу их запугивать, а наш рыжий староста – договариваться. Для самых упертых у нас отыщется хорошее заклинание. Вместе мы определенно добьемся каких-нибудь результатов.

– Результатов? – переспросил Эллес, хмурясь. – Ты собираешься создать армию из варваров? Ну допустим, тебе это удастся. Но дальше-то ты что собираешься делать с этими дикарями и преступниками?

– Для начала перестану их так называть – ну или хотя бы не глаза, – устало улыбнулся Юта. – Давайте говорить прямо, ни в Исе, ни в Гонте им не рады. Да, кое-кого из них принимают, но они должны десятилетиями, если не целыми поколениями доказывать, что им можно верить. Надо далеко ходить за примерами? – он указал подбородком на опустившего голову Варгата. – Если бы не Катрина с ее широтой мышления, то талантливый парнишка так и оставался бы прислугой в богатом поместье. В Исе дела обстоят ничуть не лучше.

Декан покачал головой и угрюмо заметил:

– Ты прав, но у наших правительств опасения обоснованы – попробуй впустить в какой-нибудь город целое варварское племя разом, и засекай по часам, через сколько времени они начнут грабить и убивать. Без обид, Варгат, речь не о твоей семье.

Тот поднял лицо и без лишних эмоций заявил:

– И только потому, что когда-то прадед Катрины дал шанс моему прадеду, милорд. Никто и не говорит о массовом переселении моих сородичей в города, но с чего-то надо начинать нормальное сотрудничество.

Юта наконец-то тихо рассмеялся, а то я уж было забеспокоилась, что он вообще теперь всегда будет пребывать в дурном настроении:

– Вот-вот, например, надо начинать с войны. Нет более сплоченного занятия, чем совместные разрушения. А потом решим, что делать дальше. Среди них тоже много талантов – зазря пропадают. В крайнем случае продолжу их держать в узде запугиванием и страшными казнями.

– Не придется, – решила я поддержать общую идею. – В нашем мире давно изобретены способы воздействия на массовое сознание, а политологов и маркетологов в Исе достаточно. Это такая форма магии, когда человек сам не понимает, зачем ему вдруг начинают быть нужны товары и предметы комфорта, о которых он вчера еще и не слышал. И он уже рад получить какую-нибудь профессию и соблюдать порядок, чтобы побыстрее набрать себе в корзину всех этих дофаминовых штучек. Рабство без ощущения рабства, опробовано на миллиардах людей и действует без сбоев.

Юта театрально поежился.

– Бр-р-р, в каком чудесном мире вы родились, я бы там развернулся. В общем, будем решать проблемы по мере их поступления, а пока возьмемся за тех, кого еще не успел никто прибрать к рукам. Уверен, Роза смотрит в ту же сторону, просто Гонта ей нужнее. Но мешкать больше нельзя. Катрина, будь спокойна, со мной отправится вся тахарионская нечисть – если твой дружок и будет зверски убит, то точно не первым.

Красавица скривилась, она все еще привыкала к его не всегда уместному юмору.

А я вновь замолчала. Это Катрина беспокоится о лучшем друге, однако у меня нет такого же права, хоть туда же отправляется и мой лучший друг тоже. Но душевное прощание может кое-что сломать в моей тонкой настройке.

Однако из нас двоих я оказалась сильнее. Уже поздней ночью Юмин заявился в мою комнату – как в старые добрые времена, черным дымом через окно. Я проснулась сразу же – то ли от колебания воздуха, то ли от несуществующего запаха. Просто у князя зла такая тяжелая аура, которую невозможно игнорировать. Не стала садиться, повернулась на бок и посмотрела на него.

– Мы уезжаем до рассвета, – сообщил он шепотом. – Перемещение с Тахариона значительной части моей армии должно остаться незамеченным.

– Знаю, – ответила я тоже еле слышно.

– Настя, ты злишься на меня? – Он зачем-то сделал шаг ко мне.

– Я чувствую не злость, а какую-то… обреченность, – призналась я. – Отворот даже не позволяет моему сердцу болеть, а ему будто хочется сейчас разрываться. Оно не за тебя боится – никакие варвары, даже сообща, не смогут тебя и поцарапать, оно просто случайно вспомнило, что ни разу мы не разлучались так надолго с момента встречи. Наверное, уже завтра к обеду сердцу будет на это плевать. Это как-то одновременно правильно и неправильно. Ничего страшного, как только оно привыкнет – привыкну и я.

Юта задумчиво произнес:

– А у меня постоянно будто бы темный и светлый резервы баталии устраивают – бесконечное кровавое мессиво, очень утомляет. Наверное, это потому, что сердца у меня нет.

– Тогда лучше уходи. А то я разревусь, но уже утром не вспомню причину.

Однако он вдруг резко подался ко мне и нагло завалился на постель, подталкивая мне под голову руку.

– Что ты делаешь? – вяло возмутилась я. – Ты ведь мне противен.

– Ты мне тоже, – произнес он и перевернулся, чтобы нависнуть надо мной.

А потом поцеловал так яростно и сладко, что у меня от отвращения мурашки по всему телу побежали. Как только отстранился, я поинтересовалась:

– Разве тебе не мерзко это делать?

– Более чем. Но бесы знают, когда еще предоставится такая возможность.

– Тогда продолжай, – согласилась я. – Перетерплю.

– Придется через себя переступить, но раз ты просишь…

Он замолчал и приподнялся, чтобы зачем-то посмотреть мне в глаза. Или даже сквозь них. Юта словно не к себе прислушивался, а искал в моем взгляде ответ на незаданный вопрос. Не знаю, что он там увидел, но наконец-то придавил меня тяжестью своего тела и вернулся к губам.

Омерзительно и ужасно, но насколько же приятно и желанно… Эмоции метались от полюса к полюсу, становясь от этих качелей только мощнее. Юта отстранялся – я притягивала его к себе. Я пыталась увернуться от ласки – хищник мгновенно загонял добычу обратно под его контроль. Когда горячее тело прикоснулось к моей обнаженной коже, я осознала, что наша одежда куда-то испарилась, – и залепила Юмину хлесткую пощечину. На что он со звериным рыком ворвался в мое тело. Наконец-то! Наконец-то случилось то, чего нам обоим так сильно не хотелось и вызывало отвращение.

В процессе пришлось узнать, что это тело до нынешней горячей ночи оставалось девственным. Но мне было плевать на боль и дискомфорт – хотелось все больше и больше этого умопомрачительного ужаса. Мы продолжали наше гнусное занятие уже на полу, потом на стене и, кажется, даже каким-то образом забрались на потолок, с которого и рухнули обратно на кровать. Готовы были на что угодно, лишь бы не отрываться друг от друга и ни на мгновение не останавливать эту противную страсть. Она выжигала нас дотла, затем воскрешала, чтобы выжечь снова и снова по больному – и каждый следующий вихрь оказывался на уровень выше предыдущего.

И когда я уже обессиленно буквально распласталась по безупречному мужскому телу, смогла хрипло заявить:

– Ненавижу тебя, Юмин Тахарион.

– Взаимно, – ответил он сдавленно. – Я бы продолжил, но очень боюсь тебя искалечить, да и Варгат уже наверняка мнется у ворот, не понимая, куда я пропал. А ведь я никуда не пропал – я впервые проявился. Ты замечала, какой красивый потолок в твоей шикарной спальне?

– Это ты еще занавески не рассмотрел – произведение искусства… Юта, я должна кое в чем признаться.

– Снова? – удивился он. – А может, бесы с ними – с этими варварами, Исой, Розой Хорш и вообще всем миром? Запремся на Тахарионе – и признавайся до конца времен.

– Давай, но и весь мир мне немножечко жалко. Я не отпущу тебя сейчас – не смогу. Я буквально просто сойду с ума, если вы с Варгатом уйдете, а я останусь здесь ненавидеть тебя в одиночестве. Каждый миг вспоминать твое жуткое лицо и содрогаться.

– Я уже успел об этом подумать. Отворот, наверное, просто ослаб со временем. Повторю его еще дважды.

Подумав немного, я согласилась. Перед нами стоит цель решения глобальной проблемы – и ее нельзя откладывать из-за личных прихотей. Меня угораздило влюбиться едва ли не в ключевую историческую фигуру – так не думала же я, что смогу всегда держать его возле себя? В конце концов, когда-нибудь потом мы и сможем быть вместе, после того как все препятствия будут устранены.

Юта ушел, а я даже с постели подняться не захотела, как и не могла смотреть ему в спину. Три сильнейших отворотных заклинания – это очень тяжело, но все равно гораздо легче, чем посмотреть ему в спину. Потолок снова стал заурядным, а занавески обыденными, но зато я смогу сосредоточиться на учебе, а Юмин – на текущей задаче.