Натали Лан

22 глава

По привычке проснувшись в семь утра, я решаю прогуляться до пляжа.

В последний раз мы с родителями приезжали на море восемь лет назад. И за все шесть дней, что мы пробыли здесь, я ни разу не зашла в воду. Не смогла пересилить себя и раздеться до купальника, но мне нравилось смотреть. На разбивающиеся о берег волны и морскую пену, на виднеющиеся вдалеке корабли и катера, на ныряющих отдыхающих и их счастливые улыбки. Очередная сторона жизни, частью которой я не смогла стать.

Надев широкие спортивные штаны и утепленное худи темно-синего цвета, я, взяв с собой телефон и наушники, выхожу из номера. Проходя мимо комнаты Даниэля, вспоминаю, как всего несколько часов назад оставила ему под дверью записку. Понятия не имею, что пыталась сказать этим жестом: что больше не злюсь и не обижаюсь, и что подсознательно даже понимаю, почему он так со мной поступил? Что бы он там ни сказал в тот день, это осталось в прошлом.

Медленно спустившись по улице метров шестьсот, мои ноги наконец-то оказываются погруженными в песок. Я снимаю кеды и ступаю на его прохладную поверхность. В это время пляж оказывается далеко не таким пустынным, как хотелось бы. Несмотря на ветренную погоду, несколько человек сидят на деревянных шезлонгах и сосредоточенно наблюдают за покачивающимися на волнах чайками.

Ненадолго зайдя по щиколотку в воду, я решаю пройтись вдоль берега, наслаждаясь тем, как песок прилипает к влажным ногам. В наушниках звучит «Я тебя помню» Димы Билана, и тело, реагируя на первые строки, моментально покрывается горячими мурашками.

Может случайно, а может нарочно

Только тебя я опять вспоминаю.

Пожалуй, хватит с меня на сегодня лирики. Сняв наушники, я оборачиваюсь на россыпь гостевых домов, пытаясь определить, в каком из них сейчас отсыпаются мои друзья.

– Не слишком удачное расстояние, чтобы подглядывать в окна, – раздается знакомый мужской голос позади меня.

Даниэль, одетый в темный спортивный костюм, протягивает мне термокружку.

– Что это? – на удивление спокойно отвечаю я, забирая напиток.

– Облепиховый чай.

– Никогда не пробовала, – после двух глотков горячего чая по телу разливается приятное тепло, – странный вкус, но мне нравится. Спасибо.

– Не за что, – он снимает капюшон.

– А ты рано просыпаешься, – говорю я, продолжая неторопливо идти вдоль берега.

– У меня не было выбора. В шесть утра приехали постояльцы, а я обязан их встречать, – отвечает Даниэль, следуя за мной.

– Ты здесь каждое лето работаешь?

– Да, но впервые управляю всем сам без помощи родителей.

– А они…

– У папы обострились проблемы с сердцем, и им пришлось уехать домой, – поясняет он все также безэмоционально, и у меня возникает ощущение, что за прошедший год его голос растерял все былые цвета.

– И как он сейчас себя чувствует?

– На днях его положили в стационар, но по словам врачей угрозы для жизни нет. Так что мы сохраняем позитивный настрой и надеемся, что ему станет лучше.

– Так и будет, – как же сложно поддерживать людей в моменты, когда жизнь выбивает из-под их ног твердую почву.

– Извини, что помешал твоей утренней прогулке, – неожиданно говорит Даниэль и останавливается, – но я хотел поговорить.

– Да? – удивляюсь я, не имея ни единой догадки, о чем будет наш разговор.

– Когда Ник позвонил и забронировал одноместный номер, я трижды переспросил, не для тебя ли он.

– Так сильно боялся меня видеть? – усмехаюсь я.

– Не хотел, чтобы ты увидела меня.

– И когда ты узнал?

– Когда вы приехали. Ник и Ясмина вышли из машины со словами: «Только не злись, но у нас на заднем сидении спит Натали». Я был на грани того, чтобы отказать вам в заселении. А потом появилась ты, и все слова разом вылетели из головы.

– Надо было отказать. Хотела бы я посмотреть на нас, ищущих жилье в три часа ночи, – когда мое лицо расплывается в безмятежной улыбке, Даниэль озадаченно хмурит брови. – А что? Это же смешно.

– Еще несколько часов назад тебе было явно не до смеха. Я же видел, как ты разозлилась на друзей.

– Я их слишком сильно люблю, чтобы всерьез обижаться. К тому же они хотели как лучше.

– Ник сказал, что ты переезжаешь в другой город, – многозначительно кивнув головой, говорит Даниэль.

– Да, поэтому они и пошли на обман. Не хотели оставлять меня одну дома.

– Тебе очень повезло с друзьями, Ната.

– Знаю, – я пожимаю плечами и допиваю остатки еще теплого чая, – ты об этом хотел поговорить?

– В прошлом году, – робко начинает он, – через пару недель после нашей последней встречи мы с Ником и остальными ребятами сидели в компьютерном клубе. Когда кто-то из парней предложил снова собраться у вас в квартире, он сказал, что дома не все хорошо. Все начали расспрашивать его о Ясмине, решив, что они поссорились. Когда все разошлись, Ник поинтересовался, как прошел наш с тобой разговор.

– Я им до сих пор ничего не объяснила.

Какими бы прекрасными людьми не были мои друзья, есть периоды, которые хочется пережить в одиночку.

– Я предположил, что дело в Артеме, – Даниэль наблюдает за резко поднявшимися волнами, – но Ник сразу отмел эту версию.

– Какая теперь разница?

– Если тебе было плохо из-за меня, почему ты так спокойно со мной говоришь?

Я отвечаю ему искренней улыбкой. Нет смысла навязывать себе эмоции, которых уже давно нет. Кто сказал, что человеку положено обижаться до тех пор, пока перед ним не извинятся? Откуда взяться злости, когда на ее место уже давно пришла радость? Как перестать говорить с тем, по кому так сильно скучал? В кои-то веке мои мозг и сердце живут в гармонии, и мне не нужно выбирать, к кому из них прислушаться сегодня.

– А почему бы и нет? – отвечаю я вопросом на вопрос. – Артем сделал мне гораздо больнее, а я продолжаю с ним общаться. Потому что одна неприятная ситуация не должна разрушать все хорошее, что нас связывает. Мне нравилось проводить с тобой время, Даниэль. И раз уж так вышло, что мы оказались в одном месте, я не собираюсь копаться в том, что произошло между нами в прошлом.

– Даже не позволишь мне извиниться? – он выглядит так, словно мои слова стали для него настоящим потрясением.

– Я знаю, что такое привязаться к человеку, а потом увидеть его в чужих объятиях, – Артем и Рита даже не представляют, через какие душевные муки мне пришлось пройти, пока они встречались. – Ты увидел меня с другим, и тебе стало неприятно. Просто хочу сказать, что никогда бы так не поступила. Если бы я любила его, то не приблизилась бы к тебе и на шаг.

– Так вы… не вместе?

– Прости, что разочаровала и не прислушалась к твоему совету.

– Я был уверен, что ты к нему неравнодушна, – он задумчиво массирует затылок, – извини меня за те слова.

– Дело не в словах, а в том, как легко ты отказался от нашего общения, даже не попытавшись меня узнать.

– Я, – его речь прерывает телефонный звонок, – мне нужно ответить.

Через пару минут он сообщает, что ему нужно срочно вернуться в дом.

– Как насчет небольшой поездки перед сном? – спрашивает он, когда мы уходим с пляжа. – Сможем закончить наш разговор.

– Только если тебе есть, что сказать, – соглашаюсь я, пожав плечами.

Вернувшись в номер, я отправляю сделанные на море фото маме и удивляюсь, когда сразу получаю ответ.

Мама: Доброе утро. Как там красиво! Сейчас подожди, сниму твоих засранцев. Они нам всю ночь спать не давали.

Натали: Сильно шумели? Пломбир скулил?

Мама: Да, но под утро оба успокоились. Сейчас спят как дохлые.

Мама: Но они точно живые. Храпят как тракторы.

Мама: «прикрепленные файлы»

Натали: Никогда не слышала, как храпит Уголек. Вы открыли в нем новый талант.

Натали: Такие милые, когда спят. Спасибо за фото.

Мама: Мне еще час до выхода из дома. Надеюсь, мороженое проснется, чтобы я успела его выпустить на прогулку.

Натали: Пожалуйста, не оставляй его на улице без присмотра.

Мама: Ни в коем случае. Буду коршуном наблюдать за каждым его шагом.

Натали: Спасибо большое.

Мама: Не за что. Отдыхай.

Натали: Хорошего вам с папой дня.

Мама: И вам с друзьями.

Когда я уже откладываю телефон, приходит еще одно сообщение.

Мама: Обнимаю.

Натали: И я тебя.

Еще немного полюбовавшись присланными мамой фотографиями спящих Пломбира и Уголька, я собираюсь с силами и решаю разобрать сумку.

Вся бережно свернутая одежда умещается на одну широкую полку в шкафу. Я сразу достаю и кладу на кровать салатовое платье, которое планирую надеть на встречу с Даниэлем. Быстро проверив почту, обнаруживаю одно короткое письмо от Риты.

from: margoRita1998

Я просмотрела еще несколько квартир, но пока не вижу подходящего для нас варианта.

Но на всякий случай прилагаю ссылки. Вдруг тебе что-то понравится.

P.S. Оторвись там по полной!

Из-за плохого интернет-соединения удается открыть только самую первую ссылку, и увиденное действительно не кажется мне подходящим вариантом. Сама не знаю почему, но поиск жилья оказывает на меня угнетающий эффект, вынуждая то и дело впадать в отчаяние. А ведь самые первые дни поиска казались мне приятными хлопотами. Как, однако, все быстро меняется.

Решив ответить Рите позже, я выключаю ноутбук и кладу его вместе с зарядным устройством на небольшую прикроватную тумбу.

Друзья просыпаются около десяти. К тому моменту я сижу во дворе гостевого дома, устроившись в небольшой беседке с новой книгой Эммы Скотт в блестящей на солнце голубой обложке. С ее творчеством мы познакомились, когда Флориан одобрил обсуждение в клубе любовных романов. С тех пор я собрала целую полку проникновенных и чувственных историй автора.

Первыми из своего номера, как из пещеры, выбираются Ник и Ясмина. Заметив меня, они сломя голову бросаются в беседку.

– Пожалуйста, скажи, что ты передумала и не уезжаешь! – восклицает нависшая надо мной подруга.

– Пока что остаюсь.

– Что значит «пока что»?! – она буквально кричит мне в лицо, но делает это так по-доброму, что я непроизвольно расплываюсь в улыбке. – Не улыбайся, когда я пытаюсь быть грозной.

Смеющийся рядом Ник неожиданно мрачнеет.

– А Даниэль… – тихо произносит он, словно имя его друга находится под строжайшим запретом в нашей стране.

– Мы немного поговорили с утра и, кажется, все уладили.

– А сейчас, по-твоему, что? Вечер? – ехидничает Ясми.

– Значит, между вами все нормально? – с сомнением спрашивает Ник.

– Думаю, да, – я пожимаю плечами, – посмотрим.

В этот момент во дворе появляются Лунара и Флориан, одетые в забавные гавайские рубашки: он – в ядовито-зеленую, она – в ярко-красную.

– Аллоха, – громко приветствует нас писатель.

– Я его порой вообще не узнаю, – шепчу я себе под нос, но Яс умудряется расслышать мои слова.

– Это все Лу, – также шепотом отвечает она мне.

– Нати! – раздается радостный визг бегущей ко мне подруги.

Когда она влетает в мои распростертые объятия, я думаю лишь о том, как пережить нашу скорую разлуку. Сейчас, когда мы все собрались в одном месте, мысль о переезде ранит сильнее обычнее.

– Она передумала, – видимо, не удержавшись, заявляет Ясмина.

– Правда? – с надеждой в глазах смотрит на меня Лу.

– Да, решила остаться с вами.

– Прости, что не сказали про Даниэля, – извиняется она, погрустнев.

– Все хорошо, – успокаиваю я ее, – я даже рада, что мы с ним поговорили. Давно нужно было это сделать.

– Ладно, рада, что ты в порядке, – она еще раз крепко обнимает меня и отстраняется.

– Итак, – начинает Ник, уперев руки в боки, – какие у нас на сегодня планы?

Мы настолько заняты бурными обсуждениями, что не замечаем подошедшего к нам Даниэля.

– Со стороны напоминает тайный заговор, – комментирует он наши посиделки.

Пока он обменивается дежурными фразами о переменах в погоде и температуре воды в море, я, подняв голову, замечаю, что теперь на нем только серая майка и черные шорты. Его и без того смуглая кожа выглядит загоревшей, а темные глаза, наоборот, кажутся посветлевшими на несколько тонов.

– Еще увидимся, – говорит он нам на прощание и уходит в сторону общей кухни.

– Ну что, – хлопает в ладони Флориан, – пойдем на море?

Мы расходимся по номерам, чтобы переодеться и взять пляжные принадлежности.

Переодеваясь в купальник, я спрашиваю саму себя: «Ты готова к этому?». После стольких сеансов терапии и после всех сожалений о содеянном меня все еще посещает неуверенность и одолевают хорошо знакомые страхи. Крепко обняв себя за плечи, я делаю глубокий вдох.

– На море, так на море, – шепчу я и направляюсь к двери.