Нежеланная императрица, или Постоялый двор попаданки

53

Мне страшно покидать Зеленую и мою таверну. Вдруг Бетти не справится? Вдруг сорвутся сделки? Вдруг… Да что угодно вдруг!

Но куда страшнее вновь столкнуться с безжалостными головорезами. Или с чем похуже…

Мы с Эдвардом спускаемся на первый этаж, и я понимаю, что, пока я валялась без сознания, Бетти полностью вжилась в роль хозяйки. В чистом зале за опрятными столиками за тихими мирными беседами сидят жители Зеленой и незнакомые мне путники. В воздухе витают ароматы, от которых у меня начинает жалобно скулить желудок.

Захожу на кухню и тут же оказываюсь в объятиях счастливой фрейлины. Она держит меня и всхлипывает.

— Ну-ну, Бетти, — поглаживаю ее по спине. — Всё хорошо. Я в порядке.

— Подготовь госпожу к полёту, — приказывает Эдвард. — И покорми перед дорогой, нам лететь через полстраны.

Бетти тут же меня отпускает и с тревогой вглядывается в моё лицо. Потом переводит взгляд, в котором вдруг вспыхивают искорки негодования, на императора и храбро заявляет:

— Если вы забираете госпожу, чтобы ее казнить, то я вам не позволю. Мы будем защищать ее всей деревней, — она даже ножкой топает.

Хорошо, что мы давно починили пол.

Меня накрывает благодарностью и одновременно восхищением. Моя робкая Бетти наконец показывает зубки! И не кому-нибудь, а самому императору. Если продолжит в том же духе, то сможет и с купцами препираться, и со старостой, и Винсента в узде держать будет. Если, конечно, Эдвард сейчас не вспылит и не сожжет тут всё…

К моему удивлению, на лице Его Величества вместо гнева появляется ухмылка, и он выдает:

— Очень мило, Бетти. Но переживать не стоит. Я забираю королеву как раз для того, чтобы защитить. Так что не тяни время. Чем позже вылетим, тем холоднее будет.

Моя служанка от таких новостей начинает сиять, как солнышко. И принимается бегать вокруг меня со скоростью кометы. Не успеваю опомниться, как мы с Эдвардом уже сидим на кухне за столом, а перед нами на расписных тарелках из Инкервилля исходит соками и ароматами запеченное мясо с овощным гарниром, рядом кружки с теплым ягодным отваром.

За окном смеркается. Я ем быстро, хотя очень хочется просто наслаждаться едой.

Под очагом дремлеют и мягко мурлычут несколько отъевшихся кошек. Или не отъевшихся, а беременных? Даже если и так, то очередь на котят уже расписана. Оказалось, Эдвард прислал мне драконьих кошек — они великолепные охотники и душевные компаньоны.

Когда я поднимаюсь из-за стола, рядом возникает Бетти с моим шерстяным плащом.

Эдвард перехватывает его и оказывается у меня за спиной. Галантно набрасывает мне на плечи плащ. Но не спешит отойти, а задерживает руки у меня на плечах.

И тут на меня сваливается осознание, что мы будем лететь ночью высоко в небе. Там холодно. И что, эта накидка меня защитит? А как дракон меня понесет?

Перед мысленным взором проносятся картинки из моих земных книг. Там хищные ящеры таскают добычу в передних лапах.

Вспоминаю когтистые здоровенные лапы дракона Эдварда, и мне становится совсем не по себе. А если уронит? А если сломает? А если я банально замерзну? У них, вообще, кто-либо из драконов таскал до этого жен? И если да, то чем все заканчивалось?

Эдвард берет меня за ладонь и выводит во двор. Держит крепко, наверное, чувствует мой страх. Снаружи его поджидает Эгберт.

— Оставайся здесь и смотри в оба, — чеканит император. — Если сюда опять сунутся бандиты, обезвредь и выясни, кто их послал. И если еще раз подведешь меня… — втыкает в засланца убийственный взгляд. — Разжалую, и будешь мыть казематы.

Затем Эдвард ведет меня туда, откуда взлетал в прошлые разы. Держит за руку, как мама держит ребенка по пути к стоматологу. Я, покрываясь холодным потом, послушно иду рядом с императором. Разум отказывается верить, что я сейчас полечу.

Останавливаемся. Эдвард поворачивается ко мне. Так и держит за руку. Вглядывается в мое лицо. Потом вдруг поправляет на мне капюшон. Пробегает пальцами по плащу, накидке, проверяя, всё ли застегнуто и завязано.

Наклоняется и горячо выдыхает мне на ухо:

— Не бойся, тебе понравится.

Смотрю на него расширенными глазами. Наверное, в них плещется паника.

— Т-т-только не стискивай меня с-с-сильно… — мямлю заикаясь.

Он резко, словно от пощёчины, отстраняется.

— Стискивать? Да за кого ты меня принимаешь? Я по-твоему дикарь? — вспыхнувшее было негодование сменяется в его голосе успокаивающими интонациями: — Ты полетишь у меня на спине. Т-щ-щ… Не бойся, я не позволю тебе пострадать. Больше никому не дам тебя в обиду.

По телу пробегает теплая волна. В груди разливается жар. В душе смешивается всё: страх, любопытство, предвкушение и… желание.

Эдвард отпускает меня, отходит, и через мгновения передо мной уже огромный черный зверь. Он приближается, заглядывая мне в глаза. Потом преклоняет голову на длинной шее, сгибает передние когтистые лапы. Его мощный хвост ложится вдоль бока, приглашающе подрагивая.

Выдыхаю и, стараясь не сделать больно, встаю на драконий хвост, упираясь руками в чешуйчатые бока. Дракон осторожно подносит меня к основанию шеи.

Усаживаюсь там, словно на спортивный мотоцикл. Правильнее было бы сказать, что ложусь, прижимаясь животом и грудью к могучей шее, подгибаю ноги (благо широкая юбка позволяет расположиться довольно свободно) — они удобно упираются в мощные лопатки, обнимаю руками дракона.

Моё тело прекрасно знает, как лучше устроиться. Видимо, Аделина нередко летала так. Странно, я ожидала, что будет жёстко, колюче, твёрдо. Но нет, мне удобно и тепло. Прижимаюсь щекой к чешуйчатой шкуре и закрываю глаза.

Тело бьет мелкая дрожь. Задерживаю дыхание.

Эдвард выпрямляется и плавно поднимается в воздух. Сердце начинает биться сильнее. Дышу глубоко и медленно, в такт вздымающимся и опускающимся за спиной крыльям.

Воздух становится холодным. Но от дракона исходит настоящий жар, который согревает, не дает замерзнуть.

Мне сначала боязно, но постепенно я привыкаю и к этому положению, и к температуре воздуха, и к темпу движения дракона. Мне совсем не холодно. Наоборот — уютно и безопасно.

Я наконец отваживаюсь открыть глаза.