Нежеланная истинная для генерала драконов

Глава 15

Ингрид

Мы проработали так большую часть дня, и надо сказать, торговка не пожалела – благодаря энтузиазму Яна, нахваливавшего ее товар, покупателей значительно прибавилось.

А ближе к ужину в моей голове снова раздался голос Адриана.

В этот раз я не удивилась и не испугалась, как это было вчера. Просто замерла, с пустым деревянным ящиком в руках.

Сейчас Адриан явно не знал, что я слышу его разговор. Впрочем, кажется в прошлый раз он тоже этого не знал, пока не ответила…

– А я еще раз повторяю, Дориан, – говорил дракон. – Ингрид сбежала лишь от того, что вы бросили ее в темницу.

Я не думала, что услышу ответов собеседника, но они отражались в мыслях Адриана, только не так четко, как его собственные слова, а обрывками.

– Кэбалара… понимаешь? Это не просто… если фанатики…

– Ключевое слово здесь «если», – отрезал Адриан. – И останься она во дворце, фанатики бы точно до нее не добрались. Я уже все сказал. Связь разорвана, и я не могу найти Ингрид. Да и, откровенно говоря, не хочу.

– Ты… предал… когда…

– Я не предавал империю. Хотя бы потому, что до недавнего времени даже не знал о пророчестве. И уж точно сперва я не думал, что Ингрид из той деревни, – в голосе Адриана послышалась горечь. – Мало ли на севере сирот. Чего ты от меня хочешь, Дориан? Казнить за измену? Ну так вот он я… только это бессмысленно, потому что я дракон, а она моя пара. Ты сам знаешь, чем сильнее зверь – тем у него крепче связь. А богиня на моей стороне. Тебе стоило бы поискать настоящих фанатиков, а не бегать за потомками Элькантры.

– Ищу, уж не сомневайся, – буркнул Дориан, и в этот раз я хорошо его расслышала.

Затем наступила тишина, и только тогда я позволила себе задуматься.

Значит, Адриан и впрямь на моей стороне? И о каких-таких потомках он говорил?

О, боги, почему они просто не отстанут от нас? Ведь ясно, что мы не фанатики! Никогда ими не были…

– Ингрид? – теперь Адриан заметил мое присутствие в своем разуме. – Ингрид, ты здесь?

– Да, – прошептала вслух.

– Ты добралась до домика… хотя, нет, лучше не говори, – дракон усмехнулся.

– Зачем мы нужны этому Дориану? Пусть наши родители и были фанатиками, но мы… мы же нет, – спросила шепотом.

– Ваши родители… – Адриан запнулся. – И они не были. Все дело в пророчестве.

А потом он рассказал мне такое, отчего у меня волосы дыбом на голове встали.

Ящик выпал из рук, а сердце словно перестало биться.

Выходит, мою деревню сожгли из-за каких-то догадок? О, боги… за последние несколько дней на меня итак столько всего свалилось, а тут… это слишком. Слишком много.

– Но самое страшное, что я понимаю их, – тихо закончил Адриан. – Да, я не знал обо всем, и это ужасно. Но… я генерал. И я знаю, что иногда приходится жертвовать чем-то во благо остального мира. Они просто хотели покончить с Кэбаларой навсегда. Я недостоин тебя, Ингрид. Ни тебя, ни Яна.

– Тогда почему ты разорвал связь? – спросила, прикусив губу.

Голос дракона звучал устало и отчасти жалко. Словно он и сам запутался, и теперь разрывался на части, не зная, как ему поступить.

– Я попросил Веланду, и она исполнила мою просьбу. Выходит, я просто снял с себя ответственность за решение, оставив его богине. Теперь ты можешь ненавидеть меня, Ингрид. Я убеждал тебя, что твои родители заслужили смерть. Но они не заслуживали, так что ты имеешь полное право меня ненавидеть… – и снова голос Адриана становился глуше, пока не стих окончательно.

Связь разорвалась. А вот мне о многом теперь стоило подумать…

– Что-то случилось? – ко мне подошла торговка. – Вы словно призрака увидели…

– Нет, все в порядке, – я тряхнула головой, подняла ящик и снова принялась за работу.

Руки делали свое дело, а в голове кружились мысли, весьма печальные.

Я думала, нас бросили в темницу из-за того, что считали фанатиками, но дела обстояли еще хуже.

Неважно, что там было в пророчестве и насколько оно правдиво. Если император полагал, что из-за нас может воскреснуть Кэбалара, то это все меняло.

Нас не оставят, потому что никто не хочет возвращения мертвого некроманта. Нас будут искать, пока не найдут, и Адриан не сможет этому помешать. В конце концов, он генерал, а не правитель. Он просто выполняет приказы.

Значит, идти к нему нельзя. Не потому, что я ему не доверяю – подслушанный разговор показал, что дракон говорил правду, и не знал о нашем заключении. Скорее уж, наоборот, он один был на нашей стороне.

Но если дело настолько серьезно, то в его доме нас могли найти. Нет, лучше не рисковать.

Пора брать все в свои руки. В конце концов, я десять лет выживала одна и тянула детей. Смогла поставить их на ноги, воспитать и обучить. И с этим справлюсь.

– Скажите, вы знаете, где здесь можно снять комнату за приемлемую цену? – спросила торговку, когда рабочий день подошел к концу, и мы сложили весь товар в телегу.

– А у меня и можно, – пожала плечами та. – Вы вдвоем сегодня хорошо потрудились, я продала почти вдвое больше, чем обычно. Так что сама хотела бы предложить вам работать и завтра.

– А разве мы не поедем к лорду… – вклинился Ян, но я так на него зыркнула, что он нахмурился и примолк.

– Здорово, работа нам нужна, – улыбнулась в ответ.

Уже вскоре мы втроем ехали в телеге, груженной нераспроданным товаром.

– Как вас занесло в Клифстон? – спросила торговка, Изольда, скользнув взглядом по моему лицу. – Вы похожи на северянку.

– Да, мы с Яном с севера, – кивнула и быстро выдала полуправду. – На самом деле, он мой младший брат. Мы попали в столицу перед императорскими испытаниями, и все шло хорошо. Но потом нас обманули злые люди, и в итоге мы остались без жилья, монет и вещей.

В этот момент меня особо порадовало то, что Адриан разорвал связь – метка дракона на щеке наверняка вызвала бы кучу лишних вопросов. А так торговка лишь сочувственно покачала головой:

– К сожалению, не все люди добрые. Вы пробовали обращаться к стражникам? Может, они нашли бы разбойников…

– Пробовали, но пока без результата, – пожала плечами.

Спустя какое-то время повозка остановилась.

Забавно, но торговка жила в том самом районе, где вчера мы с Яном искали ночлег.

– Смотри, Ингрид, кажется там были те мужчины, – оживился мальчишка, ткнув пальцем в сторону дома дальше по улице.

– Какие мужчины? – Изольда посмотрела туда же.

– Вчера мы хотели постучаться к кому-нибудь, чтобы снять комнату, но было поздно, а окна горели только там, – пояснила я. – Но, увидев троих мужчин, мы не рискнули.

– Тот дом уже давно пустует, – пожала плечами торговка. – Но видимо сами боги вели вас ко мне. Что ж, давайте я покажу вам комнату…

Дом Изольды был не слишком большим, но очень уютным. Я помогла ей выгрузить товар в сарай, а затем мы вместе приготовили ужин. Во время этого торговка рассказала, что живет одна, ведь ее дети давно выросли и уехали, а муж погиб, оставив прилавок, которым она и занималась.

Ян уснул сразу после еды. Мы еще какое-то время разговаривали, а после тоже разошлись. И впервые за последние пару дней я уснула спокойно и без страха.

Следующая неделя прошла настолько спокойно, что отчасти становилось страшно, словно это было затишьем перед бурей.

Утром мы втроем, вместе с Яном и Изольдой, ехали на рынок, где я помогала раскладывать товар, а мальчишка бегал, зазывая клиентов. Обедали там же, а ужинали уже в доме торговки, уставшие, но вполне довольные проделанной работой.

Затем до самой ночи я помогала Изольде плести веники, корзинки и всякое такое для последующей продажи, а после ложилась спать.

К удивлению, нас никто не искал, а если и искали, то делали это не слишком тщательно. Хотя, вскоре я поняла, отчего – император не мог развесить мои портреты по столбам, иначе прежде него до меня добрались бы фанатики. Это мне рассказал уже Адриан – наша связь возникала каждый день, обычно ближе к вечеру.

Каждый раз это происходило неожиданно. Мы просто начинали слышать мысли и слова друг друга, а потом прекращали, столь же внезапно.

Впрочем, особых разговоров не выходило. Адриан метался между волей императора и мной, а я не могла сказать лишнего, чтобы не выдать своего местоположения.

– Почему Его Величество так уверен в том, что пророчество верно? – однажды спросила я.

Это было на следующий день после того, как мы познакомились с Изольдой, и она приютила нас.

– Сперва я тоже спрашивал себя об этом, – как-то особенно горько хмыкнул Адриан. – Но потом мне показали доказательства. Ты… жители твоей деревни и впрямь способны обуздать пламя дракона, зажженное самим Карадарасом. А значит, твоя кровь способна возродить мертвого некроманта.

– Я все равно не понимаю… – покачала головой. – Может Элькантра и создала людей в той самой горе, но это было слишком давно. Я не чувствую в себе ничего особенного.

– Ты пахнешь снегом и вереском, – невпопад пробормотал Адриан. – Но давай больше не будем об этом. Теперь долг перед государством и желание тебя защитить разрывают меня. Кажется, я смертельно виноват перед всеми вокруг. Перед миром, перед Его Величеством, перед тобой.

– Ты не должен так думать. В конце концов, богиня разорвала связь, а она наверняка знает, что делает. Тем более, я сама никогда не свяжусь с фанатиками, – поспешила его успокоить.

Признаться, возможное возвращение Кэбалары и меня пугало до дрожи. Но умирать я все равно не хотела. Я столько всего вынесла, смогла выжить в горах и спасти остальных детей. Мне просто не верилось, что все это могло быть напрасно. И уж тем более, мне не хотелось, чтобы казнили Яна.

Но Адриан…

Отчасти поведение дракона меня удивляло. Я не думала, что имею для него хоть какую-то ценность, чтобы он вообще пытался меня защитить.

Наверно, Ян с самого начала был прав в его плане – лорд Уайетт просто оказался честным и добрым, хоть и скрывал свою доброту за холодной непроницаемой маской.

А может, дело было все-таки в связи истинных… этого я не знала. Но спустя пару дней поймала себя на мысли, что жду, когда мы снова услышим друг друга.

Забавно, дракон, которого я так ненавидела прежде, теперь действовал на меня успокаивающе.

Впрочем, скрываться мне удавалось еще и благодаря собственной осторожности. Я каждое утро прикрывала волосы платком и всегда смотрела вниз, чтобы никто не смог толком разглядеть моего лица. А когда мимо проходили стражники и вовсе старалась спрятаться за прилавком, делая вид, будто занята товаром.

К удивлению, даже потеря магии перестала терзать меня. В самое первое время я чувствовала пустоту, словно лишилась части своего тела. Но с каждым минувшим днем пустота исчезала. Пожалуй, если дело так пойдет и дальше, то спустя пару месяцев я уже и не вспомню о том, что когда-то имела.

Это было немного странным, ведь опустошенные до конца своей жизни ощущали дыру в груди там, где прежде была магия. Но жаловаться на такое я бы точно не стала.

Адриан

Вечером, когда Ингрид сбежала из темницы, а я разорвал связь, император отослал меня в свои покои.

В целом, он имел полное право бросить меня и за решетку. В конце концов, я ослушался приказа десять лет назад, да и сейчас долго скрывал происхождение Ингрид.

Но Его Величество ограничился «домашним» арестом, наложив запрет покидать не только дворец, но и комнату.

Оставшись в одиночестве, я лег на кровать, пытаясь успокоить отчего-то взбесившееся сердце. В голове крутилась сотня вопросов.

Как там Ингрид? Все ли у нее хорошо? Правильно ли я поступил, оборвав связь?

Наконец, уже ночью, я пошел освежиться, желая хоть как-то отвлечься и успокоиться.

Открыл кран, сунул лицо под холодные струи воды и тут же вздрогнул, ощутив чужое присутствие.

Напрягся, сам не зная, к чему готовиться, но вскоре расслабился, ведь позади меня стояла богиня любви.

– Адриан, – Веланда улыбнулась краешком губ.

Ее простое белое платье колыхалось так, словно его трепал невидимый ветер.

– Богиня, – склонился в поклоне, исподлобья разглядывая ее.

– Задаешься вопросом, зачем я пришла? – проницательно хмыкнула Веланда, ведь именно об этом я и думал. – Всего лишь сказать тебе, что ты на верном пути. Дракон должен защищать свою истинную, это в его крови.

– Но связи больше нет, – заспорил, сам не зная, зачем, ведь мне действительно хотелось защитить Ингрид.

– Но ты не отказывался от нее, – покачала головой Веланда. – Пару недель назад я кое-что подарила Ингрид. Полагаю, пришла пора воспользоваться первой половиной этого подарка. Склонись.

Я послушно опустился на одно колено, склонив голову, и богиня кончиками пальцев пробежалась по моим волосам. Когда же я снова поднялся, она уже исчезла, оставив после себя пару влажных следов на полу.

А вскоре, когда я снова думал об Ингрид, в моих мыслях раздался ее голос.

Наверно только визит Веланды, вселивший уверенность в правильности поступков, позволил мне следующим утром встретить Дориана с гордо вскинутой головой и расправленными плечами.

Харингтон ушел к вечеру, так и не добившись от меня ничего толкового, но вскоре вернулся, бросив на стол внушительную папку с бумагами.

– Вот, – сверкнул глазами он.

– Что это? – вскинул брови я, изрядно устав от этой канители.

– Доказательства, – поджал губу Дориан. – Я бы принес их раньше, но они хранились в особом архиве. Тот отчет, который ты читал первым, не зря составлен так подробно. Агенты канцелярии почти год изучали жителей деревни, прежде чем мы убедились окончательно. Ты дракон, Адриан. Дракон и генерал. Ты должен понять, что это важнее вашей связи и ваших жизней. И помочь нам закончить то, что следовало закончить еще десять лет назад.

Сказав это, Харингтон ушел, оставив меня наедине с бумагами.

И чем дольше я читал, тем сильнее холодело сердце.

На первом листе, пожелтевшем и ветхом, было само пророчество. Начало обрывалось, но дальнейшие строчки говорили сами за себя:

«…Кэбалара покинет свою мать, вернувшись в мир живых во сто крат сильнее, чем был. Последователи, призвавшие его, станут генералами его мертвого войска. Им будет дарована вечность и все богатства мира, ведь они шли по верному пути.

И пробудит душу Кэбалары магия человека, способного обуздать огонь, чтобы был он защищен от людской магии.

И пробудит душу Кэбалары пот человека, способного обуздать огонь, чтобы не чувствовал он усталости.

И пробудит душу Кэбалары слезы человека, способного обуздать огонь, чтобы не питал он жалости.

И пробудит душу Кэбалары крик боли человека, способного обуздать огонь, чтобы не оставалось на нем ран.

И пробудит душу Кэбалары страх человека, способного обуздать огонь, чтобы сам он был бесстрашен.

И пробудит душу Кэбалары кровь, полная любви, человека, способного обуздать огонь, чтобы смог устоять он против пламени Карадараса…».

Последнее слово в пророчестве распознать удалось с трудом – бумага обрывалась на середине.

Но это было только началом, потому что дальше шло именно то, о чем говорил Дориан.

Доказательства.

Агенты действительно тщательно изучили не только деревню, но и ее жителей – в папке нашлись подробные карты местности, списки имен с отдельными пометками, вроде «тогда-то переехал в такой-то город» или «приехала в деревню тогда-то и оттуда-то».

Отдельно числились вожди с их семьями и члены совета старейшин, и вскоре я понял, почему.

Магия.

Обычно способности к чарам передавались по наследству и чаще всего встречались у аристократов. Сила магии зависела от врожденного резерва и оставалась примерно одинаковой на протяжении всей жизни. Дар прорезался в детском возрасте и мог исчезнуть только если маг выжигал резерв целиком, или из-за каких-то сильных переживаний, но такое встречалось крайне редко, ближе к «никогда».

У жителей этой маленькой деревушки дела обстояли иначе, словно они и вовсе принадлежали к другому миру.

Самой сильной магией обладал вождь племени и его дети, что вполне соответствовало нормам Таачийской империи. Если бы не одно «но» – если вождь, по тем или иным причинам менялся, то менялась и сила магии.

Например, в отчете указывался некий Варг, сын прошлого вождя племени. Его отец был сильным магом, но, когда он умер, Варг оказался слишком мал, чтобы занять его место, и тогда совет старейшин выбрал нового вождя. А магия Варга ослабла и в итоге угасла почти целиком.

Зато новый вождь внезапно значительно увеличил свой резерв. И это противоречило всем известным мне законам.

Дальше – больше.

В племени действовало четкое разделение обязанностей, и если сравнивать с устройством империи, то все было примерно так:

Главным считался вождь, соответствовавший императору.

За ним шел совет старейшин (аристократы), охотники (влиятельные горожане, к которым принято было обращаться «господа») и все остальные (простолюдины).

Магией владели первые две категории, но ее сила зависела от статуса. Если кто-то переходил из охотников в старейшины, то его резерв увеличивался, и наоборот.

Если же кто-то, наделенный даром, покидал деревню, то постепенно он терял этот дар, вне зависимости от того, куда уезжал. И наоборот, если кто-то пришлый оседал в деревне, связывая себя с ее жителями, то он мог получить дар, или лишиться его.

Это значилось отдельным списком:

«Кэри. Прибыла в деревню для брака, став женой старейшины получила дар.

Болд. Гостил в деревне три месяца, выздоравливая от ранения медведем. Сохранил магию, вернулся в родной город к семье.

Патрик, агент императора. Пробыл в деревне шесть месяцев, вступал в физический контакт с женщиной из простолюдинов. Почувствовав значительное уменьшение резерва вернулся в столицу. После возвращения резерв восстановился…».

То есть, теоретически, магия могла пробудиться у любого жителя деревни и точно так же могла угаснуть. О чем и говорили бесконечные списки, занимавшие значительную часть материалов дела, переданного мне Дорианом.

Это казалось абсолютно невозможным, но отвечало на один из моих вопросов. Почему император велел уничтожить всех жителей, если для пророчества требовался человек с магией? Потому что магия в этой деревни была непостоянной.

В конце всего этого шло заключение, написанное, кажется, почерком прошлого императора:

«Само место пропитано магией богини, и люди, живущие на этой земле, впитывают ее в себя, сохраняя чистоту крови и благословение Элькантры. Магия течет в их крови, пробуждаясь по необходимости, и угасая, когда они навсегда покидают священную гору».

Затем перечислялись особенности, присущие всем жителям деревни.

Сила. Рядом с колыбелью человечества эти люди становились сильнее, как магически, так и физически.

Родство с природой. Жители деревни не боялись леса и гор. Они словно чуяли, где найти чистую воду, а дикие звери не трогали их. Урожай у них всходил быстрее, а домашняя живность плодилась чаще.

Запах. При создании людей Элькантра взяла благословение у всех богов, а после сотворила их из глины, снега и воздуха. Поэтому все жители деревни до сих пор пахли снегом, травой и деревьями, свежим ветром и немного теплом.

Ингрид тоже пахла снегом и вереском… и теперь понятно, как кучка детей смогла выжить в дремучих лесах тех мест.

Но самым главным было другое, ведь в пророчестве говорилось о человеке, способном погасить огонь.

И жители деревни могли, хотя не совсем так, как я представлял.

Это обстоятельство обнаружилось больше случайно, как раз, когда люди императора поняли, что магия жителей способна меняться и стали изучать их внимательней.

Тогда и выяснилось, что один из местных мужчин был драконом. Когда-то он планировал заговор против императора, но в итоге облажался. Его собирались казнить, но он сумел сбежать, а дальнейшие поиски не дали никаких результатов. Было известно лишь то, что он ушел куда-то на север, за пределы империи.

Его признал агент, прежде занимавшийся его поисками.

Но теперь он больше не был драконом. Совсем. После брака с одной из местных его огонь угас, а зверь исчез. И теперь он пах снегом и соснами.

«Когда создавали людей, драконов еще не было. Кровь жителей деревни не признает драконов, она их убивает…» – гласила кривая приписка.