Нежеланная истинная для генерала драконов

Глава 20

Адриан

Я был готов мучиться до конца своих дней, полагая, что Ингрид никогда не простит меня. Но я действительно не мог поступить иначе. Во мне долго боролись долг и желание защитить Ингрид, и в итоге я нашел компромисс.

Сообщая Дориану о том, где остальные дети, я знал, что это возмутит Ингрид. Но также я надеялся, что она никогда об этом не узнает.

Пускай далеко, пускай ненавидя меня, но мне хотелось, чтобы она была в безопасности.

Когда же она пришла во дворец, я впервые всерьез задумался о настоящей измене императору. И если бы Ингрид грозила казнь, то я бы действительно пошел на это – предал свои клятвы, чтобы спасти дикую северянку.

К счастью, все обошлось.

У императора похитили истинную, и оказалось, что в пророчестве имелась в виду именно она. А Ингрид и остальные перестали иметь для Его Величества хоть какое-то значение.

Замечательно, но…

Не менее горько. Ведь так выходило, что я был настоящим убийцей, пускай и не знал об этом.

Но Ингрид оказалась столь же великодушной, сколь и красивой – она больше не винила меня в смерти родителей. А когда дикая северянка согласилась стать моей женой, я подумал, что теперь получил от жизни все, что хотел.

Наверно поэтому прежде меня ничего особо не волновало, кроме выполнения приказов, полетов и боя. Потому что прежде я не знал Ингрид и даже не представлял, что мне на самом деле надо.

Но с момента нашей встречи она перевернула мою жизнь с ног на голову и продолжала удивлять раз за разом. Своей стойкостью, своей красотой, своим упрямством.

И стоя с ней возле небольшого искусственного прудика, глядя в ее сияющие глаза… Вдыхая чуть изменившийся, но все равно такой приятный аромат вереска и васильков я не мог оторвать от нее взгляда.

Мне действительно было плевать на мнение общества и других аристократов. Да, сейчас, когда связь исчезла, Ингрид стала самой обычной простолюдинкой, но никто другой не смог бы заменить мне ее. Тем более, что император видимо усовестился, а может, тоже изменился за минувшее время, и не стал препятствовать этому браку. Скорее наоборот, пообещал не волновать нас.

Мне было плевать на наследников-драконов. Потому что теперь едва ли я бы смог прикоснуться к другой женщине, кроме Ингрид. Не мог и не хотел. Так какая разница? Мне хотелось видеть в своем ребенке не дракона, а продолжение нашей любви.

Когда мы остались наедине, я улыбался, а дракон внутри едва ли не рычал от предвкушения грядущего. Даже без метки Ингрид все равно осталась для него парой, самой желанной женщиной в мире. И мне едва удавалось сдерживать его во время церемонии, потому что больше всего зверь хотел закрепить свою связь старым и древним, как сам мир, способом.

Целовать Ингрид было чистым счастьем.

Казалось, я самый везучий мужчина в этом мире, раз могу любоваться ее прекрасным телом. Могу ласкать ее, могу наслаждаться ей. Могу пить ее дыхание и слушать тихие всхлипы удовольствия. Могу смотреть, как свет свечей путается в ее темных волосах. Как ее руки обвивают мою шею, как она выгибается мне навстречу.

Да уж… даже не думал, что во мне столько от поэта. Но Ингрид была так прекрасна, что хотелось кричать об этом целому миру.

Однако счастье вышло мимолетным, словно богам было мало выпавших на нашу долю испытаний. Утром, когда мы вдвоем лежали в кровати, утомленные нашей первой ночью, Ингрид закричала. Я видел, как ей больно, но ничего не успел сделать – девушка потеряла сознание.

А когда я, кое-как натянув портки, уже собирался кинуться за лекарем, в спальне появилась та, кого звал, но кто так и не соизволил прийти на мой зов.

Веланда.

Богиня стояла посреди комнаты, как всегда прекрасная, с длинными распущенными волосами и в простом белом платье, трепетавшем на невидимом ветру. Под ее босыми ногами растекалась небольшая лужица влаги, а воздух вокруг наполнился звуком дождя.

– Ты… что случилось? Это ты с ней сделала? – спросил хрипло, поняв, что явление Веланды не могло быть простым совпадением.

– Не я, – помотала головой богиня, усмехнувшись самым краешком губ. – Она сама это сделала.

– Сама? – глаза мои расширились от удивления.

На секунду показалось, будто я попал в дурной сон. Как сама? Ингрид решила наложить на себя руки? Но как и почему?

Но я сразу же отбросил эти мысли. Она никогда бы так не поступила. Не смогла бы бросить своих воспитанников на произвол судьбы.

– Сама, – кивнула Веланда, ничуть не смутившись. – Она слишком хотела дать тебе сына дракона и потому пошла на сделку.

– Что? – я перевел взгляд с богини на бледное лицо Ингрид.

Она так и лежала на кровати обнаженная, словно заснув. Но испарина на лбу, посиневшие губы и тревожные метания показывали, что она вовсе не спит.

– Что слышал, – Веланда усмехнулась, на секунду показавшись мне вовсе не прекрасной, а уродливой, злой и жестокой. – Сейчас, когда связь между вами исчезла, она боялась, что после ты будешь жалеть. И потому пошла на сделку с одной старухой. Теперь она страдает ради тебя.

– Ты лжешь, – я подскочил к Веланде, позабыв и о своем почти обнаженном виде, и о том, что она богиня, с которой опасно спорить. – Она ведь виделась с Элькантрой…

– Боги не лгут, – покачала головой та, не отступив и не испугавшись моего гнева. – Она в беде из-за тебя.

– Почему? – закричал я. – Почему ты так поступила с нами? Почему не пришла, когда я молил тебя? Почему не вернула связь? Почему дала метку именно ей?

– Я зажигаю метки, но я не выбираю, на ком они зажгутся, хотя вам, драконам, выгоднее считать иначе, – Веланда покачала головой. – Сейчас ты ведешь себя слишком дерзко, но я все равно отвечу. Я не вернула связь, потому что в Ингрид не осталось магии. Но если бы и осталась… ты ведь теперь знаешь, что в ней течет древняя кровь. А значит, это все равно было неизбежно. Она бы просто потеряла метку после вашей первой ночи, вот и все.

– Тогда почему…

– Почему вы истинная пара? – Веланда вздохнула. – Потому что есть вещи, которые не в силах изменить даже боги. Потому что ваши судьбы оказались связанными в тот самый момент, когда ты оставил ее в живых. Если бы тогда ты исполнил указ императора целиком, то все сложилось бы иначе.

– И что теперь? – я спрятал лицо в ладонях, поняв, что кричать на богиню бесполезно.

Все уже случилось. И сейчас Ингрид лежала здесь, а я даже не знал, что с ней и чем ей помочь.

– Теперь… – Веланда пожала плечами. – Тебе снова придется выбрать. Ей больно, потому что она хотела родить тебе дракона. А выносить создание с такой сильной магией простой человек неспособен.

– И что, я не могу ничего сделать? – я до крови прикусил губу, чтобы не завыть от отчаяния и безысходности. – Разве не могу я забрать ее боль себе?

– Не можешь, – покачала головой Веланда, оставаясь спокойной и отчасти безучастной. – Единственное, что ты можешь, так это вернуть ей магию, но…

– Как? – перебил, желая перейти к самому главному.

– Ты не дослушал, – Веланда погрозила мне пальцем. – Ее магия вернется, но с ней вернется и сила первых людей. Если ты сделаешь это, а после останешься рядом, то потеряешь дракона. Твой зверь слишком силен, так что для тебя это будет мучительно больно. Настолько больно, что в какой-то момент ты пожелаешь умереть.

– Плевать, как это сделать?

– Отвези ее в ту деревню, – ответила богиня и исчезла.

В деревню? Туда, где все это началось?

И надолго? Если верить отчетам, магия жителей не угасала сразу, равно как и не появлялась в один момент – все происходило постепенно.

Значит, нам наверняка придется провести там какое-то время. Как много? Что нужно с собой взять?

Веланды уже не было, чтобы ответить на эти вопросы.

Первым порывом было просто схватить Ингрид на руки, активировать портальный камень и перенестись в деревню. И я едва сдержал себя от подобной глупости.

Нам ведь наверняка придется остаться там. А значит, мне следовало подумать о том, что есть и где спать.

Сделав пару глубоких вдохов, я слегка успокоился, вызвал слуг и принялся отдавать им указания, то и дело поглядывая на бледную Ингрид, похожую на мертвеца.

О том, что ехать в деревню не стоит, даже не думал. Как я мог не поехать, если это действительно случилось из-за меня? Ведь это для меня Ингрид хотела зачать дракона…

Лишусь зверя? Да, это плохо. Наверняка мне будет очень больно. Наверняка император разозлится на меня, а то и вовсе решит казнить. Но разве я мог поступить иначе? Особенно, когда Ингрид было так плохо…

О, боги, и почему Веланда не объяснила ничего подробней? Неужели ей было так сложно? А вдруг не получится? И что тогда мне делать?

Вопросы, роившиеся в голове, казались мучительными, ведь из-за них я снова чувствовал беспомощность.

Наконец, собрав часть вещей на первое время и раздав нужные указания, я осторожно одел Ингрид.

Северянка заворочалась, протяжно застонав, но из забытья не вышла, чему я был рад. Лучше уж так, чем чтоб ее мучала боль.

Прежде чем подхватить истинную на руки, отправил короткое послание императору о своем отъезде, а также велел слугам успокоить Яна и остальных воспитанников Ингрид…

Ян. Я действительно привязался к этому неугомонному мальчишке, и теперь переживал за него. Он ведь наверняка испугается, когда не найдет нас здесь. Конечно, истинную причину ему не сообщат, но все равно… бедный мальчишка. Ингрид же ему почти как мать.

Хорошо еще, что Ян ближайшие пару дней хотел пожить с остальными в особняке казненного лорда Уильяма. Иначе он бы точно всполошился.

Когда с основными сборами было покончено, я достал портальный камень. Зарядил его под завязку, чтобы суметь перейти вместе с Ингрид. Мысленно представил сгоревшую деревушку и шагнул в открывшуюся рамку портала.

Но оказался вовсе не там, где рассчитывал.

Вместо проросших травой руин вокруг шумел густой лес. Могучие деревья ветвями уходили в самое небо, на котором тускло сверкала не успевшая еще скрыться луна.

Холодный воздух пах хвоей, смолой и предчувствием первого снега. Под ногами шуршал ковер из опавших иголок и мелких веток, сбитых ветром.

Едва заметная тропка, больше похожая на звериную, петляла между соснами, уходя вниз по крутому склону. А прямо передо мной черной пустотой зияла пещера, спрятанная за колючими кустами. Не окажись я именно здесь, точно напротив входа, никогда бы не смог найти ее.

Значит, Веланда не просто ушла. А это…

Форсберг – такова была фамилия Ингрид, данная ей при рождении. Точнее, в ее племени не использовались фамилии, а детям давали второе имя. Форсберг, Гринберг, Илберг – каждое из них имело свое значение, но все они были связаны с горами.

Точнее, с одной горой, где когда-то давным-давно богиня Элькантра и создала первых людей, взяв у других богов частички их силы.

Именно сюда и привел меня портал.

Не просто к деревушке, или на склон горы. А к той самой пещере, являвшейся колыбелью человечества и даже спустя столько времени сохранившей божественную ауру.

Очевидно, это было приглашением. Я не знал, что ждало меня внутри пещеры, но перехватил бесчувственную Ингрид поудобней и пошел туда. Шагнул прямиком в чернильную тьму, из-за которой не мог увидеть даже собственных ладоней.

Сотворил светляк, желая хоть немного разглядеть дорогу, но он тут же погас, словно все та же тьма сожрала его. Ну да, когда Элькантра создавала людей, драконов еще не было…

Шаг, второй, третий. Я двигался почти на ощупь, прижимая к себе Ингрид и проклиная богов за все эти испытания.

К счастью, это действительно помогало, хотя я и не надеялся на мгновенный результат. Но уже сейчас дыхание северянки выровнялось, а дрожь в теле ушла. Теперь ее грудь плавно вздымалась, словно она просто спала, хотя лица ее я не видел.

– Адриан? – спустя еще пару шагов раздался испуганный голос Ингрид. – Где мы? Что происходит?

– Тебе лучше… – выдохнул с облегчением, прижав ее крепче. – Какое счастье… но зачем? Зачем ты это сделала? Я ведь сказал, что ни о чем не стану сожалеть…

– Прости, – Ингрид коснулась моей щеки. – Я не думала, что мне станет плохо вот так сразу. Элькантра предупреждала, но еще она сказала, что в итоге ничего непоправимого не случится. А где мы?

– В пещере первых людей.

– Что? Нет-нет, – Ингрид попыталась вырваться, но я не отпустил ее. – Зачем ты принес меня сюда? А вдруг твой зверь исчезнет? Ты ведь тогда… умрешь.

На последних словах голос девушки стал совсем уж тихим.

– Веланда сказала, что это будет больно, но я готов. Лучше уж пускай будет больно мне, чем тебе. Ты итак достаточно натерпелась из-за меня, – с этими словами я замер, почувствовав что-то странное.

Воспользовавшись заминкой, Ингрид выпуталась из моих рук и создала магический огонек, осветив им пещеру.

Значит, магия уже вернулась к ней? Хорошо…

– Веланда? Такое чувство, что богини сговорились, чтобы… – она осеклась, наконец ощутив то же самое, что и я.

Присутствие запрещенной магии смерти, какую использовали фанатики Кэбалары, и он сам.

Да, силы драконов в этом месте не работали, но ведь некромант был человеком. Что происходит?

– Нужно больше света, – прошептал я, нащупав на поясе кинжал, который обычно всегда носил с собой.

И пожалел, что не прихватил меч, потому что слишком спешил. Да и не думал, если честно, что он понадобится.

Ингрид создала еще несколько светляков, и теперь они разлетелись, дав осмотреть место, в котором когда-то родилось человечество.

Пещера оказалась довольно просторной, хотя и не такой огромной, как можно было подумать. Холодный воздух пах снегом, но стены здесь были сухими, без плесени или паутины. Свод нависал сверху, метрах в пяти, покрытый наростами, похожими на сосульки. А прямо перед нами расстилалось небольшое озерцо с гладкой неподвижной водой.

– Что там? – тихо спросила Ингрид, указав на другой берег этого пещерного водоема.

Сейчас, когда мне было видно ее лицо, стало понятно, что пещера помогла ей. Бледность ушла, щеки северянки пылали румянцем, а от синяков под глазами не осталось и следа.

Я посмотрел в ту сторону и тоже заметил это. Алтарь. Огромный камень, на котором лежало нечто бесформенное, а вокруг этого «нечто» клубилась тьма.

– Кэбалара… – прохрипел совсем тихо.

Этерон говорил мне, что фанатики украли его истинную, желая воскресить мертвого колдуна. Но разве у них получилось?

И почему именно здесь, в таком священном месте?

Ответ на этот вопрос получить не удалось – словно почувствовав наше присутствие, бесформенная масса на алтаре зашевелилась. С ужасом я смотрел, как ОНО поднялось на ноги, похожее на странное чучело, завернутое в полуистлевшие тряпки.

Ноги у него были толстыми, словно слепленными из глины, а голова напоминала валун. У противоестественного создания не было ни рта, ни глаз, и от этого оно выглядело еще более жутким.

– Уходим, – проговорил я, осознав, что в этом месте никак не смогу защитить Ингрид.

Магия тут не работала, а кинжал не смог бы причинить вред существу, слепленному из глины и камней.

Вместо ответа, Ингрид охнула, рухнув на колени. Тогда я подхватил ее на руки и поскорее понес прочь, успев заметить, как существо после нашего ухода легло обратно на алтарь, словно и не вставало.

Только когда мы выбрались наружу, я понял, что все время в пещере не чувствовал своего зверя. Только животный страх перед магией смерти, какой обычно испытывали люди. Зато сейчас дракон заревел, взъярившись, и по коже пробежала рябь чешуи.

– Это… это… – Ингрид задыхалась на моих руках, словно вытащенная на берег рыба.

– Нужно завалить вход в пещеру и доложить обо всем императору, – решительно проговорил я.

– Не нужно, – остановил меня властный женский голос.

За спиной раздался грохот – вход в пещеру осыпался сам собой, так что нас с Ингрид обдало пылью, а к ногам подкатились мелкие камни.

Прямо перед нами стояли две женщины. Нет, точнее, две богини. Одна молодая, бесконечно красивая, но столь же жестокая, раз заставила пройти нас через все эти трудности – Веланда. Вторая взрослая, похожая на обычную женщину с мудрым взглядом – Элькантра.

Впрочем, по поводу жестокости я погорячился. Раз они стояли здесь вдвоем, значит обе были хороши.

– Что это значит? Мне нужны объяснения, – проговорил твердо, опустив Ингрид на землю, но при этом сжав ее руку.

Северянка, уже успевшая успокоиться, ничего не сказала. Лишь стиснула в ответ мои пальцы и посмотрела на богинь с вызовом. Сейчас в ней проснулась та решительная сторона, из-за которой она не побоялась вонзить в меня шпильку.

– Как говорилось в пророчестве? – вместо ответа спросила меня Элькантра.

Взмахнув рукой, богиня присела на появившийся прямо рядом с ней пенек. На другой такой опустилась Веланда, а еще два возникли возле меня и Ингрид. Кажется, разговор предстоял долгим.

Место для этого было не самым подходящим – несмотря на заваленный вход, дракон внутри меня ревел, желая вернуться в пещеру. И даже не осознавая, что именно там он будет бессильным.

– Душу Кэбалары пробудят магия, пот, слезы, крик боли, страх и любовь того, кто способен обуздать огонь, – с некоторым запозданием ответил я, продолжая сжимать теплую ладонь Ингрид.

– Верно, – Элькантра кивнула. – Душу. Вы получили часть пророчества Тантолиры, но не смогли узнать его целиком. Дальше оно звучит так:

«И когда душа его пробудится, ей потребуется тело.

Да будет создано оно заранее из глины, снега и воздуха, как были созданы первые люди.

Да наполнится оно благословением, когда последний из первых утратит свою суть и потеряет свою магию.

Да будет ждать оно своего часа в колыбели человечества, закрытой от драконов и богов…».

Все это богиня говорила с прикрытыми глазами, а я слушал и дрожал от гнева.

Боги знали. Боги знали все. Но они не остановили отца Этерона, когда он велел сжечь деревню. Они не остановили меня, когда я прилетел сюда драконом. Они не защитили родителей Ингрид.

Почему?

Очевидно, этот вопрос читался на моем лице, потому что мне ответила, но уже Веланда:

– Совсем недавно я говорила Этерону, а после и тебе. Есть вещи, которые неспособны изменить даже боги. Они могут лишь создать подходящие условия, чтобы все пошло по их плану. Кэбалара должен воскреснуть. Но он должен воскреснуть так, чтобы драконы уничтожили его окончательно.

– Вы слишком жестоки, – прохрипел я. – Разве можно играть так с людьми?

Ингрид рядом притихла, хотя я слышал, как она дышит часто-часто, ведь слова Веланды застали врасплох и ее.

– В конечном итоге люди сами делают свой выбор, – пожала плечами богиня любви. – Ты тоже мог не приходить сюда, но пришел.

– А Кэбалара? – в голове вертелось сотня вопросов, а дракон требовал немедленно разобраться с врагом.

Но мне оставалось только сидеть и ждать ответов.

– Когда Ингрид потеряла свою магию, мое благословение вернулось сюда, – слово взяла Элькантра, махнув рукой в сторону пещеры. – И оно же позволило телу, подготовленному для Кэбалары, получить частичку жизни. Своим приходом вы вернули часть им полученного обратно людям. А значит, он возродится не таким сильным, каким мог бы.

– Но он все равно возродится?

– Да. Спустя время его тело уйдет сквозь землю к границе мира мертвых. Там оно сольется с пробужденной душой некроманта, и он выйдет к живым обновленным и во плоти. Чтобы затем драконы одолели его раз и навсегда. Таков наш план, – богиня качнула головой.

Забегая вперед, действительно именно так и случилось. Спустя время Кэбалара воскрес, а драконы, во главе с Этероном, смогли разбить его окончательно.

Но тогда, возле пещеры, мне в это верилось с трудом.

Впрочем, помимо Кэбалары существовал и еще один вопрос, важный для меня лично.

– А что будет с нами? Со мной и Ингрид? – озвучил я его.

– Вы доказали, что заслужили любовь, – Веланда едва заметно улыбнулась. – Поэтому я принесла вам благословение драконьего бога.

Она вскинула руку и словно из ниоткуда в ней появился огонь, настолько яркий, что от него слепило глаза. Пламя по воздуху поплыло к Ингрид, и прежде чем я успел опомниться, коснулось ее тела, словно слившись с ним.

– Теперь твоя первородная магия знает о драконах и не будет отрицать вашу связь, – пояснила богиня. – А это уже мой подарок.

Она щелкнула пальцами и на наших запястьях возник брачный узор. Такой, какой бывает только у истинных пар.

– Если бы ты не выполнил тогда приказ, то это сделали бы последователи Кэбалары… – совсем тихий шепот богини прозвучал только у меня в голове.

На секунду в глазах потемнело, а когда я снова смог видеть, то лес, гора и все остальное исчезло. Теперь мы с Ингрид оба лежали в кровати, в моей спальне.

– Это? – я подскочил и завертел головой, не в силах поверить, что подобное было просто сном.

– Это не сон, – ахнула Ингрид, к счастью, совершенно здоровая.

Она полюбовалась брачным узором на своей руке, а после сотворила самые простые чары. Ее магия действительно вернулась!

– Ингрид! О, боги, я так испугался за тебя… – охнул я, сжав ее в объятиях. – Но теперь все будет хорошо. Все будет хорошо…

– А Кэбалара? – Ингрид вскинула мокрое от слез лицо, но судя по улыбке это были слезы радости.

– Кэбалара… разберемся с ним, когда придет время, – я провел ладонью по ее темным волосам, вдыхая такой родной и такой любимый запах.

Запах снега и вереска. Запах моей истинной.

– Хорошо… я люблю тебя, Адриан, – выдохнула Ингрид, прильнув ко мне.

– И я тебя люблю, моя дикая северянка, – ответил, осторожно стерев с ее лица слезы.

В этот момент я был настолько счастлив, что и сам не мог в это поверить.

Зато я точно знал, что если рядом будет Ингрид, больше мне ничего не надо.