Неверный муж Грустной герцогини

Глава 13. Жена. Анна.

Анна Баксли.

Просыпаться в мужских объятиях мне раньше не приходилось.

От каждого движения руки Кириана всё крепче прижимали меня к груди, а сам граф недовольно хмурился.

Я снова кричала ночью, и опять супругу пришлось прервать свой отдых, чтобы чужие слуги не заметили мои узоры или не услышали ничего лишнего. Я не обольщалась объятиями мужчины, его пристальным вниманием или визитами с холодной вежливостью.

Граф опасался, что кто-то узнает о моей тайне, о том, что делали мои слуги во дворе, а ещё больше — что я утяну его и его семью следом. Быть хоть как-то связанным с тем, кого обвиняли в колдовстве, — это приговор, конец привычной жизни и репутации.

Почти с благодарностью я приняла то, как изменились наши отношения. Как ни странно, но моя болезнь пошла на пользу.

Опасаясь остаться без жены и без ее денег, молодой граф наконец остепенился. Он прекрасно понимал, что без наследника от моих капиталов ему не перепадет ни пенни.

Перед угрозой бесповоротного банкротства даже мои узоры Кириана больше не пугали. Теперь, касаясь руки или спины, он даже не кривился.

Поразительные перемены.

Граф Баксли стал холодно учтивым, а ещё почти искренне обо мне заботился. Пусть с каких-то корыстных целей или опасений, но это было лучше, чем его бесконечные пьянки и походы по борделям, и уж точно лучше той демонстрации в библиотеке.

Но о пережитом я старалась не думать, как и о том, где именно проводит вечера супруг, когда не играет в карты. Где или с кем.

Вероятно, болезнь сделала меня совсем жалкой, а ещё уставшей. Иначе сложно объяснить, почему холодную вежливость я принимала как должное и заслуженное обращение. Боялась задать Кириану вопрос или высказать то, что мне не нравилось. Принимала всё, что делал мужчина, молча и почти с искренней благодарностью.

Эта игра была сложной и утомляла не меньше недельного жара. Но Кириана всё устраивало, а я продолжала играть в тихую герцогиню.

— Доброе утро, Анна, простите, я, кажется, уснул, — хриплым голосом сказал Кириан, выпуская меня из рук. — Как вы спали? — осмотрел мое лицо.

— Ваша компания оказалась не менее действенной, чем костёр, — не стала врать мужчине и села, опуская задравшуюся рубашку.

— Что ж... — замялся граф, с поддельным интересом обводя комнату взглядом, — У меня есть некоторые мысли. Если вам так спокойнее, возможно, нам стоит... — не стал заканчивать предложение.

— Опасаетесь, что ещё несколько таких ночей, и ко мне вызовут не лекаря, а пастора? — закончила я мысль графа.

Мужчина вздохнул.

— Боюсь, что с такими ночами моя задумка сработает с точностью наоборот, — подтвердил он. — Поэтому, если вы не возражаете... — снова супруг не решился закончить мысль.

— Нет, это лучшее решение в нашей ситуации. Обычно я ложусь после заката, ближе к десяти. Если вы вернетесь к полуночи, думаю, ночь пройдёт тихо, — ответила Кириану таким же холодным тоном.

Желала ли я, чтобы мужчина посещал мою постель? Вероятно, но совершенно не с той целью, как было вначале. До конца сезона я либо смогу нормально спать в присутствии супруга, либо придётся покинуть Чарльстон до лета.

Аристократы редко зимовали на плантациях, и это будет несколько странно, но лучше, чем не спать ночами и лишиться рассудка.

Согласно кивнув, граф покинул мою спальню, погружаясь в свои мысли.

Не проронил Кириан и слова за завтраком.

Раньше я бы поинтересовалась, что приключилось у молодого супруга. Раньше, но не сейчас.

***

Теперь к нашему странному холодному общению добавились ещё и ночи.

Неизменно Кириан стал возвращаться к полуночи и, с еще мокрыми волосами, забираться в мою постель. Кровать позволяла мужчине спать, соблюдая дистанцию, но вовремя будить меня, пока не услышали слуги.

Такое странное соседство подействовало, и я перестала кричать по ночам. А еще перестала удивляться, утром просыпаясь прижатой к голой мужской груди.

Граф тоже желал спокойно спать, а потому с первыми же стонами от моих кошмаров притягивал меня к себе и крепко прижимал к груди. Кошмары, если и терзали меня ночью, то быстро отступали, когда после первого же писка тиски из мужских рук крепче сжимались. Вместо боя барабанов теперь меня успокаивал ритмичный звук сердцебиения моего супруга.

Мнимое чувство защищенности работало. Мнимое, потому что это была лишь игра мистера Баксли в заботливого мужа. Я была уверена, что это лишь игра.

Несколько раз, прежде чем уснуть, мне казалось, что я слышу на волосах Кириана отголоски женского парфюма. Слишком сладкого, чем те, что пользовалась я, и слишком дорогого и стойкого, чтобы принадлежать куртизанке.

Утешала себя мыслью, что в город вернулась его сестра, отгоняя звучавшие в голове предупреждения губернатора.

"Возможно, ваш супруг постарается договориться с Чарльзом Талтоном о выплате долга по договору и компенсации. Британи Талтон — бывшая невеста Кириана, и её видели в городе вместе с Тейлором Кеннеди. А еще, мистер Кеннеди, вопреки своему затруднительному финансовому положению, снимал частную комнату в известном салоне. И несколько раз, эту комнату покидала неизвестная леди. Мои люди почти уверены, что Кириан тоже был там в это время и встречался с бывшей невестой", — писал Шон Паркер.

Было неприятно, но я не сказала Кириану о письме, не задавала вопросов. Сожгла листок и продолжала молчать.

Этот брак оказался сложнее, чем я предполагала.

Если Кириан найдёт способ выплатить компенсацию и развестись, я совершенно не против. Пусть это и станет поводом для громкого скандала и ляжет пятном на мою репутацию, я не против.

Не пытаясь помешать графу Баксли в его потугах развестись, я упустила из виду немаловажную деталь — Кириан рассчитывал на помощь и деньги весьма опасного человека. А хватка Чарльза Талтона была железной. Я много слышала о ней, но слышать и испытать на себе — это разные вещи.

До Рождественского бала оставалось несколько дней, когда мой спокойный и размеренный день превратился в поток грязи и слухов.

***

Этим вечером Шон Паркер явился в поместье не один. Он пришел с адвокатом и сообщил, что желает дождаться моего супруга.

Впервые тон кузена был слишком строгим и официальным, а адвокат выглядел хмурым и виноватым.

— Чем обязан мистер Паркер? Что за срочное дело? — вошел в комнату Кириан и, осмотрев кабинет, остановился на мне. — Анна, с вами всё в порядке? Что-то случилось? — задал он вопрос, подтекст которого был известен только нам.

Мистер Баксли опасался, что слухи о моих ночных криках уже покинули поместье. Или что лекарь заметил следы на коже во время осмотра. Что ж, он оказался весьма проницателен.

— Полагаю, нам сейчас сообщат. Мне не объясняли, что за важное дело, — пожала плечами, то ли успокоив супруга, то ли наоборот.

Кириан осмотрел губернатора и встал за моей спиной.

— Вы обращались к лекарю? — задал вопрос губернатор.

— Да, но мистер Братт был занят, а Кики не справлялась, — не поняла, к чему странный вопрос.

Зато, кажется, понял Кириан. Муж положил руки на мои плечи и незаметно погладил.

— Показания лекаря, показания слуг, заявление мистера Кеннеди, показания и предложение Чарльза Талтона, — перечислял губернатор, выкладывая бумаги на стол.

— Душевное расстройство из-за затяжной лихорадки! — возмущенно воскликнул супруг.

— Крики по ночам, попытки навредить себе и супругу. Агрессивность и угрозы выпороть, — читала я показания слуг и Тейлора Кеннеди. — Ваш друг очень злопамятный, дорогой муж, — протянула листок Кириану. — А ваши слуги не настолько верны. Сколько им заплатили? — посмотрела на губернатора.

— Если я не дам Чарльзу Талтону ответ после Рождества, не назову сумму и условия, эти бумаги отправятся к регенту. Вы сами понимаете, что станет, когда проведут осмотр на наличие скрытых увечий, — строго сказал губернатор.

— Понимаю, но не понимаю одного. При чем тут Чарльз Талтон? — спросила кузена.

— Как же? После гибели старого герцога, он делал мне предложение как вашему представителю. Но вы отпугнули его на первой же встрече, и я отказал. Он видел ваш шрам на руке, Анна. ВИДЕЛ и подтверждает, что на теле есть скрытые увечья. А еще этот мерзавец предложил выкупить ваши плантации. За бесценок, конечно, — строго рычал губернатор.

— К чему вы ведете, мистер Паркер? Моя супруга не безумна, а всё это жалкий мусор, основанный на сплетнях и жажде мести. Не так ли, мистер Таусон? — молодой граф скомкал письмо своего друга и бросил его в корзину для бумаг.

— Так-то оно так. Но, если мистер Талтон подаст прошение регенту и запросит проверку и осмотр, их могут провести, — сухо объяснил адвокат.

— Почему он не делал этого раньше? Почему сейчас? — выдохнула я, потирая руками лицо.

Кириан сильнее сжал мои плечи, потирая их руками и заставляя сидеть прямо.

— Вероятно, потому что раньше мисс Талтон не так сильно жаждала выйти замуж за вашего супруга. А теперь она настоятельно просит расторгнуть брак и заключить новый. Любовь, кузина, у них с вашим супругом любовь. А ещё её, кажется, обесчестили в том Салоне, о котором я писал вам недавно. Не без участия вашего дорогого супруга, — вытянув сложенный листок, Шон протянул его мне.

Поднявшись с кресла, губернатор заложил руки за спину и, шагая по кабинету, продолжал делиться то ли слухами, то ли своими догадками.

— Как расторгнуть брак, не платить компенсацию и избежать скандала? Только признав вас безумной, дорогая кузина. Ваш дорогой супруг станет вашим опекуном. Этого достаточно, чтобы продать ваши земли и бизнес, а затем беспрепятственно жениться на своей бывшей невесте. Все счастливы: вы - в монастыре, если выживете, мистер Талтон - самый крупный землевладелец в колониях, а ваш супруг счастлив с мисс Британи Талтон. Всё, что нужно - признать вас безумной, Анна, — строго описывал ситуацию губернатор.

Дочитав письмо Британи Талтон, я сунула его в руку Кириану. В следующее мгновение глазах потемнело, а в ушах раздался противный писк.

"Возможно, я уже беременна. Войдите в мое положение. Мы с мистером Баксли любим друг друга и, если бы не прискорбное стечение обстоятельств, были бы счастливо женаты. Прошу вас, помогите сохранить репутацию - мою, отца и нашего с графом Баксли будущего ребёнка. Он плод любви, а не бастард, и должен появиться в законном браке", — писала возлюбленная моего супруга.

Листок выпал из рук, и я, кажется, покачнулась.

***

— Анна, — тут же Кириан оказался рядом, привлёк меня к себе и поднес стакан с водой.

— Анна, мы встречались всего один раз, Британи не может быть в положении. Анна, вы слышите? Я не касался её, не так, — шептал муж, обтирая мое лицо влажной тканью.

— У мисс Талтон есть три свидетеля, что вы провели с ней вечер. Показания Тейлора Кеннеди, владелицы заведения Мадлен Дюваль и работницы заведения, имя которой она предпочла скрыть. Но девушка уже дала письменные показания адвокату семьи Талтон, — прозвучал голос мистера Таусона.

Кириан застонал.

— Она просто глупая девочка, которая решила, что меня нужно спасать. Не было ничего! — закричал граф.

— Меня сейчас стошнит, — сказала и, оттолкнув мужскую руку, попыталась встать.

В глазах потемнело, и я пошатнулась, снова оказавшись в объятиях неверного супруга.

— Анна, я просто хотел проститься с Британи, объясниться. Это всё. Я не просил её помочь с разводом, точно не так, — Кириан озвучил очередную порцию отборного вранья.

— Ну хватит, мистер Баксли. Не важно, хотели вы или не хотели. Британи Талтон подала прошение, и я обязан отреагировать. НО, — губернатор подошел и, плеснув мне на голову стакан воды, оперся руками на стол.

— Соберитесь, Анна! Я выторгую себе выгодные условия даже у мерзавца Талтона. А вот вашей участи не позавидуешь. Соберитесь и слушайте, — зло прорычал Шон.

Такого тона от кузена я ещё не слышала.

Отстранившись от Кириана, я села в кресло и внимательно посмотрела на мрачного джентльмена. Пронзительный взгляд мистера Паркера поочерёдно прожигал нас с супругом.

— Первое: вы идёте на Рождественский бал вместе с супругом. — Шон указал на Кириана.

— Второе: вашей любви должны все завидовать. Хотите — устраивайте сцены с случайной демонстрацией чувств, или пусть вас застанут за порывом страсти в моём кабинете. Мне плевать! — Шон резко ударил ладонью по столу, заставив меня вздрогнуть.

— Все должны поверить в то, что вы с мужем безумно влюблены. Да, такое случается даже в договорном браке, особенно когда вы желаете зачать ребёнка! — рычал губернатор, всё ещё прожигая нас взглядом, будто слуг, разбивших дорогую вазу.

Оторвав ладони от стола, Шон Паркер выпрямил спину и ещё раз осмотрел Кириана. Его взгляд был красноречивее сказанных вслух оскорблений.

Похоже, кузен больше не считал свой выбор жениха идеальным. В какой-то степени я была с ним согласна.

Шон выбрал мистера Баксли, будучи уверенным, что моим капиталам ничего не грозит, а юный повеса порядочнее и умнее своего старшего брата. Но он недооценил Кириана или переоценил.

Тягаться с джентльменом вроде бульдога Чарльза Талтона, было опасно даже для губернатора Южной Каролины. Не зря мистера Талтона за глаза прозвали бульдогом. Если он был намерен втоптать чьё-то имя в грязь, методы его не слишком интересовали.

Только вот в этот раз, именно мне не повезло попасть в пасть к этому человеку. Не без помощи своего "верного" супруга.

Долго Шон Паркер прожигал графа Баксли взглядом, словно пытался понять, что у него в голове. А потом ткнул в мужчину пальцем.

— Вы влюблены и верны СВОЕЙ ЖЕНЕ, граф Баксли. Хорошо бы публично разукрасить вашего лживого друга за клевету. Но это всё после бала, — настойчиво произнёс.

— Касательно истории, изложенной мисс Талтон... — губернатор ехидно улыбнулся, — Я бы не стал обольщаться, Кириан Баксли. Не думайте, что без Анны ваша жизнь под крылом бульдога Талтона станет безоблачной. Вы нужны ему исключительно из-за определённых навыков и для незаконных дел. Как подставное лицо. До свадьбы с мисс Британи ещё нужно дожить. Что-то подсказывает, что счастливого брака у вас с ней не выйдет, — язвительно подметил.

Шон смотрел прямо, не мигая, демонстрируя Кириану свое превосходство.

Злорадное выражение на лице кузена я видела впервые. И в сочетании с его низким угрожающим голосом это выглядело зловеще.

Вздохнув, губернатор перевел взгляд на меня:

— На время бала, Анна, вы счастливая молодая женщина, ожившая после долгого траура. Не угрюмая старая вдова, а молодая, прекрасная и влюблённая леди, — выпрямившись, строгий аристократ медленно обвел нас взглядом.

Его лицо стало ещё жёстче, если такое вообще было возможно.

— Или вы оба играете придуманные мной роли… Или вам, дорогая кузина, один путь - в монастырь для дам с душевными расстройствами. Там долго не живут, я уже узнавал, — холодно сказал Шон.

Сделав несколько шагов к окну, губернатор остановился на полпути, переводя взгляд на Кириана.

— Вам повезёт не больше, ГРАФ Баксли, — кузен с презрением выделил слово “граф”. — Мошенникам, которых использует Талтон, в лучшем случае грозит виселица, в худшем — канава. Ваше положение и репутация позволяют ему навесить на несостоявшегося родственника не одно грязное дело. Ваша семья лишится даже тех капель достоинства, которые не успел пропить ваш брат.

От небрежного тона и упоминания семьи, руки Кириана на моих плечах напряглись, но он промолчал. Мы не в том положении, чтобы спорить. Да и Шон знает о делах бульдога гораздо больше меня и точно не меньше, чем мой супруг.

Остановившись напротив и склонив голову, мужчина удивленно поднял брови, заметив, как Кириан продолжает поглаживать мои плечи, словно успокаивая.

— Выбор за вами, — прищурившись, тихо добавил кузен.

Описав наши "заманчивые" перспективы, губернатор скрестил руки на груди и перевёл взгляд на адвоката.

— Думаю, это всё, если у вас нет вопросов, — подтвердил мистер Таусон.

Вопросов не было, по крайней мере, они возникли не сразу.

Кириан крепко сжимал мои плечи и часто дышал, а я уже совершенно передумала терять сознание и в монастырь ехать совсем не собиралась.

Если дорогой супруг желает поиграть с бульдогом и связаться с Британи Талтон, пусть катится к своей фее, но только не за мой счёт.

— Мы всё поняли, кузен. Но как быть с письмом? И на балу? — я сжала подлокотник кресла, пытаясь унять дрожь в голосе. — Мисс Талтон вполне может устроить публичную сцену.

— Это не ваши заботы. Если Британи Талтон устроит сцену, это нам на руку. Тогда её заявления о беременности и преданности мистера Баксли будут выглядеть безумно, — губы Шона дернулись в усмешке.

— Главное, чтобы в этом представлении главная роль не досталась вашему супругу. Если, вместо того чтобы оградить любимую жену от потока грязи, он возьмётся успокаивать бывшую невесту… — тяжёлым взглядом губернатор осмотрел графа, всё ещё застывшего за моей спиной.

— При таком повороте, прямо с бала вас доставят в монастырь, Анна, — озвучил он мой приговор.

— Мне жаль, но таковы обстоятельства, — продолжил Шон, наклоняясь к столу. — Это всё, что я могу.

Губернатор неторопливо собрал листки с копиями показаний, передал их адвокату и, коротко кивнув, направился к двери.

— Удачи, — уже спокойнее произнес кузен, покидая кабинет.

После того как Шон Паркер и мистер Таусон ушли, я невольно сжала губы, стараясь сохранить самообладание. Хотя внутри всё сжималось от злости, обиды и отчаяния.

Губернатор говорил так, будто моя судьба уже решена, и бал — просто попытка выиграть время, чтобы привести их с регентом дела в порядок. Либо посоветоваться и выторговать у Чарльза Талтона более выгодные условия.

Меня загнали в угол. Или нет?

Вздохнув, я посмотрела на Кириана. Судя по нахмурившемуся лицу, он был удивлён таким поворотом не меньше меня.

— Кириан… — холодно произнесла, убирая руки супруга с моих плеч.

Мне нужно было ещё раз всё обдумать.

— Знаю, Анна. Нам обоим нужно осмыслить произошедшее, я не помешаю, — перебил граф, не позволяя закончить.

Проводя рукой по моим волосам, Кириан отошёл от стола.