Невольница. Книга 2

Глава тридцать восьмая Сенатор

Эшер

Шесть часов спустя.

Штаб-квартира в Лос-Анджелесе

— Эшер?

— Он так и молчит после взрыва, — шепнул Кайл Киаре.

Я смотрел на людей, разгружающих фургоны, но душой оставался в Западном Голливуде. В ушах стоял гул, сердце лихорадочно билось, не желая успокаиваться.

Элла находилась в подвальном этаже. Коул сказал, что с ней ничего серьезного и что ей здорово повезло благодаря Роми. Благодаря сигарете. Какой-то несчастной сигарете.

В момент взрыва мое сердце разбилось. Мозг застыл, как и всё вокруг. Не знаю каким образом, но через несколько секунд я оказался рядом с ней.

Помню, как кричал Ной, как искал Элли Карл, но я не видел ничего, кроме нее, ее закрытых глаз, крови, струящейся с затылка. Она была без сознания.

Мысленно я ее похоронил.

— Что сказал Коул?

От страха потерять ее меня парализовало. Именно в этот момент я перестал управлять своим телом. Все движения стали автоматическими. По правде говоря, я не осознавал, что делал. Не помнил, как вел машину, как сумел уложить ее на заднее сиденье, как добрался до штаб-квартиры.

Содрогаясь от самых жутких страхов, я не мог думать ни о чем, кроме нее. Помню, что позвонил Коулу и что-то орал ему. Помню лица своих людей, такие же бледные, как мое.

Но лучше всего я запомнил панику, охватившую меня, и то, как отчаянно колотилось сердце.

Мой ангел.

Сохранять спокойствие не получалось. Я не мог сидеть и ждать в своем долбаном кабинете, — вдруг она умирает там, в подвале? Однако Коул не пускал меня, и я со всей дури шарахнул по письменному столу, чтобы дать выход гневу.

Два раза.

Я представил, что она умерла. Желудок стянуло узлом, и только поэтому я не проблевался от паники. Меня трясло от собственного бессилия, оно приводило меня в ярость. Но мне не удавалось выплеснуть эмоции. Сейчас я мог только молчать.

— Он способен переговорить с сенатором?

Сенатор.

— Сомневаюсь…

— Пусть заходит, — заявил я. — И без новостей об Элле не возвращайтесь.

Впервые за несколько часов я заговорил. Нужно было переключиться на что-то, занять чем-то голову.

За спиной раздались шаги, дверь закрылась. Он был здесь.

— Мистер Браун, — начал я, не поворачиваясь. — Я почти польщен тем, что член правительства пришел ко мне в кабинет.

— Кто убил моего сына?

Тон его был холодным и нетерпеливым. Но это только обострило мое безумное желание помариновать его подольше.

Все ли с ней хорошо?

— Вам бы лучше присесть, я не намерен так быстро делиться информацией, — честно ответил я.

— Что вы хотите в обмен?

Я растянул губы в улыбке — мне в голову пришла одна мысль, продиктованная жаждой власти.

Элла.

Она должна очнуться. Блин, когда уже мне об этом сообщат?

— А во сколько вы оцените мою информацию?

— У вас уже все есть, Скотт, — снова заговорил сенатор у меня за спиной. — Прикрытие, деньги, власть. Мне нечего предложить вам.

— Отнюдь.

Мой ангел… ты спишь уже несколько часов.

— Чего вы ждете от меня?

Коул сейчас с ней? Почему она не приходит в себя?

— Я не делюсь информацией даром, у всего есть цена.

— И какова ваша, мистер Скотт? — еще нетерпеливее спросил он.

Это не тот ответ, которого я жду, говнюк. Старайся лучше.

Я мучился вопросом, стабильны ли показатели моего ангела, бдит ли Коул. Я мучился вопросом, почему она не желает просыпаться.

Элли пришла в себя три часа назад, не меньше.

Это было невыносимо.

— Нет, вопрос в другом: готовы ли вы заплатить эту цену? Имя убийцы вашего сына прямо вертится на кончике языка…

— Не играйте со мной в эти игры…

— Иначе что? — спросил я, поворачиваясь к нему. — Вам же будет хуже, не мне. Вы и так потеряли сына, будет ужасно всю жизнь задаваться вечным вопросом, верно?

Я медленно отошел от окна и двинулся к своему кожаному креслу. Сел лицом к человеку, который нуждался во мне, не подозревая, что я нуждаюсь в нем куда больше.

Будут ли у нее осложнения?

Сенатор недобро вглядывался в мое непроницаемое лицо:

— Вы тоже потеряли близкого человека.

Мои мысли обратились к тому, кого я уважал всей душой.

Папа.

— Это открытая информация, и вы первый тогда порадовались новости. Вы полагали, что я окажусь сговорчивее, чем мой отец, если мне не изменяет память.

— Ваша семья предупредила об особенностях вашего характера, — произнес сенатор. — Поэтому нет, я не радовался тому, что вы взойдете на трон. Я знал, что рано или поздно этим кончится.

— То есть, мистер Браун?

Я поставил локти на стол и скрестил пальцы у рта. Беседа принимала интересный оборот.

— Что рано или поздно вы решите меня отыметь.

Я приподнял бровь:

— Ваши слова ранят мой целомудренный слух.

Почему никто не сообщает, как она? А вдруг что-то не так?

— Ваша наглость вызывает у меня желание покинуть этот кабинет.

— И все же вы остаетесь здесь, — усмехнулся я. — Неприятное чувство, верно? Не получить того, что хочешь, и знать, что вот оно, только руку протяни.

— Что вам нужно, в конце-то концов?!

— Дайте мне то, чего я хочу, и вы получите информацию, которую безуспешно разыскиваете уже несколько недель.

— Сначала скажите, что вам нужно.

С моих губ слетел смешок. Вот уж нет, это было бы слишком легко.

— Видите ли… в моем мире постоянно возникают конфликты. Все развивается очень быстро… Могу вам сказать, что, когда вы вошли в этот кабинет, были заказаны три руководителя сетей… и двоих заказал я лично.

— Зачем вы мне это сообщаете, Скотт? — с подозрением спросил он.

Я не спеша извлек энную сигарету и спокойно прикурил ее под злобным взглядом господина хренатора.

Проверил ли Коул, что у нее нет других ран?

— Потому что прямо сейчас… трое моих людей ждут отмашки, чтобы убить того, кого вы ищете, — ответил я, выдувая дым. — Как вы уже знаете, я потерял близкого человека… и с наслаждением прикончил того, кто его у меня отнял.

Его взгляд внезапно переменился.

Похоже, я попал в точку.

— И я могу в один миг лишить вас этого наслаждения. Его жизнь в моих руках, но могла бы оказаться в ваших.

— То, о чем вы меня попросите, будет иметь последствия для правительства?

Я улыбнулся шире. Прогресс налицо.

— Только с вашей помощью.

— А будет ли это иметь последствия для американцев?

— О, в очень малой степени…

— Буду ли я жалеть о своем выборе, если скажу вам «нет»?

— Вы уже пожалели о том, что зашли в мой кабинет, так что разницы не заметите.

Ну давай… Скажи уже, и покончим с этим! Я должен пойти посмотреть, как она…

Я пристально разглядывал сенатора. Он не мог сказать «нет». И не собирался.

Рядом со мной дожидалось своего часа полное досье на человека, которого он искал. Оказалось, это тот же, кто стоял во главе сети по торговле живым товаром и хотел похитить моего ангела. Они убили сына сенатора, чтобы повесить на меня это убийство. Но найти чьи-то следы — раз плюнуть, если все ваши контакты перед вами в долгу.

Я найду не только способ защитить моего ангела… но и занять место Шона, не опасаясь последствий и шумихи. Жажда власти росла с сумасшедшей быстротой. Я был почти у цели, в одном шаге от настоящей власти…

— Я сделаю все, чего вы от меня ждете.

По спине пробежала дрожь, и я ухмыльнулся. Именно этих слов я и ждал.

— Мне нужна ваша подпись… Вернее ваши подписи, — начал я, внутренне празднуя победу. — Очень скоро я встану во главе «Компании Скотт Холдинг»… и для нашего общего блага требую, чтобы вы заставили прессу заткнуться на тему деятельности моей сети и похоронили весь компромат на нас.

Его рот приоткрылся, он побелел как полотно.

— Вы… Вы решили…

— У меня недостаточно контактов в вашем мире, а у вас недостаточно в моем. Так что это взаимовыгодный ход. Наш скромный договорнячок раскроется, если газетчики начнут копать…

Я знал, что при таком раскладе могу потерять больше, чем он. Но это была дорога в один конец, он произнес слова, которые я зафиксировал.

— Это невозмож…

— Я избавлю вас от деталей, но правила нашей семьи позволяют мне при определенных обстоятельствах получить в управление «КСХ», — уже серьезнее пояснил я. — И я в скором времени его получу.

Я достал из ящика договор, который в очередной раз свяжет меня с правительством, и положил его на стол рядом с ручкой. Бледный сенатор пробежал глазами весь документ, который я сам перечитывал много раз.

Так близко к цели…

— Вы заранее все предвидели, верно?

Я со смешком возразил:

— Нет, господин сенатор, я ничего не предвижу. Я использую возможности, а иногда… сам их создаю.

— Где гарантии, что указанный вами человек действительно убийца моего сына?

— В этом конверте все, что вам требуется. Личные данные, полицейское досье, ДНК и доказательства… Я даже добыл запись его голоса, когда он пытал вашего сына.

Его взгляд потемнел, резким движением он схватил ручку и подписал договор. Меня с головой захлестнул адреналин. Он подписал. Я получил зеленый свет. Трон мой.

Наконец-то.

Кто-то постучал в дверь, и сердце забилось быстрее.

Элла.

— Эшер, — сказал Бен, заходя в кабинет, — она очнулась.

С моих плеч упала гора, которая давила на меня несколько часов. Я нервно рассмеялся, откинув голову на спинку кресла, и встал.

— Уже иду.

Я повернулся к сенатору и наконец отдал ему то, за чем он пришел.

— Я бы с удовольствием продолжил нашу беседу, но у меня более важное дело, — сказал я, накидывая куртку. — Мы оба получили то, что хотели. Мои люди вас проводят.

Не дав ему ответить, я вышел из кабинета и кинулся вниз по лестнице. Сейчас главное — это Элла.

Элла

— …а Элли?

— Она… хорошо… Хэзер… машина…

В ушах звенело так пронзительно, что я поморщилась. Тело весило тонну, каждое движение требовало сверхчеловеческих усилий.

— Роми… раненые… Элли при взрыве…

Надо мной эхом звучали два мужских голоса, но я понимала только через слово. Мозг был слишком утомлен, чтобы на чем-то сосредоточиться.

Смерть… раненые… взрыв… Элли…

— Элла… Элла… слышишь?

Мои веки осторожно приоткрылись, и свет резанул по глазам. Я со стоном сощурилась, боль в голове усилилась.

Я сразу поняла, что лежу на кровати. Надо мной нависали две или три фигуры, я чувствовала жжение в области лба, словно пощипывание. Я медленно попыталась понять, что происходит с моим онемевшим телом, но мысли оставались спутанными. Что-то произошло.

Взрыв!

Я вспомнила крики, вспомнила, как лопнули окна. Я потеряла сознание. Стоило вспомнить, как нахлынула паника. Я ранена? Где Роми? И Элли?

— Можешь говорить, Элла?

— Мм…

— Лежи, не вставай, — приказал хриплый голос, который я сразу же узнала. — Ты была без сознания часов шесть.

— Элла, у тебя рана на лбу и на руке, но ничего серьезного, — успокоил меня Коул. — И хотя рана на животе снова открылась, сейчас все хорошо. У тебя где-нибудь болит?

Вместо ответа я тихонько покачала головой.

Пока врач проводил обследование, Эшер с бледным лицом молча наблюдал.

— Все нормально, она быстро восстанавливается. Ей просто надо отлежаться, — заявил Коул, вставая. — Если возникнут осложнения, позвони мне.

Когда Коул вышел, Эшер занял его место рядом со мной. Голову сильно сдавило, и я застонала. Он тут же нахмурился с тревогой в глазах.

— Где-то болит? Позвать Коула?

— Нет… болит… голова…

— Это нормально, ты немного рассекла макушку, когда упала, — сообщил Эшер, беря меня за руку, — но все заживет.

— К-как дела у Элли?

Он осторожно поцеловал тыльную сторону моей ладони, и я почувствовала, как дрожат его пальцы.

— С ней все хорошо. Они с Хэзер почти целы, как и вы с Роми, — успокоил Эшер, покрывая мою руку поцелуями. — Ной о ней позаботится… Хочешь пить или есть?

Из тела уходило напряжение, но я не понимала, кто осмелился напасть на невольниц боссов самых крупных сетей, это же чистое безумие.

— Н-нет… а сколько я была… без сознания?

— Часов шесть, может, семь, если считать дорогу, — ответил Эшер. — В первые пять секунд мне казалось, что ты мертва.

— Мне тоже…

Я скривилась, увидев на животе новую повязку. Эшер выглядел измученным и в то же время безмерно счастливым оттого, что видит меня живой. Словно он провел долгие часы у моего изголовья. Так оно и было?

— Что случилось?

— Мы думаем, что три сети объединились, чтобы подготовить этот взрыв. Якобы случайно их невольниц он не задел, а именно эти сети вели войну с остальными, в частности с моей. Много погибших, еще больше раненых. Между сетями и так были напряженные отношения, а это усугубило ситуацию.

Сердце заколотилось от нахлынувшей тревоги.

— Ты будешь с этим что-то делать?

Он покачал головой и придвинулся ближе. Его губы прижались к моему лбу, и он пробормотал:

— Я знаю, кто это устроил, и обещаю, что никто из них даже не посмотрит в твою сторону. А вот заниматься ими буду не я, у меня нет времени копаться в этом дерьме. Но ты не беспокойся, все будет улажено. А мне предстоят более важные дела, и среди прочего — позаботиться о тебе и поставить тебя на ноги. Не думай больше об этой херне, ладно?

Я кивнула. Он прислонился лбом к моему. Я заметила его привычную ухмылку в уголке рта, когда он объявил:

— Нам предстоит путешествие… Австралия ждет нас, мой ангел. И мы заставили ее ждать слишком долго.