Невольница. Книга 2

Глава сорок седьмая Двое

ЭЛЛА

Четыре.

Столько часов оставалось до встречи с этой семьей.

Три.

Столько человек еще не прибыло, причем наиболее важных: Шон, Ричард и Гектор.

Два.

Столько часов прошло с момента, как у Эшера поплыла крыша. Он стал несносен, взвинчен, перевозбужден.

Один.

А это я. Я чувствовала себя такой ничтожной перед лицом этого события, причиной которого сама и была.

Почти вся семья собралась в большой гостиной, но Эшер отказывался начинать без тех троих, кто не приехал. Мы стояли на улице. На мне было темное платье, на нем — «его самый шикарный костюм». Я не видела разницы между этим и остальными, ну и ладно, не хотелось портить ему вечер.

И в то же время ничто не могло испортить ему этот вечер. Даже я.

— Ты все молчишь, — сказал он, отвлекая меня от неприятных мыслей.

— Угу.

Я смотрела на подъездную аллею с большим фонтаном в центре. Чувствуя на себе взгляд его серых глаз, повернула к нему голову. Зажав сигарету в зубах, он вздернул бровь.

— А если они откажутся? — спросила я.

— Я сожгу их живьем. Или я получу и то и другое, или никто не получит ничего, — сказал он. — Никто не может отказать мне в том, что принадлежит мне по праву. Я прекрасно знаю, что, окажись я на месте Шона, ни у кого рука не дрогнула бы отнять у меня сеть, не дав ни договориться, ни объясниться.

— Почему?

— Потому что я ограничил их доступ к деньгам сети. Зато Шон позволял запускать лапы сколько угодно, лишь бы не лезли в его основную деятельность.

Его ладони легли мне на талию. Мягкая прохлада вечера ласкала мои обнаженные руки, и в мыслях воцарилась тишина.

— Мой ангел.

Мужской запах Эшера щекотал ноздри, его губы нежно приникли к ложбинке на шее. С ним за спиной я чувствовала себя спокойно в этом враждебном окружении. Но в глубине души понимала, что он не останется таким нежным весь вечер.

Перспектива ловить на себе взгляды всего семейства вызывала у меня дрожь. Колкие реплики и критические замечания без сомнения станут главным блюдом в моем меню.

— Я слышу мотор…

— Я тоже.

В семейное поместье въехала машина, и сердце екнуло — то ли от страха, то ли от нетерпения, потому что я узнала этот автомобиль. Машина Шона. Я почувствовала, как в кармане Эшера завибрировал телефон, но он не ответил, сосредоточившись на том, что разворачивалось перед глазами.

Дверца распахнулась, и, ясное дело, мои глаза встретились с глазами Шона. Тот напустил на себя удивленный вид. Потом на его губах заиграла широкая улыбка.

— Добрый вечер, Элла! Вижу, ты тоже приглашена на это собрание.

— Она всегда любила кино, а я предложил ей драму, достойную «Оскара», — ответил за меня Эшер. — Ты опаздываешь.

— Что значит какое-то опоздание, если гвоздь программы еще не прибыл, Эш? — возразил Шон, поправляя галстук. — Элла, ты обворожительна.

Вместо ответа я поджала губы. Звук его голоса рождал во мне желание убивать.

— Собственный кузен крадет у меня моих бывших, — насмешливо бросил Шон. — Мне прямо жаль тебя.

— Сказал человек, который считает девушек, пославших его, своими бывшими, лишь бы не поранить свое хрупкое самомнение. Знаешь, а вот мне жаль тебя.

Шон смерил меня презрительным взглядом и уверенно заявил:

— Раньше ты говорила другое… Променять меня на Эшера оказалось не так-то просто.

Я вскипела. И выдала, не стесняясь:

— Чтобы быть с тобой, Шон, мне пришлось бы опустить планку ниже плинтуса, но ты и до нее бы не дотянулся.

Он бросил на меня злобный взгляд, сжав челюсти. Поскольку он молчал, я добавила:

— Тогда на Манхэттене я согласилась сопровождать тебя по одной причине — я знала, что на вечере будет Эшер. Не веди себя так, будто был моим первым избранником, ты на него не тянешь.

— Мне отсюда слышно, как разбивается твое хрупкое эго. Какой кайф, — не преминул подколоть Эшер. — Ты бы лучше прошел в дом и подлатал его, твои фанаты ждут тебя не дождутся. Да, и еще одно, Шон…

Я нахмурилась, когда Скотт победно улыбнулся кузену:

— Помнишь, что я сказал тебе тогда на манхэттенском ужине? О девушке после Изобел?

«Даю слово, что в следующий раз приду вместе с ней».

Эшер взглянул на меня и снова повернулся к Шону:

— Свое слово я держу.

Он переплел наши пальцы и отвел меня подальше, пока Шон направлялся в особняк. Краем глаза я заметила, как Гектор и Ричард выходят из машины и следуют за ним.

— Надо и правда сказать Киаре спасибо за то, что она отточила твой язычок. Это жутко сексуально.

Я рассмеялась, но его губы приникли к моим, заглушая смех. Радостно улыбаясь, он сжал мои ягодицы.

— Моя любовь готова к самому кайфовому вечеру в моей жизни?

Мы молча поглощали ужин — кстати, совершенно божественный. Во всяком случае, ни я, ни Киара, ни Элли, ни Бен, ни Кайл не издали ни звука. Мы слишком волновались. Мне хотелось выбраться наружу и посмотреть издалека, как Эшер выдаст оглушительную новость. Мы постоянно кидали в нашу группу сообщения, и телефоны вибрировали не умокая.

От Киары в 7я:

> Черт, посмотри на его глаза! Они блестят сильнее,

чем бокалы на столе.

От Кайла в 7я:

> Никогда не видел, чтобы он столько улыбался…

Ребята, я опасаюсь за наши жизни.

От Бена в 7я:

> Кто-нибудь видит соль?

От Элли в 7я:

> Соль у Эша.

От Бена в 7я:

> Эллааааа. Соль!!!

От Меня в 7я:

> ОК

Это была идея Киары: создать группу, чтобы комментировать ход вечера, не рискуя, что нас убьет сидящий рядом со мной Эшер. Я передала соль Бену. Тот поблагодарил, не сводя глаз с Эшера, который зловеще молчал, жуя кусок мяса.

Садист Эшер любил нагнетать. И каждый раздраженный вздох сотрапезников провоцировал его продлить ожидание.

— Как у вас идут дела, Шон?

— Скорее неплохо. Я сделал вложения в перспективные сектора и чувствую, что доходы превзойдут мои ожидания.

— На деньги «КСХ»? — спросил Эшер, внезапно заинтересовавшись.

— Безусловно, — заверил Шон.

Эшер с улыбкой отпил глоток вина. Члены семьи смотрели на него, не говоря ни слова.

От Бена в 7я:

> Я сейчас описаюсь.

Я чуть не прыснула, читая послание Бена. Только он умел снимать напряжение.

— Зачем мы собрались? — спросила мать Бена.

— Даже бабушка тут, — заметил один из кузенов Эшера, указывая подбородком на урну. — Я не любитель сюрпризов, Эш. Выкладывай.

— Вечно вы торопите события, и это ваш самый большой недостаток, — вздохнул Эшер, вытирая рот. — Но если вы настаиваете…

Ножки его стула скрежетнули по полу, и он поднялся. Я вздрогнула, когда он положил пальцы мне на плечи, а губами коснулся моей макушки.

— Можем начинать собрание.

Сердце заколотилось так, что пульс отдавался в дрожащих ногах.

— Со стола можно убрать, — сказал Эшер прислуге. — Оставьте только напитки… Едой они могут поперхнуться. И уведите Тео, он не должен этого видеть.

От Кайла в 7я:

> Он сейчас попросит принести проектор. Будь готов, Бен.

От Бена в 7я:

> Они в таком напряге, просто атас.

От Сэма в 7я:

> В любой момент кто-то может достать ствол, будьте начеку.

От Кайла в 7я:

> Эш смотрит как-то нехорошо…

Руки Эшера на плечах немного успокаивали меня в этой чудовищно напряженной ситуации. Я боялась за него, боялась того, как отреагирует семья.

Когда со стола убрали остатки еды, взгляды обратились на того, кто правил балом.

— Ну что ж! — произнес хриплый голос над моей головой. — Надеюсь, все вы получили удовольствие от ужина. Лично я получил.

— Я рассчитывал по крайней мере на десерт, — бросил Ричард.

— Моим десертом сейчас будете вы, — улыбнулся Эшер. — Бен и Сэм, несите. А ты, Кайл, раздай документы.

— Какие документы? — озадаченно спросила Сиенна. — И что это за собрание, Эш?

— Попрошу тишины. Не торопите события, вряд ли они вам понравятся.

Напряжение стало физически ощутимым. Пока Кайл молча раздавал документы, Сэм подключил проектор. Гости с недоверчивым видом пролистывали досье.

Проектор вывел на экран первое изображение. Эшер встал рядом с пультом в руке, не сводя взгляда с Шона.

— Как вам известно, я не люблю семейные праздники. Так что сами понимаете, если я вас собрал, то не ради удовольствия поболтать с родными, — устало начал Эшер. — В этой семье я всегда соблюдал только одно — правила, обязательные для всех. Но похоже, их соблюдал только я. Страница три.

На третьей странице были изложены правила семьи Скотт, наиболее важные выделялись жирным шрифтом. Некоторые были даже подчеркнуты, и среди них то, которое нарушил Шон.

Именно его Эшер и попросил озвучить эти строки. Тот бесстрастно зачитал:

— И наконец, одному из руководителей категорически запрещается саботировать, воровать или иным образом вредить семейному бизнесу второго, иначе его права будут переданы руководителю, чьи права были нарушены. Этот последний… на законных основаниях получит управление всеми видами семейного бизнеса.

— Все ли мы согласны с тем, что эти правила не изменились?

Дяди и тети осторожно ответили «да».

— Но нужны конкретные доказательства, — заявил Ричард, с надменным видом потягивая вино. — И должно быть получено согласие девяноста процентов членов.

— Я хорошо подготовился, дядя Ричард, — заметил Эшер. — Доказательства неопровержимые, будь то визуальные или звуковые… в чем и заключается причина нашего собрания.

Я взглянула на Киару: та наслаждалась зрелищем, попивая шампанское.

— Два руководителя в восьмом поколении Скоттов — это Шон Скотт и я, Эшер Скотт, — продолжил он, кашлянув. — За то время, что я занимаю этот пост, мне пришлось пережить траур по отцу, предательство дяди Рика, преследование Уильяма, угрозу со стороны других сетей, невольниц, пытки и кошмары… а также приобрести новый опыт.

Эшер нажал на кнопку пульта, и на экране возникла другая картинка.

— Из соображений безопасности дом на Манхэттене оборудовали камерами наблюдения во время строительства, — пояснил Эшер. — Но не все знают, что отец установил на каждом этаже резервные камеры на случай, если первые по тем или иным причинам откажут.

— Почему никто из нас не в курсе? — возмутился Ричард. — Мы все должны быть информированы об изменениях, внесенных в семейное достояние!

— Могу тебя убить, чтобы ты лично выяснил это у папы, — не сдержался Эшер. — Продолжим! В этом году мне пришлось просмотреть записи с камер, потому что присутствующая здесь моя девушка подверглась угрозе похищения, но что-то пошло не так. Камеры на ее этаже отключались, позволяя кому-то передвигаться, не рискуя, что его засекут… но не только на ее. На другом этаже они также отключались.

Мое сердце тревожно забилось, когда появилось изображение этажа Шона. Я повернулась к нему и увидела, как побледнело его лицо. Именно на такую реакцию и надеялся Эшер, застав его врасплох.

— Тогда мы обратились к данным с резервных камер, — с улыбкой бросил Эшер. — Посмотрите на страницу номер пять.

Члены семьи повиновались. На этой странице были обозначены поступления и выплаты денег сети.

— Мы уже собирались по этому поводу в прошлом году, — сказала Сиенна, помахивая листком. — Деньги брал Ричард.

— Что ж, Сиенна, если ты так хорошо помнишь то собрание, предлагаю тебе вкратце изложить его суть, — ответил Эшер.

Сиенна сглотнула, поймав на себе его недобрый взгляд.

— В прошлом году деньги уходили из сети без ведома Эшера. Выплаты не отражались ни в первичных счетах, ни на субсчетах, потому что итоговая сумма не превышала пятнадцати тысяч долларов. В противном случае Эшер был бы предупрежден. Потом выяснилось, что деньги брал Ричард для игры в казино.

— На пятой странице вы найдете суммы недостачи в моей сети, — указал Эшер. — А теперь сравните их с поступлениями в «КСХ» на странице шесть.

— Как ты мог получить эти данные без моего согласия?! — воскликнул Шон, вскакивая со стула.

Эшер пропустил мимо ушей его протест, глядя на других членов семьи.

— Это неслыханно! — в свою очередь вскричал Ричард. — Ты возводишь напраслину на моего сына!

— Да брось, дядя Ричард, ты знаешь не хуже моего, что я никого никогда не обвиняю понапрасну, — недовольно сказал Эшер. — Но если ты настаиваешь… у меня есть доказательство.

Воцарилась напряженная тишина. Эшер нажал на кнопку, и начался новый эпизод. Мы увидели бухгалтера Кевина перед дверью Шона. Тот открыл, и мы услышали его голос:

— Ты опоздал.

— Эшер начал подозревать моих коллег, — ответил Кевин. — Несколько дней мне пришлось вести себя тише воды ниже травы.

— Сколько там?

— Четырнадцать тысяч девятьсот долларов, — сообщил бухгалтер. — На этой неделе я больше ничего не смогу тебе дать. Мне нужно усыпить подозрения.

Ошеломленные взгляды по-прежнему были устремлены на экран. Шон, казалось, заледенел на стуле.

— Это еще что за хрень? — пробормотал чей-то голос.

— Хрень не то слово, — добавила Сиенна.

— ШОН СКОТТ! — заорал Гектор с такой силой, что у меня подскочило сердце. — ОБЪЯСНИ МНЕ ЭТОТ СРАНЫЙ БЕСПРЕДЕЛ!

— О да, Шон, объясни им, прошу тебя, — насмешливо произнес Эшер.

— Это не может быть правдой! — воскликнул кто-то, чьего имени я не знала. — Эш всегда завидовал Шону и его положению в «КСХ», нельзя верить какому-то видео!

Кто-то еще закивал, поддерживая молодого человека.

Взгляд Эшера переменился в долю секунды. Я и моргнуть не успела, как он выхватил оружие и выстрелил в стену позади стола, не спуская глаз с защитников Шона.

— Убью каждого, кто еще раз посмеет разинуть пасть, — рявкнул он. — И чтобы никто не говорил без моего разрешения. Никто.

Он весь дрожал от ярости, и я поморщилась, когда его мрачный взгляд упал на меня.

На столе завибрировал его телефон. Я взглянула на экран, на котором высветилось имя «Лейкстоун». Наемник! Как не вовремя.

— Я прекрасно знал, что вы станете все опровергать, несмотря на мои железобетонные доказательства. Вот почему я привел… более наглядную улику. Кевин!

У меня сердце подскочило в груди. Значит, в этом был гвоздь спектакля?

Я бросила взгляд на Бена и Кайла, которые тоже, казалось, были не в курсе этой части плана. Все посмотрели на дверь, которая открылась, пропуская бухгалтера. Шон по-прежнему не шевелился на своем стуле, он даже не повернулся взглянуть на Кевина, словно его парализовало.

Бледный, с опущенной головой, Кевин медленно двинулся вперед. Все смотрели на него враждебно. Да уж, положение не из приятных. Ему в любую секунду могла прилететь пуля в голову.

— Представься, — приказал Эшер, скрестив руки на груди.

— Я… Меня зовут Кевин Паркс, и я работаю… Я работал на Эша Скотта, — нервно проблеял тот.

— И как дошел ты до жизни такой, Кевин? Как ты и мой говнюк-кузен додумались до гениальной идеи воровать у меня бабки? — холодно поинтересовался Эшер.

Кевин бросил на Шона полный отчаяния взгляд, словно звал на помощь. Но Шон оставался неподвижен.

— Тик… так… тик… так…

— В прошлом году… мне позвонил Шон, ему нужна была помощь. «КСХ» инвестировала в компании с нестабильным финансовым состоянием, и убыток составил больше полутора миллиардов долларов. Этот дефицит следовало срочно восполнить… Я… Он убедил меня, что финансы сети помогут и что все мы от этого выиграем. В то время мне нужны были деньги, — сказал Кевин, закрыв глаза. — И я согласился. Шон восполнил дефицит в «КСХ», а я получил процент.

— Кто еще был в курсе? — спросил Эшер.

Кевин сделал глубокий вдох и, заикаясь, ответил:

— Р-ричард…

Тот вскочил и выхватил из кармана пистолет. Грохнул выстрел, и я ахнула от ужаса. К счастью, он не попал в Кевина. В ответ Эшер направил ствол на дядю. Тут поднялся еще один кузен, готовый стрелять в Эшера, но Кайл и Бен мгновенно вскочили и наставили на того пистолеты.

Эшер властно приказал дяде:

— Немедленно сядь.

Ричард, дрожа от ярости, бросил на него вызывающий взгляд. Напряжение в зале зашкаливало, ладони у меня стали мокрыми. Какие они все импульсивные.

— Ты не тех защищаешь, Лукас, — проскрежетал Кайл. — Опусти свою задницу на стул.

Ричард уставился на Эшера, который и глазом не моргнул. Казалось, что он скорее хочет всадить в дядю пулю.

— Не вынуждай меня стрелять в твоего сына, Ричард. Сядь и положи пистолет на этот сраный стол, — велел Эшер. — Я не дам тебе убить Кевина. Я сам мечтаю об этом с того момента, когда все узнал.

И словно в подтверждение своих слов, Эшер направил оружие на Кевина и всадил тому пулю в голову. У меня вырвался крик, когда тело бухгалтера медленно осело на пол. От вида крови меня замутило.

— Черт! — воскликнул кто-то, вскочив. — Да ты полный псих!

— Твою ж мать…

Я не сводила глаз с тела Кевина, чья кровь растекалась по белому полу. Киара прижала ладонь ко рту, а Элли явно благодарила Эшера за то, что он велел увести Тео.

Вечеринка обернулась настоящей катастрофой. На лбу у меня проступил холодный пот. От ужаса сдавило грудь, и я не могла шевельнуться.

— Следующий, кто посмеет меня перебить, отправится за Кевином, — пригрозил Эшер, оглядывая всех членов семьи по очереди. — Продолжаю. Еще с прошлого года я знал, что Ричард в курсе. Он недостаточно хитер, чтобы лгать, прикрывая сына. И уж тем более, когда речь заходит о цифрах.

Я нахмурилась, не понимая, на что он намекает.

— В прошлом году Ричард заявил, что все деньги вывел лично он. Однако он не знал, что мне известен виновник одной из краж. Это бывшая невольница Бена, Сабрина. Значит, Ричард солгал, и я не понимал почему. Мне в голову не пришло, что он прикрывает сына, потому что, на мой взгляд, Шон не посмел бы поставить под угрозу свое положение из-за нескольких тысяч долларов. К несчастью, я его переоценивал.

Эшер снова нажал на пульт, запустив следующие видео. Все даты совпадали с записями в отчетах «КСХ». Сказать, что это случайность, или оспорить доказательства Эшера было невозможно.

Никто не решался заговорить, никто не хотел вступать в спор. Некоторые боялись схлопотать пулю в лоб, другие вынуждены были согласиться с Эшером. Он убеждал их все больше и больше.

Гектор, вцепившись в свою трость, с отвращением на лице сверлил взглядом Ричарда и Шона. Ему явно хотелось свернуть этой парочке шею. Теперь оба трона по праву переходили к Эшеру.

— Как досадно видеть, что чудо-мальчик на деле оказался просто жуликом! — воскликнул Эшер, язвительно ухмыляясь.

— Шон, ты с самого начала не сказал ни слова, — вмешалась мать Бена, поворачиваясь к племяннику. — Надеюсь, у тебя найдется достойное объяснение.

— Хорошо бы оно действительно нашлось, — добавил один из кузенов Эшера. — Вот дерьмо, а я-то с самого начала его защищал!

— Я, может, и мерзавец, но никогда не бросаюсь пустыми обвинениями, — заключил Эшер. — Доказательства говорят сами за себя, мне больше нечего добавить.

Шон, по-прежнему не двигаясь, молчал. Он не произнес ни слова после того, как Эшер включил видео. Он вообще ничего не говорил: не отрицал и не признавал своей вины в деяниях, которые совершил без всяких угрызений совести.

Страх по-прежнему сжимал меня в тисках. Киара положила руку мне на колено и робко улыбнулась. Ей тоже было не по себе.

И то сказать: как тут расслабиться, когда все вокруг вооружены, а в нескольких метрах от твоего стула плавает в луже крови бездыханное тело!

— Зачем было ждать столько времени, чтобы устроить это собрание? — спросил Гектор.

Эшер сцепил руки за спиной:

— Мне надо было уладить более важные дела, такие как моя собственная сеть и Элла. Она всегда будет важнее власти и важнее вас.

Я спрятала улыбку. На сердце потеплело, когда я услышала, с какой уверенностью он говорит обо мне.

— Чего ты хочешь, Эшер? — поинтересовался Гектор.

Вот оно. Ключевой вопрос. От которого трепетала каждая клеточка тела Эшера.

— Я хочу «Компанию Скотт Холд…»

И тут раздался жуткий грохот. Я закричала от ужаса, увидев, как Шон несколько раз выстрелил в Эшера. По рубашке и по руке потекла кровь. Словно издалека я слышала крики, но не могла шевельнуться. Киара вскочила, и я машинально тоже. Ноги сами понесли меня к нему, к его телу, рухнувшему на пол.

Он зарычал от боли. Удары сердца отдавались у меня в голове.

— ЭШ! ЧЕРТ, ПОЗОВИТЕ САВАННУ ИЛИ КОГО-НИБУДЬ, ЕМУ НУЖНА ПОМОЩЬ!

Мои ладони быстро покрылись его кровью. Пули попали в руку и в живот. Секунды текли медленно, вокруг меня суетились люди.

— Твою мать, — простонал Эшер, зажимая раны.

— Саванна едет, будет через пять минут! — закричал Кайл, подбегая к нам. — Элла, прижми ему раны! Киара, идем со мной. Надо предупредить хирурга.

Я послушалась и приложила руку к ране на животе. Он терял много крови, и я чувствовала, что меня сейчас вывернет наизнанку.

— Мой ангел, все хорошо. Я жив, не па-паникуй, л-ладно?

Я энергично закивала, перед глазами плыло. Худшие сценарии прокручивались в голове, когда Эшер рухнул мне на колени. Словно у него кончались силы.

— Не закрывай глаза, — прорыдала я. — Умоляю, не закрывай глаза.

Он попытался удержать взгляд на мне. Кожа бледнела на глазах, губы стали белыми. Мне это не нравилось, совсем не нравилось.

Подбежала мать Бена и помогла мне зажать раны. Она положила ладонь на голову Эшера, тот засипел. Говорить у него больше не было сил.

— Я запрещаю тебе умирать, слышишь? Ты будешь жить и будешь бороться. Я обещала твоему отцу, что ты будешь жить, пока я сама не умру, — дрожа, простонала она.

У меня перехватило горло при виде слез матери Бена. Двое его кузенов сообщили, что Саванна скоро будет.

— Мне холодно, — прошептал Эшер.

Всхлипнув, я прижалась лбом к его лбу. Мои слезы залили ему лицо. По мере того как слабело его дыхание, во мне нарастала паника.

— ОНА УЖЕ ТУТ! — завопил Бен. — ОН ЗДЕСЬ. ДАВАЙ БЫСТРЕЕ, ЧЕРТ!

Я сразу узнала врача, которую видела в прошлый раз в Лондоне. Саванна бежала к нам, крича, чтобы все разошлись и освободили место.

— Зажимай пока рану на руке, я займусь животом, — велела она мне, доставая инструменты.

Она разорвала рубашку Эшера, и голова его качнулась в сторону. Дезинфицируя рану, она попросила меня вложить ему в рот свернутый кусок ткани. Морщась, я повиновалась, бормоча тысячу извинений. У него в горле застрял крик, когда Саванна начала доставать пулю, попавшую в живот. Увидев, как Эшер дрожит от боли, я схватила его за руку. Он стиснул мою ладонь так сильно, что мне показалось, будто он ее сейчас сломает.

— Вот она, — объявила Саванна, извлекая пулю.

— Он здесь!

Бен и Киара привели хирурга, который, не теряя ни секунды, начал помогать Саванне. Та попросила меня убрать ладонь с руки Эшера, пока второй врач очищал рану на животе. Новый вопль был заглушен кляпом, когда она приступила к той же операции на руке.

Снова потянулись бесконечные минуты, потому что ей не удавалось нащупать пулю. Кровь полилась еще сильнее.

Бога ради, кто угодно, только не он. Не отнимайте его у меня, умоляю.

— Нашла! — воскликнула она наконец.

Мое сердце сделало кульбит. Я чувствовала, как все вращается вокруг меня. Дыхание стало прерывистым, живот и горло завязались узлом. Страх душил меня, внутри резвилась паника. Я не могла думать ни о чем, кроме него.

Он лежал у меня на коленях в полуобморочном состоянии. На одежде кровь, лицо бледное, весь дрожит от боли. Крики Саванны звенели у меня в ушах. Я больше не владела собой.

Вдруг кто-то потянул меня назад.

Киара. Это была Киара. Она вывела меня из зала.

— Это же Эшер, он выкарабкается. Идем со мной. Ты вся в крови.

Два часа спустя

— Если что-нибудь случится, зовите, — велела Саванна, глядя на Эшера, который спал на нашей постели. — Я на всякий случай останусь неподалеку.

— Спасибо, — пролепетала я, и она оставила нас одних.

Эшер был серьезно ранен, но жив.

Киара и Бен остались на собрании, где шли бурные дебаты. Семья все еще не закончила обсуждение, и я представления не имела, где сейчас Шон. Но одно было точно: дело не складывалось в его пользу.

Я легла рядом с Эшером, который мирно спал. Раны были забинтованы. Меня успокаивало его медленное ровное дыхание. Он должен отдыхать, потому что потерял много крови. Я робко положила ладонь на его холодную кожу и устало вздохнула.

— Ты меня так напугал, — прошептала я. — Мне показалось, что я тебя потеряла. А я ведь только-только тебя нашла… Настоящее безумие.

Тат спал у нас в ногах, как в Лос-Анджелесе. Как дома.

— Пожалуйста, Эшер… не оставляй меня и ты… Не оставляй меня одну, я так больше не хочу, — шептала я, чувствуя, как к глазам подступают слезы. — Сражайся за жизнь… мне это очень нужно.

Год назад я и представить не могла, что он станет мне так дорог. Я бы никогда не поверила, что наши пути в один прекрасный день вновь пересекутся. И все же… нашим душам было предназначено встретиться, сразиться до крови и полюбить друг друга. Две изломанные души, но изломы эти идеально совпали.

В первый день я и подумать не могла, что полюблю его или буду по нему плакать. Но так и случилось. В худшем из миров я нашла самого прекрасного человека. Я нашла свет в конце туннеля. И теперь я выбралась.

Моя жизнь обрела смысл и некое равновесие. Благодаря ему. Эшер Скотт был моим спасителем, и мое сердце было в его руках отныне и навсегда. В этой жизни, и не только, я буду принадлежать ему. Всегда.

— Я люблю тебя, Эшер Скотт.

Я люблю тебя, чертов психопат.

Засыпая, я прижалась к Эшеру, думая об одном: чтобы он быстрее ко мне вернулся.

Следующий день, 20:00

Эшер проснулся часа три назад. Боль еще не прошла, но он был жив. Его семья все еще заседала на собрании. По словам Бена, они препирались всю ночь. Шон был отстранен и отправлен под надзор во вторую лондонскую семейную резиденцию. Семья никак не могла придумать наказание за то, что он сделал с Эшером.

Но на данный момент раненого ничто не беспокоило. Кроме меня и его подарка в благодарность за то, что я ни на мгновение не покидала его.

— Тебе нравится?

Я кивнула, любуясь блокнотом — тем самым, который когда-то подарила Эшеру и который вернулся ко мне. И теперь там были лишь его слова, мысли и страхи по поводу наших отношений. И меня.

Он доверил мне эти страницы, на которых излил свое сердце, ранимое и испуганное. Я читала фразы, отражавшие все перипетии наших отношений. С первой встречи и до расставания. И наконец, до воссоединения. Целые страницы описывали взлеты и падения года, каждое мгновение: нашу первую ночь в Лондоне, кошмарный вечер с Уильямом, обсуждение «Юных титанов», Аризону, Лас-Вегас, Австралию.

«Я безумно влюблен в нее. Черт, она просто мое наваждение!»

«Почему она не понимает, что я хочу только ее, что это, блин, не игра?»

«Я недостоин ее, но хочу перемениться, чтобы стать достойным. И я сделаю для этого все».

«Я никогда никого не хотел так, как хочу ее. Меня пугает это чувство, что я ей принадлежу. Но впервые этот страх подпитывается только событиями из прошлого. Но не ею самой».

«Думаю, Робу ты бы очень понравилась, мой ангел. Я почти уверен, что он полюбил бы тебя даже больше, чем я».

К глазам подступили слезы. Я никогда не думала, что смогу так легко прочитать мысли Эшера. Он сделал выбор — предстать передо мной совершенно нагим, и я им восхищалась.

«Последняя страница дневника, в котором я слишком много писал о тебе, Коллинз. Я благодарю тебя за твой подарок. И на этой последней странице я хочу сказать тебе только три слова: я люблю тебя.

Я буду любить тебя вечно, Элла Коллинз».

— Скажи что-нибудь.

— Это… Это чудесно, Эшер, — прошептала я, поднимая к нему голову.

Он вздохнул, успокоенный моим ответом. Прислонился затылком к стене и закрыл глаза. И я прижалась к его губам, внезапно перекрыв ему дыхание.

Он сделал мне самый прекрасный подарок. Он полностью открылся мне.

— Я люблю тебя, Элла…

По телу прошла дрожь, и я снова поцеловала его. Я тоже любила его. Беззаветно.

Мама… теперь ты можешь покоиться с миром. Есть человек, который позаботится обо мне.

Нас прервал осторожный стук в дверь.

— Войдите.

Появились три головы — Кайла, Бена и Киары. Элли держалась чуть позади.

— Я сейчас не в том состоянии, чтобы выносить ваши…

— Эшер Скотт…

— Мы должны сообщить тебе новость… — воскликнул Кайл, заходя в комнату.

Три мушкетера выстроились перед нами, заложив руки за спину и улыбаясь до ушей. Я, кажется, догадалась, о чем пойдет речь, и сердце забилось как бешеное.

— Начиная с завтрашнего дня тебе придется подписывать миллиард бумаг, потому что с полуночи…

— …ты будешь единственным управляющим обоими семейными предприятиями Скоттов! — взволнованно объявила Киара. — У тебя все получилось, Эшик!

Горло сдавило от всплеска эмоций. Кайл с радостным воплем прыгнул на кровать, Киара за ним, а Бен подскочил к Эшеру и стиснул его в объятиях. Эшер заворчал от боли, но улыбнулся — и такой улыбки я никогда у него не видела. Он наконец получил то, что хотел. Впервые семья поступила с ним справедливо.

— Дядя Роб гордился бы тобой, засранец! — вскричал Кайл, обхватив его за плечи.

— Он наверняка сейчас смолит свой лучший косяк: его говнюк-сынок будет рулить обеими ветвями!

Я засмеялась, глядя на их ошеломленные счастливые физиономии. Эшер обнял меня.

— Я так рада за тебя, — прошептала я.

Он приложил губы к моему лбу и выдохнул:

— Я победил, Элла. Я наконец-то победил.

По просьбе Эшера ребята вышли, и мы остались наедине. Нас обоих потряхивало от эйфории. Жизнь вышла на новый виток. Одна страница перевернута, другая вот-вот откроется. Теперь уже речь пойдет не только о сети.

Он обнял меня, и на сердце стало тепло. Я наслаждалась мгновением счастья. Счастья, к которому мы всегда стремились. И теперь до него было рукой подать.

Мне не терпелось увидеть, что еще приготовила нам жизнь. Ему и мне. Нам вместе.

Мы больше не были хозяином и невольницей. Мы были Эшером и Эллой, главными действующими лицами собственной истории.

— И все? Конец истории? — с улыбкой спросила я.

— Мы с тобой положительные герои, мой ангел, — ответил Эшер. — Мы достойны хорошего конца.

Он был прав.

— Я люблю тебя, — произнес он, сжимая меня в объятиях, — невольница.

— Эшер! — вскричала я, пытаясь высвободиться из его рук.

Расхохотавшись, он только крепче прижал меня к себе и прошептал:

— Я люблю тебя… мой ангел.