Нити судьбы

Глава двадцать вторая

Памэла негодовала. Она стояла и ждала, когда Джейсон снова выйдет. Однако он так и не вышел.

Джейсон не провел с ней ни одной ночи. Ни разу! Даже во время отъездов Кэндэс. Они всегда встречались в номере какого-нибудь отеля, и никогда — на квартире Памэлы.

А теперь Джейсон не только явился домой к какой-то женщине, но и остался у нее ночевать!

То, что чувствовала сейчас Памэла, нельзя было назвать простой ревностью. Это был гнев. Неконтролируемый и нарастающий с каждой минутой. Всю ночь она бродила около дома, время от времени вдыхая очередную порцию кокаина.

Наконец она полностью потеряла всякий контроль над собой. И когда на рассвете Джейсон наконец вышел из подъезда, Памэла бросилась к нему. Но Джейсон успел поймать такси и сел в него, не заметив Памэлу, которая спряталась за деревом.

«Спокойнее, спокойнее, — думала Памэла. — Он, должно быть, поехал домой, чтобы привести себя в порядок». Взяв такси, она направилась к дому Джейсона.

Раньше Памэла часто бывала в квартире Джейсона. Иногда они работали там с Кэндэс до поздней ночи. Так что консьерж не удивился, увидев Памэлу в столь ранний час. А когда она заявила, что пришла вместе с мистером Голдом, которого консьерж только что встретил, тот даже и не подумал доложить о ее прибытии. В конце концов, она ведь часто бывала здесь!

Памэла быстро проникла в квартиру, открыв дверь своим ключом, затем, затаив дыхание, прислушалась. Она различила звук льющейся в душе воды и пошла по коридору. Заглянув в ванную комнату, осторожно прикрыла дверь и стала ждать.

Джейсон насухо вытерся полотенцем и голый вышел из ванной, направляясь в спальню. Вдруг кто-то сзади на него набросился с пронзительными воплями и стал беспорядочно наносить удары.

Даже будучи теперь не в самой лучшей своей форме, Джейсон был довольно сильным мужчиной. Но ему показалось, что он имеет дело с маньяком. Потому что удары сыпались ему в живот, в пах.

Джейсон, собрав все свои силы, оттолкнул нападавшего на какое-то расстояние от себя, и это позволило ему разглядеть, кто же это был.

Он увидел существо, которое отдаленно напоминало Памэлу. Всклокоченные волосы, неестественно желтого цвета лицо с огромными темными кругами вокруг бегающих глаз.

— Что ты делаешь, черт возьми? — заорал Джейсон не своим голосом.

В ответ раздалось нечеловеческое рычание. Памэла снова бросилась на него. Джейсону удавалось время от времени отталкивать ее от себя, но женщина не унималась, ни на секунду не отставала от Джейсона. В глазах Памэлы Джейсон отчетливо увидел решимость убить его.

Обезумев от страха, он пытался добраться до кнопки вызова охраны. Это стоило ему больших усилий. Наконец, собрав остатки сил, он все-таки дотянулся и нажал кнопку. На него снова обрушился град ударов. На этот раз Памэла уже схватила его за горло. Джейсон стал терять сознание и проваливаться в темноту.

К тому времени, когда полицейские взломали дверь в квартиру, Джейсон был уже без сознания, Памэла же все еще продолжала наносить удары по его неподвижному телу.

Когда Джейсона привезли в госпиталь, его сразу же направили в реанимацию травматологического отделения. Врачи немедленно осмотрели его в поисках переломов и возможных внутренних кровотечений. Кроме синяков, ссадин и царапин по всему телу, других сколько-нибудь серьезных внешних повреждений врачи не обнаружили. Однако вызывало опасение состояние его внутренних органов. Врачи подозревали интенсивное внутреннее кровотечение, наиболее опасное в области легких. Пришлось держать Джейсона в кислородной маске, до тех пор пока не стала ясна общая картина повреждений. Кардиограмма оказалась весьма нечеткой, но работа сердца постепенно стабилизировалась.

Пробыв полчаса в реанимации, Джейсон наконец пришел в сознание. Доктора вывели его из состояния комы, однако его жизнь все еще была под угрозой, поэтому Джейсона поместили в палату интенсивной терапии под наблюдение медсестер.

Памэлу, в смирительной рубашке, сразу же препроводили в психиатрическую палату. К этому моменту она была полностью невменяема. Утратив дар речи и способность мыслить, она находилась в состоянии кататонии[3] раскачиваясь взад-вперед, вздыхая и бормоча что-то себе под нос. Глаза бегали, волосы были всклокочены, придавая ей вид сумасшедшей.

Консьержу пришлось сопровождать Джейсона и Памэлу, когда их везли с госпиталь в полицейской машине; он должен был опознать обоих в присутствии представителей власти.

Полицейские попробовали связаться с родственниками Джейсона и Памэлы, однако у них ничего не получилось. Ни тот, ни другой не были в близких отношениях со своими соседями. Никто в доме Джейсона не знал, как можно связаться с Кэндэс. И лишь когда Чарльз подъехал в восемь тридцать к зданию, чтобы забрать Джейсона, в полиции узнали, где ее искать.

К тому времени весь дом заполонили полицейские, толпившиеся не только в квартире пострадавшего, но и в фойе. По меньшей мере пять патрульных машин с включенными световыми сигналами стояли у подъезда. Все это напоминало налет полиции на притон наркоманов — зрелище, к которому жильцы этого респектабельного дома на Пятой авеню явно не привыкли. Большинство из них предпочло отгородиться от происходящего, закрывшись на все замки в своих квартирах.

Тем временем Чарльз направился в госпиталь, чтобы быть рядом с Джейсоном.

Детектив третьего класса Джон О'Вейли, хотя и был невысок ростом, зато имел мощную фигуру. Он подошел к Чарльзу прямо в палате, где тот сидел рядом с Джейсоном, представился и, присев, достал свой блокнот. О'Вейли принялся задавать вопросы, и Чарльз рассказывал о том, что ему было известно.

— Да, — отвечал он, — между мистером Голдом и Памэлой была любовная связь.

— Вы в этом уверены?

— Ну, приятель! — Чарльз указал себе на грудь. — Я ведь многое вижу. Но между ними все кончилось, и довольно давно. Я хочу сказать, что мне уже несколько месяцев не доводилось возить эту ведьму в «Мэйфер Риджент». Там мистер Голд снимал номер для свиданий, — пояснил он.

Казалось, детектив О'Вейли совсем не удивился услышанному.

— Как вы думаете, что толкнуло на этот шаг мисс Сен-Клэр?

— Ну, я могу только предположить…

— Мне было бы интересно услышать ваши предположения.

— Памэла в последнее время была как бы не в себе. Недавно она даже устроила скандал на фирме.

— В самом деле?

Чарльз в подробностях описал происшедшее на вечеринке. В заключение он сказал:

— Похоже, на ее долю пришлось немало переживаний. Может, это и послужило причиной?

Детектив О'Вейли убрал свой блокнот и встал.

— Возможно. Спасибо, что уделили мне время. Мы с вами свяжемся.

Тем временем в компании царила жуткая неразбериха. Несколько полицейских машин с мигающими огнями, остановившиеся у дома номер 550 по Седьмой авеню, были видны из всех ближайших зданий. Из окон выглядывали любопытствующие, пытаясь понять, что произошло.

Полицейские тщательно обыскали кабинеты Памэлы и Джейсона. В столе Памэлы были обнаружены следы кокаина. Полицейские также опросили по очереди всех служащих, пытаясь выяснить причины происшествия.

В этом гаме и сутолоке отдел сбыта совершенно не мог работать, поэтому Лэрри распорядился отменить все деловые встречи и закрыть демонстрационный зал.

Сара, которую допросили первой, от волнения за жизнь шефа совсем потеряла возможность связно говорить. Она сумела только сказать, что работает у мистера Голда уже давно и пообещала организовать перелет Кэндэс обратно в Нью-Йорк.

Как только Кэндэс вернулась в свой номер после завтрака, раздался телефонный звонок. Она быстро сняла трубку, думая, что звонит кто-нибудь из администрации санатория сообщить распорядок дня.

Для того чтобы поднести трубку поближе к уху, Кэндэс пришлось снять большую золотую сережку.

— Простите, я не расслышала! Вы не могли бы повторить?..

— С вами говорит детектив О'Вейли из нью-йоркского отделения полиции. С вашим мужем произошел несчастный случай, и он находится в госпитале «Ленокс-хилл».

Кэндэс опустилась в кресло, стоявшее рядом с прикроватным столиком.

— О Боже! Джейсон?

— Да, миссис Эванс, но сейчас он…

— Я должна быть с ним! О Господи, что же делать?

— Миссис Эванс?

Но Кэндэс уже бросила трубку. Она тяжело дышала, ее ноги тряслись.

Детектив связался с директором санатория и рассказал ему о случившемся, попросив оказать необходимую поддержку миссис Эванс.

Однако когда директор и дежурный психиатр прибыли в ее номер, Кэндэс уже взяла себя в руки, позвонила Саре с просьбой заказать билеты на ближайший рейс и начала лихорадочно складывать в чемоданы свои вещи.

Во время длительного перелета в Нью-Йорк, Кэндэс все больше и больше ощущала себя виновной. Она думала о том, что Джейсон дал ей все, а она так и не смогла ему ничем отплатить. Никакой теплоты, никакого счастья! «О Господи, — думала Кэндэс, — только бы он выжил! Я сделаю для него все возможное!»

Чарльз встретил ее в аэропорту и сразу же отвез в госпиталь.

Кэндэс так спешила увидеть мужа, что расталкивала на своем пути всех — и докторов, и медсестер. А когда она наконец увидела его, окруженного всевозможными приспособлениями и медицинской аппаратурой, ее ноги чуть было не подкосились.

Сестра-сиделка проводила ее к креслу.

Но Кэндэс решила держаться твердо и не выказывать никакой слабости. Она наклонилась к Джейсону и крепко сжала его руку, моля Бога о том, чтобы ее присутствие вдохнула в него силы.

Джейсон медленно открыл глаза и слабо улыбнулся. Возможно, он догадался, что Кэндэс теперь рядом. Потом он снова впал с забытье.

То, что он хотя и ненадолго, но все же пришел в себя, было, по мнению врачей, хорошим признаком, но его внешность — багрового цвета лицо, изуродованное почти до неузнаваемости, — внушала теперь гораздо большие опасения, чем состояние организма. Врачей также беспокоило внутреннее кровотечение, главным образом в легких. При этом они все же выразили надежду, что Джейсон вскоре полностью поправится. Потеря сознания — это временное явление в подобных случаях.

Кэндэс весь остаток дня просидела у постели Джейсона. Она хотела, чтобы, когда к нему возвращалось сознание, он видел ее рядом.

Джейсон всегда был ее опорой. Теперь роли поменялись.

В демонстрационном зале царил полный хаос. Никто не работал, поскольку сотрудников одного за другим вызывали на допрос. Многочисленные телефоны непрерывно звонили. Лавина звонков была большей, чем во время торгов на бирже.

Когда полиция завершила свою работу, Лэрри пригласил всех на совещание. Он попытался развеять страхи и опасения за жизнь Джейсона, хотя сам знал не больше, чем все остальные. Затем он распустил сотрудников по домам, попросив в понедельник явиться на работу в обычное время.

Лэрри и Сара прилагали все усилия к тому, чтобы скрыть случившееся от внимания прессы. Они хотели предоставить Кэндэс возможность осознать происшедшее. Возможно, к понедельнику состояние Джейсона улучшится.

Кэндэс провела у постели мужа весь уик-энд, лишь иногда уезжая домой, чтобы принять душ и вздремнуть; несмотря на случившееся, она держалась превосходно. Именно в такие моменты в ней просыпались инстинкты выживания, те самые, которые она приобрела у себя на родине в тяжелые дни. Ей удалось сохранить спокойствие и ясность мыслей, она принимала грамотные решения. Кэндэс удалось мобилизовать все до сих пор скрытые резервы своего организма.

Должно быть, именно ее присутствие сыграло свою положительную роль, когда вечером в воскресенье Джейсон вдруг потребовал перевезти его домой. Он по-прежнему еще неважно себя чувствовал, но внутреннее кровотечение уже прекратилось и к нему постепенно стала возвращаться былая уверенность в собственных силах.

Довольно! Джейсону пора возвращаться к делам!