Новый босс

Глава 7

Слава

— Так соскучилась по тебе, Славка! — всхлипывает мама, кидаясь мне на шею. Беспорядочно ощупывает мое лицо и трогает волосы, словно проверяет, не подсунула ли ей вражеская страна дочерний суррогат.

— И я, мам. — обнимаю ее в ответ. — Обалденно выглядишь.

По опыту знаю, что внешнее состояние мамы напрямую коррелирует с наличием обожателя, поэтому уточняю:

— У меня снова появился новый папа?

Отлепившись от моей шеи, мама заправляет волосы за уши и кокетливо хихикает:

— Скажешь тоже, Славка. Папа у тебя один. А Константин…он мой любимый мужчина.

Значит, в этот раз Костик. Ну-с, заценим.

— Ты голодна, Славка? Я шубу твою любимую приготовила и борща наварила.

— Свекольная атака, мам? — смеюсь, скидывая с ног свои армейские ботинки. — Нас в бизнес-классе отлично кормили. К тому же от борща у меня скоро сыпь по телу пойдет.

Борщ так полюбился Гасу, что трижды в неделю он таскал меня по русским ресторанам и заказывал только его, объясняя это двумя причинами, одна из которых состояла в том, чтобы я не сильно ностальгировала по России.

— Схожу в душ, а потом я обещала позвонить Гасу по скайпу.

— Успеешь еще с америкашкой своим потрындеть, — обиженно дует губы мама. — Это я свою дочь несколько месяцев не видела.

Меня коробит, что моя самая близкая родственница вдруг так пренебрежительно окрестила Гаса, но на первый раз решаю ей это простить. Наверняка, она еще зла на старшего Малфоя за то, что передумал на ней жениться, и таким образом вымещает свою обиду на моем Драко.

— Приведи себя в порядок, Славик, — мама треплет меня по щеке и хватается за ручку моего чемодана. — Скоро Костя с работы придет — буду вас знакомить.

Наспех смыв с себя стратосферную пыль, возвращаюсь в свою комнату и переодеваюсь в любимый розовый костюм плюшевого медвежонка. Аккуратно причесываю волосы, чтобы выглядеть прилежной падчерицей в глазах нового фаворита Ирины Сорокиной и, натянув радужную улыбку, топаю на кухню.

На барном табурете, задумчиво наблюдая за порхающей мамой, восседает здоровый Танос, к моему облегчению, без камней бесконечности на пальцах.

— Дядя Константин? — приветливо улыбаюсь титану. — Будем знакомы: я Слава.

Твоя Гамора.

— Очень приятно, — разносится по кухне раскатистый рык. — С возвращением домой.

— Присаживайся к столу, милая, — воркует мама, обводя нас с Таносом затуманенным радостью взглядом. — Как хорошо, что ты дома. Теперь вся семья в сборе.

Ну на счет «семьи в сборе» я бы поспорила. Неизвестно еще, сколько Костик продержится в милости у царицы Ирины. Маман вообще не по годам ветрена и в отношениях с противоположным полом ей очень быстро становится скучно.

— Завтра к отцу поедешь? — спрашивает она, пока я с наслаждением смакую забытый вкус селедки и хрустящего бородинского.

— Откуда знаешь? — бубню с набитым ртом, на секунду забывая о хороших манерах и о том, что должна произвести хорошее впечатление на Костю-Таноса.

Мне действительно интересно это знать, потому что на протяжение десяти лет отношения мамы с отцом такие же теплые как у Азербайджана с Арменией. Каждый раз, когда они случайно пересекаются на нейтральной территории, случается полный Нагорный Карабах.

— Игорь сам мне сказал, — невозмутимо отзывается мама, словно говорит о совершенно естественных вещах. Словно не она за глаза называла его не иначе как «твой мудак-папаша», а он ее «сморщенным резиновым шлепанцем».

— Рада, что вы, наконец, нашли общий язык. — Все, что приходит мне на ум.

— У папы на тебя большие планы в фирме, Слав. Хочет, чтобы вы с Егором вместе вели дела. Образумился на старости лет. Ты уж его не разочаровывай.

Она и про Егора знает. Ууу, прямо чудеса в решете.

— У вас родительский чатик что-ли в вотсапе, мам? — смотрю на нее с подозрением. — Ты откуда все знаешь?

— В бургерной своей совсем нас забросила, — заносчиво бросает родительница. Танос перестает жевать и, отложив вилку в сторону, начинает поглядывать на нас с интересом. Еще чуть-чуть, и 3D очки и попкорн из кармана достанет. — Считай, у нас временное перемирие на фоне беспокойстве о дочери. Ты со своим америкашкой…

— Мама! — рявкаю так громко, что хрусталь в кухонном гарнитуре начинает звенеть. — Гас мой жених, — в качестве напоминания тычу безымянные пальцы ей в лицо, — и твой будущий зять. Так уж вышло, что он из Америки.

С языка рвется язвительное напоминание о том, что она сама еще совсем недавно мечтала стать миссис Леджер и коротать старость в «бургерной», и только молчаливое присутствие Костика не дает мне это сделать.

— Еще раз назовешь его «америкашкой» или позволишь неосторожное высказывание в его адрес или адрес его страны… — перевожу дух и говорю уже спокойнее, — Которое, кстати, ты бездарно сплагиатила у папы, я соберу чемодан и на месяц съеду в гостиницу. Чтобы вы знали, мой богатый долларовый жених будет счастлив мне ее оплатить.

Мамина же заносчивость исчезает с лица, замещаясь частым морганием и по детски надутыми губами.

— Ну че ты, Славк, сразу рявкаешь. — жалобно хнычет, вцепляясь тонкими пальцами в край стола. — Чуть что — сразу рявкаешь как тигрица. Я скучаю, а ты рявкаешь…

К ее тщательно накрашенным ресницам подбираются слезы, кончик носа стремительно краснеет. Тушь у мамы наверняка не водостойкая и если что-то экстренно не предпринять, секунд через десять мы увидим шоу рыдающих панд.

— Мам, ну хватит. — встаю с табурета и мягко обнимаю ее сзади. — Давай не будем ссориться. Я тоже по тебе скучала. Ты лучше расскажи, как вы с Костей познакомились.

Ирина Сорокина всегда отличалась легкостью натуры, поэтому уже через минуту она, взгромоздившись на колени Кости-Таноса, с блаженной улыбке на лице начинает пространное повествование о том, как какой-то хмырь нахамил ей в метро, а отважный Константин вступился за нее, обратив неприятеля в бегство при помощи интеллекта, и, что более вероятно, недюжинной мышечной массы.

Через два часа в сопровождении протестующих возгласов мамы, я все же встаю из-за стола и, пригвождаемая к полу ассорти из русских яств, раздирающих стенки желудка, плетусь к себе в комнату. Открыв ноутбук, тычу в иконку скайпа, и в всплывшем на экране окне вижу запрос на добавления в друзья от Гаса-младшего и шесть пропущенных вызовов от него же.

Тычу в зеленую кнопку видеозвонка и жду, однако, ничего не происходит. И когда смотрю на часы, то понимаю почему: в Нью-Йорке два часа ночи.