Нянечка для соседей

ГЛАВА 35

БЕТ

Я просыпаюсь в пять утра от неистово звонящего будильника. Простонав, я переворачиваюсь на спину, и два теплых тела, между которыми я оказалась, начинают двигаться.

И тут я начинаю хмуриться. Двое? Что-то не так. Я отчетливо помню, что прошлой ночью трахалась лишь с одним мужчиной.

Я с трудом открываю глаза.

— Джек? — шепчу я, наблюдая, как светловолосый мужчина встает с кровати, потирая заросшую щетиной челюсть. — Когда ты успел появиться?

Он улыбается и склоняется, целуя меня в щеку.

— Слышал, как вы вернулись, — говорит он хриплым, сексуальным утренним голосом. — И я скучал по тебе.

Он пытается выпрямиться, но я хватаю его за руку, пытаясь уложить обратно на матрас.

— Вернись. Останься.

— Я не могу, дорогая. Мы с Саем уезжаем в Эдинбург, помнишь? — Он широко зевает, прикрывая рот тыльной стороной ладони.

Я стону, плюхаясь на подушки. Два глубоких смеха грохочут над моей головой.

— Господи, — бормочет Джек, — она выглядит разбитой. Что, черт возьми, ты с ней делал?

— Трахал, — говорит Сайрус. Я слышу шипение спрея от дезодоранта. — А как выглядят девушки после того, как ты их трахаешь?

— Сайрус танцевал для меня, — говорю я мечтательно. — А потом поедал меня вверх ногами.

Джек хихикает.

— Понятно. — Он убирает волосы с моего лица, проводя пальцами по моей щеке. — Возвращайся ко сну, Бет. Увидимся в понедельник.

Я хочу встать и поцеловать их обоих на прощание, но мои глаза слишком тяжелы, и поэтому я просто киваю.

— Хорошо, — бормочу я, утыкаясь лицом в подушку. — Счастливого пути.

Я чувствую, как два теплых рта целуют мои щеки, а потом я снова отключаюсь.

Я просыпаюсь чуть раньше восьми и лежу в пустой кровати Сайруса, сонно оглядываясь вокруг. Солнечный свет проникает сквозь окно, и я наконец-то могу разглядеть интерьер его комнаты. Она прекрасна. Темно-красные шелковистые простыни, абажур из оранжевого стекла, а напротив кровати — большое зеркало в золотой оправе. Прозрачные жалюзи шафранового цвета превращают лучи утреннего солнца в теплый желтый свет. Все это производит экзотический и чарующий эффект.

Где-то в квартире раздается тихий детский крик, вздохнув, я сползаю с кровати и натягиваю на себя шелковистые покрывала. Мое измятое красное платье валяется на полу, и я морщусь, влезая в него. Мне стоит покончить со своей позорной прогулкой. Я не могу скрываться здесь весь день.

Посмотрев в зеркало, я морщусь от увиденного, а затем с помощью салфеток и воды стираю размазанный по лицу макияж. Помогает не сильно. Я по-прежнему выгляжу совершенно разбитой.

Вздохнув, я опускаю плечи и выхожу в гостиную. Себастьян неловко выносит Ками из ванной, его волосы растрепаны по лицу. Он резко замирает, увидев меня.

— Бет? — недоверчиво спрашивает он. — Почему ты здесь?

— Я… — Я прочищаю горло. — Сайрус… пригласил меня остаться на ночь.

Он несколько раз моргает, уставившись на меня так, словно не уверен, что я настоящая.

— Ох, — медленно произносит он.

Мои щеки горят. Я вздергиваю подбородок.

— Я пойму, если… это станет проблемой, — говорю я спокойно. — Если ты хочешь найти кого-то другого…

— Нет, нет, — говорит он, выглядя слегка ошеломленным. — Все в порядке. Я знал, что он заинтересован в тебе. — Он бросает взгляд на Ками. Она обиженно смотрит на него. — Ты остаешься? — с надеждой спрашивает он.

— У меня выходные, — напоминаю ему я, направляясь к двери и надевая туфли на каблуках. — Я положила в холодильник немного домашнего детского питания. Расписание кормлений и сна лежит на кухонном столе, а коврик для гимнастики лежит на коробке с игрушками.

Он кивает, потирая затылок. Я не знаю, может быть, это потому, что он только что проснулся, но он выглядит совершенно не в своей тарелке. Словно едва понимает, что происходит.

Я вздыхаю. После прошлой ночи мне не сильно хочется предлагать посидеть с Ками все выходные, но так как двое других отсутствуют, я знаю, что ему будет трудно присматривать за ней в одиночку.

— Послушай, если тебе нужна помощь…

— Если мне понадобится помощь, я позову другую няню, — прерывает он. — Повторения прошлой ночи не будет. — Он встречает мой взгляд, его лицо искреннее. — Было невежливо вот так врываться к тебе. Я приношу свои извинения.

Что-то скручивается у меня в животе. Он извиняется передо мной уже в третий раз. Я бы хотела, чтобы он прекратил. Из-за этого становится намного сложнее быть непреклонной с ним.

— Ладно. Тогда хорошо. — Я опускаю взгляд на Ками. — Увидимся в понедельник, мармеладка.

Она тянется ко мне, вырываясь из рук Себа. Я посылаю ей воздушный поцелуй, последний раз неловко киваю Себастьяну и поворачиваюсь, чтобы уйти.

Выходные проходят медленно. Я уже привыкла к тому, что мои дни заполнены до отказа. Сейчас, когда Сайрус и Джек уехали, и нет очаровательных малышей, которых можно обнимать, я чувствую себя бесполезной и одинокой. Большую часть дня я провожу в постели, смотрю Netflix и жду, когда наступит понедельник. Сайрус и Джек присылают мне по несколько сообщений, в основном это фотографии, как они находятся на конференции, покупают еду или тусуются около разных киосков. Сай прислал мне видео, на котором Джек в гарнитуре VR избивает воздух нунчаками, и я чуть не умерла от смеха.

Я очень рада, что они находят время написать мне. У меня не было понимания, что будет происходить после того, как мы переспим. Я думала, что будет неловко. Но они милы, кокетливы и очаровательны в своих сообщениях, и я не могу не улыбаться как идиотка каждый раз, когда на моем экране появляется уведомление. Бенни был прав — я многое упустила, благодаря своим ограничениям на отношения. Если это и есть секс без обязательств, то я огромный поклонник этого явления.

В воскресенье вечером я уже свернулась калачиком в постели, ела мороженое и смотрела запись мюзикла «Злая»^[29], когда у меня зазвонил телефон. Я смотрю на экран. Себастьян. Я машинально собираюсь ответить на звонок, потом отдергиваю руку.

«Не обращай внимания», говорит голос в глубине моего сознания. «Сегодня твой выходной. Хватит подстраиваться под него, каждый раз, когда он с тобой разговаривает. Он сказал, что позвонит кому-нибудь другому, если ему понадобится помощь».

Но это касается не только его и меня, это касается Ками. Вздохнув, я беру трубку.

— Да?

— Приди ко мне, — хрипит Себастьян. — Ты мне нужна.

Я стискиваю зубы. Ради бога. Насколько трудно было бы сказать: «Извини за беспокойство, не могла бы ты прийти и помочь мне?» Почему его голос всегда звучит в приказном порядке? Его убьет небольшое «пожалуйста»?

— Что, прямо сейчас? — сухо спрашиваю я.

Он не отвечает. Я слышу, как Ками плачет на заднем плане. Она кажется расстроенной.

— Господи. Ты пробовал помочь ей срыгнуть?

— Приди ко мне, — повторяет он, его дыхание дрожит. — Сейчас же.

Моя хватка на телефоне крепче.

— Мы уже обсуждали это. Вне рабочего времени ты не имеешь права мне приказывать.

Наступает долгая пауза. Рыдания Ками продолжаются, становясь еще громче.

— Я прошу тебя, — в конце концов вырывается у него. Его голос упал до шепота. — Пожалуйста. Я бы не стал звонить тебе, если бы думал, что смогу сам присмотреть за ней. Прямо сейчас я… я не могу должным образом присмотреть за ней. Она должна быть в безопасности. Пожалуйста, приди.

Я сажусь, тревога пробегает по мне.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что она должна быть в безопасности? Себастьян, почему она не в безопасности?

Он не отвечает. Крики Ками достигают пронзительной высоты, и я ругаюсь, завершаю разговор и засовываю телефон в карман.