Нянечка для соседей

ГЛАВА 4

ДЖЕК

Прежде всего Бет звонит портье и требует показать запись с камер видеонаблюдения, сделанную этим утром. Камеры четко показывают, как Аниша спешит по улице, оставляет автокресло на ступеньках крыльца и снова убегает. Она не целует Ками. Не плачет. Не выглядит расстроенной из-за того, что бросила своего собственного ребенка.

От просмотра видео меня тошнит. К счастью, этого достаточно, чтобы убедить Бет, что мы не похищали этого ребенка. Мы все возвращаемся наверх, и она проводит остаток дня, читая нам интенсивный ускоренный курс по уходу за ребенком.

Это настоящая катастрофа. Мы совершенно бесполезны. Никто из нас даже не знает, как держать ребенка на руках, не говоря уже о том, чтобы сменить подгузник или приготовить бутылочку со смесью. К счастью, у нас есть очень милая, ободряющая учительница. Какими бы тупыми мы ни были и сколько бы глупых вопросов не задавали, Бет никогда не теряет терпения и не раздражается.

По прошествии нескольких часов мы постепенно начинаем понимать, что нужно делать. Бет показывает, как делать бутылочки, ванночки, менять подгузники и укладывать Ками спать. Она обучает нас режиму кормления и сна, оказанию первой помощи младенцам и ритуалам перед сном. Невероятное количество информации. Когда Сайрусу наконец удается уложить Ками на послеобеденный сон, мы все в изнеможении падаем вокруг кофейного столика.

Как, черт возьми, родители делают это все время? Мы присматриваем за ребенком всего несколько часов, и все трое уже готовы сдаться. Я оглядываюсь на других парней. Сайрус стонет, протирая глаза, а Себ обхватывает голову руками.

Бет же такая же жизнерадостная, как всегда. Я смотрю, как она уютно устраивается на нашем диване, поджав под себя босые ноги, и пишет список того, что нужно купить для ребенка.

Я все еще не могу поверить, что она действительно в нашей квартире. Сегодня был самый беспокойный день в моей жизни. Я думаю, что испытал все эмоции на свете с тех пор, как впервые увидел крошечного ребенка, сжавшегося в автомобильной переноске на столе портье. И теперь, в довершение ко всему, Бетани Эллис сидит на моем диване, пьет кофе из одной из моих кружек и строчит в одном из моих блокнотов. Это трудно переварить.

Если честно, я был немного увлечен Бет с тех пор, как впервые встретил ее. Я помню этот момент так отчетливо: я встретил ее в холле, когда она пыталась занести багаж в лифт и с треском провалилась. На ней было белое платье с маленькими красными сердечками по всей ткани. Ее волосы растрепал ветер, а щеки покраснели от солнца. Она была самой красивой девушкой, которую я когда-либо видел.

С тех пор я собрал о ней всевозможную информацию. Я знаю, что она делает покупки в местном магазине Lidl^[4]. Знаю, что она ужасна в вынимании белья из сушилки. Знаю, что ей в почтовый ящик кладут больше счетов, чем всем нам троим вместе взятым.

Дело не в том, что я наблюдал за ней. Я просто… знаю ее. Черт возьми, трудно ее не знать. Каждый раз, когда я прохожу мимо нее в холле или лифте, или вижу, как она болтает с портье, все мое тело словно наэлектризовано.

Это просто смешно. Мне двадцать девять, черт возьми. Я слишком стар, чтобы испытывать такую сильную, всепоглощающую влюбленность. Тем более что я почти уверен, что у нее есть парень. За последние пару лет я сотни раз видел, как к ней в квартиру врывался высокий, симпатичный темнокожий парень.

И все же, я никак не могу унять нервный трепет в животе, когда смотрю, как она хмуро смотрит на свой рукописный список, покусывая нижнюю губу. Вечернее солнце косо светит в окна, лаская ее нежное лицо и зажигая рыжие кудри, словно огонь. Она совершенно неотразима.

Я вырываюсь из своих грез, когда Ками внезапно кричит в своей кроватке, заливаясь слезами.

Бет хлопает в ладоши, вставая.

— Прекрасно! Время подгузников! — Она лучезарно улыбается мне. — Твоя очередь, Джек.

Даже когда я слышу, как она произносит мое имя своим сладким, мягким голосом, по мне пробегает дрожь. Я пытаюсь игнорировать это, подхожу к переноске и неловко беру Ками на руки. Ее комбинезон мокрый и в пятнах.

Бет хмыкает.

— Похоже, она немного протекла. Эти подгузники слишком большие. Вам повезло, что пока не случилось никаких несчастных случаев.

— Один уже случился, — говорит Сайрус, выглядя настолько измученным, что я не могу удержаться от смеха. — Там, где ты стоишь, раньше был кремовый ковер.

— Ну, это немного чересчур, — бормочет она себе под нос, похлопывая по полотенцу, которое она разложила на боковом столике. — Давай, Джек. Покажи, что умеешь.

Я осторожно укладываю Ками, и Бет терпеливо рассказывает мне о том, как ее помыть и переодеть.

— Хорошо, — говорит она, когда я поднимаю оба язычка, снимаю подгузник и начинаю осторожно вытирать Ками. Ками надувает губы, глядя в потолок. — Ты можешь быть менее нежным. Ты не причинишь ей вред. Выбрось салфетку сюда. — Она протягивает мне пластиковый пакет. — Возьми новый подгузник. Подними ее и подсунь под нее… Идеально. Просто поправь застежки… И все! Теперь нам нужно помыть руки. — Она оглядывается через плечо. Себастьян ошивается позади нас, внимательно наблюдая. — Ты не хочешь попробовать, пока она на коврике? Я думаю, Джек и Сай уже освоились с этим делом.

— Не думаю, что это хорошая идея, — говорит Себ, делая шаг назад.

Ее бровь изгибается.

— Что, если она твоя? Тебе нужно будет знать, как поменять ей подгузник.

Он решительно качает головой.

— Она либо Сайруса, либо Джека. Не моя.

Я закатываю глаза, собираясь вымыть руки.

— Эм. — Она гладит Ками по волосам. — Разве у вас был не групповой секс?

Он протягивает руку и дергает себя за галстук.

— Я был вовлечен.

— С большим энтузиазмом, насколько я помню, — растягивает слова Сайрус.

Бет хмурится.

— Ну, тогда…

— Она не моя, — решительно заявляет Себ. — Я использовал презервативы.

— Мы все их использовали, — замечаю я, вытирая руки. — Нам не пятнадцать.

— Ну, может, ты забыл, — возражает Себастьян. — Я никогда о них не забываю.

— Я тоже, — бормочет Сай.

Бет обводит нас взглядом, затем снова смотрит на Ками.

— Кстати, она немного похожа на тебя, — говорит она Сайрусу. Всплеск иррациональной ревности пронзает меня насквозь. — По крайней мере, у нее твой цвет лица. — Она гладит светло-коричневую щеку Ками, затем дергает за блестящий черный локон.

Сай пожимает плечами.

— Я наполовину бенгалец^[5], а ее мать была чистокровной. Не уверен, насколько отличается наполовину коричневый ребенок от ребенка на три четверти.

— Понятно. — Она чмокает Ками в щеку. — Ты маленькая загадка, не так ли? Всех запутала.

Ками что-то бормочет ей в ответ, сонно ерзая в своем чистом подгузнике. Бет щекочет ей ступни, а затем проверяет телефон.

— У меня звонок через пару минут. Ребята, вы не будете возражать, если дальше будете справляться сами?

Я киваю.

— Думаю, у нас все получится. Большое тебе спасибо.

Она улыбается мне, ее карие глаза сияют.

— Мне было только в радость. Я уже сто лет не играла с ребенком. — Она подходит к двери, хватая ключи. — Если все в порядке, я вернусь утром, чтобы проверить, как у нее дела. Также, если хотите, могу помочь с выбором кроватки. Вы обязаны избавиться от этого автокресла.

Я осторожно беру Ками на руки, присоединяясь к ней у двери.

— Спасибо тебе, Бет. Огромное спасибо. — Я бросаю взгляд через плечо на Сая и Себа. Они оба увлечены тихим, напряженным на вид спором. Я не думаю, что они меня слышат, но я все равно понижаю голос. — Послушай, могу я задать тебе вопрос?

Она выпрямляется, завязывая шнурки на ботинках.

— Конечно!

— Зачем ты это делаешь? Почему не сдала нас полиции?

Бет колеблется, теребя связку ключей. Ее глаза затуманены, когда она смотрит в окно.

— Если она попадет в детский дом, вам может быть сложно вернуть ее обратно, — говорит она в конце концов. — Не сразу, по крайней мере. Я не хочу заставлять ее проходить через это, если мы можем этого избежать.

Холодок пробегает по моей спине. Я инстинктивно прижимаю Ками ближе.

— Что? Почему? Завтра мы получим результаты анализа ДНК. Как они могут забрать ее после этого?

— Все не так просто. — Она машет рукой по комнате. — Вы, ребята, не готовы к появлению ребенка. У вас нет ничего из того, что ей нужно. Если бы ее забрали в приют, вам, вероятно, пришлось бы доказать, что вы способны позаботиться о ней, а прямо сейчас это не так.

Я в ужасе смотрю на нее, и она ободряюще улыбается мне, протягивая руку, чтобы коснуться моей руки.

— Все будет хорошо, Джек. Этого не произойдет. — Она наклоняется, чтобы поцеловать Ками в щеку. — Пока-пока, мармеладка. Хорошего вам вечера. Уверена, что скоро мы встретимся снова.

Ками протягивает руку и дергает себя за волосы. Взгляд Бет возвращается ко мне, и что-то сжимается у меня в животе.

— Пока, — застенчиво говорит она, затем поворачивается и исчезает, выскальзывая из квартиры в запахе яблочного шампуня.

Дверь за ней захлопывается. На мгновение никто ничего не говорит. Ками печально булькает, дрожа в моих руках.

Сайрус первым нарушает тишину, поворачиваясь ко мне с прищуренными глазами.

— Ты знал, что наша соседка такая сексуальная?