Обретая надежду

Глава 18. Элли

– Вот и все, ребята. Осталось лишь доделать информационные таблички и договориться с уборщиками, чтобы те полировали галерею до тех пор, пока она, черт возьми, почти не засияет!

Я стояла в центре художественной галереи в окружении своей команды. И с комом в горле смотрела на законченную выставку… Она выглядела просто потрясающе.

Скульптуры Акселя изысканно располагались на открытом белом пространстве. Они все стояли на разной высоте, и каждая работа прекрасно подсвечивалась цветными огнями или оттенялась неброским задним фоном. Это было путешествие. Путь, проложенный сквозь смесь мучительных эмоций скульптора… которому еще предстояло увидеть эту красоту… лицезреть свои душераздирающие творения, выставленные на всеобщее обозрение.

Команда сгрудилась вокруг меня, и раздались тихие аплодисменты. Мы все поздравляли друг друга с успешно выполненной работой. Но сзади вдруг раздался еще более громкий хлопок. Когда мы обернулись, из-за черных штор вышел Вин Галанти. По лицу его стекали слезы.

Он вернулся из Нью-Йорка как раз вовремя, чтобы попасть на открытие выставки, которое состоится всего через несколько дней.

– Вин! – позвала я, когда он проталкивался сквозь расходившуюся толпу.

Он тут же поспешил ко мне, прижав руку к сердцу.

– Мисс Лусия… У меня просто нет слов… – проговорил он, и в голосе его отчетливо прозвучало благоговение. А потом по лицу расплылась широкая улыбка.

– Я тоже очень довольна. Это моя лучшая работа.

Вин посмотрел на меня, во взгляде его светлых глаз читалась доброта.

– Эльпидио?

При мысли об Акселе я вспыхнула и ответила:

– Мне бы хотелось показать ему выставку сегодня вечером.

Вин мило улыбнулся. И я поняла, что он знал о нашем романе. Интересно, ему сказал Аксель?

– Может, он наконец-то прозреет, а? И поймет, что стоит всех этих усилий, – с надеждой произнес он.

Я глубоко вздохнула, молча разделяя надежду Вина.

Возможно, увидев все свои работы, выставленные в прекрасном оформлении, он сможет признаться братьям в том, что сделал… во всем…

Взглянув на часы на стене, я повернулась к Вину.

– Мне пора, Вин. Увидимся через пару дней на открытии?

Вин похлопал меня по руке, но ничего не сказал, слишком поглощенный выставкой. Он ушел вперед, но потом вдруг оглянулся и с нежностью в голосе произнес:

– С того самого момента, как мне прислали фотографию его скульптуры ангела, я знал, что он особенный. Не просто член банды, отбывающий срок. – Я увидела, как заблестели глаза Вина, и на меня нахлынули эмоции. – Когда я встретился с ним, он казался таким замкнутым, сломленным и обозленным на весь мир. Его скульптуры вызывали раздирающую сердце печаль… Но человек, которого я видел сегодня утром, изменился. Он вырезал мраморную скульптуру возле моей студии с видом на залив, и, я бы сказал, выглядел вполне мирным… возможно, даже счастливым.

Вин улыбнулся мне, давая понять, что знает: Аксель в эмоциональном плане изменился из-за меня… И я ощутила, как к горлу подступил ком.

– Вы видели, что он вырезал? Он отказывается мне говорить. Прячет работу под замком за пределами студии, да еще накрывает брезентом, так что я даже украдкой не могу на нее взглянуть, – проговорила я.

По лицу Вина расплылась широкая улыбка.

– Я видел… Но на устах моих печать молчания.

Я застонала от разочарования и, помахав Вину, схватила сумочку и выбежала за дверь.

Я добралась до студии Акселя в рекордно короткое время.

А войдя внутрь, ощутила, что в комнате холодно. Открытые двери вели на лужайку, с которой открывался вид на воду. Я слышала, как Аксель откалывал кусочки мрамора. Мне отчаянно хотелось выйти на улицу, но он попросил меня этого не делать. Как куратор, я уважала его творческий процесс и потребность в уединении. Но в качестве его девушки не могла с этим смириться!

Аксель появился почти сразу, одетый в черную рубашку с длинными рукавами и дутый жилет. Голову покрывала большая черная шапка. И, как всегда, во рту у него торчала сигарета «Мальборо».

Он выглядел чертовски сексуально.

Аксель подошел ко мне, и когда я потянулась к его губам, вынул сигарету изо рта.

– М-м-м… Так-то лучше, – пробормотала я, когда поцелуй закончился. И вновь шутливо вставила сигарету ему в рот.

Помахав моими ключами, Аксель глубоко вздохнул и кивнул. Это означало, что он готов идти. Хотя, на самом деле, вовсе не испытывал подобной уверенности.

Леви сегодня играл в составе команды «Хаски». Акселю отчаянно хотелось увидеть матч с участием брата. Мы знали, что он считался звездным игроком. Но, как и следовало ожидать, Леви даже не пригласил Акселя. Но я решила не обращать на это внимания.

И собиралась заставить Акселя пойти. Он хотел посмотреть на игру Леви, и я твердо верила, что это произойдет… с небольшой помощью.

На лице Акселя читалось опасение. Проведя пальцами по его прохладной щеке, я сказала:

– В конечном счете, он оценит, что ты пришел.

Не сводя с меня взгляда, Аксель прижался щекой к моей руке.

– Нет, ему это вовсе не понравится. Но мы все равно пойдем. Ничего другого нам не остается.

* * *

Когда мы подъехали к воротам, стадион был уже переполнен. И пока мы проталкивались сквозь толпу возбужденных фанатов, Аксель держался напряженно и не поднимал головы. Он ненавидел людские скопища и почти ударялся в панику всякий раз, как нам случалось находиться в окружении такого количества народа. Я шла впереди. Аксель не знал, что я договорилась о местах для нас в семейной секции.

Увидев небольшую толпу, окружившую двоих людей, я махнула рукой Лекси. Она стояла рядом с Остином, который раздавал автографы поклонникам «Хаски».

Заметив мой жест, Аксель поднял голову. А когда увидел, что нас ждали Остин с Лекси, стиснул мне руку мертвой хваткой.

Не глядя на него, я протиснулась сквозь толпу к стоявшим друзьям. Лекси одарила меня нервной улыбкой. Остин кивнул сперва мне, а потом встревоженному старшему брату.

– Привет, ребята! – поздоровалась я.

Аксель застыл рядом со мной, не собираясь отпускать мою руку. Лекси шагнула вперед и поцеловала меня в щеку.

Аксель склонил голову, здороваясь с Лекс, потом перевел взгляд на Остина, все еще раздававшего автографы. Шумно вздохнул, и в глазах его появилась теплота. От подобной реакции на Остина, который теперь общался с фанатами с доброй улыбкой на лице, у меня быстрее забилось сердце. Аксель так им гордился. Теперь я уже научилась читать малейшие изменения в выражении лица Акселя. Почти неуловимые, но чрезвычайно содержательные.

Остин поймал взгляд Акселя и улыбнулся шире, прося поклонников немного подождать, а потом подошел к брату и сжал его в объятиях. Аксель одной рукой неловко обнял его в ответ. Остин отстранился.

– Счастлив тебя видеть, fratello. Ты не отвечал на мои звонки с той самой ночи в больнице.

Потом Остин посмотрел на меня, и я ощутила в его взгляде напряжение. Словно бы он пытался понять, как я оказалась с его братом.

Шагнув вперед, я обняла Остина. Рядом с ним возникла поклонница и спросила:

– Остин, это твой брат?

Когда фанатка посмотрела на Акселя, тот замер. А потом автоматически включил свое «нормальное» устрашающее выражение лица. Девчушка попятилась.

– Да, он мой старший брат, – гордо ответил Остин.

У Акселя дернулась щека. Его тронуло подобное проявление чувств.

Фанатка, прищурившись, окинула Акселя взглядом.

– Он играет в футбол?

Подписывавший ей футболку Остин замер.

– Не-а.

– Тогда чем он занимается? – взволнованно спросила она.

Остин широко раскрыл глаза. Аксель выругался себе под нос и отвернулся.

Как раз, когда я уже думала, что Аксель развернется и уйдет, Лекси шагнула вперед и положила руку на плечо Остина.

– Малыш, нам нужно идти.

Аксель и Остин расслабились. А фанаты, сделав несколько последних снимков, отошли. Мы направились через ворота на огромный стадион.

Аксель замер как вкопанный, когда мы добрались до края поля, упиваясь царящей атмосферой, толпой, музыкой, напевами… Студенты и болельщики красовались в футболках с именем «Карилло» на спине.

– Черт… – тихо проговорил Аксель.

Взглянув направо, я заметила, что Остин и Лекси смотрели на Акселя. Я видела, они были счастливы, что он, наконец-то, все это увидел. И осознал уровень игры младшего брата.

– Безумие, да? – произнес Остин, но Аксель на него не смотрел. Вместо этого на лице его отразилось сожаление, и парень прошептал:

– Мне стоило смотреть на тебя, когда ты играл за «Тайд».

Я прикусила нижнюю губу, чтобы она не дрожала. Аксель железной хваткой вцепился мне в руку. Я знала, ему пришлось проглотить свою гордость, чтобы признаться Остину в подобном.

Я так гордилась им. Остин выглядел ошеломленным. Во взгляде его читалось недоверие… и оно было совершенно искренним. Для Остина слова Акселя о прошлом оказались полной неожиданностью.

Лекси слегка приоткрыла рот, ее зеленые глаза на эльфийском личике казались огромными. Очевидно, почувствовав мой взгляд, она посмотрела на меня, и на губах ее появилась слабая, но благодарная улыбка.

Остин убрал руку с талии жены и подошел к Акселю. Я попыталась высвободить ладонь, но Аксель ее не отпустил. Зная, что ему нужно немного побыть с Остином, я сжала его пальцы в знак поддержки и приподнялась, чтобы поцеловать в щеку.

– Поговори с Остином, – прошептала я так, чтобы услышал только он.

Сдаваясь, Аксель на миг прикрыл глаза, а потом неохотно меня отпустил.

Остин положил руку на плечо Акселя.

– Мне бы хотелось, чтоб ты был там, Акс, – хрипло проговорил он. Аксель опустил голову. Остин шагнул вперед и коснулся ладонью лица брата. – Но ты видишь, как я играю сейчас, Акс. И посмотришь на игру Лева. Лишь это имеет значение.

Не в силах сдержать слезу, скатившуюся из уголка глаза, я отвернулась и притворилась, что проверяю билет, пытаясь понять, где мы будем сидеть.

Тоненькая ручка скользнула по моей руке. Взглянув в сторону, я заметила, что на меня смотрела Лекси. Она наклонилась и прижалась щекой к моему плечу. Я затаила дыхание. Лекси никогда никого не подпускала к себе так близко, кроме Остина и порой Леви.

И от этого все происходящее становилось еще более особенным.

– Милая? – удалось выдавить мне, когда мы с Лекси направились к своим местам. Аксель и Остин последовали за нами.

Лекси крепче сжала мою руку и проговорила:

– Я не стану притворяться, что понимаю вас с Акселем, но, с другой стороны, и вмешиваться не буду. Видит бог, когда мы с Остином влюбились друг в друга, у нас имелись свои секреты. – Посмотрев на меня, она шмыгнула носом и сказала: – Но… просто… спасибо…

Я в замешательстве нахмурилась, но Лекси больше ничего не сказала.

Подойдя к нашим местам, я жестом показала, что сяду рядом с Лекси, но Аксель взял меня за руку.

– Нет, садись рядом со мной, – хрипло, отрывисто проговорил он.

Лекси с тревогой посмотрела на него. Я знала, все дело в резком тоне. Но лишь я понимала, что Аксель чувствовал себя неуютно в толпе… И хотел, чтобы я села рядом с ним и помогла ему расслабиться.

Остин откинулся на спинку кресла, когда я протиснулась мимо него, чтобы сесть рядом с Акселем. По выражению лица парня я видела, что он изо всех сил пытался понять степень моей близости с Акселем, но не обратила на это внимания.

Когда я оказалась перед Аксом, то заметила, как он с облегчением расслабил плечи. Но только я собиралась сесть рядом, парень подался вперед и прижался губами к моим губам.

Я чувствовала, что Остин и Лекси внимательно наблюдали за нами, но меня это не волновало. Никто не знал, что у нас общего. И не понимал, что мы значили друг для друга.

Я опустилась в кресло рядом с Акселем, а он обвил мне плечи мускулистой рукой и притянул к себе. Мне это понравилось. Я радовалась, что нужна ему… И просто любила его, даже больше, чем сама могла понять.

Когда представление, устроенное в преддверии игры командой поддержки и музыкальной группой, подошло к концу, Остин спросил:

– Акс, как работа на рынке?

Аксель напрягся. Я неотрывно смотрела вперед. Мне не нравилось, что он собирался лгать брату.

– Хорошо. Занят. Не высовываюсь, – неопределенно ответил Аксель.

Я рискнула взглянуть на Остина, который, сузив глаза, склонил голову набок. Я испугалась. Вдруг он понял, что с легендой брата что-то не так? Аксель едва вернулся домой; Остин вполне мог посчитать это более чем странным.

– Рад слышать, fratello, – ответил Остин и откинулся на спинку кресла.

Остин и Лекси продолжали наблюдать за нами, как за парой животных в клетке в чертовом зоопарке, и я чуть не рассмеялась.

– Элли, как сегодня Молли? – спросила Лекси, перегнувшись через Остина.

– Лучше. Уже проверяет курсовые работы, лежа в кровати. Роуму это не нравится, но, ты же знаешь, он ни в чем не станет ей отказывать. Молли назначили более сильные лекарства. По-моему, она уже вполне оправилась.

Молли выписали из больницы сегодня утром. И я отложила дела, чтобы быть дома и поздороваться с ней. Конечно же, Роум рассказал ей об Акселе, но в типичной своей манере Молли сказала, что, если я счастлива, то и она тоже. Услышав это, Роум лишь хмыкнул. Но Молли никогда не осуждала людей. И я ее любила за это.

Как раз в этот момент объявили выход команды, и толпа вскочила на ноги. Аксель встал, потянув меня за собой. Я сжала ладонью его руку, лежащую на моем плече. Сердце Акселя бешено колотилось. Он ждал появления брата. Когда Леви выбежал на поле, я услышала, как он шумно выдохнул.

Леви подбежал к боковой линии, и в карих глазах Акселя появились слезы. Когда они покатились вниз по щекам, я потянулась и вытерла их подушечкой большого пальца. Аксель сжал меня крепче. Но тут с другой стороны Остин протянул руку и обхватил ею Акселя.

Когда я взглянула на Остина, по щекам его тоже текли слезы. Обхватив ладонью голову Акселя, он притянул брата ближе к себе.

Я наблюдала за старшими братьями Карилло, сломленными изнутри трагедией и силой обстоятельств. Они походили друг на друга, как итальянской внешностью, так и личными качествами, и в сердце моем поселилась надежда. Создавались мосты, склеивались разбитые сердца… укреплялись кровные узы.

Толпа взревела, когда игроки заняли свои позиции. Леви держался в поле зрения. Перед тем, как надеть шлем, взглядом серых глаз он отыскал Остина и Лекси, и на губах его появилась улыбка… А потом он заметил в объятиях брата Акселя. И в обычно мягком и сдержанном взгляде юноши вдруг вспыхнуло презрение.

Не знаю, обратили ли на это внимание Аксель и Остин, но я-то видела. И когда я взглянула на Лекси, печаль и напряжение, отразившиеся на ее лице, говорили, что она тоже заметила.

Внутри все сжалось.

Я уже сомневалась, что все пройдет так хорошо, как я надеялась.

* * *

Игра подошла к концу. «Хаски» победили команду соперников с разрывом в десять очков. Леви играл просто здорово. Он провел два тачдауна, и его признали самым ценным игроком в команде. Для Акселя не могло быть лучшего момента, чтобы наблюдать за игрой младшего брата. Но, несмотря на отличную игру, Леви вел себя агрессивно. Даже чересчур. Он носился туда-сюда вдоль боковой линии, сталкиваясь с другими игроками. Все это время Остин ругался на брата, призывая успокоиться.

За время игры Аксель взглянул на меня лишь один раз, и на лице его читалось сожаление. Он жалел, что мы приехали сюда.

Постепенно толпа начала расходиться. Мы вчетвером остались на месте, наблюдая, как Леви в центре поля опустился на одно колено и склонил голову. Мимо него прошел тренер и товарищи по команде, но они не стали его трогать. Казалось, на огромном стадионе остался лишь Леви и мы четверо.

Мы знали, что Леви взбесился, поскольку мы с Акселем явились сюда без разрешения. Я же думала лишь о том, что им стоит, наконец-то, столкнуться лицом к лицу, чтобы выяснить отношения…

– Нам лучше спуститься и встретиться с ним, – в конце концов, проговорила Лекси.

Остин согласился, хотя в голосе его слышалось сомнение.

– Нам лучше уйти, – произнес Аксель, и я вздохнула.

Все время, прошедшее после выхода из тюрьмы, они с Леви почти не общались. Черт, да Леви навестил Акселя за решеткой всего несколько раз. Так что больше пяти лет они практически не разговаривали. Разве что Леви набрасывался на Акселя.

Напряжение между ними казалось осязаемым. И находиться рядом было невыносимо.

Повисло молчание. Остин, упиравшийся локтями в колени, взглянул налево и произнес:

– Он знает, что ты здесь, Акс. Рано или поздно вам придется столкнуться лицом к лицу… Так почему бы не сейчас?

– Черт, Ост, – хрипло пробормотал Аксель.

Остин, тяжело дыша, уронил голову на руки. А потом вдруг посмотрел на Акселя, в его темных глазах читалось волнение.

– Я хочу, чтобы мы трое снова стали братьями. И эта гребаная ненависть между вами исчезла… – проговорил Остин, поджав губы, раздувая ноздри. Глаза его наполнились слезами. Прерывисто вздохнув, он добавил: – Если бы мама видела, что сыновья ее ведут себя подобным образом, она бы просто не выдержала. Она всегда хотела, чтобы мы поддерживали друг друга… Вспомни, как она гордилась, когда видела нас всех вместе, Акс. Только не говори, что это неправда.

Я быстро заморгала, стараясь не расклеиться. Я могла только гадать, как подобные слова повлияют на Акселя. Его мама и Леви все еще оставались стенами, возведенными вокруг тщательно охраняемого сердца. Аксель, по-прежнему обнимавший меня за плечи, притянул ближе к себе. И когда я заглянула ему в глаза, то увидела в них сильную боль. Я знала, ему нужна моя поддержка. Так что я улыбнулась и кивнула:

– Время пришло, querido.

– Хорошо, – прерывающимся голосом проговорил Аксель и вновь принялся наблюдать за Леви, который по-прежнему стоял в центре поля.

Остин облегченно вздохнул. Вместе мы направились к Леви.

Когда мы приблизились, парень резко поднял голову. Взгляд его серых глаз остановился на Акселе, держащем меня за руку. Мы стояли позади Остина и Лекси.

– Хорошая игра, Леви, – произнесла Лекси, добавив в голос оптимизма. Леви не обратил на нее внимания. Похоже, он видел сейчас лишь одного человека.

Аксель крепко сжимал мою ладонь. Леви не сводил с него пристального взгляда, и рука Акселя начала чуть ощутимо дрожать. Я на мгновение прикрыла глаза, ожидая дальнейшего развития событий.

Леви поднялся на ноги и уронил шлем на поле. Его песочного цвета волосы растрепались, лицо после напряженной игры все еще пылало. Будучи примерно одного роста с Акселем и Остином, Леви казался немного стройнее, но до мозга костей выглядел Карилло.

– Лев, – осторожно проговорил Остин. – Я знал, что Акс придет. Я сам помог это спланировать. Он хотел посмотреть, как ты играешь. Вполне нормальное желание для брата, так ведь?

Лицо Леви стало ярко-красным, он сжал губы.

– Да, но все зависит, о каком брате речь, Ост. О тебе или гребаном неудачнике.

Аксель вздрогнул от злости, прозвучавшей в голосе Леви. Остин, раздраженный на младшего брата, лишь покачал головой. Аксель хранил молчание. Я уже собиралась что-то сказать, но он вдруг отпустил мою руку и шагнул вперед.

Лекси испуганно взглянула на меня, и я быстро подошла к ней. Остин напрягся, наблюдая, как Леви готовился к драке.

Я понятия не имела, что сделает старший брат, если младший на него набросится. Аксель медленно подошел и остановился всего в нескольких шагах от Леви, который кипел от злости, не способный устоять на месте.

– Отвали на хрен, Акс, – рявкнул Леви, но Аксель не сдвинулся с места.

– Я никуда не пойду, fratellino. Ты мой младший брат, и я хотел посмотреть на твою игру.

Леви усмехнулся и чуть двинулся вперед.

– Да? Хотел увидеть мою игру? Точно так же, как желал лицезреть меня в своей драгоценной банде.

– Они вовсе не моя драгоценная банда, Леви. Теперь я это понял.

Леви рассмеялся Акселю в лицо. У меня кровь застыла в жилах от его снисходительного тона.

– Теперь ты понял? Гребаный мистер Холмчий века осознал, что ублюдки, для которых он готов был на все, не несут ничего хорошего? Скажи мне, Акс, почему ты не мог врубиться в это раньше? До того, как заставил меня кого-нибудь пристрелить!

Аксель побледнел. Он хотел что-то сказать, но Леви оборвал его:

– Нет! Ты, черт возьми, меня выслушаешь! – закричал он, и голос его эхом разнесся по стадиону. – Ты мой старший брат, которого я уважал, тот, кто должен был прикрывать мне спину, заставил меня стрелять в человека! Мне исполнилось четырнадцать, а ты вынудил меня его пристрелить! Ты хоть понимаешь, сколько ночей я не спал, вспоминая тот вечер? И стоит мне задаться вопросом, убил ли я его, меня терзают и преследуют кошмары. – Леви провел руками по лицу, из его глаз катились слезы. – Черт, Акс, ты стоял у меня за спиной и принуждал меня к этому! Что за брат так поступает? Я убил человека, потому что ты мне так сказал. Я обожал тебя, доверял, а ты заставил меня убивать! А теперь? Да я чертовски тебя НЕНАВИЖУ!!!

Аксель опустил голову. Я вызвала в памяти скульптуру с кинжалами, «Обескровливание». Каждое слово Леви было кинжалом. Аксель не мог их вытащить, и они медленно опустошали его. Я видела боль на лице Акселя. Леви подошел еще ближе, и на этот раз сжал кулаки. Все его тело напряглось… он готовился драться с Акселем.

– Нечего сказать, fratello? – выплюнул Леви. Слово «fratello» сорвалось с его губ, словно выстрел. Аксель ничего не ответил, и Леви, бросившись вперед, толкнул брата прямо в грудь. – Говори, черт тебя возьми! – закричал Леви и снова толкнул Акселя. – ГОВОРИ, МАТЬ ТВОЮ! – взревел Леви.

А потом я увидела, как что-то в Акселе изменилось.

Вскинув голову, Аксель схватил Леви за футбольные щитки и встряхнул его, а затем ударил в грудь. Взглянув в лицо старшему брату, парень побледнел.

– Черт возьми, Лев, не надо меня толкать. Не смей.

Затем, к моему удивлению, Леви улыбнулся, но за фальшивой улыбкой скрывалась чистая ярость.

– Почему, Акс? Потому что ты и меня убьешь? Тоже уничтожишь? – Леви наклонился вперед, так, что носы их почти соприкоснулись, а затем холодно прошептал: – Так уже слишком поздно. Я, черт возьми, уже умер, когда мне было четырнадцать… и я потерял из-за тебя все!

Аксель, словно обжегшись, убрал руки со щитков Леви и, пошатываясь, отступил на несколько шагов. Леви рассмеялся, увидев Акселя поверженным. И продолжил:

– Ой, в чем дело, Акс? Теперь ты себя жалеешь? Неужели великий «Аксель Карилло» испытывает жалось к себе?

Аксель попытался выровнять дыхание. А затем, глядя на Леви, хрипло произнес:

– Прости, Лев. Я чертовски сожалею о том, как поступил с тобой… и что заставлял тебя делать. Мне безумно жаль.

Стоявшая рядом со мной Лекси ахнула и потянулась, чтобы взять меня за руку. Остин опустил голову, и я поняла, что Аксель, вероятно, впервые извинялся за совершенные в прошлом поступки.

Леви стиснул зубы от ярости. Внезапно он отшатнулся, словно бы в него выстрелили. В его серых глазах отразился страх, вызванный признанием Акселя. Он посмотрел на нас и провел руками по волосам.

– Не надо, – предупредил он Акселя. – Не смей извиняться!

Но Аксель шагнул вперед, развел в стороны руки, признавая поражение, и повторил:

– Fratellino, мне очень жаль. Прости меня за все. Я люблю тебя, Лев. Чертовски сильно люблю.

По щекам Леви ручьями текли слезы. Он подавил всхлип и вновь сжал кулаки.

– Нет! Не говори мне этого, Акс. Отвали. Убирайся ко всем чертям!

Но Аксель не послушался, он шагнул вперед.

– Я люблю тебя, малыш. Всегда любил. Я накосячил, но люблю тебя. Я всегда обожал тебя больше, чем собственную жизнь…

Леви поднял голову к темнеющему небу и закричал. Он бросился к Акселю и толкнул его назад.

– Я сказал, не говори так! Ты меня не любишь! Не любишь никого, кроме себя! Ты никогда не ставил нас на первое место! А попросту тащил в ад!

Аксель, устояв на ногах, выпятил грудь и повторил:

– Я все это знаю, но я правда люблю тебя… чертовски сильно…

Этого Леви уже не выдержал. Он затрясся всем телом. Сжав кулак, парень отвел руку назад и ударил Акселя прямо в челюсть. Старший брат отшатнулся, но не ответил.

Взгляд Леви потемнел.

– Дерись со мной! Сражайся, ты, чертов слабак! – прорычал Леви и снова ударил Акселя.

Голова старшего брата откинулась назад, и парень принялся наносить удар за ударом. Действия Леви становились все более безумными. Но Аксель отказывался драться, и он закричал:

– Теперь я достаточно взрослый и могу тебе противостоять. Так что, черт возьми, дерись со мной!

Из губы Акселя потекла кровь, но он стоял, прижав руки к бокам. Лишь выговорил разбитым ртом:

– Я люблю тебя, и мне очень жаль, Леви.

Леви вновь ударил старшего брата. Теперь кровь потекла из носа Акселя, и разбитые губы стали кровоточить сильнее. Не в силах больше сдерживаться, я заплакала. Наконец, Остин метнулся вперед, но Аксель, увидев его приближение, вытянул руку, чтобы удержать брата.

– Нет! – выкрикнул он и наклонился, сплевывая кровь.

– Твою мать! – прошипел Остин, но все же встал рядом с нами… Он разрывался на части, наблюдая за дракой братьев.

Вскрики Леви становились то тише, то громче. Он расхаживал перед Акселем, словно не в силах сдержать своих эмоций, казалось, сводящих его с ума. Когда избитый, окровавленный Аксель снова приблизился к нему, Леви взревел и в очередной раз замахнулся. Но на этот раз Аксель увернулся. И обхватил Леви за талию, отказываясь его отпускать.

Леви бился в его руках, пытаясь освободиться из хватки брата, но Аксель был сильнее и крепко держал его, без конца повторяя:

– Прости, Лев, я люблю тебя.

Чем больше Аксель говорил эти слова, тем сильнее лицо Леви искажалось от боли, он всхлипывал все громче.

– Я люблю тебя, малыш. Чертовски сильно люблю… – наконец, прокричал Аксель на ухо Леви, и в парнишке вдруг что-то изменилось. Проиграв борьбу, Леви повалился на Акселя, а тот подхватил младшего брата на руки.

Леви зажмурился и зарыдал. А потом, не в силах больше сопротивляться, вдруг обнял старшего брата. Это настолько потрясло Акселя, что он, не способный больше стоять, осел на землю, все еще держа на руках Леви. И тоже от души расплакался.

Силясь сдержать застрявшее в горле рыдание, я закрыла рот рукой и заплакала вместе с ними. Как и Остин с Лекси.

– Аксель, – рыдал Леви, все крепче обхватывая Акселя за шею. – Ты бросил меня… Черт побери, ты меня оставил, – прерывисто пробормотал он. – Ты бросил всех нас… ты был нам нужен… но оставил нас… одних…

– Прости, – всхлипнул Аксель, – мне чертовски жаль, малыш…

– А мама… – При упоминании о матери голос Леви сорвался. – Когда мама умерла, тебе стоило быть рядом с ней. Она любила тебя. Ты был ее первенцем, ее сердцем… Но ты всех нас бросил… Когда она угасала, ты оставил ее одну. И, умирая, она гадала, где же ты… Ты даже с ней не попрощался… не поцеловал перед уходом… не молился вместе с нами… не коснулся ее щеки… – причитал Леви.

Аксель почти лишился сил. Практически распавшись на части, он привалился к Леви, и тот, ощутив это, сел ровнее, прижимая к себе брата.

Они вдруг поменялись ролями. Похоже, больше не в силах сдерживаться, Остин подбежал к сидящим на земле братьям и обхватил их обоих большими руками. Три брата Карилло, содрогаясь от рыданий, исцелялись, избавляясь от ошибок прошлого.

– Боже, Эл… – всхлипнула рядом со мной Лекси и уткнулась лицом мне в бок.

Я взглянула в ясное вечернее небо. На нем уже ярко сияли звезды, но я закрыла глаза. И возблагодарила Господа за то, что сегодня на самом деле случилось. А потом посмотрела на троих парней Карилло, охваченных болью, которые наконец-то держались… вместе.

А затем я услышала самый сладкий звук из всех…

– Я… тоже люблю тебя, Акс… Я прощаю тебя, – тихо проговорил Леви, когда рыдания братьев сменились тихими всхлипами. – Я чертовски по тебе скучал… без тебя все было неправильно…

Шмыгнув носом, Аксель поднял голову. Удерживая Леви за затылок, он поцеловал в лоб младшего брата, затем Остина. Впервые с тех пор, как я познакомилась с Акселем, он выглядел так, будто мог дышать, и с души его сняли тяжесть.

Аксель обнял Леви, и тот поднял на брата покрасневшие глаза. Увидев светившееся во взгляде Леви обожание, я с трудом устояла на ногах.

– Я убил того Короля, Лев, – тихо признался Аксель.

Леви смотрел на него широко раскрытыми серыми глазами.

– Ч-что? – заикаясь, пробормотал он.

– Я не мог позволить тебе взять на себя такой грех, и поэтому убил его первым. Можешь спать спокойно, fratellino. Твоя совесть чиста.

При этом признании сердце пропустило удар. Мне всегда тяжело было слышать от Акселя подобные слова. Я знала, что он убивал, он рассказывал об этом. Но стоило помнить, что это осталось в прошлом, наряду со всем остальным.

– Аксель… – прорыдал Леви и повалился вперед. Остин обнял Акселя за плечи. – Почему ты мне не сказал? Это так долго меня мучило.

На лице Акселя промелькнула боль.

– Я… не знал, что ты… так себя чувствуешь… Я был… черт, Лев, я так сильно облажался… Прости… Вот черт…

Аксель крепче прижал к себе Леви, который смотрел на старшего брата, как на чудо, будто на своего спасителя.

– Лев? – спросил Аксель. – Теперь между нами все в порядке, малыш?

Я видела отчаянную надежду во взгляде Акселя. Вздохнув, Леви кивнул. Он встал на колени и крепко прижал Акселя к груди.

Я тихо и размеренно выдохнула, пытаясь расслабиться. И сжала крошечную ладошку Лекси. Она посмотрела на меня, улыбаясь широко, как никогда прежде, и прошептала:

– Мне все равно, что говорят о ваших отношениях. Ты спасла Акселя… – Она поцеловала тыльную сторону моей ладони и продолжила: – Ты спасла всех троих.

Я попыталась подавить эмоции, но не смогла. Я была так счастлива, что Леви пришел в себя, и радовалась за Акселя, вернувшего младшего брата. Остин поднялся на ноги, потянув за собой и Леви. Взглянув вниз, малыш подал руку Акселю. С широкой улыбкой старший брат принял ее и, встав, взъерошил волосы младшего.

Леви не мог отвести глаз от Акселя. Глядя на стоящих передо мной братьев Карилло, я представила их детьми. Леви и Остин видели в Акселе своего героя. Он бросил вызов всему миру, чтобы убедиться, что братья в безопасности.

У Леви вытянулось лицо, и он проговорил:

– Прости, что ударил тебя, Акс.

Аксель, как будто только что вспомнив о разбитой губе и ушибленной челюсти, прижал руку ко рту и стер кровь. Он фыркнул от смеха.

– Не парься, малыш. Бывало и похуже. – Он встретился со мной взглядом. Лишь я понимала, что он пережил.

– Итак, – проговорила Лекси, делая шаг вперед. – Не пойти ли нам всем поужинать?

Братья Карилло, высокие и устрашающе большие, взглянули на мою маленькую подругу. В глазах Остина отразилась вся любовь, которую он чувствовал к жене. А потом все рассмеялись.

– Да, эльфенок, – проговорил Остин и склонил голову набок, убеждая ее подойти к нему. Лекси рассмеялась и бросилась в распростертые объятия Остина. Но прежде успела притянуть Леви к себе и крепко обнять… Нервничая, она подошла к Акселю и коснулась ладонями его щек, побуждая склонить голову вниз, а потом поцеловала в лоб.

На губах Акселя появилась удивленная улыбка. Лекси широко и заразительно улыбнулась ему в ответ.

Все еще не оправившись от потрясения, Аксель, глядя на меня, протянул руку. Не обращая на нее внимания, я подошла ближе и крепко обняла его за талию. Вздохнув от прикосновения, Аксель поцеловал меня в волосы.

Пятьдесят минут спустя мы все сидели в ресторане. Впервые за много лет братья Карилло ужинали вместе.

Казалось, все наладилось… наконец.