Опасная игра леди Эвелин

Глава 11

Граф Ричард Беркли

— Дик...

Я хотел криво усмехнуться, но губы стянуло болью, и вместо усмешки на лице появилась гримаса.

Эван, который приехал в особняк после обеда, застыл в дверях моего кабинета в безмолвном осуждении. Он смотрел на меня, не отрываясь, и качал головой, и где-то очень глубоко в груди я почувствовал, как зашевелились остатки совести.

— Дик, ты обезумел?! — отмерев, Эван вихрем ворвался в кабинет и подскочил ко мне в два шага. — Что ты опять с собой сотворил?

Да. Выглядел я не очень — мягко говоря. Завтра, возможно, будет только хуже. Самые жесткие синяки и ссадины в своем полном великолепии проступали обычно на второй день. И это еще рубашка скрывала все остальное...

— Ты как наседка, — я умудрился фыркнуть.

Эван скрестил на груди руки и одарил меня пылающим взглядом.

— Должен же кто-то о тебе заботиться, если ты сам не в состоянии, как я вижу, — холодно сообщил он. — Итак, что было на этот раз? В чем причина того, что ты выглядишь как отбивная?

Я засмеялся и тотчас пожалел об этом, перейдя на громкое шипение. Напрасно попытался напрячь отбитые ребра... В метре от меня раздалось громкое осуждающее цоканье. Хорошо, что Эван никогда не стеснялся выражать свое мнение.

Я оперся о стол ладонью и кое-как встал со стула, и подошел к нему, протянув руку. Он колебался с мгновение, а потом крепко пожал.

— Спасибо, что приехал. Особенно сегодня, — сказал я, и Эван отмахнулся.

— Ну? — он вскинул брови. — Так что случилось?

Мой ответ прервало появление дворецкого.

— Милорд, — его беспристрастный взгляд встретился с моим. — подать вам что-нибудь? Мистер Эшкрофт?

— Только кофе, благодарю, Хилл, — сказал я, и Эван присоединился ко мне молчаливым кивком.

Я дохромал до одного из кресел и опустился в него, жестом предложив другу сесть напротив.

Голова неприятно болела, и я даже не мог сказать, из-за чего. Недосып? Удар в челюсть? Удар в висок?..

— Я узнал кое-что. От Грея. О пожаре, — произносить длинные предложения было тяжело и приходилось рубить слова.

— От Грея? — Эван удивился. — Как он согласился тебе помочь?.. — его взгляд на мгновение задержался на моих синяк, и вопрос в глазах сменился пониманием. — Ясно. Ты дралсядлянего? Для этого отщепенца вне закона?

— Я дрался для себя, — глухо прорычал я, но из-за боли и слабости получился скорее стон. — И тебе бы... и твоим коллегам... не мешало бы поменьше воротить нос... от таких, как Грей...

— Это почему же? — фыркнул Эван.

— Он сказал, что достать артефакт сейчас... не так сложно, как пару лет назад... на рынке их сотни...

Договорив, я шумно выдохнул и почувствовал, как на лбу выступила испарина. Дьявол. Я ненавидел слабость. Не-на-ви-дел. Но сведения, полученные от Грея, этого стояли.

— Что? О чем ты говоришь? Это невозможно, магия...

— Под запретом? Ха! — воздух с шипением вырвался из легких. — Он указа на Эзру... Этот ублюдок последним купил у него артефакт... с помощью которого можно вызвать управляемый огонь...

Глаза Эвана расширились. Мощной хваткой он сжал подлокотники кресла. Он бы мог их сломать, приложи достаточно усилий.

— А ты не думаешь, что он может тебе врать? — спросил он недоверчиво. — Эзра для него был всегда бельмом на глазу.

— Не про артефакты. Дьявол с Эзрой... но если черный рынок наводнили магические артефакты...

— Дьявол! — Эван вскочил и заходил кругами по комнате.

Я молча наблюдал за ним из кресла.

— Но это невозможно! — он резко остановился, словно наткнулся на препятствие. — У нас везде есть кроты, есть свои люди, тайные агенты. Мы бы знали. Он обманул тебя, Дик.

— Или кто-то не хочет... чтобы правда всплыла...

Появившийся с подносом Хилл вновь прервал нас. Пока дворецкий расставлял приборы и чашки, Эван смог выпустить пар и чуть успокоиться. И потому он выглядел гораздо более собранным, когда за Хиллом закрылась дверь.

— Ты понимаешь, о чем ты говоришь? — спросил он требовательно.

— Конечно, нет, — все же оскалился я и почувствовал, как треснула едва появившаяся корка в уголке губ, и вновь пошла кровь. — Мне голову вчера отбили... что с меня взять...

— Дик... — мучительный стон вырвался из груди Эвана.

Он буквально рухнул обратно в кресло и, ссутулившись, зарылся пальцами в волосы.

— Это все совершенно нелогично, — глухо пробормотал он, разглядывая ковер под нашими ногами.

— Согласен.

— Не имеет смысла.

— Так и есть.

— Как вообще связаны артефакты, Эзра, пропажа мисс Джеральдин и леди Эвелин, которой ты вздумал помогать? — Эван посмотрел на меня сквозь раздвинутые пальцы на правой ладони.

Я неуклюже пожал плечами. Дьявол, как же больно.

— Утром имел счастье... лицезреть герцога Саффолка...

Эван кивнул, показывая, что слушает.

— У него свои люди в клубе... кто-то доложил ему, что я дрался... он был у меня в девять утра...

— Что он хотел?

— Не знаю... — я заскрежетал зубами. — Нес чушь про перевыборы на пост...

— Он волнуется? — Эван, запрокинув голову, со вкусом расхохотался. — Он переизбирался сколько раз уже? Три? Четыре?

— Постоянно. Со дня смерти предыдущего, — мрачно отозвался я.

Мы некоторое время молчали. Эван сосредоточенно размешивал сахар в чае, но мыслями был очень далеко от кабинета, в котором мы сидели.

— Дик, — страдальчески поморщившись, позвал он и повернулся ко мне, перехватив взгляд. — Это дело очень дурно пахнет. Слишком много совпадений, чтобы не считать их паттерном.

— Я согласен.

— Держись от этого подальше. Ты не государственное лицо. У тебя нет ни защиты, ни полномочий, и даже дружба с кронпринцем тебя не оградит.

— Я знаю.

Несколько долгих мгновений Эван всматривался в мое разбитое лицо.

— Дьявол, Дик! Прислушиваться ко мне и отступать ты не собираешься, верно?!

— Конечно же, не собираюсь.

Эван уехал после обеда. Когда он закончил распекать меня за беспечность, то отдал документы, ради которых и заезжал ко мне в первую очередь.

— Я покопался в архивах, — рассказал он, пока я перебирал не слишком опрятные и изрядно потрепанные листы с чужими заметками и выводами, — и нашел всего одиннадцать случаев, которые схожи с пропажей мисс Джеральдин.

— Нигде не указана причина... по которой дела списаны в архив? — я поднял на Эвана недоуменный взгляд.

Друг, расхаживающий по кабинету, остановился, сложил на груди руки и сердито фыркнул.

— Я знаю.

— Иными словами... их просто выбросили? — и я едва заметно кивнул на стопку, по высоте не превосходящую небольшую книгу.

Немного же внимания дознаватели уделили исчезнувшим женщинам.

— Уверен, половина уже благополучно вернулась домой, — Эван вздохнул.

— Или очутилась в ближайшей канаве... — мрачно посулил я.

— Ты и сам не хотел браться за дело мисс Джеральдин, — сузив глаза, напомнил он. — Считал, что расследовать нечего.

— Я не на государственной службе... — вяло огрызнулся я. — Могу выбирать, чем занимаюсь... дознаватели — нет.

Нехотя Эван дернул подбородком, соглашаясь со мной.

Высочайшее качество работы дознавателей одна из причин, почему я очень быстро преуспел в своем деле, которым начал заниматься не так давно.

— Что есть — то есть, — Эван развел руками. — Я принес тебе все, что мог. Получили ли истории счастливый финал — придется тебе самому разбираться. Но подумай, стоит ли это потраченных усилий. Эти дела пропавших женщин и исчезновение мисс Джеральдин никак не связаны.

Когда Эван ушел, еще несколько часов я потратил, разбираясь в хаотичных, безобразных записях, которые вели жандармы. Я подозревал, что заявления скинули на самых младших, на желторотых юнцов, и благополучно забыли. А потом просто перекинули в архив.

Одиннадцать тонких папок объединяло следующее: все девушки происходили из обедневших семей, которые, однако, когда-то считались знатными. Все — нетитулованные дворянки, которым приходилось работать, чтобы помогать родным: гувернантки, преподавательницы музыки или этикета. Две из них работали на пишущих машинках.

Совпадения с мисс Джеральдин Фоули были очевидны, но.

Никто из них не был замечен в каких-либо «порочащих» связях. В отличие от мисс Фоули, которая работала на Эзру.

Но отсутствие каких-либо заметок ничего не доказывало. Дела толком не расследовались. Все требовалось проверять заново.

У меня не было на это ресурсов. Особенно теперь, когда я должен восстанавливаться после боев.

А еще была зацепка с Эзрой и магическими амулетами, давно запрещенными.

Эван предлагал организовать на подпольный клуб рейд, схватить Эзру и его подельников. Допросить и посмотреть, может быть, кто-то из них «поплывет».

Мне идея казалась дурацкой. Очевидно, что у него были покровители. И сидели они достаточно высоко, чтобы он чувствовал себя свободно и уверенно, когда решил поджечь дом леди Эвелин.

Еще и магическим огнем.

Что за пощечина в адрес закона и порядка...

Я вызвал дворецкого, и когда он пришел, попросил направить срочную телеграмму моему помощнику, которого сам отпустил на несколько дней отдохнуть. Придется прервать его отпуск, потому что мне нужно, чтобы он взял на себя проверку всех случаев, когда исчезали женщины.

— Быть может, вызвать кого-то еще, милорд? — Хилл окинул меня выразительным взглядом.

После того, как умылся и принял ванну, я выглядел немного лучше, чем утром.

— Например? — я приподнял брови.

— Доктора?

Губы дернулись в кривой усмешке.

— И так заживет.

Лицо Хилла без слов говорило о степени его несогласия со мной. Но, как и любой отменный дворецкий, возражать вслух он не стал. Молча кивнул и оставил меня одного. Проводив его взглядом, невольно я посмотрел на низкий пуф, что стоял у кресла.

Ненужные воспоминания пронеслись перед глазами сами собой. В нос ударил сладковатый аромат ягод, а ведь я дважды приказал проветрить кабинет. И терпкий парфюм моего так называемого отца из комнаты исчез. А вот то, чем пахли волосы леди Эвелин — нет...

Утром я соображал еще неважно. Сейчас, кажется, получше, но я не мог за себя ручаться. В голову лезли такие глупости, которых постыдился бы и тринадцатилетний юнец.

Она встретила меня в виде, который еще ни одной женщине я не позволял лицезреть. Слабым.

И помогла мне.

Совершенно безумный, необдуманный поступок. Поднялась в мою спальню. Осталась со мной наедине. Заснула!..

Своими руками изничтожала остатки своей репутации. А их после суда над ее отцом было немного.

Вздорная, глупая девчонка. Я бы очнулся и дошел сам. В крайнем случае утром помог бы Хилл или кто-то из слуг.

Еще и притворялась сестрой милосердия, промывала мне раны.

Зачем?

Когда отец ворвался утром в спальню, я был готов поверить, что присутствие рядом со мной девушки — часть его плана. Он мечтал посадить меня на короткий поводок. Окажись на месте леди Эвелин любая другая, я бы не сомневался.

Но с ней нас уже связывала своя, отдельная история.

Которую следовало окончательно разрубить.

Пока девчонка не наделала еще больших глупостей. Хилл был мне верен, и в его молчании я не сомневался. Но ее мог увидеть кто-то другой. Слухи расползутся быстро, ее репутация будет уничтожена. А я?..

Я не так давно получил графский титул, благородства во мне почти нет.

Я не намерен ее спасать. Даже помня о долге перед ее отцом.

«Она тебя спасла»,— шепнул внутренний голос.

И я отмахнулся от него, но в нос вновь ударил сладковатый аромат диких ягод.

Когда я открыл утром глаза, то первым, что увидел, были солнечные лучи, которые путались в ее золотистых, растрепавшихся волос. Ее затылок лежал на подлокотнике кресла очень близко к моей руке, почти касался запястья.

Она спала.

Я называю ее глупой девчонкой, но и сам поступил не умнее.

С четверть часа я смотрел на ее затылок, в котором запуталось солнце.

А потом дверь в спальню сотряслась под стуком герцога Саффолка.

Если бы я, презрев что-то теплое в груди, разбудил ее раньше, она смогла бы уйти до того, как поднялся шум.

— Милорд? — Хилл вновь показался в дверях. — Сэр Эдмунд внизу, просит о встрече.

Дед Эвелин?..

Я нахмурился. Что могло ему понадобиться?

— Накрой чай в малой гостиной. Я спущусь.