Опасная игра леди Эвелин

Глава 7

Граф Ричард Беркли

— Наши пути разошлись.

Надо же.

Девица умела врать. Причем — беззастенчиво. Не покраснела даже. Лишь на мгновение отвела в сторону взгляд — так я ее и поймал. До этого смотрела прямо на меня своими невыносимо синими глазами.

— И что же сломало многолетнюю дружбу? — я усмехнулся. — Прекрасный молодой юноша?

Она обожгла меня возмущенным, разгневанным взглядом.

— Вы же частный детектив, Ваше сиятельство. Вам положено иметь богатую фантазию, — отозвалась она, и по бледным губам даже скользнула улыбка.

Только вот синие глаза не улыбались.

Я хороший детектив, миледи. И я знаю, что ваш раскол с подругой произошел из-за чего-то более серьезного, чем прыщавый курсант.

— Это не имеет никакого отношения к исчезновению Джеральдин, — твердо и тихо сказала Эвелин. — Все случилось почти четыре года назад. Прошло много времени.

— Позвольте мне решать, что имеет отношение к делу, за которое я взялся, а что — нет.

Ее губы обиженно дрогнули, и она поджала их, и принялась с нарочитой сосредоточенностью кромсать омлет.

— Чтобы найти человека, нужно для начала его узнать. Вы, миледи, ненадежный свидетель. Вы не общались с мисс Фоули четыре года. Ваша ссора на данный момент — единственная зацепка, которая может пролить свет на ее характер и дальнейшую жизнь.

— Вы разве не намерены нанести визит миссис Фоули?

— Конечно, намерен, — я вздохнул, не скрывая раздражения. — Но матушка знает о своей дочери еще меньше, чем вы. В этом нет никаких сомнений.

Помедлив, Эвелин кивнула.

Ну, еще бы. Допросы родителей крайне редко приносили какую-либо пользу. Они не знали своих детей. Не знали, чем те увлечены, что скрывают. И чем выше был статус семьи в обществе, тем шире была пропасть, что лежала между двумя поколениями.

— Из-за меня Джеральдин получила пониженные оценки при выпуске, — выпалила Эвелин быстро, словно боялась собственных слов. — И среднюю характеристику. Это все, что вам нужно знать.

— Значит, у мисс Фоули были трудности с поиском работы, — я кивнул скорее сам себе и потянулся за чашкой, в которой уже остыл черный кофе. — Она нуждалась в деньгах.

— Ее матушка сказала мне, что нет... — не слишком уверенно пробормотала девица.

— Вспомните, что я говорил о доверии словам родителей. И подумайте еще раз!

Эвелин вспыхнула гневным румянцем, но ничего не сказала.

— Где мисс Фоули трудилась гувернанткой?

Она назвала адрес: небогатый район. Состоятельные люди предпочитали селиться ближе к центру. Плата за ее услуги не могла быть высокой.

— ... и она даже не оставалась на ночь. За это ведь полагалось двойное жалование, — я продолжил рассуждать вслух. — Значит, мисс Фоули совершенно точно нуждалась в деньгах. Это и привело ее к Эзре.

— А что привело тудавас? — спросила девица с нажимом и подняла на меня глаза в обрамлении пушистых ресниц.

— Не ваше дело, миледи.

В ее взгляде что-то вспыхнуло, но очень быстро Эвелин взяла себя в руки и отвернулась, чтобы скрыть досаду.

Я посмотрел на ее опустевшую тарелку и решил, что достаточно уже светской беседы на сегодня. Пора было заняться чем-то полезным.

— Я собираюсь навестить миссис Фоули прямо сейчас. Вы поедете со мной. Чтобы ей было комфортнее.

Резко отодвинув стул, я поднялся из-за стола. Эвелин же застыла на месте и, сузив глаза, наблюдала за мной.

— Вас не учили, милорд, что невежливо приказывать посторонним людям? Они не ваши подчиненные.

— Не учили, миледи. Вы забыли? Я стал графом два года назад. А до того был, что называется, «оторви и выбрось».

Досада отразилась на ее хорошеньком лице. Помедлив, она встала со стула, проигнорировав мою руку, и вышла в холл. Я подавил усмешку и последовал за ней.

Дорога до дома миссис Фоули заняла больше времени, чем я рассчитывал. Пришлось трястись в экипаже, а я это ненавидел. Но поехать верхом и оставить гордую леди в одиночестве я тоже не мог. Все же лукавил насчет своего воспитания. Чему-то меня научили.

Джеральдин с матерью жили в районе, который еще считался неплохим, но уже на грани. Чуть лучше места, где стоял дом сэра Эдмунда и Эвелин, но далеко не предел мечтаний.

Женщина на наш стук ответила не сразу. Мы прождали на покосившемся крыльце несколько минут прежде, чем внутри дома послышались шаги: я уже приготовился выламывать дверь. Все же от Эзры и его дружков можно было ожидать, чего угодно.

Но на этот раз все обошлось.

— Эвелин, дорогая! — воскликнула миссис Фоули.

На вид ей было около пятидесяти, но я знал, что изнурительная работа не лучшим образом отражалась на женском лице. Судя по ее рукам что такое тяжелый труд, она знала не понаслышке. Ладони — покрасневшие, распухшие. Пальцы — в мелких заусенцах, кожа шелушится. Или прачка, или работала с чем-то едким на фабрике.

— Миссис Фоули, это Его светлость граф Беркли. Он очень хороший детектив и любезно согласился помочь нам отыскать Джеральдин, — мы прошли в прихожую, и Эвелин ласково заговорила с женщиной, взяла ее ладони в свои и сжала.

Я бегло осмотрел убранство: дом был старым, но добротным. Пахло чистотой, а не бедностью. И это было странно, потому что шло вразрез с моими предыдущими выводами.

Все казалось нелогичным.

Я ненавидел нелогичность.

— Ой, дорогая моя! — миссис Фоули всплеснула руками и едва не расплакалась. — Эвелин, деточка, да что же ты... да частный детектив... а ведь, а ведь нашлась моя доченька!

Что?!

Боковым зрением я заметил, что Эвелин пошатнулась, и вовремя успел подставить ей локоть. Она вцепилась в него и во все глаза посмотрела на миссис Фоули.

— Но... как же?

— Ой, так неловко перед вами теперь, Ваша милость, что Эвелин вас втянула... да и я, старая дура, должна была сразу же сообщить, как только получила письмо...

— Вы получили письмо? — я шагнул вперед, прервав поток слов. — От Джеральдин?

— Да-да, Ваша милость, получила письмецо.

— Когда же?.. — едва слышным шепотом спросила Эвелин.

— Да вот, вчера вечером!

— Но вечером не доставляют почту, — я нахмурился.

— Ой, ваша правда, милорд! Может, забыли утром занести... — миссис Фоули чуть растерянно развела руками, а потом спохватилась. — Что же мы здесь стоим, вы проходите, проходите, пожалуйста, в столовую, я вас чаем напою. Не зря же вы такой долгий путь до старухи проделали...

— Миссис Фоули, — я вновь перебил ее. — Будьте так любезны, покажите письмо от Джеральдин. Чтобы и мы с леди Эвелин были спокойны за ее судьбу.

Трясущимися руками женщина отдала нам конверт без обратного адреса. Я бегло осмотрел его: такой можно было приобрести, где угодно. Бумага, по которой шли неровные строчки, была обычной, ничем не примечательный.

Мертвый конец в расследовании.

У Эвелин на переносице образовался хмурый залом, когда я передал ей письмо. Она поднесла его поближе к глазам, словно не могла поверить в прочитанное.

«Дорогая мамочка, — писала Джеральдин, — пожалуйста, прости меня. Я уехала в спешке и тебя не предупредила. Представляю, как ты, должно быть, волновалась! Прости меня, но иначе я не могла. Я должна была спешить. Пожалуйста, не переживай обо мне, теперь все будет хорошо! Я буду работать горничной в небольшом доме отдыха на побережье, я уже нашла себе место.

Я обязательно тебе напишу еще и все расскажу. Сейчас уже нет времени!

Целую,

твоя Джеральдин».

— Вот, — миссис Фоули с придыханием прижала конверт к груди. — Все с моей девочкой в порядке. Нашла себе работу, устроилась на новом месте. Говорила я жандармам, что не могла она сбежать с мужчиной! Не было у нее кавалера. Один был да куда-то подевался, уже несколько месяцев как... — и она расстроенно вздохнула.

Потом встретилась со мной взглядом и поспешно заговорила вновь.

— Так что, Ваша милость, вы уж простите меня за хлопоты и беспокойство... Я заплачу вам, я же во всем виновата, Эвелин совершенно ни при чем...

— Не стоит, — я коротко взмахнул рукой. — Никаких хлопот, миссис Фоули. Вы ничего мне не должны. Будьте осторожны и берегите себя. Лучше никому не показывайте письмо.

— Так странно, что вы сказали... — пролепетала женщина, растерянно поглаживая ладонью конверт, который она положила на стол. — Ведь сегодня приходил друг моей девочки. Тоже обыскался ее. Так волновался, так переживал...

— Друг? Как он представился?

Миссис Фоули вздрогнула. Наверное, вопрос прозвучал слишком резко. Но послушно ответила.

— Мистер Эзра. Такое красивое, необычное имя, не правда ли?..

Мы едва вышли из дома, когда я почувствовал прикосновение к локтю. Взгляд, который подняла на меня Эвелин, пылал решительностью.

— Это не ее почерк, — сказала она, прикусив губу.

Глупая привычка.

— Почерк человека меняется со временем, — я пожал плечами.

Мне было интересно послушать, что скажет она. Хотя я сам склонялся к аналогичному выводу: письмо подделали и подбросили. А появление Эзры, разыскивающего Джеральдин, давало надежду на то, что она была еще жива.

— Да, но вы видели строчки, буквы? Неряшливые, прыгающие, с помарками и каплями от чернил. В пансионе в нас вбивали чистописание, мы часами сидели над тетрадями. И Джеральдин работала гувернанткой, ее почерк не мог настолько испортиться... — она задумчиво нахмурилась и потерла двумя пальцами переносицу. — У меня сохранились ее старые письма. Я могу показать вам...

Ее голос затух, и она вздрогнула, растянула губы в нервной улыбке и несколько раз пригладила волосы. Вспомнила про пожар.

— Я могла бы показать вам старые письма, — исправилась поспешно. — Но их больше нет...

— Значит, будем полагаться на ваши слова.

— Вы мне верите? — удивилась она, вскинув взгляд. — Что письмо писала не Джеральдин?

— Я верю в вероятность. И не верю в совпадения. Вероятность того, что мисс Фоули живой и невредимой добралась до отеля на побережье и получила работу, предварительно похитив у Эзры деньги, крайне мала. Значит, письмо — ложь.

— Но кто его написал? — пробормотала Эвелин. — Я подумала сперва на этого ужасного мужчину... но зачем бы ему в таком случае приходить к матери Джеральдин?

— Удостовериться, что письмо дошло до адресата? — я пожал плечами. — Вычеркивать его из списка подозреваемых преждевременно.

— И все же, — девица вновь подняла на меня свои невыносимо синие глаза. — Откуда его знаетевы?Что вас связывает с бандитом и преступником?

— А это, миледи, не ваше дело.

Разговаривая, мы стояли на улице рядом с экипажем. Прохожие обходили нас с двух сторон, и изредка я слышал их брань.

Впрочем, они были правы. Пора убираться из этого места.

— Прошу вас, — я открыл дверцу экипажа и посмотрел на Эвелин.

Мой ответ ее задел. Кажется, даже обидел. На щеках выступили гневные пятна румянца, длинные ресницы дрожали, и она часто моргали.

Я не испытывал раскаяния. Для всех будет лучше, если она станет держаться от моих дел подальше.

Похоже, внеочередного посещения клуба мне не миновать. Обычно я ходил в него не чаще раза в неделю. А в этом месяце из-за загруженности пропускал уже трижды, даже следы полностью успели дойти.

А сегодня ночь с пятницы на субботу, отличный шанс. Гостей будет множество. Кто-то обязательно что-то слышал, что-то узнал про пропавшую работницу. И причастность к этому Эзры.

Я повел плечами, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Мышцы напряглись и отозвались тупой болью. Кажется, с прошлого раза не до конца зажило...

Что же. Придется перетерпеть, расследование терпеть не будет.

— Что вы намерены делать дальше? — спросила Эвелин, когда мы покинули экипаж и остановились возле кованных ворот, которые окружали особняк.

— Продолжу искать вашу подругу, — сказал я беспристрастно.

Я не собирался ее втягивать. Не собирался делиться ходом расследования и посвящать в свои дела. Она былахорошейдевочкой.

Пусть ее и остается.

— Доброго дня, миледи, — я кивнул ей и широким шагом направился к дому.

Если я ночью намерен совершить вылазку в клуб Эзры, то не мешало бы побыстрее закончить все дела и вздремнуть вечером. Силы мне понадобятся.