Оставить на память

Глава 24

Во время всего полёта Ника находилась в состоянии лёгкой кататонии. Не хотелось ни есть ни пить, ни спать. Она слушала мерный шум двигателя и, откинувшись на кресле, смотрела в иллюминатор. Под ними проплывали редкие кучевые облака, слепившие своей белизной. Затем они сменились спокойными водами Северного моря, от которых искрами исходил солнечный свет. Но ближе к Скандинавии затянуло серой хмарой и вода скрылась под тяжёлыми тучами.

Силы, на которые она так надеялась, ступая на борт, исчезли как только самолёт взлетел. И теперь руки безвольно лежали у неё на коленях, а на плечи словно давила вся земная тяжесть. Свен, стюард, любезно предлагал ей выпить или перекусить, но Ника не могла даже поднять к нему головы, чтобы ответить отказом. Зато он занял Марго, угостив её кексами, за что девушка была ему бесконечно благодарна.

Она сама не могла заставить себя улыбаться дочери или как-то объяснить ей, почему Генри не взошёл с ней на борт самолёта.

— А где мистер Генри? — спросила Марго, когда Ника одна зашла в салон.

— Ему… — дыхание перехватило и пришлось вымучить слабую улыбку. — Ему срочно понадобилось уехать. Важные дела.

Ника рухнула в кресло и дрожащими руками застегнула ремень.

— Куда мы летим?

"Мы бежим! Бежим от моего кошмара. Снова бежим туда, где он нас не найдёт", — кричала Ника в своей голове, но вслух постаралась как можно спокойней сказать:

— Мы летим в удивительную страну! В Норвегию! Там очень красиво.

— А что мы там будем делать?

Ника видела в глазах дочери тревогу. Малышка чувствовала, что вся эта суета с утра неспроста. Её головку наполняли сотни вопросов, но она решилась задать только несколько.

— Мы… поедем в одно секретное место.

— Опять секретное? А мистер Генри к нам приедет?

Ника прикусила до боли язык, только чтобы вновь не расплакаться. Она и так сегодня пролила слишком много слёз.

— Я не знаю, солнышко. Но очень на это надеюсь.

Марго нахмурилась и погрузилась в свои мысли. Она видела как её мама расстроена. Да и сама погрустнела, когда узнала, что этот красивый мужчина, с которым она успела крепко подружиться, не появится. Он ей очень нравился. Он был добрым, весёлым, сильным. И мог легко поднять её на свои плечи. А ещё он нравился её маме. Она это видела — заметила, как она рядом с ним расцветала и сияла. И Марго было так хорошо и спокойно, когда Генри и мама были рядом. Вот бы так было всегда.

Девочка снова посмотрела на свою мать, но та отрешённо глядела в иллюминатор, и на её следующий робкий вопрос никак не отреагировала, будто заснула с открытыми глазами. Марго была растеряна. Вот она рядом со своей матерью, но в то же время будто совершенно одна. И причина такого настроения была более чем очевидна.

Зато Свен принёс кексы и молоко. Он подмигнул ей и улыбнулся, и малышка почувствовала, что одиночество уходит. Стюард сел рядом и периодически посматривал в её сторону, и каждый раз на его лице была улыбка. Свен был хороший, это чувствовалось.

Но мистер Генри был лучше. Вот он бы подошёл на роль её папы. Марго не знала как рассказать маме о тех чувствах, которые вызывал в ней этот красивый мужчина. Стоило ей только увидеть его, ещё давно в том кино, как что-то внутри неё загорелось. Она с жадностью вглядывалась в его лицо и оно ей кого-то очень напоминало.

Как и многие дети, которые не знают, кто их отец, она стала воображать, что это он и есть. Ведь у него были те же глаза, что у неё, те же волосы. Он стал для неё идеалом задолго до их знакомства, но она даже подумать не могла, что когда-нибудь встретит его в жизни. И когда Марго увидела его, подумала, что это настоящее чудо. Прощаясь, она изо всех сил молилась, как её учила мама, чтобы когда-нибудь ещё увидеть мистера Генри. Скрещивала пальчики и сильно жмурилась, посылая мысли куда-то высоко-высоко в небеса, чтобы кто-нибудь услышал её.

И чудо вновь произошло!

И было так, как она и подумать не могла. Он был рядом, играл с ней, смешил и слушал её рассказы. А ещё смотрел на неё с таким интересом… Неужели он чувствовал то же, что и её маленькое сердце?

А если сейчас загадать желание, то её наверняка снова услышат, и мистер Генри вновь появится. Она крепко зажмурилась и скрестила пальцы.

— Что ты загадала? — послышалось рядом. Марго открыла глаза и посмотрела на Свена.

— Если рассказать, то желание не сбудется, — она сложила руки на груди и отвернулась в иллюминатору, всем видом показывая, что расспрашивать её дальше не имеет смысла. Никто-никто, даже этот милый парень, не должны знать. Иначе она никогда не увидит мистера Генри.

И мама тоже не увидит.

Берген встретил их моросью. Свен попросил подождать их в салоне самолёта, пока подгоняют машину. Как и сказал Генри, через таможню их не проводили. Самолёт вообще встал в отдалении, у последних ангаров. Ника видела как к трапу подошли двое в форме, но вышедший навстречу пилот сунул им какие-то бумаги, взглянув на которые они быстро ретировались. И через минуту у самолёта притормозил серебристый Infiniti.

— Мисс, прошу вас, — Свен протянул Нике руку, помогая встать. Она ухватила в последний момент брошенный ею конверт, ощутив его тяжесть, и схватилась за крепкую ладонь. Молодой человек любезно открыл перед ними двери авто и помог сесть, а сам занял место водителя.

— Мне сказали, что вам необходимо закупиться вещами и продуктами, мисс. Думаю, вы не против, если я сопровожу вас по магазинам. — Свен обернулся к Нике. — Тем более, мне строго настрого наказали приглядывать за вами.

— Да, конечно, — Ника понизила голос. — Но я не могу ходить с… этим.

Она показала конверт. Несомненно, Свен был в курсе, что в нём.

— О, нет проблем, мисс, — молодой человек взял конверт в руки и засунул его в бардачок.

— А деньги?

— Неужели вы думаете, что я позволю даме платить за себя? Не беспокойтесь, об этом тоже позаботились, — и Свен улыбнулся ей в зеркало заднего вида.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ника насторожилась. Какая щедрость. Генри наверняка теперь в неоплатном долгу у полковника. Интересно было бы знать, что бы он запросил у человека, который занимается не политикой, не бизнесом, а всего лишь кино? Чем он мог быть полезен гангстеру?

Стюард отвёз их на красочную набережную, вдоль которой ярким рядом выстроились деревянные домики. Магазины и рестораны, толпы снующих туристов и местных жителей. На воде мерно покачивались пришвартованные лодки и яхты. Немного пахло солью и рыбой, что говорило о близости рынка. Улица была наполнена жизнью. Голоса, крики чаек, звук бьющихся о причал волн — всё смешалось и отвлекало. Но Ника чувствовала себя такой же потерянной как и в свой первый приезд в Норвегию.

Точно так же, пять лет назад она вышла в аэропорт Гардермуэн, оказавшись среди людей, и почувствовала себя крохотной и уязвимой в шумной толпе. Свен, видя её растерянность, подхватил её под руку, Марго взял за руку, и буквально потащил их сквозь сутолоку к ближайшему магазину. Это оказалась небольшая лавка, наполненная скромной и практичной одеждой, в какую одеваются сами европейцы. Ника, определяя на глаз размеры, не меряя, набрала одежды по мере необходимости. Куртки и свитера, брюки и носки себе и дочери. Правда, обувь померить всё же пришлось. Пара крепких ботинок не должна была натирать ноги. Свен, как и обещал, всё оплатил наличными, и взяв пакеты, забросил всё в багажник.

После они забрели в сувенирный магазин и взяли для Марго кое-какие безделушки, чтобы она не скучала. А закончили поход набегом на продуктовый магазин, откуда вынесли две тележки съестного.

Несмотря на усталость, Ника, увлёкшись шопингом, отвлеклась и даже начала получать от этого удовольствие. И толпа уже не казалась ей недружелюбной и отторгающей её. И усевшись на широкое сиденье Infiniti, приобняв дочь, она почувствовала приятное расслабление. В машине было тепло, Свен вёл ровно и не спешил. Ника даже заметила, как провалилась в сон.

Но отдохнуть не получилось. Снилось что-то беспокойное. Обрывками она видела образы какого-то человека, огромного и занимавшего всё пространство. У него были длинные руки, которыми он тянулся к ней. Как в замедленной съёмке она пыталась убежать от него, но ноги проваливались в пол, всё крепче увязая с каждым движением. Где-то в отдалении она слышала детский надрывный плач. Ей надо было туда, но Ника не могла выбраться из затягивающей её трясины. И тут плач со вскриком резко прекратился, обдав её волной ужаса, будто случилось непоправимое.

И Ника распахнула глаза. Сердце стучало как бешеное, а внутри ощущался холод.

Машина стояла напротив придорожного отеля, а их провожатого не было в салоне. Улица погрузилась в сумерки. Было пустынно и редкие машины проезжали мимо. Марго встрепенулась, почувствовав, что Ника проснулась.

— Свен ушёл в отель, — сказала она. — Сказал тебя сторожить.

Это вызвало у Ники улыбку.

— Давно он ушёл?

Вместо ответа малышка указала на отель. Молодой человек шёл к ним навстречу с ключом в руках.

— Я снял нам номер, — объяснил он. — Уже поздно. Мне нужно набраться сил, чтобы отвезти вас до Рамберга. И ближе к вечеру завтрашнего дня я доставлю вас к месту.

Комната оказалась небольшой без особых изысков, с двумя отдельными кроватями. Молодой человек послушно вышел, дав им время подготовиться ко сну, и проскользнул в комнату через полчаса, когда Ника, потушив свет, уложила дочь.

— А вы что же не ложитесь? — спросил он, завидев её сидящей за столом.

— Мне хватило поспать в машине, — безразлично ответила Ника. — Можно задать вам вопрос?

— Конечно, мисс, — Свен чуть склонил голову в знак почтения.

— Ваш… работодатель, полковник… он сделал нам огромное одолжение, помогая добраться до Лофотенских островов. Я в курсе того, чем он занимается, — она выжидающе посмотрела на молодого человека, но ни один мускул на его лице не дрогнул, — но чем Генри будет ему обязан? Ведь он не обладает связями, которые могут помочь полковнику в его… бизнесе.

Ника пыталась понять смысл такого поступка. Она привыкла к тому, что в России ничего не делается просто так, а за каждую оказанную помощь требуют свою плату.

— Вы думаете, что ему понадобится услуга за услугу?

— Думаю, да.

— Что ж, — вздохнул Свен, убрав руки за спину, — я не так давно знаю полковника, но уже не раз слышал, как он лестно отзывается о мистере Войте. Конечно, мой работодатель не всегда располагает к себе, учитывая его частую смену настроения, но он порой бывает крайне сентиментален.

— Что это значит?

— Это значит, что полковник в виду одному ему известных причин, испытывает к мистеру Войту большую привязанность. И, если я правильно понимаю, пошёл вам навстречу исключительно по доброте своей души.

Последняя фраза была произнесена с явным сарказмом. Но Нику она развеселила. Свен, увидев на её лице улыбку, казалось, расслабился.

— Вы боялись, что мистер Войт впутался во что-то незаконное?

— Вы же знаете, что лежит в том конверте, — она произнесла это утвердительным тоном.

— Да, конечно, учитывая, что на мои плечи была возложена доставка этой… вещи. Но уверяю вас, единственное, что полковник может с него за это потребовать — это оставить автограф на память. И, может быть, составить ему компанию на футбольном матче.

С этими словами он развернулся и прошёл в ванную комнату, тихо прикрыв за собой дверь.

Ника раздумывала над сказанным Свеном. Сентиментальный гангстер? Опасный человек с добродушной привязанностью? Это было крайне интересно.

Она взяла телефон и набрала короткое смс.

"Долетели хорошо. Остановились на ночлег в отеле". И, подумав, добавила: "Скучаю".

Через полминуты раздался звонок. Убавив звук, она вышла в коридор и нажала кнопку вызова.

— Я тоже скучаю, — от его нежного голоса у Ники закружилась голова. — Почему не спишь?

— Слишком много мыслей.

— Где Марго?

— Я уложила её спать. Как там Мардж?

— С ней всё в порядке. Поживёт пока у Гарри, того инспектора. С ним безопасно. У них вроде как роман, представляешь?

Ника усмехнулась

— А что насчёт тех людей… ну, на дороге?

Она услышала тяжёлый вздох.

— Они живы, но в больнице под присмотром полиции. Как я и предположил, в машине было оружие, и его происхождение они объяснить не смогли. Их ждёт арест. Но, думаю, кое-кто уже знает о происшествии.

Ника почувствовала холодок внутри. Значит, если бы их нагнал тот внедорожник, дело могло бы окончиться плохо.

— У вас всё хорошо? Что-нибудь ещё нужно? — в его голосе послышалась озабоченность.

— Ты, — Ника закусила губу. И вновь ёкнуло внутри из-за невосполнимой тоски. — Я не знаю как вынесу это без тебя.

— Любимая… — голос Генри сорвался. — Я бы всё отдал…

Он с шумом вдохнул воздух, но дальше сил продолжить фразу не было. И это насторожило Нику.

— У тебя всё хорошо? Что-то произошло?

— Нет, родная. Всё по-прежнему. Прошу тебя, постарайся уснуть. Не хочу, чтобы ты себя чувствовала разбитой утром.

— Мне можешь помочь только ты. Я бы так хотела… просто чувствовать тебя рядом.

Ника взъерошила волосы, проведя рукой по затылку и дальше по шее, ощутив нервную дрожь. Точно такую же, которую она испытывала рядом с Генри.

— А ты представь, — его голос обволакивал и успокаивал, — представь, что я рядом, что обнимаю тебя, провожу пальцами по твоей коже…

Ника внезапно осознала, что он ей внушает.

— Ты одна? — с хрипотцой спросил он.

Девушка огляделась. Коридор был пуст, но не ровен час, кто-нибудь мог выйти из номера. Она увидела справа дверь с надписью "staff only" и толкнула её. Ей открылась небольшая комнатка, заполненная расходными материалами. Она юркнула внутрь не включая свет.

— Да, — прошептала она в трубку.

— Хорошо. Помнишь наш первый поцелуй? Ты была тогда напугана своими чувствами, дрожала, была такой хрупкой, словно тонкое стекло. Но с какой страстью ты ответила.

— Я помню…

— Ты вся горела и таяла в моих руках. Такая сладкая… такая нежная… — его дыхание стало тяжёлым.

Ника, закрыв глаза, вслушивалась в его голос. Он стал глубоким и проникновенным. Вновь переживания того вечера всколыхнули память. Даже если бы она хотела, не смогла бы забыть всё, что тогда произошло.

Между её ног разгорался пожар и сладко ныло. Ника расстегнула пуговицу на джинсах, просунула руку в трусики и ощутила как всё внутри намокло от одного только голоса Генри. Её дыхание участилось, пока она ласкала себя, обводя и надавливая на самую чувствительную точку.

— Ты лежала подо мной и содрогалась в экстазе, царапала мне спину и кричала. А я ласкал твою сладкую плоть… такую влажную и тёплую. Я присосался к твоей груди, к таким твёрдым соскам, что казалось ими можно пораниться. Ты помнишь? — теперь его голос дрожал.

— Я помню… помню как ты двигался во мне… помню твои сильные пальцы и как ты трахал меня ими, как я сжималась вокруг тебя. И как потом оседлала тебя, насаживая себя на твой твёрдый член. Раз за разом, глубоко… до самого конца.

Она ввела пальцы внутрь, представляя как бы это сделал Генри и начала двигать ими, терзая свою плоть. Её грудь стала более чувствительной, соски, прикасаясь к ткани одежды, раздражались и болели.

— Что ты со мной делаешь? — прохрипел он. Ника слышала бесстыдный звук на том конце и жар ударил ей в лицо.

— Я свожу тебя с ума! — она опустилась на колени. Ноги её дрожали и ослабли. Она с трудом держала трубку у уха, вслушиваясь в его прерывистое дыхание. — И сейчас я чувствую тебя внутри. Ты полностью меня заполняешь… каждый твой толчок, всю твою тяжесть. Твой язык, проникающий в мою влажную щель… и как трахаешь меня сзади, словно дикий зверь, схватив меня за волосы…

Образы смешались. Ника уже не помнила, что было прошлой ночью, а что пять лет назад. Для неё сейчас всё слилось в один сладкий и мучительный миг. Жар разгорался внизу. Пульс отдавался в клиторе, приближая оргазм. Она сжимала тесно ноги, усиливая давление, пальцы были влажными и легко скользили внутри.

— Прошу тебя… — простонал Генри.

— Я хочу кончить вместе с тобой, — с надрывом произнесла она. — Хочу, чтобы ты излился в меня… пожалуйста, Генри…

Она вскрикнула, испытав вспышку наслаждения. Невыносимая сладость разлилась от живота к ногам, сведя стопы в судороге. Её тело содрогалось и ослабло. Лбом она привалилась к стене не в силах больше держаться. Сквозь пелену сознания она слышала его глубокий стон, пробирающий до дрожи. Даже на таком расстоянии этот мужчина заставил чувствовать её всё так ярко, будто в этот миг был с ней рядом. Щёки горели, волосы щекотали лоб, а внутри всё ещё сжималось от спазмов.

Ника услышала тихий смех в трубке и ясно представила его улыбку и смеющиеся глаза.

— О Боже… — выдохнул Генри. — Ты полна сюрпризов, любимая. Мы никого не разбудили?

— Не бойся, рядом никого, — прошептала она.

— Я рядом… просто помни, что я рядом, Ника… моя любовь, моя жизнь, — ласково шептал он.

— Я знаю…

Незаметно пробраться в номер не получилось. Свен уже вышел из ванной и удивлённо обернулся на звук открывающейся двери.

— Я уже хотел идти искать… — он замер, не договорив фразу. Глупая улыбка застыла на лице Ники, лицо разрумянилось, а волосы были в лёгком беспорядке. Стюард знал, после чего обычно так выглядят женщины, хотя никогда не был с ними в постели. А сейчас девушка выглядела так, будто в коридоре у неё с кем-то был секс. К груди она прижимала телефон и, заметив его любопытный взгляд, опустила глаза и пробралась в ванную.

Свен усмехнулся ей вслед. Секс по телефону? Почему бы и нет?

Генри нехотя нажал кнопку отбоя, прощаясь с Никой. Он всё ещё не мог отдышаться от этой шалости по телефону. Сам не понял, как ему это пришло в голову. Просто после слов о том, что Ника хотела "чувствовать его рядом" он будто потерял голову. А какие слова она подобрала, чтобы его завести! Стоило только закрыть глаза и его воображение было не остановить. Можно было кончить от одного её голоса с придыханием и стонами, не нуждаясь в поддержке иллюзорных образов.

Хорошо, что сейчас он был один…

Он отчистил салфеткой пятно на брюках, но след всё равно был заметен. Увы, переодеться ему было не во что. И сейчас, сидя в номере одной паршивой гостиницы, он пожалел, что не захватил с собой вообще никаких вещей. Пришлось вспомнить времена, когда у него не было излишеств, и застирать брюки в раковине.

После звонка Алекса и его сообщения о том, что он упустил из виду Влада, он сунулся было домой, но вовремя заметил незнакомый внедорожник, припаркованный возле его дома и, проехав чуть дальше, притормозил во дворе Альфреда. Хорошо, что его прикрывала живая изгородь, росшая между их домами, и он прошёл к входной двери незамеченным.

Альфред был ему рад, но заметив на его лице тень, тут же стал серьёзней.

— Давно стоит серая Audi у моего дома? — Генри выглянул в окно, пытаясь разглядеть что-то за изгородью, но кусты закрывали весь обзор. Их улица была тихой и ближайшие соседи знали друг друга насколько это было возможно. В том числе и кто на каком автомобиле ездит. А этот он видел впервые. Войт знал, что его сосед дважды в день совершает променад, чтобы размять старые кости, и наверняка заприметил машину.

Альфред проследил за взглядом Генри и ответил:

— Заметил её вчера вечером. Папарацци снова докучают?

— Не уверен… Альфред, а как поживает наш соседский дозор? Я думаю, нужно сообщить о подозрительной машине.

Войт нутром чувствовал, что прав. Не удалось поймать их в Амберли, так сунулись к нему домой на случай, если он объявится. И мысль, кто мог их выследить, не давала ему покоя. Конечно, можно было узнать, какой недвижимостью он владеет и какую покупал. Но как Влад смог понять, где нужно искать Нику и с кем она?

Полиция приехала через пятнадцать минут. Альфред вышел их встретить и вскоре вернулся с озадаченным лицом.

— Ваша супруга дома, Генри? — спросил он с порога.

Войт нахмурился и отрицательно покачал головой.

— Она… мы разошлись. Она забрала свои вещи и съехала из дома.

— Хм, — старик понимающе закивал головой. — Тогда это любопытно. В той машине никого не оказалось, она пуста. А так как она стоит у вашего дома, они постучали к вам в дверь. И тогда я заметил одну странность. На втором этаже колыхнулась занавеска, но все окна у вас плотно закрыты. Вот я и подумал, что Марта может быть дома. Но, раз выговорите, что она здесь больше не живёт… Генри, что, если к вам пробрались воры?

Войт, стараясь не показать, что взволнован, ободряюще улыбнулся своему другу.

— Не переживайте, Альфред. Может, это и правда Марта? Наверняка забыла что-нибудь. Я, пожалуй, пройду через внутренний двор. Вы не против?

И не услышав ответ, Генри прошёл к задней двери. Выйдя во двор, он нащупал за спиной глок и, крепко держа его в руке, прошёл к своему дому. Если Тарасов подослал кого-то, может этот кто-то знает, где сейчас находится Влад?

Он тихо отпер замок и медленно открыл дверь. В доме было тихо, не слышно было не единого шороха. Войт ступал как кошка, готовый в любой момент вскинуть оружие и выстрелить. Снова он почувствовал, как и на дороге из Амберли, что адреналин вскипает в крови. Дыхание участилось, а зрение и слух обострились. Он пробирался через кухню в столовую, стараясь уловить малейшее движение, малейший звук. Но воздух словно замер. И выйдя к лестнице он застыл…

Входная дверь была распахнута. Он кинулся на улицу, затем через двор туда, где стояла припаркованная Audi. Но её уже не было на месте, только на траве остались следы шин.

Упустил!

Наверняка, как только полиция уехала, следивший за его домом посчитал нужным смыться от греха подальше. Снова прокол.

Но и Генри здесь оставаться было нельзя. Он вновь позвонил Алексу спросить, есть ли какая-то информация о местонахождении Тарасова, но узнал лишь, что его и след простыл. Опросив официантов, за небольшую взятку конечно, они узнали, что он почти сразу покинул ресторан через чёрный ход, где его ждала машина. С самого начала знал, что за ним следят и повёл по ложному следу. И теперь одному чёрту известно, где он.

Главное, что Влад пока не знает, где находятся Ника и Марго.

Генри снял номер в одной гостинице и к концу дня, когда Ника прислала ему сообщение, был выжат как лимон. Но услышав её голос, будто ожил. Она чувствовала, что что-то произошло, его проницательная девочка. Но он повременил рассказывать ей о чём-то. Не хотел её тревожить, зная, что ей самой сейчас несладко.

А нашёптывая ей непристойности в трубку он и сам позабыл обо всём. Сейчас он мог дать себе маленькую передышку. Только одну ночь, чтобы завтра вновь пуститься по следу.