Оторва

Тимофей

— Давай, мы в эту сторону, а Глеб с Акимом — туда! — командует Роник, а у меня такое чувство, что мы сейчас на охоте, на которой я ни разу в жизни не был, и гоним дичь…

Только дичь тут гоним не мы, а мать Брониславы…

Это что там в голове у взрослой, только что родившей женщины, чтобы вот такую чудохеринку отчебучивать⁇!!

Нет, я слышал про послеродовую депрессию и всё такое, но не думал, что она может проявиться забегами по лесам и полям с последующим окунанием в озеро…

И это при том, что у тебя в анамнезе темература и тринадцать детей…

— А что будем делать, когда поймаем? — спрашиваю уже на бегу, потому что у меня, если честно, даже мыслей на этот счёт нет — никогда не приходилось ловить людей…

— А хер знает! — отмахивается от меня брат Брониславы.

И сразу всё понятно…

Ладно, главное найти, поймать и при… вести? нести? тащить? домой…

Обегаем с Роником небольшой синий дом с резными, словно кружевными, белыми наличниками и вылетаем на дорогу ведущую к той самой роще.

Да как-то совсем туда не хочется…

И можно сколько угодно говорить, что это всё дурацкие предрассудки и бабкины бредни, но когда у здоровых мужиков там от непонятно чего яйца поджимаются и руки леденеют, поверишь во всё паранормальное, как миленький…

На дороге, ведущей к роще, никого…

Нет, есть ещё слабая надежда, что Аким и Глеб оказались более удачливыми «охотниками», но что-то мне подсказывает, что просто тут всё не закончится…

И, как подтверждение моих мыслей, звонок на телефон Ронику, после которого брат Брониславы выдаёт такую тираду, в которой из цензурных слов только пара предлогов…

— Не нашли? — всё же спрашиваю, заранее зная ответ…

— Как сквозь землю провалилась! — отмахивается Роник. — Чё, в рощу пойдём? — вижу, как ему тоже туда хочется…

— А что делать? — оглядываюсь по сторонам, в надежде увидеть эту беглянку. Нет, а вдруг?

— Бляааа… Я как-то того… — взъерошивает волосы брат Брониславы…

Да я тоже уже того… А как до рощи дойдём, так совсем обтогокаюсь…

— Вот же коза заполошная!!! — возмущается Ронькин дед. — Запрещала Нюрка её пороть, а теперь сама жалеет!!!

— Да не запрещала я, — тут же появляется на крыльце бабушка Брониславы, — так, жалела иногда…

— А и жалеть не надо было! — поднимается с крыльца дед. — Дожалелась…

И я полностью с ним согласен… Нет, в целом, я против физических наказаний, но тут…

Сегодня обошлось всё просто чудом — бегущую в сторону рощи мать Брониславы заметила та самая тётя Тоня, которая у них в деревне тоже ведьма или вроде того, и буквально затащила к себе домой… Откуда только силы взялись⁈ На вид совсем на ладан дышит бабулька…

— Деда, а что теперь-то делать будем? — следом поднимается… Даша, кажется…

— От то ж… — потирает подбородок Роньекин дед… — Может, наручники у Санька возьмём? Или у Иваныча препарат какой для особо буйныйх кобыл?

И не сказал бы я, что это шутка…

Домой мать семейства доставил Аким. Причём, принёс, перекинув через плечо.

И пока мы дружной колонной дефилировали по деревне под обалдевшие взгляды местных, Ронькина мать обещала нам что-то такое в Карму, что в следующенй жизни переродиться нам всем удастся лишь в кучку голубиного помёта, поскольку большего мы не достойны…

— Устала? — Ронька стоит опираясь плечом на какое-то фруктовое дерево и крутит в руках соску-пустышку.

Хотя какого я спрашиваю — понятно же, что не просто устала, а еле на ногах держится…

— Иди сюда… — обнимаю со спины и притягиваю к себе.

Даже не сопротивляется…

Смыкаю руки на её животе и прижимаю к себе ещё сильнее…

— А тот врач… — Бронислава говорит тихо, почти шепчет. — Он поможет?

— Надеюсь, Ронь… — зарываюсь лицом в её распущенные волосы. — Он хорорший специалист…

— А если нет…? — и такое отчаяние в голосе…

И я не знаю, что сказать…

Мать её и до этой выходки вела себя…своеобразно, но тут… Не на цепь же её и правда, сажать…

— А я думаю, поможет… — говорю на вдохе, затягиваясь запахом её волос — медово-цветочным, сладким, самым вкусным…

— Такого раньше не было… — снова шепчет Бронислава…

— Мы сделаем, всё, что возможно, обещаю… — и снова втягиваю в себя её запах.

— Спасибо… — почти неслышно…

Нет, я, кажется, сам пристегну эту «Мать года» наручниками к чему-нибудь!!

— Ронь… — разворачиваю Брониславу к себе лицом и она даже не сопротивляется… — А поехали со мной в город…