Оторва

Роня

От неожиданно раздавшегося за спиной треска приседаю, готовясь рвануть в машину и заблокировать двери,если, конечно, успею, потому что ноги вдруг передумали слушаться…

И хочется побежать, и не на чем…

И всё, на что меня хватает — развернуться в на сто восемьдесят градусов…

— Роня!!! — такое чувство, что за Тимофеем кто-то гонится. — Роня!!!

— Тим!! — ахаю и бутылка шампанского, которую я зачем-то прижимаю к груди, вдруг выскальзывает из рук…

И, разумеется, падает на небольшой камень…

И брызги в разные стороны… Но в основном — на меня…

— Роня!! — спотыкаясь и матюкаясь под нос, Тимофей подбегает ко мне.

— Стекло! — пытаюсь остановить это ходячее несчастье, пока он не порезался.

— Ронь, ты как⁇ Ой, бль…!! — чувствую, что мое предупреждение опоздало…

— Тим!!! — уже плевать на то, что ниже пояса я вся в шампанском — присаживаясь перед этим потеряхой. — Снимай кроссовок!!!

Нет, ну, как так⁇!! И ведь бутылку шампанского разбить не так и просто — стекло там довольно толстое, и кроссовки у Тимофея с нормальной подошвой, а не какие-то тапки, хоть и не кожаные, а из «сеточки». Но не понятно каким чудесным образом и бутылка сумела разбиться, и стекло… Нет не прокололо подошву, просто он встал на осколок так, что острый край впился в ногу через ткань кроссовка чуть выше подошвы.

— Зачем? — смотрит на меня так, будто я ему догола раздеться предлагаю.

— Будешь босиком по стеклу ходить! — от испуга, видимо, перехожу на ты…

И пока Тимофей хлопает глазами, не понимая, видимо, серьезно я или как, вытаскиваю стекло.

Морщится, но молчит.

Не сильно глубоко вошло, вот только…

— Тим, у тебя аптечка есть?

Только сначала нужно было аптечку достать, а потом уж стекло из ноги вытаскивать…

— Угу… В салоне, на заднем сиденье, сверху…

— Постоять никуда не двигаясь, можешь? — чуть не сказала «никуда не вляпываясь», но вовремя прикусила язык — человек и так тут, а ещё я…

Но прежде, чем идти за аптечкой, убираю все стекла — благо бутылка раскололась не на кучу мелких осколков, а на несколько довольно крупных. Бросаю осколки в багажник — не оставлять же их здесь, и пулей за аптечкой. Целых пять шагов…

Хорошо, хоть аптечку нахожу быстро — лежит себе там, где сказал Тимофей.

— Можешь сюда допрыгать? — спрашиваю, потому что рану будет обрабатывать удобнее, если он сядет.

— Могу… — и даже не прыгает, а, прихрамывая, идёт к машине.

Придерживаю дверь и Тимофей усаживается на заднее сиденье так, что бы ноги были «на улице».

Присаживаясь перед ним на корточки, а потом и вовсе встаю на колени — бриджи я уже и так испачкала, так чего уж…

— Я сам могу! — ловит мои руки, когда я тянусь к его кроссовку.

— Это и пугает!! — отталкиваю его руки.

Что он стесняется, я ж не трусы с него снять пытаюсь⁈

Носки, что ли, рваные?

Вот что-то я сомневаюсь!

— Ронь…

Не слушая, что он ещё там хочет мне сказать, аккуратно стягиваю кроссовок с его ступни.

Ну, и чего переживал то так? Нормальные у него носки, целые…

В смысле, не драные, только в том месте где стекло вошло, теперь конечно, порваны…

Как могу, осторожно снимаю носок.

Да уж…

Не сказать, что крови очень много, но прилично и рана…

Вообще, это, скорее, прокол… Хотя, может, пару швов и нужно наложить…

Открываю аптечку и…

— А что, тут только бинты и жгут? А перекись или зелёнка?

Да уж, рану ни промыть, ни дезинфицировать… Зато маски есть, перчатки и даже блокнот… Он-то зачем, непонятно?

— Здесь всё, что требуется по правилам! — выдает мне мой раненый.

— Допустим… А рану чем обработать? — вспоминаю, что в багажнике есть бутылка с водой. Не перекись, конечно, но все же лучше, чем ничего…

Поднимаюсь и иду за водой.

Газированная…

Интересно, можно обработать рану газированной водой?

Наверное, да. В любом случае, другого варианта нет…

Снова встаю на колени перед Тимофеем, и обильно поливаю рану газировкой… Хорошо, что не лимонадом…

Зато перевязочного материла хоть отбавляй…

Накладываю на рану марлевую салфетку и перевязываю ногу бинтом…

До дома, наверное, доедем, а там уж… Ну, перекись и зелёнка дома точно есть…

— Ронь, чем вы там занимались? — Роник чуть пирогом не давится, когда мы заходим в калитку. — Аким вас уже искать ездил! Вы где были???

Конечно, засомневаешься тут — вид у нас что надо: Тимофей хромает, я в заляпанных не пойми чем бриджах…

— На свидании, где ж ещё… — выхватываю у брата из руки пирожок и запихиваю в рот — почти сутки толком не ела.

— Да мы не туда свернули… Потом я в лесу заблудился… Потом Роня шампанское разбила, а я на осколок наступил… Потом…

— Охренеть, свидание вышло… — подводит итог Роник.

И даже возразить нечего…

— Тимофею надо рану как следует обработать, а то в его аптечке даже зелёнки нет…

— Ронь… А вы там всю ночь… — бабушка сегодня весь вечер ко мне и так и этак с этой темой подбирается.

Нет, её можно понять: тут у родителей тринадцать детей, а если я ещё…

— Я же говорила, бабуль — у нас и свидания не было…

Ага, свидания не было, а приключения были…

— Я не то, чтобы лезу — ты у меня взрослая… — забирает у меня промытую тарелку бабуля и начинает вытирать большим вафельные полотенцем. — Только… Так-то, он неплохой, только… Ронь, они все неплохие, пока своё не получат…

— Он ничего не получил… — пытаюсь успокоить бабушку. — Даже рядом не было…

— Я не осуждаю, Ронь… — бабуля словно не слышит меня. — Просто не факт, что он женится, если что…

— Тебе ж Тимоша твой нравился всё время, разве нет? — не могу не поддеть. — Что ж теперь случилось?

— От и я боюсь, что случилось… — бабуля сейчас дырку в тарелке протрёт.

— Не случилось… — ну что, мне теперь в город за справкой от гинеколога ехать?

— Ну, узнаем через девять месяцев… — не сдаётся бабуля…

— Ронь, спишь? — стучит и сразу же заходит ко мне в комнату Роник.

Сегодня с Совёнком Василиса и бабуля, а я отсыпаюсь — завтра рано на работу, уже в восемь должна машина прийти, нужно товар принимать…

— Ты ж вошёл уже… — присаживаясь на кровати и потираю глаза. — И если у тебя не что-то супер срочное и важное, то у тебя есть ровно пять секунд, чтобы уйти…

Только ведь засыпать начала!

— Ронь, у тебя… У вас…Точно… Просто видок у вас был…

— Роник!! — запускаю в него небольшой подушкой, которую мой близнец тут же ловит. — Ладно, бабуля наша, ты-то куда⁇!!

— Ронь… Я же… Пусть женится тогда!! — выдает с таким лицом, что я невольно прыскаю от смеха. — Чё ржёшь⁇!

— Над тобой, дураком!! — отмахиваясь от этого блюстителя моей нравственности. — Роник, иди спать!

— Так было? — не спешит уходить брат.

— Не было!! — начинаю я злиться. — Слушай, а если я у тебя про вас с Алёнкой начну выспрашивать, а⁇

— Ронь, я же, что б если что… — мнётся Роник.

— Выйди, я сказала!! — оглядываюсь в поисках чего-нибудь тяжёлого, чтоб запустить в братика…