Оторва

Тимофей

— Нормально? — десятый раз за пять минут спрашивает меня Роник.

Ну, как бы ему сказать…

По словам Брониславы, баня уже остыла. По моим ощущениям, филиал Ада только что открыли в деревне Дуброво…

— Ну, так… — отвечаю неопределенно…

А что, прямо сказать, что чувствую себя запечённым в духовке?

— Да, мне тоже холодновато… — соглашается, как он думает, Роник. — Но Ронька боится за тебя… Будем теперь в холодильнике мыться… Хорошо, хоть я с дедом и Кимом с Глебкой в первую баню сходил…

Видимо, у слова «холодильник» есть ещё одно, ранее неизвестное мне значение…

— Ронька сказала, чтоб быстро… Так что ложись давай на полок, веником пройдусь по тебе, да пойдём…

— На пол? — не соображаю я…

Вроде сто пятьдесят километров от города, а как другая реальность…

— Можешь на пол, можешь на полок… — усмехается Роник…

И вижу, как ехидно улыбается брат Брониславы, когда я пытаюсь определить, где заканчивается пол и начинается полок…

Да объясните же уже городскому дураку, в чём разница⁇

— На лавку ложись… — так показательно вздыхает Роник, что я чувствую себя как те иностранцы из анекдотов… — Лавка — это скамейка такая, как в парках стоят…

— А полок? — не реагирую на откровенные подколки я.

— Она же и полок… — берёт из таза замоченный в нём веник и стряхивает с него воду так, что горячие капли попадают на нас с ним. — Ложись, говорю, а то деда позову — он с тобой разговоры разговаривать не будет!

Перевожу взгляд с веника на полок и обратно и почему-то вспоминаю старый фильм, где французского посла вот так отправили попариться в баньку, а потом он сломя голову несся по лесу в чём мать родила…

На пару секунд даже представил, как я, потряхивая гендерными отличиями, несусь по деревне Дуброво не разбирая дороги…

Не думаю, что местные это оценят…

— Да давай уже! — легонько хлопает меня по бедру веником Роник. — Уговариваю тут как девку нецелованную…

Ну, в каком-то смысле…

Между мной и веником сейчас будет первый раз…

Прошлый-то мой заход в баню… До веника тогда дело не дошло…

И, да, я прекрасно знаю, что вениками в бане парятся… Но теория и практика…

Ладно, если что, побегу голым по деревне…

И только я решаю сдаться на милость Роника, как он останавливает меня.

— Погоди, зашёл кто-то… Ронька, может?

Ну да, так Бронислава и пошла в баню к двум голым мужикам…

Может, дед или Аким? Только им-то сюда зачем? Если только Роня решила, что её близнец тут меня до смерти запарил и на помощь их позвала…

— Тимааа… — резко распахивается дверь и мы с Роником, выкатив глаза из орбит, с открытыми ртами пялимся на абсолютно голую Альбину. — А я к те…

Оборвав фразу на полуслове эта неумная замирает с выпученными, как у измученной запором совы, глазами.

— Ох, ёпта…! — шумно сглатывая, выдаёт Роник.

— Прикройся! — выхватив из рук обалдевшего Ронькиного брата веник, кидаю его в Альбину.

Но вместо того, чтобы поймать веник и хоть как-то прикрыть хотя бы какую-нибудь часть тела, Альбина отбивает «банный букет» рукой, словно это волейбольный мяч.

— Ааааа!!! — начинает истошно вопить она. — Козёл, ты… Ааааа!!!

Но при этом не уходит и даже веник поднять не попыталась, чтобы хоть какие-то стратегические места прикрыть…

Да она даже руками не прикрывается!

А и мы с Роником не лучше — стоим, словно два истукана…

— И чё теперь…? — отмирает брат. Брониславы. — С нами мыться будешь?

— А ты не мог бы выйти? — наконец-то повернувшись к нам «антипередом», спрашивает Альбина.

— Жопа зачётная! — толкает меня в бок Роник.

— Ну, ты посмотри ещё, а у меня дела… — прихватив тот самый веник и прикрывшись им, просачиваюсь мимо Альбины в предбанник…

А там, схватив первое попавшееся полотенце, и, кажется, не свои штаны, выскакиваю на улицу…

Помылся, твою мать…

Ну, не складываются у меня отношения с баней, что тут поделаешь…

И эта долбанутая! Нет, я понимаю, что она думала, я в бане один, но когда вошла и увидела Роника…

Совсем мозгов нет…

— Тим!!! — слышу голос Альбины в спину.

— Тимох!!! — и следом оклик Роника.

Не останавливаясь, чуть не скатываюсь с крыльца. Ну да, голой жопой по ступенькам сейчас бы самое оно…

Не глядя, откидываю в сторону полотенце и, расправляя, встряхиваю, похоже, Рониковы штаны.

— Ти… мофей, а… — поворачиваю голову в ту сторону, куда бросил полотенце и встречаюсь взглядом с распахнутыми на пол-лица глазами Брониславы…

— Тимош, а ты чего голым задом по огороду скачешь? — дёргаюсь, как от удара током, от голоса тёти Нюры.

— А чё тут интересного показывают? — раздается с той же стороны голос Глеба. — Баб, отвернись, это не для тебя!!

Приложив к себе Рониковы штаны, словно собираюсь их примерить, начинаю пятиться назад.

И хоть бы отвернулся кто!!!

— Ты одевайся, Тимош, простудишься… — наконец-то, развернувшись ко мне спиной выдает Ронькина бабушка.

Вот спасибо, это же сейчас главная проблема!