— Нет, я никогда не думал о том, чтобы переехать окончательно. Мне нравится путешествовать, но страна, где я родился, очень близка мне по духу. Южные страны слишком расслаблены, запад — слишком рационален, север… — Александр кивает официанту, опустившему перед ним тарелку. — Слишком северный.
— Со мной то же самое. — От того, как точно он облек в слова мои собственные мысли, я начинаю радостно улыбаться. — Я, например, обожаю Испанию и особенно — север Италии, но спустя время всё равно тянет домой. Путешествия нужны для вдохновения. Например, сегодняшний ужин в этом прекрасном месте подал мне идею нового образа.
— Значит, твоих подписчиков ждёт новый пост? — Не донеся бокал до рта, Александр смотрит выжидающе.
Отрицательный или положительный, мой ответ не имеет большой значимости, но мне всё равно приятно, что он с таким уважением демонстрирует свой интерес.
— Не раньше чем через неделю. Для этого нужно докупить кое-что, а я пообещала себе не ходить по магазинам ближайшие дней десять.
Оглядевшись в поисках туалетных комнат, я поднимаюсь.
— Прошу прощения. Отлучусь ненадолго.
Лавируя между столами, я отчётливо чувствую на себе внимание Александра, совсем как во время инцидента с развязавшимся верхом купальника. В груди стучит взволнованно и радостно. Зря я боялась, что у нас не найдётся тем для беседы — как бы не так. Одна фраза с лёгкостью цепляется за другую, скатываясь в уютный и нескончаемый клубок разговора. До Александра так непринуждённо и доверительно говорить у меня получалось лишь с Леоном, притом что старший брат всегда казался мне на голову умнее всех, кого я знаю.
Запершись в туалетной комнате, я придирчиво оцениваю своё отражение: волосы, тон кожи и то, как он гармонирует с цветом платья. Оставшись довольной, доделываю намеченные дела и, больше не тратя время на дальнейшее любование, возвращаюсь в зал.
— Quelle beauté ce soir, mademoiselle (Как же красиво сегодня вечером, мадемуазель), — доносится из глубины зала басовитый мужской голос с характерным ударением на последний слог.
Мои познания во французском очень и очень посредственны, поэтому я лишь с улыбкой пожимаю плечами — самый безопасный жест, когда не понимаешь, о чём идёт речь.
— Стоило только уйти, как сразу принесли десерт, — весело говорю я, по привычке слегка розовея от прикованного ко мне взгляда. — Я его очень ждала!
— Судя по количеству голов, повернувшихся в нашу сторону с твоим возвращением, его ждали многие, — иронично замечает Александр.
Я растерянно моргаю. Он имеет в виду реплику того француза? Я полагала, он поинтересовался, свободен ли туалет.
Решив не уточнять, я запускаю ложку в молочный пирог — так он называется в меню, — и отправляю кусочек в рот. Сливочно-ягодный вкус растекается по нёбу, заставляя жмуриться в наслаждении. Ну почему яркость вкуса всегда прямо пропорциональна калориям?
— Ты так аппетитно ешь, что я начинаю жалеть, что заказал сорбет, — улыбается Александр поверх чашки с кофе.
— Пирог восхитительный, — заверяю я. — Хотите, я с вами поделюсь?
Тёмный взгляд падает на мою тарелку и, поднявшись поверх декольте платья, возвращается к глазам.
— Заманчиво, но я сдержусь.
Мне в очередной раз чудится скрытый подтекст в словах Александра, отчего ладонь сама тянется к бокалу. Возможно, я слишком много себе воображаю, и он всего лишь не хочет навредить своей безупречной спортивной форме.
Музыка меж тем становится всё громче и динамичнее, задавая новое настроение вечеру, из уютно-расслабленного делая его озорным и бодрым.
Я делаю крошечный глоток вина, отмечая, что бёдра вовсю раскачиваются в такт звучащей мелодии.
— Нравится Карлос Ривера? — спрашивает Александр, заметивший моё оживление.
— Понятия не имею, кто это такой, — без сожаления отвечаю я, постукивая пятками по полу.
Посетители начинают вставать из-за столов, чтобы дать выход потребности двигаться.
Закусив губу, я мечу вопросительный взгляд в Александра.
— Не против, если я немного потанцую?
Медленно покачав головой, он откидывается на стуле. Взгляд прикован ко мне, на губах застыла лёгкая полуулыбка. Он словно даёт понять, что готов наблюдать.