Папина дочка

7

Александр

— Orange juice (апельсиновый сок), — говорю я темнокожему бармену и, получив понимающий кивок, перевожу взгляд на телефон.

«Немцы предлагают перенести заключение сделки на конец месяца. Что скажешь?»

«Годится», — печатаю я, машинально отворачиваясь от жужжания заработавшей соковыжималки.

Подняв глаза, встречаюсь с выразительным взглядом блондинки, стоящей за стойкой. Нарочито оглядев меня с ног до головы, она всасывает коктейль через трубочку, заставляя щёки глубоко втягиваться.

Я склоняю в голову, в признании, что оценил её способности, забираю стакан с соком и иду в сторону бара, где условился встретиться с Демидовым. Я приехал сюда, чтобы провести время с сыном, а случайные женщины, тайком выходящие из моего номера, в концепцию отдыха не входят.

— Ты только с соком, Саш? — Вилен цокает языком в шутливом неодобрении. — А мы с Ириной решили перейти на белое. С минеральной водой, кстати, в жару великолепно пьётся, да, солнышко? В Черногории так пьют, называют это гемиш.

— Не слышал, но обязательно попробую, — обещаю я, переводя взгляд на его жену. — А Каролина где? Отдыхает после серфинга?

— Пришла с синяком, но довольная, — опережает её Вилен, явно истосковавшийся по общению. — Говорит, что будет ещё пробовать.

— Совсем не похоже на неё, — вздыхает Ирина, поднося бокал ко рту. — Где наша модница, а где экстрим?

— Пусть развлекается, чем сутками с книжкой у бассейна лежит. Мы-то с тобой вино целыми днями пьём, — лоснящиеся от загара щёки Вилена растягиваются в шутливо-виноватой усмешке. — Пусть и дочь найдёт занятие по душе.

— Меня больше радует, что она проводит время с Марком, — сняв солнцезащитные очки, Ирина поворачивается ко мне. — Вы уж меня простите за такую прямолинейность, Саша. Меня от вина на солнце немного разморило, вот и хочу поделиться, как родитель с родителем…

— Чем ты там делиться собралась? — вставляет Вилен.

— А ты не перебивай — и всё узнаешь! — Заговорщицкий взгляд его жены снова устремляется на меня. — Наша Каролина ни разу в жизни ни с кем не встречалась… Вообще ни с кем, понимаете? А ей двадцать лет, умная, интересная девочка… Мы с Виленом уже чего только не передумали… В наше время всякое может быть, понимаете? Нетрадиционная ориентация, недостаток половых гормонов…

Я сдержанно киваю в знак того, что слушаю, предпочитая как можно дольше не высказываться. Во-первых, я не любитель обсуждать личное, и тем более делать это с чужими, во-вторых, считаю, что у Демидовых нет причин для волнения. У их дочери нет проблем с женскими гормонами — это заметно каждому, кто видел её в купальнике, и в том, что Каролину тянет на сторону однополой любви, у меня тоже имеются сомнения.

— Да хватит тебе, Ира, — ворчит Вилен. — Зачем Саше это слушать?

— Я просто делюсь с ним, как мать с отцом, который тоже воспитывает ребёнка. Ну вот вы, Александр, считаете нормальным, что в двадцать лет девушка не хочет ни замужества, ни отношений?

Это прямой вопрос, и игнорировать его не представляется возможным.

— Я думаю, всё зависит от состояния. Если Каролина свою жизнь представляет интересной и она не испытывает переживания по поводу собственной свободы — почему нет?

— Вот видите, Саша, — Ирина укоризненно качает головой, — вы называете отсутствие отношений свободой, а не одиночеством. В этом между нами разница.

— У нас действительно могут быть разные взгляды на вещи. Но, как вы правильно заметили, Каролине уже двадцать, и она, по вашим же словам, умная девушка. Думаю, вам стоит ей довериться.

— Предлагал сменить тему, — глядя мне за спину, Вилен понижает голос. — Она и Марк идут к нам.

Я оборачиваюсь — пожалуй, резче, чем мне бы хотелось. Каролина действительно идёт к нам и действительно в компании моего сына. А мне он почему-то сказал, что будет отдыхать в номере.

Взгляд невольно задерживается на загорелых коленях под подолом короткого платья, на груди, покачивающейся в такт шагам.

Это ещё одна причина, по которой мне не хотелось обсуждать Каролину с её матерью: то, что я всё это замечаю, хотя вроде как не должен. Достаточно ли двадцатилетней разницы в возрасте и факта, что когда-то она, с косичками и беззубая, сидела у меня на коленях, чтобы легко игнорировать её как женщину? Хрен его знает. Вопрос риторический.

— Всем привет! — Каролина смотрит на родителей и напрочь игнорирует меня. — Я встретила Марка в вестибюле, и мы решили дойти до вас.

— Ты вроде в номере хотел отдохнуть, — я с иронией смотрю на сына.

— Захотелось пепси, — Марк озорно скалится. — Потом встретил Каролину и решил составить ей компанию.

Я достаточно хорошо знаю своего сына, чтобы заметить: она ему нравится. Пацан, настолько избалованный женским вниманием, ради прогулки с той, к кому не заинтересован, так просто задницы не поднимет.

Внутри поднимается противное, скребущее чувство: словно я где-то по-крупному налажал, но пока сам не понял, где.

Перед глазами встаёт кадр узкой спины и округлых бёдер, пересечённых узкой полоской бикини. Хотя кого я пытаюсь обмануть? Всё я прекрасно понимаю и, разумеется, ни за что не стану лезть туда, где проходят интересы моего сына.

— Каролина, завтра мы с папой забронировали вечернюю прогулку на яхте — будем ужинать и смотреть на закат, — восторженно восклицает Ирина, поднимая бокал с вином. — И всех приглашаем с нами!

— Извините, но мы откажемся. У нас на вечер есть планы.

— Я тоже пас, — решительно произносит Каролина, заставляя снова на себя посмотреть. Определённо эта папина дочка далеко не такая робкая и покладистая, как может показаться на первый взгляд. — После яхты меня обычно тошнит.

— Это было всё пару раз, и у меня есть таблетки… — пытается возразить её мать.

— Нет, и это не обсуждается.

— Если тебе нечем будет заняться, то можешь присоединиться к нам, — подхватывает Марк. — У нас стол в мексиканском ресторане.

— Я даже не знаю…

— А вы не против, Александр? — широко распахнутые кукольные глаза Каролины смотрят на меня.

Я глубоко вздыхаю. И что я должен на это ответить? Что против и предпочту провести время вдвоём с сыном вместо того, чтобы испытывать глубокую моральную дилемму относительно любого контакта с ней?

Но вслух, конечно, говорю:

— Конечно, нет, Каролина. Будем рады, если ты к нам присоединишься.