Под сенью апельсиновых деревьев

Глава 1

Фрида ван Драг умерла рано утром в сентябре. Густой туман поднялся над рекой и забрал с собой ее душу. Так, по крайней мере, надеялась Эрика. Обычно эта болезнь не приводила так быстро к смерти, однако приступы лихорадки в последнее время стали повторяться все чаще и были настолько сильными, что в конце концов сделали свое дело. Эрика в душе благодарила Бога за то, что он прекратил страдания этой женщины. И это касалось не только ее больного тела.

За это время Эрика поняла, почему Фрида ван Драг на протяжении многих лет спасалась, убегая из одной беременности в другую: лишь так она могла удерживать своего мужа на расстоянии. Эрнст ван Драг был настоящим чудовищем. Днем он вел себя холодно, отстраненно и высокомерно по отношения к своим детям и подчиненным. Его настоящее лицо проявлялось только с наступлением темноты, когда он приказывал Эрике приходить к нему в комнату. После того как он первый раз изнасиловал ее, Эрика поначалу надеялась, что этим все и окончится, но очень быстро поняла, что ошибалась. Он снова и снова приказывал ей явиться к нему в одежде рабыни и набрасывался на нее.

Эрика превратилась в тень, однако старалась держать себя в руках. Часто она в отчаянии думала о том, чтобы поделиться с кем-нибудь своей бедой. Но с кем? С Джеттой? Эту мысль Эрика быстро отогнала. Чем могла помочь ей домашняя рабыня? Эрика доверяла Джетте, но не хотела подвергать опасности и ее. Можно было представить, что будет, если Эрнст ван Драг узнает: она рассказала другим о совершенном над ней насилии. Нет, лучше ничего не говорить.

Эрика старалась отвлечься, занимаясь детьми. Они, правда, не очень опечалились из-за смерти матери, лишь самые маленькие пролили несколько слезинок, но через пару недель забыли о ней. Мать была для них холодным, чужим человеком, который управлял домом, почти не выходя из своих покоев. Честно говоря, дети Фриды ван Драг уже давно росли без матери. При мысли об этом сердце Эрики обливалось кровью. Как можно было выпустить в этот бессердечный мир столько маленьких душ? Что будет с этими детьми? Кем они станут при таком отце? Эрнст не воспитывал, а дрессировал их, и Эрика надеялась, что он хотя бы не будет бить девочек. Лишь бывшие кормилицы и домашние рабыни давали детям некое подобие любви, что, однако, не удерживало маленьких деспотов от того, чтобы командовать рабами, которым они совсем недавно жаловались на свои обиды.

Эрика старалась держать своего сына подальше от этого семейства. Райнер гораздо лучше чувствовал себя у лесорубов. Он уже лепетал и за это время начал, поддерживаемый руками Эрики, делать первые шаги по пыльному двору между хижинами, широко расставляя ножки.

Через несколько недель, после того как Эрнст ван Драг еще несколько раз изнасиловал ее, Эрика решила бежать. Она уже почти целый год жила в этой семье, и ее терпению пришел конец. Если она останется здесь, то просто не переживет этих пыток. Она могла бы попросить у Эрнста расчет, но он ни за что ее не отпустит, в этом она была уверена. Таким образом, ей оставалось только одно — побег. Конечно, это было рискованно, особенно для маленького Райнера, однако другого выхода Эрика не видела. Ей было плохо, но пока она остается здесь, лучше ей не станет. Ее тело было истерзано и постепенно переставало ей повиноваться. У нее почти пропал аппетит, и ее постоянно тошнило. Эрика объясняла это психологическим давлением.

Что касается тошноты, то ее причину вскоре определила Джетта, у которой глаз был наметан.

— Миси Эрика беременна? — однажды утром, подмигивая, спросила она, когда Эрика в очередной раз отодвинула завтрак, сунув Райнеру в маленькие пальчики несколько кусочков фруктов.

Эрика окаменела и лихорадочно стала подсчитывать дни задержки. Затем она вскочила, выбежала на улицу и там, рядом с входом в кухню, ее стошнило прямо в кусты. Этого не могло быть! Этого не должно быть! Только не от этого человека! Однако чем дольше Эрика думала об этом и прислушивалась к себе, тем яснее ей становилось: она ждала ребенка.

Эрика была потрясена, но заставила себя сохранять спокойствие. Ребенок ни в чем не виноват. Постепенно она поняла, что беременность давала ей шанс — может быть, благодаря своему новому состоянию она сможет не подпускать к себе Эрнста ван Драга. Он всегда оставлял свою жену в покое, когда та ждала ребенка. В своих извращенных наклонностях он, видимо, не заходил так далеко, чтобы испытывать похоть к беременным. Так что Эрика не преминула сообщить ему эту новость.

— Что? Беременна? — заорал ван Драг. — Вот так всегда с вами, потаскухами! Вы никогда за собой не следите!

Но с этого дня он оставил Эрику в покое.

Эрика почувствовала облегчение. Однако тем не менее она понимала, что проблема не решена, а лишь отодвинута на время. Когда родится ребенок — его ребенок, — Эрнст уж точно ее не отпустит, а снова будет использовать в качестве объекта для удовлетворения своей похоти. Ей нужно бежать.

Эрика стала обдумывать свой побег. Бежать по суше было слишком опасно: у надзирателей с лесной плантации был острый глаз. Кроме того, физическое состояние Эрики на нынешний момент не позволило бы ей длительное время передвигаться пешком по непроходимым лесам, тем более что ей пришлось бы нести на себе Райнера. Она даже не знала, где находятся ближайшие плантации, так что, скорее всего, ее схватят раньше, чем она успеет пробраться в такое место, где она и ее ребенок будут в безопасности. Нет, первый участок пути ей придется преодолеть по крееку. Если она выберет подходящий момент, то вода быстро унесет ее подальше от плантации, за пределы досягаемости ее хозяина, а остальное сложится само собой. Итак, ей нужна лодка.

Эрика выяснила, где стоят маленькие лодки, и понаблюдала за тем, что там делается. Днем, до наступления темноты, лодки с рабами все время причаливали и отчаливали, значит, ей придется дождаться ночи, а затем украсть одну из лодок. Эрика не имела ни малейшего понятия о том, как нужно работать веслами, однако надеялась, что течение в канале будет нести ее к большой реке, а затем — в направлении города. Это не могло быть очень тяжело! А теперь ей следовало позаботиться о том, чтобы набраться сил. Но отправляться в путь надо было до того, как беременность сделает ее неповоротливой.

Эрика не беспокоилась о еще не рожденном ребенке; собственно говоря, она даже не думала о новой жизни, зародившейся в ее теле. Женщина испытывала противоречивые чувства. Существо, которое росло в ней, было Божьим даром. Дети были даром Бога! Она должна была согласиться с этим, даже если эта жизнь зародилась в ней помимо ее воли. Однако Эрика сомневалась, что ей это удастся. На плантации Бель Авенир это уж точно невозможно. Но, может быть, в другом месте, где больше ничто не будет напоминать ей об отце этого ребенка… Может быть, Райнгард даже… Эрика страшилась того момента, когда ей придется сообщить мужу о том, что она носит под сердцем ребенка от другого мужчины, но тогда она могла бы сказать ему и… Ах, она этого еще не знала.

Райнер крепко спал. Эрика после обеда дала ему вдоволь наиграться, а затем накормила кашей. Розовые щечки малыша блестели, время от времени он тихо причмокивал губами. Она сможет перенести его в лодку, пока он будет спать. Эрика тщательно завернула в полотенце немного хлеба и фруктов. Свои немногочисленные пожитки она упаковала в котомку, которую она сможет нести вместе с ребенком. Все было готово. Эрика нервничала, сидя в своей комнате и ожидая, когда сумерки сменятся ночной темнотой.

В какой-то момент Эрика засомневалась. Неужели она и вправду сможет оставить детей ван Драга одних? Но, в конце концов, у них были кормилицы и домашние рабы, которые смогут о них позаботиться. Прощаться с немецкими лесорубами Эрике тоже было тяжело. Их поселок всегда давал ей утешение и напоминал о родине. Эрика взяла себя в руки. Ей нельзя здесь оставаться. Она резко встала, взяла на руки Райнера, котомку с вещами и тихо прокралась на улицу.

— Куда ты собралась?

Эрика испугалась до смерти, когда на веранде из темноты появилась высокая фигура Эрнста ван Драга. Женщина судорожно прижала Райнера к себе.

— Ты что, решила сбежать? А тебе известно, что ожидает беглых рабов? Или нет?

Он подошел к ней еще на шаг, и ей в лицо ударил алкогольный перегар. Эрика отшатнулась, однако по-прежнему крепко прижимала к себе спящего ребенка.

— Нет, я… я…

Позади нее раздался тихий звон стекла, когда она натолкнулась на один из маленьких столиков. Эрнст ван Драг приблизился к ней еще на шаг. Его глаза заблестели в темноте, когда он крепко схватил Эрику за руку, которой она прижимала к себе Райнера.

Чтобы не упасть, Эрика взмахнула свободной рукой, ища опору. Вдруг она нащупала что-то холодное. Кружка? Бутылка? Эрика схватила этот предмет и занесла руку, одновременно подавшись вперед. Она изо всех сил ударила Эрнста ван Драга. Когда кружка попала ему по голове, стекло разбилось. Ван Драг от неожиданности пошатнулся.

— Ну… ну… Ах ты, маленькая потаскушка! Ты что же, хочешь…

Его голос звучал как-то странно. Эрика увидела, что Райнер беспокойно завертел головой. Значит, скоро он проснется. От страха у нее по щекам побежали слезы. Она уже не различала фигуру ван Драга. У нее была только одна цель: спасти себя и своего ребенка. Эрика еще раз ударила ван Драга и заметила, что попала в цель. Нет, он не имел права ее задерживать. Он ее не остановит! Она била его снова и снова, ослепнув от страха и паники. Вдруг ван Драг издал булькающий звук и упал на спину. Эрика бросила кружку, обхватила двумя руками Райнера, который тихо захныкал, и побежала к реке так быстро, как только могла.

Она чуть не упала, споткнувшись о какой-то корень на тропинке, но затем восстановила равновесие и прошептала Райнеру несколько слов, надеясь, что он успокоится. Если он сейчас громко заплачет, это услышит вся плантация.

Эрика бросила свою котомку с пожитками в первую попавшуюся лодку и затолкала ее ногой под сиденье. Райнера она тоже уложила в лодку, прежде чем снова выскочить на причал.

Эрике показалось, что прошла целая вечность, прежде чем ей удалось развязать веревку дрожащими пальцами. Она чуть не упала в грязь, когда сталкивала лодку в воду. Эрика быстро запрыгнула в качающуюся лодку и схватила весло в беспомощной попытке направить лодку по течению. Однако течение подхватило лодку и она быстро поплыла вниз. Эрика с облегчением вздохнула.

Женщина дрожала всем телом. Она ранила Эрнста ван Драга, а может быть, даже… Нет! Об этом ей нельзя было думать! Но даже если она только ранила его… Ее будут искать. Может быть, даже будут судить и посадят в тюрьму. Что же она натворила?

Эрика не могла уснуть. Она сидела в лодке, обдумывая случившееся. Райнер спал на подстилке в другом конце лодки. Его, казалось, не особенно волновали события этой ночи. Что же ей теперь делать? Если ее начнут искать, то все равно найдут. В конце концов, ей не удастся вечно прятаться вместе с Райнером, особенно учитывая ее состояние.

Усталая, растерявшая все свое мужество, Эрика обратила взор к небу. Скоро должно было взойти солнце. Нежная розовая полоса уже опустилась над кронами деревьев. И вдруг, словно движимая невидимой рукой, лодка закачалась. Сначала еле заметно, затем все сильнее и сильнее. Что это? Пороги? Скалы? Эрику охватил страх. Райнер заворочался. Эрика хотела положить ребенка поближе к себе, но для этого ей надо было пройти по лодке.

Оглянувшись по сторонам, женщина увидела веревку, которой лодка раньше была привязана к причалу. Эрика обмотала свободный конец вокруг своей руки и, шатаясь, попыталась встать. Это было роковой ошибкой. Лодка накренилась, и, прежде чем Эрике удалось восстановить равновесие, она упала за борт. Холодная вода сомкнулась над ней и выдавила воздух из ее легких. Фыркая и взмахивая руками и ногами, женщина вынырнула на поверхность.

Райнер!

Болезненный рывок вытянул Эрику из воды. Веревка! Она свисала из лодки!

Эрика не умела плавать, но течение несло ее следом за лодкой. Женщина отчаянно пыталась грести свободной рукой, чтобы подобраться ближе к лодке, что ей в конце концов все-таки удалось благодаря нечеловеческому напряжению. Эрика вцепилась обеими руками в борт и из последних сил попыталась подтянуться, однако чуть не опрокинула лодку. Невозможно! Если она будет залезать в лодку, то Райнер может упасть в воду. Эрика лихорадочно раздумывала. Ее пальцы болели. Долго она так не выдержит. Но если ей удастся хотя бы чуть-чуть управлять лодкой, может быть, тогда она сможет причалить к берегу?

Между тем течение было уже не таким сильным, и, казалось, лодка преодолела пороги. Эрика устало огляделась по сторонам. Какой из берегов, левый или правый, ближе — этого сказать она не могла. Женщина пыталась повернуть лодку, и постепенно ей это удалось. Эрика собрала все силы и стала плыть против течения. Затем лодка ударилась о сучья — значит, они почти добрались до берега. Но руки Эрики онемели, и она с ужасом почувствовала, как ее пальцы отпускают борт лодки.

Лодка снова повернулась носом по течению и стала уплывать от Эрики. Женщина держалась за веревку, отчаянно загребая свободной рукой. Тонкие ветки стоявших в воде деревьев вырывались у нее из рук, когда Эрика пыталась ухватиться за них. Вдруг что-то сильно ударило ее в грудь. Толстая ветка! Эрика вцепилась в нее. Если ей удастся обвязать веревку вокруг ветки, тогда, может быть, Райнер… Кто-нибудь все равно найдет лодку. Веревка лежала поверх ветки, значит, надо хотя бы раз нырнуть и обвязать ее, а ее тело, как надеялась Эрика, задержит лодку. У нее больше не оставалось сил. Райнер… Райнгард…

Пока Эрику не покинуло сознание, она еще раз глубоко втянула в себя воздух и проскользнула под веткой. Женщина успела почувствовать, как натянулась веревка и лодка одним рывком остановилась, а затем вода вытолкнула Эрику наверх. Она попыталась перевернуться на спину, чтобы посмотреть, действительно ли лодка остановилась. Нос лодки медленно покачивался вверх и вниз всего в нескольких метрах от Эрики, а над ее головой всходило жаркое солнце.

Последнее, что услышала Эрика, был тихий лепет ее сына.