Подглядывающая

Глава 27. День, когда я встретил ее

Двери лифта закрываются.

Эмма исчезает.

…Заставляю себя сосредоточиться на дороге – «Патриот» справа щемится в просвет перед моей «Тайотой» – но снова вижу, как закрываются двери лифта. Как же крепко я тогда приложился кулаком к стене – до сих пор ноет ребро ладони.

Я мог ее остановить.

Вставить ногу между дверями лифта. Или зайти в него вместе с ней. Я мог бы силой затянуть Эмму в квартиру. Или помчаться за Эммой с лифтом наперегонки. Но ни один вменяемый мужчина не сделал бы так – если бы видел ее взгляд. Этим взглядом она упиралась в меня, как ладонями.

Ей нужно время, чтобы придти в себя. Так что – да, я ее отпустил. Но перед этим запомнил логотип службы доставки, в которой работает Эмма.

Паркуюсь возле овощной базы. Прихватываю из багажника коробку из-под бумаги для принтера – и прямиком направляюсь к начальнику Эммы.

Начальника зовут Алексей. Он моложе меня лет на десять. Щуплый и юркий.

– Хочу сделать заказ, – говорю – и ставлю коробку на его стол.

Душно. Прокурено – в Питере, изображенном на карте, сегодня смог.

Алексей поднимается с кресла, почесывает подбородок.

– Эээ… Почему ж вы пришли ко мне?.. А не к уборщице, например?

Парень с чувством юмора.

– Потому что мне надо доставить коробку вашей сотруднице с прекрасным именем Эмма. Но я не знаю ее адреса. А вы – знаете.

Теперь Алексей чешет за ухом. Пытаюсь сохранять суровое выражение лица.

– Ну… Формально она больше не наша сотрудница. Вчера мне пришлось ее уволить.

– Был повод? – спрашиваю я, словно между прочим.

– Эмма полдня не выходила на связь и сорвала четыре доставки. Этого достаточно?

– Вы просто не знаете, в каком она была состоянии.

– Что, простите?..

Судя по выражению лица, Алексей собирается меня послать. Но я строю мосты – а это невозможно без умения договариваться с людьми.

– Уверен, Эмма – отличная сотрудница, и вы можете сделать для нее исключение. Учитывая, какого ценного клиента она вам привела.

– Вас?!

Вот это даже обидно! На мне дорогой костюм и часы стоимостью в несколько месячных зарплат логиста. Полагаю, все дело в коробке. Она слишком маленькая.

Открываю портмоне.

– Вместе с коробкой по этому же адресу надо доставить цветы. Много цветов…

Вынимаю купюры по одной – гладкие, шуршащие, только что из банкомата.

Физиономия Алексея добреет.

– …а это – за срочность, – добавляю купюры. Алексей взглядом помогает опуститься на стол каждой из них. – Все должно быть доставлено как можно скорее.

– А что в коробке? – вдогонку выкрикивает Алексей.

– Бумага, – честно отвечаю ему уже в дверях.

Я столько раз фантазировал, как проведу тот день, когда встречу Эмму! В моем воображении мы гуляли по Питеру, от одного моста к другому, пили чай на открытых террасах, катались на лодке… Но я и представить себе не мог, что проведу этот день за принтером.

Я распечатал все сообщения, которые хранились в моем почтовом ящике в папке с черновиками. Многие из них, наверняка, использовал Адам, но вряд ли те, что я написал за последние месяцы.

Коробка получилась увесистой.

Сообщение, которое процитировала Эмма, хранилось в той же папке. Не представляю, как до него добрался Адам. Только, если он взломал мой почтовый ящик. Способен ли Адам на такое ради достижения своей цели? Не сомневаюсь.

Полтысячи листов я засунул в коробку, а сверху положил страницу с моими данными в соцсети. Я создал аккаунт только потому, что так, возможно, Эмме будет привычнее и проще со мной общаться.

Не знаю, дурацкая это идея или гениальная.

Сколько же времени я потратил, подбирая снимок для аватарки! Полчаса рылся в фото-архиве, потом бросил. Сделал селфи. Еще одно. И только потом заметил, что лицо у меня небритое.

«Возможно, Эмма просто не любит небритых мужчин», – подтрунивал я сам над собой, оправдывая ее побег.

Удалил селфи – и помчался в ванную.

Селфи с полотенцем вокруг бедер?

Селфи с кружкой латте?

Мне снова было семнадцать.

Или четырнадцать.

Определиться с шириной пролета моста было куда проще, чем с цветом джинсов, в которых я мог бы встретить Эмму.

После душа я надел нарядную рубашку. Снял ее и надел рубашку в клетку. Снова снял, надел майку. Мне было смешно от неразберихи в моей голове.

А потом я сел за комп, чтобы рассказать Эмме свою историю, – и веселье испарилось.

Сергей: Здравствуй, Эмма.

Задумываюсь. Меняю точку на восклицательный знак.

Сергей: Если ты читаешь это, значит

Удаляю.

Сжимаю и разжимаю кулаки.

Зову Эмму по имени. Она, как обычно, тихо подходит ко мне и садится на край моего стола. Так близко, что я мог бы положить ладонь ей на колено. Но, чтобы рассказать историю, мне нужны обе руки.

Итак, моя Эмма…

Сергей: Полтора года назад, мы с Адамом встретились в баре, и он рассказал мне о необычной девушке с дефектом речи, которая подглядывала за посетителями кафе. Адам был сам не свой. Он говорил об этой девушке с таким волнением, таким упоением, что его словам верилось безоговорочно. О чем бы мы ни заводили разговор, Адам все сводил к ней. Она будто провела этот вечер с нами.

Сергей: Три бокала пива, ночь, одиночество – неудивительно, что мысли о девушке Адама прокрались в мою голову. У меня самолет в восемь утра, а я не могу заснуть. Лежу, пялюсь в потолок и думаю о ней. Кто же она такая? Как ей живется в мире, в котором приходится молчать? Что она чувствует, когда надевает парик, чтобы отправиться подглядывать?.. Я так и не уснул.

Сергей: На следующий день мне позвонил Адам. Сказал, что нашел ее аккаунт в сети. Но там у нее нет ни одного друга, никакой личной информации – только посты с обратным отсчетом и фразами – по одной на день. Адам хотел попробовать завязать с ней общение в сети, но боялся спугнуть ее, поэтому попросил меня о помощи. Я предложил ему скинуть на мой почтовый ящик ее посты.

Сергей: За полночь. Пью четвертую чашку кофе. Внизу экрана маячит свернутое окно «3D Max» – работа горит. А я в который раз перечитываю ее посты. Последний шел под номером 29. «Зависимость – враг, который выковывает в тебе стержень, учит держать ухо востро – то есть, почти друг».

Сергей: Каждый ее пост был, как столб в частоколе, которым она отгораживалась от мира. Каково это – жить вот так? Каждый день.

Сергей: Я согласился помочь.

Сергей: «Я три дня хожу вокруг вашей странички. Поговорите со мной?» Над первым – незамысловатым – сообщением я бился несколько часов. Представлял эту девушку, сидящую ночью в темной комнате, у горящего монитора. Она только что вернулась домой, сняла парик. Уставшая, ей хочется спать, но надо опубликовать пост – это ее правило.

Сергей: Я чиркал фразы в блокноте, затем вырывал листы, комкал и бросал на пол. Я чувствовал себя поэтом… У которого ничего не получалось.

Сергей: А потом я подумал, что мой подход неверный. Я пишу фразу от лица Адама. А надо писать от себя. Что бы я сам написал этой девушке?

Сергей: И вот звонок на мобильный: «Сергей, получилось! Она ответила «давайте». Что дальше?!»

Сергей: Я был счастлив.

Сергей: Вот так мы и стали с тобой общаться, Эмма.

Сергей: С тех пор я постоянно пользовался этим приемом: представлял, что сам общаюсь с тобой, и что ты отвечаешь лично мне.

Сергей: В какой-то момент посредничество Адама стало меня раздражать. Ты раскрывалась от моих слов, это мои фантазии заставляли тебя мечтать и улыбаться. А я даже не видел всей переписки. Это был первый звоночек.

Сергей: А сломался я на пряничном домике.

Сергей: Ночь напролет я чертил в «3D Max» мой самый лучший, самый талантливый проект. Каждую завитушку, каждую снежинку. Настоящий проект для настоящей женщины. А утром я писал тебе пожелания и привязывал их к сладостям, уже зная, что новогодняя ночь станет нашей последней.

Сергей: И вот – полночь. Выпито шампанское. Я включаю на своем компе Ed Sheeran «Perfect» – музыку, которую выбрал для тебя (примерно в это же время ее включаешь и ты). Я протягиваю тебе ладонь. Мы смотрим друг другу в глаза – и я ощущаю такой прилив нежности и счастья, будто шел к этому моменту всю свою жизнь.

Сергей: Я обнимаю тебя за талию, притягиваю к себе. Зарываюсь носом в твои волосы, вдыхаю их запах – и прижимаю к себе еще крепче. В последний раз.

Сергей: «Расскажите, как закончится эта ночь?», – пересылает мне твое сообщение Адам. И предлагает свой вариант: «Диким сексом?» Я до сих пор не знаю, он шутил или спрашивал всерьез.

Сергей: Мне даже не надо было прикрывать глаза, чтобы представить, чем закончится ночь. Я смотрел в монитор, а видел, как ты, устав от шпилек и тесного, пусть и прекрасного, платья, убегаешь в спальню – и возвращаешься оттуда босиком, в длинном сером джемпере. Потом ты садишься в кресло, поджав под себя обнаженные ноги, и натягиваешь рукава до кончиков пальцев, чтобы не обжечься глиняной кружкой с горячим безалкогольным глинтвейном, который я приготовил для тебя. Ты пьешь глинтвейн, а я сижу перед тобой на полу, запрокинув голову на кресло. Звучит музыка...

Сергей: И так было больно думать о нашем расставании, а тут Адам пересылает твое сообщение: «Я не хочу, чтобы вы меня отпускали...»

Сергей: Эта фраза вернула меня в реальность.

Сергей: Я вскочил с кресла. Налил себе виски, но не выпил – отставил на стол так резко, что оно выплеснулось из стакана.

Сергей: Вернулся к компьютеру.

Сергей: Коснулся пальцами клавиш.

Сергей: Я должен был это сделать.

Сергей: Я влюбился в девушку моего друга. Незнакомку в сети. Я врал ей. Это должно было закончиться.

Сергей: «До встречи в новом году, Эмма», – написал я, зная, что этой встречи никогда не произойдет. Что теперь Серым будет Адам. Что он, а не я, будет рядом, когда ты оттаешь.

Сергей: Так было правильно.

Сергей: Ведь правильно, Эмма?

Сергей: Я все предусмотрел.

Сергей: Кроме одного.

Сергей: Отрезать от себя легко – куда сложнее с этим жить.

Сергей: И никаких лекарств.

Сергей: Ты не исчезла от того, что исчез я. Ты стояла у меня за спиной, когда я общался со смежниками. Сидела на краешке стола, когда я чертил схемы. Ночью ложилась в мою постель. Иногда, во сне, я забывал о своем решении и просыпался среди ночи от жжения внутри: надо срочно проверить почтовый ящик, вдруг Адам что-нибудь написал о тебе.

Сергей: От этого можно сойти с ума.

Сергей: Тогда я отступил на полшага – продолжил писать тебе сообщения, просто не отправлял их. Причем сразу перешел на «ты».

Сергей: «Доброе утро, Эмма».

Сергей: «Добрый день, Эмма».

Сергей: «Добрый вечер, Эмма».

Сергей: «Я скучаю без тебя».

Сергей: «Я обнаглел и без предупреждения заявился к тебе в гости. Сказать, что ты была удивлена, – значит, промолчать)) Но, все же, ты впустила меня. Мы пили вино в комнате для чтения. Видела бы ты свое выражение лица, когда подносила к губам бокал, чтобы сделать первый глоток…»

Сергей: «Плохое настроение, Эмма? Иди ко мне… Ты похудела. Я чувствую это, когда обнимаю тебя. А знаешь что – одевайся потеплее, я забираю тебя на прогулку». Прикрепляю к письму фотографию заснеженной реки. «Не мерзнешь? Мне, например, очень тепло с той стороны, где идешь ты. И перестань хихикать от того, как смешно я выгляжу в шапке)))»

Сергей: И так – каждый день, каждую ночь.

Сергей: Стало проще. Ты снова была рядом.

Сергей: Не стану врать. Я пытался строить отношения с другими женщинами, но строить мосты у меня получалось лучше) Ведь у женщин есть какой-то особый орган, способный улавливать, когда мужчина думает о другой.

Сергей: Все это тянулось бесконечно долго – пока однажды я не увидел Адама по телевизору. Тогда я узнал о выставке и о его фотомодели по имени Эмма. Потом я нашел запись интервью с тобой.

Сергей: Оказалось, ты не была его девушкой, и не была счастлива. Я видел несчастную, разбитую, униженную женщину.

Сергей: В тот момент найти Адама я жаждал, наверное, не меньше, чем тебя.

Сергей: Где найти его, я знал: на выставке со Стропиловым – за ними следила вся страна.

Сергей: Разговор у нас с Адамом получился эмоциональный. На ютубе болтается видео, заснятое кем-то на телефон. Зрелище не из приятных: на видео мы с Адамом выглядим, как два самца на петушиных боях.

Сергей: Я не заставил Адама мучиться раскаянием, и найти тебя он тоже мне не помог. Но, все же, прислал мне твой прежний адрес.

Сергей: Вот что бы я сказал тебе, если бы нашел? Привет, Эмма! Это Сергей. Я помогал Адаму завоевать твое доверие, чтобы потом он воспользовался тобой.

Сергей: Не знаю, Эмма.

Сергей: Может, я бы просто обнял тебя – и впитывал бы нашу близость те секунды, пока бы у тебя не прошел шок.

Сергей: Как бы там ни было, с тобой мы не встретились.

Сергей: Но я смотрел в окна твоего дома.

Сергей: Я поднимался по лестнице, по которой ходила ты.

Сергей: Эмма, я неделю прожил в твоей квартире! Хозяйка как раз искала квартиросъемщика.

Сергей: Я сидел перед нарисованным камином на полу в комнате для чтения, запрокинув голову на кресло. А ты сидела в кресле, поджав под себя обнаженные ноги. Натягивала рукава серого джемпера до кончиков пальцев, чтобы не обжечься глиняной кружкой с глинтвейном. Ты была так близко, что, казалось, я чувствовал твой запах.

Сергей: Эмма…

Сергей: Я не чужой!

Сергей: Я твой.

Сергей: А ты – моя.

Сергей: Прогулки, совместные завтраки, вечера в комнате для чтения – да, все это выдумка, Эмма. Но воспоминания о них – настоящие. И чувства, которые мы испытывали в те мгновения – настоящие. Когда пройдет время, многие воспоминания угаснут. Но я все равно буду помнить, какими были на ощупь твои волосы, когда я приходил пожелать тебе спокойной ночи перед сном.

Сергей: Я не чужой!

Сергей: Просто у нас с тобой все переплелось, – фантазии, реальность… Но мы с этим справимся! Мы побываем на каждом мосту, по которому гуляли в нашем воображении. Повторим все наши прогулки, заглянем во все кафе. Я вдохну жизнь во все свои слова – они перестанут быть двузначным кодом, они зазвучат, у них появятся запахи, их можно будет потрогать и попробовать на вкус. Я буду каждый день доказывать тебе свою любовь, Эмма. Только дай мне шанс.

Я сдержался – и не стал проверять аккаунт, пока не вернулся домой после отправки посылки.

И вот я сижу и обновляю свою страницу – наверное, каждые десять секунд.

Я делаю это так долго, что иногда забываю – зачем.

Поэтому пропускаю тот момент, когда сообщения оказываются прочитанными.

Сглатываю ком в горле, опускаю ладони на клавиатуру.

Но что писать? Я написал все. Теперь ход за Эммой.

Она не пишет.

Не пишет!

Еще читает?

Или уже закрыла страницу?

Нет, она все еще в сети.

Тогда… я сам! Напишу...

Звонок в дверь.

Вздрагиваю.

Медленно поднимаюсь со стула.

Бросаюсь в коридор.

Распахиваю дверь, даже не глянув в глазок.

Я не дожидаюсь, пока Эмма войдет в квартиру – втаскиваю ее за руку. Захлопываю дверь, одновременно притягивая Эмму к себе. Обнимаю ее, глажу по волосам, зарываюсь в них пальцами. Волосы струятся, вытекают из моей ладони. Как же они пахнут!..

Мне хочется сгрести Эмму в охапку, но я боюсь напугать ее своим напором. Она не отвечает мне – и не отталкивает. Но чуть поднимает голову – и я касаюсь уголка ее губ поцелуем. Обнимаю ее еще крепче и шепчу:

– Каждый день, Эмма…