Подмена

Глава 5

Нападение на меня не осталось незамеченным, едва я вошла в комнату, брат подобрался и зарычал. Гнев и ярость исказили черты лица Леннарта. Я тщетно пыталась остановить его, отговаривая от расправы, над отпрыском семьи Халдор. До ночи полной луны, оставалось еще чуть больше полторы недели, а Леннарт едва мог контролировать себя. Я боялась, что очередная потасовка, напрочь лишит его разума. Мы стали ближе, узнавая, и принимая друг друга, он не любил меня так же как Вигдис, но уже не был равнодушен к моей боли. Потому, и его человеческая сторона, и инстинкты защитника, толкали свершить возмездие.

Остановить его я не могла, физически. И была вынуждена позвать главу, который узнав причину ярости сына, оглядел меня с ненавистью и презрением, взглядом обещая мне наказание, и оставил меня в комнате, сходить с ума от беспокойства и страха. Подскакивая от каждого шороха, я готова была бежать, сломя голову, хоть куда-нибудь, лишь бы не сидеть в неизвестности. И вот когда я почти сорвалась с места, за мной пришел хмурый оборотень, один из приближенных воинов главы Фолке, тогда-то я поняла, что дело приняло опасный оборот.

Мужчина молчал, лишь жестами указывая путь. В этой части поместья я еще не бывала. Похоже, здесь, глава прятал свои секреты. Темный и мрачный коридор упирался в крепкие, и огромные деревянные двери, оббитые железом. За которыми, было большое полутемное помещение. Лишь ступив за двери, в сторону мрачного главы, я получила сокрушающий удар по лицу, что свалил меня с ног, и я отлетела к стене. За спиной разъяренного главы, яростно зарычал зверь, беснуясь, и мотаясь из стороны в сторону, сидя в большой клетке.

Двое других мужчин, мрачно смотрели на то, как я сплёвываю кровь, от прокушенной щеки и прикушенного языка. Вытирать разбитые губы не имело смысла, потому просто позволила крови свободно стекать по подбородку, на платье, идентичное тому, что разорвал Сверр. Глава клана захотел согнать на мне свою злость, хотя я заметила что бил он, слегка. Ударь он меня со всей силы, я бы умерла мгновенно.

— Ты, тварь, которую я пригрел под боком, нужно было еще тогда, отдать тебя в дом какого-нибудь воина. — выплюнул он с ненавистью. — Но я пожалел тебя, оставив в своём доме.

Я стиснула зубы от его слов. Было ли это жалостью, бросить свою дочь подыхать в каморке, или отдать в дом воина, где я была бы столь же бесправной, как и здесь.

— Твоя вина, маленькая дрянь, что мой сын сорвался, ты должна его успокоить и привести в чувство. Он взбесился, напав на одного из сыновей ведущих семей. Это серьёзный проступок, понимаешь? — Ульф Фолке угрожающе оскалился. — Я не хочу, что бы моего сына объявили нестабильным. И его будущее право на правление кланом, было под угрозой.

Я испуганно смотрела на мужчин, ведь и вправду внутренний волк Леннарта мог не подчиниться ему, и тогда юношу признают опасным, и неспособным обуздать свою вторую сущность. В этом случае право на место главы серых, будет предано отпрыскам других влиятельных семей, и я была уверенна, что старейшины передадут его семье Халдор, почти равной по силе, и влиянию роду Фолке. Руки задрожали при мысли, что «бешеный» Сверр, станет следующим главой. Он убьет меня, а последние мгновения жизни, превратит в кошмар.

Неловко поднявшись на ноги, я поковыляла в сторону клетки. Зверь бесновался, глядя свирепо, царапая когтями пол, и кусая прутья железной клетки, желая вырваться на свободу. Я же была полна решимости, вернуть человеческую суть на поверхность, и успокоить зверя. Но после продолжительных попыток, и тихих ласковых уговоров, которые, не приносили абсолютно никакого результата, начала отчаиваться и паниковать. Я провела всю ночь, разговаривая с ним, я пела ему, и гладила, но зверь не отступал, иногда недовольно порыкивая, на меня.

С рассветом глава пришел за мной, молчаливый и холодный. Он, отдав короткий приказ, следовать за ним, быстрым шагом рванул прочь. Я едва поспевала, меня шатало от нервов и слабости. Мрачные мысли роились в голове, я не справилась со своей задачей. И глава либо убьет меня, либо продаст, ведь я для него теперь бесполезна.

В последний и единственный раз, в отцовском кабинете, я была в день своего шестилетия, когда нам объявили о смерти деда. В моей памяти отпечатался этот день очень ярко, потому я помнила каждую деталь комнаты. Громоздкую мебель из темного дерева, широкий письменный стол, на котором царил идеальный порядок. Огромное окно, за спиной хозяина кабинета, и чучела животных, что украшали стены. Отец гордился тем, что в звериной форме, имел абсолютный контроль над своей второй сущностью, и мог аккуратно убивать животных, не портя их шкуру значительными повреждениями от зубов, или когтей.

Сейчас я чувствовала себя, словно, я одно из этих несчастных животных. Которого аккуратно убьют, а голову повесят на стену, в назидание остальным. Раньше страх был моим вечным спутником, но в последнее время я расслабилась, позволила себе любить окружающих, надеясь, что жизнь наладиться когда-нибудь. И позабыв о страхе, было очень неприятно и больно, возвращаться к началу, когда я не имела ничего, кроме этого пресловутого страха.

— Ты бесполезна Атира. — голос отца был тих, но казалось, словно от этих слов, я уменьшилась ростом, стала ничтожной. — Ты не смогла вернуть разум, и успокоить зверя Леннарта. Я разочарован.

— Отец… — прошептала я.

— Не сметь! — зарычал он. — Не смей, меня так называть! Ты не достойна имени семьи Фолке! Твоя грязная кровь, позор нашего рода!

Я опустила голову. Отчаянье и боль охватило мою душу. Недостойна. Грязная. Презренная. Нелюбимая. Наверное, мужчина упивался моей болью, которую можно было попробовать на вкус.

— В твоем пребывании в поместье, больше нет необходимости. Похоже, твой дар слишком мал, и ты еще более бесполезна, чем твоя мать. — я подняла заплаканные глаза на отца, что брезгливо смотрел на мои слёзы. Получается, у матери всё же был дар, не смотря на то, как она убеждала всех в обратном. — Я отдам тебя туда, где наибольше нуждаются в женщинах. — усмехаясь произнес он. А я похолодела от ужаса. Женщин, которые провинились в чем-то серьёзном, или отказывались подчиняться, отдавали в дом, где тренировались воины клана. У главы был свой отряд преданных двуликих, а остальных обучали отдельно. Их забирали у семей еще детьми, и возвращали на короткий промежуток времени, что бы волки имели сильную духовную связь с родными. В остальном, они жили в укрепленной, удаленной крепости, воспитываемые другими волками. Только сыновья богатых и влиятельных семей, обучали своих сыновей дома. Хорошего учителя военного дела, было нелегко найти.

Двуликие мужчины взрослели быстрее, чем женщины, их потребности и нужды проявлялись раньше. Не трудно догадаться, зачем там нужны женщины. Я отчаянно замотала головой. Такая участь, была худшей, чем смерть.

— Глава, прошу вас, нет. — мой испуганный шепот, заставил отца улыбнуться.

— Ты думаешь, что сможешь быть полезной мне, Атира? — хитро вопрошал он. А я неистово закивала головой. Голос сел от ужаса, я не могла выдавить из себя ни слова. — Что ж, есть кое-что, что я нашел, в дневнике твоей матери.

В руках мужчины была старая тетрадь в кожаном переплете, которая была раскрыта посредине. До этого, я не обратила на неё никакого внимания.

— Эта тетрадь, исписана двумя разными почерками. Это значит, что она принадлежала еще твоей бабке-ведьме. Вот она, кое-что оставила после себя, описав в точности ритуал, что вернул контроль над зверем, старому альфе. — глава прожигал меня взглядом желтых глаз. — Ты сделаешь это! Вернешь моего сына, и подчинишь его зверя. Иначе, ты понимаешь, что с тобой случится.

Он многозначительно ухмыльнулся, обнажая свои зубы, и окидывая меня весьма красноречивым взглядом, от которого я поёжилась.

— До ночи полной луны, всё обратимо. После, Леннарт потеряет разум навсегда. — Ульф Фолке сжал в руке тетрадь, и швырнул мне её в лицо, повторно разбив незажившие губы. Похоже, он получал наслаждение, нанося мне ранения и увечья. — В тетради ведьма пишет об амулете, сваренном зелье для двуликого, и ритуале, что она провела в ночь полной луны. Отправишься на Мертвые болота за «духом волков», соберешь всё необходимое, и вернешься провести ритуал. Ты должна вернуться до ночи полнолуния.

Я едва не обомлела. Мертвые болота — это гиблое место, вблизи Мертвого леса, за границей которого, толпами бродят умертвия. Говорят, во времена войны ведьм и магов, отец лесов Святобор, наслал проклятье на магов, которые жестоко вырезали ведьмовской род, и разрушали, сжигая их владения. Бог лесов проклял и живых, и мертвых магов, навеки заключив их, в одном из самых огромных своих владений, наложив семь печатей, что бы ни один из проклятых, не смог избежать наказания. Заблудшие, и вечно голодные, ни живые, ни мертвые они вынуждены скитаться по лесу. В Мертвый лес можно войти, но выйти никогда! Обе империи во главе с верховным повелителем, стали отправлять в лес, самых коварных и подлых преступников, для которых смертная казнь, была бы слишком мягким наказанием.

Болота были не менее опасны. Смертоносные топи и редкие умертвия, которые появлялись, благодаря погибшим, любопытным путникам, обращенным, из-за мертвой магии леса. Они оставались там, привязанные к нему, и были весьма опасной, и нешуточной проблемой. Но это одна из сложностей, вторая, найти «дух волка». «Дух волка» это колючий куст, с маленькими, белыми, звёздами-цветочками. Мелкими, светло-зелёными листиками, и тёмно-синими продолговатыми ядовитыми ягодами. Куст, что растет, на месте где нашёл своё последнее пристанище волк. И ни для кого не секрет, что волки не выбирают болота, как место своей кончины. Я гулко сглотнула, задачи были невыполнимыми.

— Времени тебе, полторы недели. Всё что нужно, предоставит слуга. Справишься — получишь статус клановой ведьмы и неприкосновенность. Нет — отдам на потеху молодняку. Всё, убирайся!

От его злобного рыка, внутри меня все подскочило. Я молниеносно подняла упавшую тетрадь, и рванула прочь. Стены в моем временном пристанище, казались, крепостью и защитой. Захлопнув за собой дверь, сползла по ней вниз, так как ноги не держали, я зарыдала. В моей жизни было много моментов, когда казалось, что жизнь кончена. И вот сейчас настал один из них. Если не справлюсь, и меня отдадут на потеху, и я умру. Никто не сможет долго терпеть мои шрамы, в итоге меня просто уберут подальше с глаз, раз и навсегда.

Я горько вздохнула, и кинулась к кувшину с водой. Мне нужно было, успокоится, а единственный способ проглотить этот комок обиды и боли, что сжимал горло, запить водой. Жадно глотая, и расплёскивая воду, словно полоумная уставилась на принесенную тетрадь. Единственную ниточку, что вела меня к спасению.

Крепко ухватив её, двинулась к окну. Письменного стола у меня не имелось, но был довольно широкий подоконник, на который, я и водрузила тетрадь, метнувшись к двери. Комната брата, к счастью, была не заперта, в ней, я взяла пишущие принадлежности и бумаги. Мне предстояло сложное дело, и запомнить всего, я не могла. Листая тетрадь, нашла искомую, загнутую и слегка помятую страницу. Сама тетрадь, была и вправду, исписана двумя разными людьми. В первой части, были названия трав, их свойства и рецепты. Во второй, дневник моей матери. Что занимал совсем немного листов, пятнадцать-двадцать. Я открыла дневник. Первая страница была исписана рваным, неровным почерком.

«Сегодня я увидела его впервые. О, Повелитель Лун! Как он прекрасен! Его взгляд, что смотрит мне прямо в душу, его сила завораживает, его красота порабощает. Он покорил меня, и навсегда похитил моё сердце. Няня говорит, что я глупа, и не могу любить его. Что он недосягаем, но великая луна, я могу мечтать о нём, не страшась, ведь это единственное, что мне остаётся… Отец вел с ним переговоры, и был не доволен. Я лишь надеюсь, что он снова посетит наш дом, и я смогу хоть краем глаза увидеть его…»

Я пораженно смотрела на строки, которыми была исписана страница. Восторги и впечатления матери, совсем не соответствовали моему виденью отца. Он был холодный, жестокий и равнодушный до мозга костей. Он никак не мог быть таким, каким его описала мама.

«… я тосковала каждую секунду, каждое мгновение, думая лишь о нём. Отец отругал меня за то, что я показалась на их встрече. Женщины не должны мешать мужчинам вести дела! Но, Повелитель Лун, я не виновна, в том, что ветка подомной надломилась, а нога соскользнула, и я полетела прямиком в объятья самого желанного мужчины. Зелень его глаз пленила меня навечно, стоило лишь взглянуть в их омут…»

Я вздрогнула. Глаза Ульфа Фолке, вовсе не были зелеными, как мои. Впрочем, цвет глаз моей матери тоже не был зеленным, они были карими. Но я всегда думала, что цвет глаз мне достался от бабушки. Я бросилась читать дальше. Внутри было странное чувство, словно что-то снова рушиться в моей жизни. Было предчувствие, что сегодня, я получу ответы на вопросы, которые я всегда задавала в пустоту. Дневник матери должен это сделать. Не зря глава отдал мне его сейчас, когда поставил перед выбором. Либо смерть на Мертвых болотах, либо участь хуже смерти. Похоже, в этой тетради я найду ответ, почему мой отец столь ненавидит меня и презирает. В двери громко постучали. Скорее всего, это помощники, обещанные мне главой. Значит, выбора у меня нет, нужно идти за необходимыми ингредиентами для амулета, и зелья. Я не была ведьмой, и проявление моего дара было минимальным, но я должна была это сделать, мне очень хотелось жить.