Приручить "Демона"

ГЛАВА 15

Адресом Демона я на всякий случай запаслась заранее, как только всерьёз задумала провернуть трюк с увольнением, и вот теперь он пригодился. Оказалось, живёт историк по соседству с «Секретом». Неудивительно, что мы тут в прошлый раз встретились.

Когда нажимала звонок у металлической двери с номером четырнадцать, эмоции, толкнувшие на решительные действия, начали утихать, и в мысли закрались сомнения в их необходимости. После второго звонка сомнения усилились, а потом дошла и вся абсурдность ситуации - Слава в больнице, один отморозок пытается меня запугать, второй нападает и грабит, а я, вместо того, чтобы решать реальные проблемы, еду на разборки с учителем! Да лучше бы сим-карту восстановила. Охранник наверняка уже дозвонился маме, и ей теперь не терпится со мной пообщаться.

Дверь не открывалась, видимо, Демьянов отсутствовал, и я, облегчённо выдохнув, повернулась к лестничной площадке. Придуманный наспех план теперь казался глупым и неубедительным. А главное, он полностью строился на запрещённом приёме - давлении на жалость. Я даже оставшиеся на виске следы запёкшейся крови вытирать не стала, а ведь ненавижу выглядеть жалко и беспомощно. И как только до такого додумалась? Так вот ты какое, состояние аффекта, блин!

Достала из сумочки влажные салфетки и спешно принялась приводить себя в порядок. Так, сейчас в салон за телефоном и симкой, потом домой. Хотя возвращаться в квартиру, где на меня напали, не очень-то хотелось. Особенно после того, как один из полицейских обмолвился о возможной прослушке - злоумышленник ведь как-то узнал, что я пиццу заказывала. Может, у Климовой сегодня переночевать?

Чёрт, Маша! Я совсем про неё забыла. И в полиции ничего о тех странных эсэмэсках не рассказала. Даже на Минину их натравила, припомнив, как она меня после сегодняшнего инцидента прибить обещала, а об угрожающих сообщениях не упомянула. Просто не подумала, что между их отправителем и сегодняшним вором есть связь. А что, если это всё-таки был он? Но я в его списке только четвёртая, а вот Маша - третья! Ей нужно срочно позвонить!

Дверь за моей спиной негромко скрипнула, и я внутренне сжалась, приготовившись услышать надоевшее до чёртиков «Злобина?!»

- Девушка, а вы к кому? - раздался позади незнакомый женский голос, вызвав вздох облегчения.

Обернувшись, увидела выглядывающую из полуоткрытой двери соседней квартиры сухонькую старушку в красном халате и со смешными белыми кудряшками. Я обрадовалась ей как хорошей знакомой и бросилась к пожилой женщине, торопливо выпалив:

- Здравствуйте! К Демьянову приходила, но его нет. Извините, можно от вас позвонить? Это очень срочно, а у меня телефон разрядился! - не говорить же, что его украли.

- К Глебу? - старушка смерила меня изучающим взглядом. - А вы ему кто будете?

Нормальный вопрос, а она ему кто? Надеюсь, я не на родственницу нарвалась. Блин, мне всего лишь нужен телефон, а тут допрос с пристрастием устраивают!

- Я… э… в аспирантуре учусь, хотела у него спросить кое-что, так можно позвонить? - надеюсь, она Демону ничего о визите странной аспирантки не расскажет.

- А я читала, что сейчас мошенники просят телефон позвонить, а потом со счёта все деньги списываются, - заявила вдруг бабулька, продолжая разглядывать меня теперь уже с подозрением.

Отлично! Меня уже в мошенницы записали. С раздражением достала из кармана двести рублей, между прочим, последнюю оставшуюся наличность и предложила:

- Я заплачу за звонок, пожалуйста, дайте телефон.

Старушка с сомнением посмотрела на деньги, но кивнула и, попросив подождать, скрылась за закрывшейся дверью. В квартиру пускать меня она определённо не собиралась, наверное, тоже чего-то пугающего начиталась. Вот и правильно, была бы я осторожна, как эта бабуля, не получила бы сегодня по голове.

Нетерпеливо оглянулась в сторону лестницы. Может, проще уже купить телефон - явно быстрее получится. Хотя нет, паспорт-то я не взяла.

Наконец, спустя пару томительных минут, старушка появилась и с явной неохотой протянула мне чёрный кнопочный телефон.

У Климовой был особенный номер из одинаковых цифр - такие стоят дороже обычных и очень легко запоминаются. Волнуясь, я набрала этот номер и облегчённо выдохнула, услышав голос Маши.

- Мира, ты чего так поздно? Что случилось?

Я так обрадовалась, что с ней всё в порядке, что даже о нашей утренней размолвке не вспомнила.

- Ничего, небольшие проблемы с квартирой. Можно сегодня у тебя перекантоваться?

- Эм… - она замялась, - понимаешь, мне всё ещё страшно из-за этого зайца, мама до сих пор в диспансере, вот я и пригласила Лёву. Он скоро приедет. В общем…

- Понятно. Ладно, забей, всё нормально.

А, кстати, не Лёва ли это мне такую подлянку подстроил? Надо всё-таки им заняться вплотную, а то обстановка что-то с каждым днём накаляется.

Я вернула прислушивающейся к разговору соседке телефон и протянула двести рублей. Она предупреждающе выставила вперёд ладонь, потом деловито проверила счёт и миролюбиво резюмировала:

- Не надо денег, тут всего два рубля сняли - не мошенничество, значит.

Я поблагодарила её и попрощалась, но женщина остановила вопросом:

- Уже уходите? А Глеб за Лерочкой поехал. Скоро должен вернуться, можете подождать.

Только этого мне не хватало. Тем более, нужно поторапливаться, но остановило любопытство, зацепившееся за незнакомое имя.

- А Лерочка - это кто? - уточнила осторожно. У Демьянова что, помимо библиотекарши, ещё кто-то есть?! Может, он только прикидывается моралистом, а сам на два фронта работает?

- Так племянница его, а вы не знаете?

- Эм… нет, он такой закрытый… Ничего о себе не рассказывает.

- Да, Глеб всегда такой, - с готовностью подтвердила пожилая женщина и, видимо, проникшись ко мне доверием после того, как исключила из списка мошенников, приоткрыла дверь пошире. Похоже, ей не терпелось с кем-нибудь посплетничать, в итоге на меня лавиной обрушились сведения о жизни историка. - Я-то его давно знаю. Два года назад его сестра в аварии погибла, мама после этого с сердцем слегла, вот он и взял Лерочку под опеку, чтобы её в приют не забрали. Родители, конечно, помогают, но чаще она у Глеба живёт. Он хороший мальчик, заботливый, вежливый и руки золотые - мне, вон, утюг вчера починил. Вы бы там присмотрелись к нему в своей аспирантуре получше, а то с личной жизнью парню не везёт. Невеста ушла, когда он Лерочку к себе забрал. Чужой ребёнок ей, видите ли, не нужен. А что тут такого? Я сама двоих родных и троих приёмных воспитала и ничего страшного - хорошими людьми все выросли! Недавно на мой юбилей всей семьёй собирались, хотите, фотографии покажу?

Старушка окончательно расчувствовалась, в глазах появился влажный ностальгический блеск, а полуприкрытая до сих пор дверь приглашающе распахнулась - настолько соседке не терпелось семейный альбом продемонстрировать. Ну уж нет. На меня этот процесс всегда тоску нагоняет. Да и информация, касающаяся Демьянова, оказалась слишком уж неожиданной и в чём-то смущающе личной. Её нужно переварить.

Странно, почему я ничего такого не слышала, когда справки о Демоне в универе наводила? Впрочем, я тогда исключительно его семейным положением интересовалась. А вообще, это ни моё дело и пора бы уже откланяться, пока Демьянов в самом деле не появился.

- Извините, не получится. Мне уже пора. Всего доброго.

- А как же Глеб? Он скоро приедет, - напомнила старушка, недовольно поджав губы. Наверное, причислила меня к особам, которым мешают чужие дети.

- К сожалению, у меня совсем не осталось времени, завтра на работе с ним увидимся. До свидания!

Я поспешила вниз по лестнице, мысленно ругая себя за неуместное любопытство. Зачем мне понадобилось расспрашивать соседку, ведь она теперь точно всё расскажет Демону. Надеюсь, у неё плохое зрение и бабуля не сможет достоверно меня описать.

На этом мои злоключения, увы, не закончились. Уже подходя к выходу, услышала голос Демьянова и едва успела спрятаться в тёмный угол под лестницей. Историк вошёл, держа за руку маленькую светловолосую девочку лет пяти. Она прижимала к себе большую нарядную куклу и что-то тоненько, радостно щебетала.

Они обсуждали завтрашний поход в цирк, но в разговор я не вслушивалась, завороженная выражением лица Демьянова. Таким умиротворённым я его ещё никогда не видела, а в глазах читались совершенно нереальные, непривычные теплота и нежность. Даже не представляла, что он может так на кого-то смотреть. Получается, я практически ничего о нём не знала, как, впрочем, и он обо мне. Это ж надо было причислить меня к заговору Мининой и Зайцевой!

Снова вспыхнувшая искра возмущения не спасла от раздражающего ощущения неловкости. Я провожала этих двоих взглядом и чувствовала себя пойманной за подглядыванием у чужой замочной скважины. Хорошо, что мы успели разминуться. Представляю, чтобы Демьянов обо мне подумал, если бы увидел сейчас возле своей квартиры. Решил бы, наверное, что я пришла о снисхождении умолять. Позорище! Пора завязывать с необдуманными порывами и учиться сначала просчитывать последствия своих поступков, а потом уже делать.

Когда шаги мужчины и девочки стихли, я выбралась из своего укрытия и почти бегом направилась к машине. Страх перед возвращением в квартиру отступил под натиском жажды деятельности - до конца дня ещё так много нужно успеть! А бояться своего дома меня больше никто не заставит, пусть теперь боится тот, кто придёт туда с недобрыми намерениями!

Что касается Демьянова, топор войны придётся зарыть. Во-первых, после того, что учудила Минина, его методы для этого универа, пожалуй, не такие уж и жёсткие, во-вторых, с детьми я не воюю. Ну а экзамен как-нибудь сама сдам, если, конечно, доживу...

***

Бесконечный день, наконец, закончился, но из-за пережитых потрясений, сон не шёл.

Голова болела, и не только от удара. Разговор с мамой вымотал не меньше, чем всё остальное. Родительница даже приехать порывалась, еле отговорила. Не удовлетворившись моими убеждениями, она заявила, что лично позвонит в полицию и заставит там всех пошевеливаться.

Что ж, хоть один плюс во всей этой истории есть - теперь полиция больше не сможет списывать наши с Машей злоключения на глупый розыгрыш и начнёт действовать более активно. Надеюсь, урода, который мне шишку поставил, скоро найдут. Вот только не факт, что нападение и кража - продолжение розыгрыша.

Как-то сильно они выбиваются из предыдущей картины - нет никаких адресных обращений, да и кража довольно странная. Понятно, что времени у грабителя было очень мало - ровно столько, чтобы не вызвать подозрение у охраны на выходе, вот он и взял первое, что в глаза бросилось. С другой стороны, один из планшетов лежал рядом с маминой шкатулкой, в которой находились драгоценности. Незапертой, между прочим, шкатулкой. Но из неё ничего не пропало. Мои банковские карты почему-то тоже не взяли. Но я, предварительно сняв энную сумму, на всякий случай заблокировала их и на некоторое время, чтобы с украденных устройств к счетам подобраться было нельзя.

В списке подозреваемых первыми теперь были Машин Лёвчик и Минина. Они вполне могли заплатить обученному человеку, чтобы он подложил мне вот такую свинью, но зачем? Одним ударом по голове и подобием кражи меня не запугать, хотя ноутбук и айфон жалко, там все контакты. Или это, типа, предупреждение?

Так и не придя ни к какому определённому выводу, после бессонной ночи я отправилась в отделение полиции, благо выходной и в универ торопиться не нужно. Встретилась со следователем, который вчера приезжал, и всё же рассказала об эсэмэсках. На всякий случай пусть имеет в виду.

***

В понедельник Маша на занятия не пришла и на телефонные звонки не отвечала. В свете последних событий это настораживало. Пришлось ехать к ней домой. Заодно задам несколько наводящих вопросов о её парне. Я пока так и не решила, как к нему лучше подступиться.

Климова долго не открывала, я уже начала нервничать и прикидывать, где она может быть, когда дверь медленно и, словно неохотно, отворилась. Бледная Маша с опухшим лицом и красными, зарёванными глазами мне совсем не обрадовалась. Смерила далеко не самым дружелюбным взглядом и молча пошла куда-то вглубь квартиры, оставив дверь приоткрытой. Такое начало встречи ничего хорошего не предвещало.

Закрыла дверь с обратной стороны и направилась вслед за подругой, попутно отмечая плотно занавешенные шторы и беспорядочно разбросанные то тут, то там вещи и обувь. Это лишь усилило тревогу. Маша - та ещё чистюля, так с чего вдруг такой хаос вокруг? Да и в старой бесформенной футболке я эту модницу раньше даже представить не могла.

Климова безмолвно прошествовала в свою комнату, уселась на диван перед телевизором, транслирующим рекламу какого-то суперэффективного стирального порошка, и безучастно потянулась к раскрытой пачке с картофельными чипсами.

А вот это уже совсем плохо. Склонная к полноте Маша тщательно избегала подобных продуктов, поскольку драгоценный Лёвочка любил исключительно стройняшек, и изредка позволяла себе лишь ягодные пирожные из студенческого буфета.

Реклама сменилась видом целующейся парочки, Маша протяжно всхлипнула и выключила телевизор, но продолжала молчать и смотреть в одну точку. Так, кажется, я начинаю понимать, откуда ветер дует.

- Маша, не пугай меня, что случилось?

- Что случилось? Это тебя нужно спрашивать! ты зачем в полицию обратилась? - неожиданно резко наехала подруга, по-прежнему не оборачиваясь.

Да, точно оттуда, откуда подумала.

- Вообще-то, на меня напали и ограбили. Куда ещё я должна была обратиться, к Шерлоку Холмсу?

- Сожалею, но я здесь при чём?

- В каком смысле?

- В прямом? Почему напали на тебя, а полиция приходила ко мне и к Лёве? Его-то зачем допрашивали? - возмутилась она, вдруг резко развернувшись и вперив в меня сердитый, обвиняющий взгляд.

Вот тебе и умирающая лебедь. Эх, что любовь к придуркам с нормальными девчонками делает?! Да, своими подозрениями относительно автора сообщений я со следователем поделилась, но ни малейшего сожаления сейчас по этому поводу не испытывала.

- Если ты не забыла, нам с тобой угрожали, - напомнила осторожно, - и не исключено, что эти случаи связаны. А Лёву твоего не допрашивали, просто задали пару вопросов в рабочем порядке. Что здесь такого ужасного?

- А то, что он меня бросил! - гневно выкрикнула Маша. Она в сердцах столкнула чипсы на пол и отчаянно разревелась, спрятав лицо в ладонях.

Я тоскливо вздохнула, не зная, что предпринять. Чужие слёзы всегда вызывали тягостное ощущение неловкости и желание немедленно удалиться - утешать я совсем не умела. Зато не терпелось заявить, что по такому поводу не рыдать нужно, а шампанское пить и салют запускать. С трудом сдержалась, вспомнив, как паршиво было самой в первые дни после разрыва с Гаевским. Впрочем, сырость и сопли я себе и тогда разводить не позволяла.

Наверное, нужно сказать ей что-то ободряющее и приятное, как это сделала бы мама, но у меня получилось выдавить только правду:

- Знаешь, если он бросил тебя в такой трудный момент из-за каких-то своих заморочек, то туда ему и дорога. Зачем тебе человек, на которого нельзя положиться? Найдёшь кого-нибудь получше.

- А мне не нужен кто-нибудь получше, я Лёву люблю, - огрызнулась Маша, вытирая слёзы.

- Ну и что ты собираешься делать? Рыдать о нём днём и ночью?

- Нет, я уеду отсюда, сменю обстановку, - всхлипнула Климова, рассеянно махнув рукой в сторону разбросанной одежды, - видишь, чемодан собираю.

Вот уж удивила, так удивила и разозлила, если честно.

- Всё бросить и уехать из-за какого-то козла?! Ну ты даёшь!

- Ой, кто бы говорил, думаешь, я не поняла, что ты сюда тоже из-за какого-то козла приехала! - огрызнулась Маша, и это заявление мне крыть было нечем. Я ей ничего конкретного не рассказывала, но по отдельным невольно оброненным фразам и полунамёкам об истинном положении вещей догадаться было несложно.

- Ладно, дело твоё. И далеко собралась?

- Мне всё равно. Написала отцу, чтобы забрал отсюда. Он ответил, что приедет через несколько дней. Вот, жду.

- Что ж, пока ждёшь, пожалуйста, обдумай всё ещё раз.

А я, пожалуй, займусь её Лёвушкой вплотную. Его поведение казалось всё более подозрительным.

- Слушай, а у тебя случайно ключа от квартиры Лёвы не осталось?

- Нет, у меня его и не было, а что?

Жаль, так было намного проще вывести его на чистую воду.

- Вот видишь, он тебе даже ключ не доверил, - вздохнула разочарованно, - было бы из-за кого расстраиваться!

Решив взяться за Свиридова безотлагательно, я начала понемногу разрабатывать план, но на следующий день произошло событие, которое перечеркнуло весь ход наметившегося расследования. И, разумеется, по закону подлости случилось это на паре по истории отечественной журналистики.