Приручить "Демона"

ГЛАВА 24

- Значит, на отработку? - уточнила, с трудом удерживая серьёзное выражение лица. Изнутри пузырьками игристого поднималось веселье.

- Должен же кто-то тебя наказать, - кивнул Демьянов с не менее серьёзным видом, но в чёрных глазах не было ни строгости, ни осуждения. - Ведь наш добрый Морозов этого явно не сделал. Чего он от тебя хотел?

Мы вышли из аудитории и остановились в коридоре.

- Выразил сочувствие и просил никому не рассказывать, кто его отец.

Историк нахмурился.

- А как он узнал, что ты в курсе насчёт отца?

- Ну…

Демьянов закатил глаза и сокрушённо покачал головой, проворчав:

- Злобина, ты же сама себе злейший враг! Зачем рассказала?

Вот это его «Злобина» сейчас почему-то особенно резануло слух и обидно задело. Как будто между нами ничего не изменилось, и я для него по-прежнему лишь надоедливая студентка.

- Вообще-то, у меня имя есть, - напомнила недовольно, - историческое, между прочим.

Демьянов осмотрелся по сторонам. Народ рассосался, и внимания на нас никто не обращал. Морозов быстро прошёл мимо, одарив ещё одним удивлённым взглядом. Даже Мининой поблизости не наблюдалось. Ах да, ей же теперь некогда за мной следить - первый звонок от жаждущих мести, любви и страсти, судя по ошарашенному выражению её лица, поступил ещё на лекции.

Убедившись, что к нам нет пристального внимания, историк перестал хмуриться и, понизив голос, спросил:

- Ну и почему же тебе не спалось ночью… Ревмира?

От того, как он произнёс моё имя, сделав на нём акцент, по коже пробежали мурашки, дыхание перехватило, к щекам прилила кровь.

- Потому что с некоторых пор я боюсь спать… одна, - ответила с многозначительной улыбкой, не отводя вызывающего взгляда. Да, это намёк и довольно откровенный. Не понять его невозможно. Разве что он снова глухонемым прикинется.

Не прикинулся. Усмехнулся не менее вызывающе и с какими-то новыми, волнующими нотками в голосе медленно сказал:

- Что ж, это серьёзная проблема. Предлагаю обсудить её завтра. При личной встрече.

Ого! Это что такое было? Неужели приглашение на свидание?! Наверное, сейчас снег повалит!

- А почему не сегодня? - спросила быстрее, чем успела обдумать вопрос.

- Сегодня я занят и ты, кстати, тоже. После занятий подойдёшь к завхозу, возьмёшь инвентарь и польёшь цветы.

- Где? - я всё ещё не отошла от удивления, вызванного перспективой наметившегося свидания, и не сразу поняла, что он имеет в виду.

- В университете. На всех четырёх этажах. Что ты так смотришь? Я же обещал отработку. Да и Морозов может проверить мои слова.

- Отработку за что? - уточнила угрожающе. Эта новость мне совсем не понравилась и мгновенно испортила весь романтический настрой.

- За то, что спала на занятии и… соблазняла преподавателя, - не моргнув глазом, заявил несносный Демон.

- Что?! - задохнувшись от возмущения, я не сразу нашлась с достойным ответом, а он, воспользовавшись моим замешательством, поспешил исчезнуть, бросив на прощание:

- До завтра, я позвоню!

Проводила нахала испепеляющим взглядом и сразу же начала строить планы мести. Ладно, я ему ещё покажу, где раки зимуют! На встречу завтра, так и быть, соглашусь, а эту подлянку Демьянову обязательно припомню!

К завхозу после всех пар идти всё-таки пришлось. Табель со списком отработчиков поступает к ней, и если в документе не появится её подпись с пометкой «отработано», к занятиям меня в понедельник просто не допустят.

На первом этаже я, мысленно костеря историка, полила часть растений, а потом нашла скромного услужливого первокурсника, с радостью согласившегося помочь красивой девушке. Он даже от денег отказался. Мелочь, а приятно. Демьянову же, на которого продолжала дуться, отправила сообщение:

- Я на отработке. А вдруг Морозов всё-таки тот самый злодей и сейчас придушит меня где-нибудь в уединённом уголке?

Историк ответил быстро, но предсказуемо:

- Что угодно придумаешь, лишь бы не работать! Откуда такие странные мысли? Преступник задержан.

- Я не верю, что на Машу напал Свиридов. Мне, действительно, страшно. И мне нужен человек, который будет меня поддерживать, а не перевоспитывать путём трудотерапии! - написала то, что думала, преувеличив лишь степень страха и уверенности в невиновности Лёвы. Кроме вопросов и сомнений по данному поводу, никаких реальных фактов в наличии не имелось.

- Морозов после четвёртой пары уехал на конференцию в другой вуз, она продлится до вечера, - через минуту написал Демьянов. - Я не пытаюсь тебя перевоспитывать. Там работы на двадцать минут, лентяйка! Завтра всё обсудим.

- Что, если завтра будет поздно? Жизнь так непредсказуема, а у меня плохое предчувствие, - набрала, снова здорово преувеличив действительность, отправила и отключила телефон.

Всё, не буду больше ему отвечать, пусть попереживает и подумает над своим поведением!

Получив желанную отметку об «освобождении», поехала к Маше. Отец забрал её домой и в ближайшее время собирался увезти из города. Я хотела попрощаться, а также попытаться развеять раздражающие сомнения относительно вины Лёвы.

Но Маша не видела лица напавшего на неё человека, хотя и не сомневалась, что это был Свиридов. Она узнала его одежду и запах одеколона. К тому же лишь у него был ключ от дома и ворот Климовой.

- И всё равно, не понимаю, как он узнал о шаре, если даже ты о нём не знала? - в сотый раз озвучила я замучивший вопрос, который никак не давал расслабиться. - Кто ему мог рассказать?

- Я знаю, кто, - вдруг тихо ответила Маша, на мгновение прикрыв глаза, - Алла Синявская. Она была с тобой тогда, тринадцать лет назад, и видела эту игрушку.

Неожиданное заявление, но смысла не лишено. Синявская действительно была в курсе всего, вот только…

- А как она связана со Свиридовым?

- Думаю, они встречались, - горько вздохнула Климова и, предупредив напрашивающийся вопрос, объяснила: - Ты же знаешь, я недавно ходила к Лёве. Хотела помириться. Не получилось. Зато в одном из его фотоальбомов я нашла снимок, где они с этой Аллой обнимаются. Спросила, какие у них были отношения, он жутко разозлился, наорал и чуть ли с лестницы меня не спустил, а эту фотку сразу порвал.

- Почему ты мне раньше про этот снимок не рассказала?!

- Я пыталась, а ты меня сразу ругать начала за то, что я к нему пошла. Слабовольной жертвой обзывала, - обиженно напомнила подруга, заставив испытать нечто похожее на угрызение совести. Ну да, было такое. Не люблю, когда нормальные девчонки за всякими козлами бегают, унижаются.

- Странно. Он специально, что ли себе подружек из нашей компашки выбирал? Сначала Синявская, потом - ты. - «Даже ко мне клеиться пытался» - отметила мысленно. - Не похоже на совпадение.

Маша болезненно поморщилась и плотнее закуталась в наброшенный на плечи клетчатый плед, словно пытаясь отгородиться им от полного разочарований и жестокости мира. Видно было, что эти воспоминания ей даются с большим трудом.

- Помнишь, я говорила тебе, что встретила Синявскую в клубе перед новым годом. Она там ещё с парнем была, но его лица я не рассмотрела. Уверена, это был Лёва. Потому что на следующий день он сам подошёл ко мне на улице, подстроив «случайную» встречу. Напросился на знакомство и свидание, а как только я в него влюбилась, сразу начал деньги тянуть. Ты с самого начала была права на его счёт.

Подруга отвернулась к окну, скрывая набежавшие слёзы, и тяжело вздохнула. Сердце сжалось в порыве сочувствия. Так хотелось ей помочь, да только чем тут поможешь? Я легонько коснулась её руки и негромко сказала:

- Не вздумай убиваться по этому ничтожеству. Вот увидишь, ты обязательно встретишь хорошего парня, который тебя полюбит, и забудешь эту историю, как страшный сон, - дикая банальщина, но ничего другого в голову не пришло.

- Мне больно, Мира, - не оборачиваясь, покачала она головой, - это когда-нибудь пройдёт?

Нервно сглотнула, с трудом подбирая нужные слова. Я совершенно не умею утешать и психолог из меня неважный, но через нечто подобное недавно проходила сама.

- Мне тоже было больно, когда увидела своего парня с другой девушкой, - неохотно призналась, продолжая держать Машу за руку. - Тоже думала, что мне никогда не станет легче. Стало. Я сейчас его не вспоминаю, даже зла уже не держу. Простила, отпустила и, кажется, почти готова к новым отношениям. Жизнь - странная штука, в ней в любую минуту всё может очень сильно измениться. Особенно чувства. И, знаешь, это здорово!

Маша, наконец, повернулась ко мне и слабо улыбнулась:

- Спасибо. Ты права. Конечно, всё пройдёт.

Но в её голосе не было уверенности, а в глазах всё ещё отражалась беспросветная тоска. Увы, здесь поможет только время…

Возвращаясь домой ближе к вечеру, я посмотрела на часы и поняла, что Минина в данный момент уже почти час дежурит возле квартиры Козловой. Представила как дочка чиновницы, большая поклонница никотина, закурит у заветной двери и получит по шее мокрым полотенцем от нервной соседки - заядлой противницы курения. Картина, нарисованная моим богатым воображением, сначала развеселила, а потом заставила вздрогнуть.

Я вдруг вспомнила, что именно меня так смутило при осмотре квартиры Козловой: в одном из кухонных шкафчиков обнаружилась начатая пачка сигарет и чайное блюдце, в котором лежал одинокий окурок. Соседка Козловой была уверена, что Сусанна не курит, а между тем жаловалась на регулярный запах сигарет. Допустим, сигареты Козлова держала для какого-нибудь приятеля, но почему тогда ни в одной из комнат не нашлось нормальной пепельницы?

А что, если в этой квартире всё-таки кто-то бывает, и тот мальчик реально слышал звуки, издаваемые живым человеком?! Волнуясь, я включила смартфон. Сразу же прилетели два сообщения от Демьянова, полученные больше часа назад:

«Как прошла отработка? Ты выжила?»

«Всё нормально? Где ты сейчас?»

И пропущенный звонок от него же. На душе потеплело. Волнуется, Демон! Ладно, убедил, позже перезвоню, а пока мне не терпелось поболтать с Мининой. Блин, надеюсь с ней там всё в порядке!

Быстро набрала её номер и несколько секунд с тревогой вслушивалась в длинные гудки, а потом они просто оборвались, заставив сердце биться чаще. Скорее всего, Дина просто сбросила вызов, что не удивительно, учитывая мою последнюю шутку с объявлением. Но на всякий случай лучше убедиться, что она сделала это сама. Пришлось разворачиваться и ехать на Октябрьскую.

В дороге позвонил взволнованный Слава. Спросил, почему я отключила телефон и огорошил сообщением, что спешит в аэропорт встречать мою маму. Мы ей ничего не рассказывали, чтобы не волновать и не срывать с проекта, но, видимо, кому-то из знакомых очень захотелось поделиться новостями, вот она и вылетела к нам ближайшим рейсом. Всё-таки, несмотря ни на что, мама у меня замечательная!

Прикинув, что квартира Козловой уже совсем рядом, я пообещала встретить их дома. Припарковав машину возле нужного подъезда, снова попыталась дозвониться Мининой. Механический голос ответил, что абонент недоступен. Несмотря на возможные логические объяснения, это насторожило ещё больше.

Никого по пути не встретив, я, минуя лифт, осторожно поднялась на четвёртый этаж. Смартфон пиликнул, информируя о новом сообщении. Понадеявшись, что это очередная весточка от историка, я его открыла.

Увы, нет. Всего лишь рядовой отчёт сотового оператора: «Этот абонент снова в сети. Вы можете ему позвонить». Но, увидев знакомые цифры номера упомянутого абонента, я едва не споткнулась на последней ступеньке. Это был тот самый номер Сусанны Козловой, с которого Маше поступила первая анонимка!

Вот теперь мне стало жутковато. Не зная, что предпринять, я набрала этот номер. Слушая длинные гудки, подошла к двери подозрительной квартиры, и испуганно ахнула, услышав где-то в глубине помещения тихий звонок, который потом внезапно прервался. Дозвон на моём смартфоне в тот же миг прекратился, окончательно убедив, что абонент находится за этой дверью. И это точно не Свиридов, который якобы присылал нам с него анонимки! И не Козлова - по данным нанятого Славой детектива, девушка всё ещё пребывала в Мурманске, а билет домой забронировала только на следующий четверг.

Но в состояние паники меня привело даже не это, а голубая перламутровая пуговица, лежащая возле двери. Такие же были сегодня на бирюзовой блузке Мининой!

Пробившийся сквозь смятение голос разума, настаивал на том, чтобы немедленно уйти и вызвать полицию, пока меня тут не обнаружили. Но разве я когда-то внимала ему мгновенно и безоговорочно? Вот и сейчас сомнения заставили замереть на месте, задавшись вопросом, а что если полиция приедет слишком поздно… для Мининой. Или, не дай бог, её вообще уже того! Да и не будут они ничего делать. Официально преступник найден, и дверь ломать на основании одних лишь моих подозрений сотрудники полиции точно не станут. Чёрт! Что же делать?! Самой что ли ключ у хозяйки взять, а то пока они явятся…

Я нащупала в сумочке перцовый баллончик, прикидывая возможные варианты развития событий. Снова получить по голове не хотелось, неизвестно же кто там за дверью - хлюпик или огромный бугай, который положит меня на лопатки одним щелчком. Хотя, при таком раскладе Маша бы не выжила. Жаль, что Славы рядом нет и приехать быстро он уже не успеет!

Пока топталась у двери, не зная, что предпринять, всё решил звонок моего телефона, прозвучавший как гром среди ясного неба. Никогда ещё мелодия модного хита не звучала так громко. У меня было ощущение, что её услышали все жильцы большого одиннадцатиэтажного дома.

Посмотрела на дисплей - Демьянов. Ох, как же он не вовремя! Торопливо провела по экрану, чтобы сбросить вызов, но палец соскользнул, и музыка сменилась голосом, взывающего ко мне историка. А в следующую секунду за спиной что-то скрипнуло, на меня кто-то набросился, зажал ладонью рот и с силой потянул за собой.

Я сопротивлялась изо всех сил, но эффект неожиданности дал напавшему фору, и вскоре мы оказались по ту сторону захлопнувшейся двери, а мой смартфон остался лежать на лестничной площадке…

Мы продолжали драться. В какой-то момент мне удалось вывернуться, повалить соперника на пол и, придавив весом своего тела, наконец-то его рассмотреть.

- Ты кто?! - удивлённо спросила, распластавшуюся подо мной фигуристую синеглазую блондинку с веснушчатым лицом и слегка искривлённым носом. Было в её облике что-то смутно знакомое, словно я её где-то видела или встречала.

- Ты меня даже не помнишь, сука! - прохрипела она с ненавистью и, яростно забарахтавшись, плюнула мне в лицо.

А вот теперь я её узнала. В детстве она точно также вечно на всех злилась и постоянно ныла. Даже на недавних фотографиях со страниц газет взирала с кислой миной. Но это ведь невозможно! Потому что в тех газетах сообщалось, что её уже нет в живых!