Развод. Без права на любовь

Глава 9

Из динамика раздались длинные гудки. Я ждала. Циферблат на дисплее мобильного отсчитывал секунды. Десять. Пятнадцать. Двадцать. Тридцать. Мама не отвечала. Когда я решила, что и не ответит, гудки прервались и раздалось неуверенное:

— Лена?

Дыхание перехватило, горло сжал спазм, рыдания рвались из груди вместе с криком, но я сдержалась и тихо ответила:

— Здравствуй, мама.

Повисла тишина. Я думала она сейчас отключится, но мама очень тихо, будто боялась потревожить кого-то рядом, сказала:

— Доченька, ты все еще в больнице?

Не: как ты?

А: ты все еще в больнице?

«Доченька» царапнуло по сердцу, разве «доченьку» бросают умирать в больнице, разве на «доченьку» клевещут?

Хватит! Я звонила не для того, чтобы лелеять обиды.

— Нет, мама. Меня выписала сегодня утром.

— Лена… — прошептала мама, — как же ты? Где ты?

Хотелось сказать, что я где-нибудь на вокзале, сплю с бомжами в окровавленном платье, но разве это хоть что-то значит для людей, совершивших то, что сделали мои родители. Им на меня наплевать.

— Это неважно. Я позвонила, потому что хочу понять: зачем вы солгали Егору? Зачем вы убили собственного внука. Зачем, мама?!

Все-таки не выдержала, сорвалась на крик. Я никогда не повышала голос на родителей, даже в больнице после тяжелых родов, когда они сказали, что мою девочку похоронили без меня, не дав мне с ней попрощаться. Тогда я проглотила слезы, боль и обиду. Не закричала и, когда они запретили мне увидеть Женю. Он умирал, а меня не было рядом. Я не кричала, сняла с пальца кольцо, которое он подарил мне на помолвку и подкупила медсестру, чтобы она тайно отвезла меня к нему в инвалидном кресле. И после его смерти я заперла глубоко внутри всю боль и ярость, но не повышала голос на родителей, хотя мне было тошно оттого, что они едва сдерживали переполнявшую их радость. Еще бы, давние враги погибли, а нежеланный брак дочери не состоится. Я ненавидела их тогда, не могла переносить фальшивую заботу, которой они меня окружили, но и уйти от них не могла. Долго приходила в себя после тяжелых родов и старалась справиться с горем. В одиночку. Пока в моей жизни не появился Егор и не залечил раны.

Из динамика телефона не раздавалось ни звука, затем послышалась возня и усталый голос отца:

— Лена, где ты? Я приеду и заберу тебя. Тебе небезопасно оставаться сейчас одной. Доченька, я все тебе объясню, когда мы окажемся дома. Просто скажи, откуда тебя забрать?

— Почему ты вдруг заинтересовался моей судьбой, папа? Когда я нуждалась в вашей поддержке, вы не удосужились приехать. Наоборот, в больницу ко мне пришел только Егор, сказавший, что вы обвинили меня в измене. Почему, папа? Что я вам сделала? Света попросила? Она не могла отбить у меня мужа, просто став его любовницей?! — Слезы текли по щекам, выжигая глаза; разъедая душу.

— Лена, все не так, как ты думаешь, — сказал отец устало, — мы с мамой очень переживали за тебя, ты же наша дочь. Пожалуйста, скажи, где ты? Я заберу тебя домой, и мы обо всем поговорим. Ушла куда-то? Ты у друзей?

Не выдержала, горько рассмеялась:

— Папа, в больницу меня привезли в вечернем платье и туфлях на каблуке, куда я в них могла бы уйти?

— Доченька, ты все еще там? Оставайся в больнице, я приеду через пятнадцать минут, — странно, но отец казался действительно расстроенным.

Или я хотела слышать нотки сочувствия в его голосе.

— Нет, папа, я у друга.

Это была почти правда.

— Меня никто не навещал, только Егор заглянул рассказать, как сильно он меня ненавидит за то, чего я не совершала, и как он рад тому, что наш сын умер. Ваш внук умер из-за лжи, которую вы с мамой наговорили моему мужу! Ответь, папа, счастье Светланы стоило жизни моего сына?! — Я рыдала в голос и не могла остановиться.

— Лена, успокойся, ты не понимаешь, о чем говоришь. Света здесь ни при чем. Все совершенно не так, как ты думаешь. Доченька, мы приезжали в больницу каждый день, я и мама, но к тебе никого не пускали. Твою палату охраняли, как банковское хранилище. Не знаю, как к тебе прошел Егор, но ни меня, ни маму не пустили.

— Что? Я не понимаю, мне не говорили, что вы приходили. Ты лжешь.

— Лена, просто скажи, где ты? Я все объясню.

Закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями. Может быть, они и оговорили меня перед Егором, но они все еще мои родители. Не думаю, что папа причинит мне вред. И все же, бросаться вот так в пропасть вниз головой я не хотела.

— Не сейчас, завтра в девять утра в кафе «Берег лета» на Арбате.

— Лена…

Дальше не слушала, отключилась.