Развод и запах свежего хлеба

Глава 53

Ника

Сижу на кухне, в халате и тапочках, смотрю в окно и размешиваю уже остывший чай. Мысли путаются, а на сердце тревожно. Утро сегодня какое-то неспокойное, то ли из-за погоды, то ли из-за того, что Глеба нет рядом.

Поймала себя на том, что без Глеба как-то неуютно. Будто привычный дом вдруг перестал быть моим, когда его нет. Когда он рядом, даже дождик в радость.

Я улыбаюсь, вспомнив, что мы вытворяли вчера и заливаюсь краской от смущения.

Едва успеваю услышать тяжелые шаги на крыльце, как дверь резко распахивается. Взвизгиваю от страха и вскакиваю со стула. Сердце ухает куда-то вниз, потому что на пороге, тяжело дыша, стоит Макс.

Глаза злые, с какой-то холодной решительной пустотой. За его плечом маячит здоровенный тип с каменным лицом и кулаками, размером с мою голову. Это еще кто такой?!

– Здравствуй, дорогая, – издевательски тянет Макс. – А вот и я. Думала, сбежала? Не вышло.

– Какого черта тебе здесь нужно, Макс? – бросаю я резко. – Убирайся немедленно, иначе…

– Иначе что, Вероника? – Он смеётся неприятно, шагнув ко мне ближе. – Ты одна здесь, и твой охранник сейчас не прибежит тебе на помощь.

Он швыряет на стол передо мной какие-то бумаги.

– Подписывай, и я уйду, – цедит он сквозь зубы. – И не думай, что можешь отказаться. У меня больше нет времени играть с тобой в игры. От этого зависит моя жизнь. Я задолжал очень серьезным людям!

Я смотрю на бумаги и сердце сжимается. Это отказ от моей фирмы. Моей фирмы, ради которой я прошла через ад, ради которой я была готова бороться до конца.

– Ты совсем с ума сошёл, Макс, – сдавленно говорю я. – Никогда в жизни я это не подпишу!

– Ошибаешься, Ника, – его взгляд становится тяжелым. – Подпишешь. Или мы поговорим по-другому.

Здоровяк за его плечом угрожающе разминает шею, шагает ближе и перекрывает собой дверь.

– Ты меня не запугаешь, – говорю я с вызовом, но большой уверенности не чувствую. .

– Запугаю, – спокойно отвечает Макс, и я вижу, что он абсолютно серьезен. – Подпиши по-хорошему, иначе ты очень сильно пожалеешь.

Я пытаюсь схватить телефон, лежащий на столе, но громила действует быстрее. Он грубо вырывает его у меня из рук и кидает Максу.

– Что ты творишь?! – кричу я, отступая назад. – Макс, остановись! Тебя же посадят!

Он подходит ко мне вплотную, больно хватает за руку и тихо, почти шёпотом, произносит:

– Мне терять нечего, Ника. Либо ты сейчас подписываешь, либо пеняй на себя.

– Отпусти меня! – шиплю я, чувствуя, как сердце колотится в груди, словно бешеное. В голове только паника и отчаяние.

Вдруг за спиной Макса вижу как здоровяк, странно хрюкнув, оседает на дощатый пол. Не успеваю даже удивиться, как мимо пролетает пушистая рыжая молния и с громким воем вцепляется в лицо Макса.

– А-а-а! Что за херня! – орет бывший, отпускает меня и пытается оторвать неожиданное оружие.

– Оу-оу!!! – орет пушистый рыжий комок, дербаня Макса всеми четырьмя лапами.

– Руки от нее убрал, – запоздало рявкает Глеб.

Он подходит к Максу, отрывает от его рожи Маркиза и награждает таким тумаком, что Макс тут же валится рядом со своим другом.

– Уйди отсюда! Это не твоё дело! – скулит Макс.

Зрелище он представляет унылое. Окровавленный, испуганный, съежившийся.

– Моё, – отрезает Глеб. – Она моя женщина!

Громила вдруг поднимается и бросается на Глеба, но тот действует молниеносно и точно. Я даже ахнуть не успеваю, как здоровяк с грохотом снова падает на пол, хватаясь за лицо. Маркиз, громко рыча, кидается на него и вцепляется в причинное место!

– Уберите зверюгу! – воет тот.

Но мы и не думаем помогать ему.

– Убирайтесь, – тихо и жёстко говорит Глеб, – пока я вас не сломал окончательно. Маркиз, отпусти…

Кот послушно выпускает вражеские яйца и принимает боевую стойку. Выгибает спину и шипит, показывая острые белые зубы.

Макс пятится назад, растерянно глядя на своего подельника, потом переводит взгляд на меня. В глазах его теперь страх. Он быстро выскакивает из дома, а громила, кряхтя и ругаясь, плетется за ним.

В комнате становится тихо. Я тяжело дышу, чувствуя, как ноги предательски подкашиваются. Глеб сразу оказывается рядом, крепко обнимает меня, и я, закрыв глаза, прижимаюсь к нему, едва сдерживая слёзы.

– Всё, успокойся, я рядом, – тихо говорит он, гладя меня по волосам.

– Господи, Глеб… Как ты оказался здесь так вовремя?