Роман

Роман клокотал от ярости, сидя на переднем пассажирском сиденье одного из двух джипов, которые Каэль добыл им в аэропорту. Феникс сидел за рулём, вжимая педаль в пол, мчался по дороге за пределами Лимы, всё ближе к Каралю. Всё ближе к Шарлотте.

Армарос, Григори и Люциан сидели сзади. Каэль вёл второй джип, в котором ехали Ариэль, Мариус, Рамиэль и Сабриэль.

Маалик был где-то впереди, «вспыхивая» из места в место. Сила телепортации его брата ограничивалась только теми точками, где он уже бывал. И, разумеется, по закону подлости, Караль оказался одними из врат, у которых его брат никогда не был. Роман сделал про себя пометку: когда всё закончится, он заставит Маалика посетить каждые, блядь, врата на планете.

Сейчас Маалик телепортировался настолько далеко, насколько хватало взгляда, вспыхивая как можно быстрее через весь Перу. Как только он доберётся до Караля, сможет вернуться и забрать каждого из них, перенося их прямо к руинам, чтобы они перестали впустую тратить время.

Перелёт был пыткой. У них был самый быстрый частный самолёт на планете, но даже этого оказалось недостаточно. Роману стоило нечеловеческих усилий не сорваться в воздухе и не разнести весь борт к чертям. Единственным, что удерживало его в относительном здравом уме, был прекрасный образ Шарлотты. Её ангельский облик всплывал в памяти: завораживающие глаза, греховные губы. Воспоминание о её божественном аромате. Это сдерживало его ярость.

Ему нужно было успеть к ней до того, как станет слишком поздно. Маалик прочитал мысли пилота — того самого, что вёз Шарлотту, — и они выяснили, что Турэль доставил её к Торе и Азазелю. Кровь у Романа вскипела, когда он узнал, что она с Архидемоном. Азазель беспокоил его. В прошлый раз, на складе, им впятером пришлось навалиться, чтобы его прижать, и всё равно тот сумел вырваться и надрать им всем задницы. В этот раз схватка лёгкой не будет, тем более с ведьмой на его стороне. Им придётся действовать всем вместе, без единого косяка, если они хотят вытащить Шарлотту из этого ада.

Судя по тому, что смог выяснить Маалик, они отставали от них часа на два. С восходом солнца Маалик мог перемещаться рывками по сельской местности быстрее и наверстать упущенное время, как только перетащит всех к месту.

— Ладно, и как теперь всё будет выглядеть, раз мы знаем, что там Архидемон? — подал голос Феникс с водительского сиденья.

— План вылетел в трубу в ту секунду, как его имя прозвучало, — добавил сзади Люциан.

— Для начала, как только мы доберёмся туда, нужно будет снять всю охрану, какая у них там есть. Не верю, что они станут проводить ритуал без людей, которые прочёсывают территорию и удерживают мирных жителей подальше, — Роман нахмурился. — Армарос, ведьмой займёшься ты? — добавил он, оборачиваясь к татуированному громиле, который почти заполнял собой весь задний ряд джипа.

Армарос только кивнул. Всю дорогу он подозрительно молчал, погружённый в свои мысли. Роман не мог уловить, что именно не так, но был уверен, что во всём замешана ведьма.

Роман посмотрел Армаросу прямо в глаза:

— Ты уверен, что справишься с ней? — повторил он.

— Да. Я разберусь с ней, — тихо ответил тот.

Роман ещё секунду всматривался в него, затем снова повернулся вперёд, выискивая на горизонте брата.

— Пока Армарос будет удерживать ведьму, у остальных появится возможность заняться Азазелем. Нам понадобятся все силы, придётся работать вместе.

Это должно сработать.

— Нужно снести ему голову, — подал голос Григори с заднего сиденья.

— Согласен, обезглавливание — единственный способ убедиться, что он мёртв, — сказал Люциан.

— А что потом? — добавил Феникс. — Это вообще будет настоящей смертью?

— Феникс прав. Обезглавливание, возможно, избавит нас от него лишь на время. Его душа почти наверняка вернётся в Ад, и он сможет прийти обратно, — Роман нахмурился. Вспышка ярости накрыла его, и он с силой ударил кулаком по панели.

— Эй, ты как там? — нервно спросил Феникс.

Роман закрыл глаза, представил Шарлотту и глубоко вдохнул:

— Нормально, — процедил он. — В лучшем случае это временная мера.

Одна только мысль о том, что Азазель может вернуться и начать охоту на Шарлотту, заставляла его кровь кипеть.

— Слушай, давай сначала разберёмся с ближайшей проблемой. Доберёмся до врат и спасём Шарлотту. Отправим Азазеля обратно в Ад, прикончим эту блядскую ведьму, а уже потом будем думать о более постоянном решении для демона, — спокойно произнёс Григори.

Роман на самом деле с ним соглашался. Он с удивлением понял, что это начинает становиться нормой между ними.

— Он прав. Нет смысла сейчас пытаться всё просчитать. Сначала отправим его обратно, а с остальным разберёмся, когда всё закончится.

Маалик возник посреди дороги. Феникс выругался и дёрнул руль влево, чтобы не снести его. Роман вцепился в панель, готовясь к удару, пока Феникс вжимал тормоз до упора, резко останавливая машину.

— Что за хрень, Маалик?! — заорал Феникс, с яростью выталкивая дверь. — Не мог появиться на грёбаной обочине?

Роман выбрался из машины, наблюдая, как Каэль останавливает второй джип с остальными падшими посреди дороги перед Мааликом.

— Простите, но я спешу. Они уже у врат, вот-вот начнут ритуал, так что нам нужно шевелиться, — сказал Маалик с паническим выражением лица.

— Шарлотта? — Роман резко двинулся к брату, хватая его за плечи. — С ней всё в порядке?

Маалик быстро кивнул:

— Я вижу, что её лицо в синяках, но, похоже, в остальном она в порядке.

Глаза Романа вспыхнули. Кто-то причинил ей боль. Ярость, словно огонь, хлынула по венам. Они посмели дотронуться до неё!

— Роман, соберись, — Маалик тряхнул его, выдернув из яростного тумана. — У нас нет на это времени. Нужно идти.

— Сначала возьми меня, — приказал Роман.

Маалик коротко кивнул, затем обернулся к остальным:

— Будьте готовы. На то, чтобы перенести каждого из вас, уйдёт всего секунда.

Роман не успел ничего осознать, как все исчезли, и он уже стоял вместе с Мааликом за песчаной каменной стеной в пустыне.

— Не двигайся, — сказал Маалик и исчез.

Роман облокотился о стену, переводя дыхание и дожидаясь, пока отступит волна тошноты. Следом появился Армарос, затем Маалик принёс Феникса, потом Люциана и так далее, пока все его братья не оказались рядом. Каждый из них несколько секунд приходил в себя после телепортации. Все реагировали по-разному: кого-то мутило, у кого-то кружилась голова.

— Ладно, у них двадцать стражников. Все низшие демоны, так что мы легко их уберём. После этого остаются только они и мы. Они в главной пирамиде. Всё как говорил Армарос: врата уже открыты и светятся красным, как в его видении, — объяснил Маалик.

— Ариэль, твоя команда снимает стражу. Как только они будут мертвы, отправляйтесь сразу к вратам. Нам понадобятся все для того, что будет дальше. Армарос займёт ведьму. Остальные — сносим Азазелю голову, — приказал Роман, глядя каждому из них в глаза. — Ошибок быть не может. Шарлотта должна остаться невредимой. Если они вырвут её сердце… — он не смог закончить фразу, грудь сжала боль от одной лишь мысли о том, что она мертва, с вырезанным из груди сердцем. — Мы не можем этого допустить, — достав пистолет, он привёл его в боевую готовность.

Остальные воины последовали его примеру, вынимая пушки, мечи, кто какое оружие предпочитал. Те, у кого были крылья, расправили их, широко раскинув и приготовившись к бою. Роман стянул рубашку и бросил её на землю, его чёрно-серебряные крылья распахнулись. Он встряхнул их, расправляя, перья зашелестели на ветру.

— Готовы? — спросила Ариэль, её взгляд задержался на его крыльях.

Он не мог сейчас думать о её боли от утраты собственных крыльев. Ему нужно было быть сильным. Роман должен был сохранять концентрацию. Он обязан спасти Шарлотту.

Он кивнул, и в одно быстрое движение Ариэль исчезла за углом здания, в то время как Сабриэль, Рамиэль, Каэль и Мариус взмыли в небо, как беззвучные убийцы. Шорох их крыльев был едва слышен.

— Вперёд, — скомандовал Роман.

Григори, Армарос и Роман взлетели в воздух. Он увидел, как Люциан и Феникс последовали тем же путём, что и Ариэль. Роман полетел прямо к главной пирамиде, солнце блестело на песчаных руинах. Он заметил двух стражников, но те тут же рухнули замертво, подстреленные другими ангелами, пока те приближались.

Роман приземлился в центре утопленной в землю площади у подножия Темпло-Майор¹⁹ или «Великого храма». Армарос и Григори опустились позади него.

Роман продолжал двигаться, перебежал через площадь и взлетел по ступеням. Он ни секунды не колеблясь вошёл в храм с поднятым пистолетом.

Вход веками оставался скрытым от людей. Даже лучшим археологам, которые годами помогали в раскопках руин, так и не удалось его обнаружить, благодаря магическим чарам, наложенным на дверной проём. По стенам туннеля в беспорядке висели фонари. Замысловатые росписи и иероглифы покрывали каждый сантиметр стен и потолка, рассказывая историю их падения с небес, историю открытия врат в Ад и о том, как ацтеки возвели поверх них пирамиду, чтобы уберечь их и скрыть от тех, кто попытался бы завладеть вратами ради своих корыстных целей.

Он до сих пор помнил рассказы других падших о жертвах, которых бросали во врата. Первые ацтеки верили, что такими жертвоприношениями удержат демонов по ту сторону. С годами, пока они несли стражу, время от времени из врат выползал ангел. Люди падали перед ним на колени, поклоняясь как богу, не зная, от каких ужасов этот ангел только что сбежал.

Роман стряхнул воспоминания. Ему нужно было сохранять голову холодной.

— Осталось уже недолго, — прошептал Армарос, когда к ним присоединились Люциан и Феникс.

Рядом с ним вспыхнул Маалик, по его рту и груди стекала кровь.

Должно быть, был голоден. Он попытался не обращать внимания на вид брата.

— Мне нужно было восстановить силы после всех этих перемещений, — сказал Маалик.

— Я ведь ни слова не сказал, — вскинул руки Роман.

Маалик нахмурился, и они вышли к расширению. Впереди уходили три туннеля.

— Куда? — раздражённо спросил Роман.

— Налево, — ответил Маалик.

Позади уже слышались шаги остальных.

Отлично, стража мертва. Он усмехнулся и двинулся вперёд через левый проход.

Пол пошёл под уклон, уводя их ещё глубже под землю. Впереди донеслись голоса. Яркий красный свет пробивался из проёма впереди, освещая туннель.

Роман остановился:

— Подождём остальных. Они уже почти здесь. Потом атакуем одним фронтом, — прошептал он.

Из красного сияния, поднимавшегося впереди, в туннель эхом донёсся женский голос. По телу Романа пробежал холодок, пронзив до самой души, когда он услышал жуткие слова, которые ведьма нараспев произносила. Этот древний язык он слышал лишь однажды в жизни — когда рухнул в Ад. Она говорила на каком-то архаическом демоническом наречии.

Началось.

Новая дрожь прокатилась по телу Романа. Его глаза вспыхнули красным, клыки выдвинулись. Они опоздали. Ритуал начинался, и ждать остальных времени не было. Нужно было нападать немедленно. Ярость кипела под кожей.

Они причинят ей боль. Убьют её.

Шарлотта была прямо там, за этим проёмом, ждала его в зловещем красном свете.

Он едва различал приглушённые, охваченные паникой голоса братьев вокруг. Они хватали его, стараясь удержать, когда он двинулся вперёд.

— Роман, нет, — отчаянный шёпот Маалика прорвался сквозь его ярость.

Но он не остановился. Он стряхнул их руки, по нему хлынул поток ярости, и откуда-то из глубины тела поднялось рычание.

Они хотят убить мою истинную пару. НИКОГДА! — взвыло его сознание, глаза пылали алым огнём.

Он сорвался с места и понёсся прямо к проёму. Ярость и гул крови в ушах заглушили голоса падших. Остановить его теперь было невозможно. Он собирался спасти Шарлотту, и ничто не станет у него на пути.

Роман распахнул крылья так широко, как позволял туннель, и, вырываясь через проём, взмыл высоко под своды огромного зала. Он посмотрел вниз, осматривая пространство. В самом центре алым, цвета крови, полыхал гигантский портал, закрученный магической силой такой мощи, что ветер едва не сбил Романа с курса.

Шесть гигантских колонн, покрытых замысловатой резьбой, окружали портал. Роман заметил Турэля, стоявшего у самого входа. Он резко взмахнул крыльями и камнем бросился на тёмного воина. Глаза Турэля расширились от ужаса, он явно не ожидал увидеть Романа. Ангел выхватил пистолет и выстрелил, но Роман с лёгкостью уклонился от пуль и врезался в него, впечатав в стену. Кирпичи, песок и пыль взметнулись во все стороны. Турэль ударил его в лицо и замер, с ужасом понимая, что Роман даже не дёрнулся.

Тронул то, что моё, — прорычал его разум.

Остальные, наконец, ворвались в зал, над ними раздались выстрелы и шум схватки.

— Роман, я-я… — залепетал Турэль, оглядываясь по сторонам в поисках помощи.

Роман заметил Шарлотту. Тора стояла на краю врат, выставив Шарлотту перед собой и прижав кинжал к её горлу. Золотые волосы Шарлотты были залиты кровью. Её кровью. Лицо покрывали синяки и порезы. Турэль извивался, снова и снова ударяя Романа. Но тот ничего не чувствовал. Один лишь взгляд на разбитое лицо Шарлотты поднял демона в его жилах, как пламя.

— Ты причинил ей боль! — зарычал он.

Зрение потемнело от ослепляющей ярости. Роман распахнул рот, хищно метясь к горлу Турэля. Он прорвал клыками плоть и мышцы, впиваясь в него, одновременно сжимая руками его шею. Он начал медленно сдавливать, смакуя причиняемую боль.

Турэль был его другом целую вечность, одним из тех, кому он доверял, членом семьи. Но сейчас Роман видел перед собой лишь предателя, порождение зла, осмелившееся тронуть его возлюбленную. Того, кто передал его истинную пару на верную смерть. Он сжал его шею сильнее, тело Турэля дёрнулось в конвульсии, Роман слышал, как тот хрипит, захлёбываясь собственной кровью. Он вцепился клыками ещё глубже, и, когда хрустнула кость, вкус и запах крови захлестнули чувства. С яростным рёвом он оторвал голову Турэля от тела.

Роман стоял, тяжело дыша, весь залитый кровью бывшего друга, и смотрел на Шарлотту через зал. Глаза Торы были широко распахнуты: она с ужасом смотрела на него.

Кинжал всё ещё упирался ей в горло, когда взгляд Шарлотты встретился с его глазами.

— Роман! — крикнула она, перекрывая рёв врат.

Надежда ярко вспыхнула в её глазах. Надежда, — понял он. На то, что он здесь, надежда, что он её спасёт. Он начал загонять своего демона обратно в узды.

Слева от него остальные сражались с Азазелем. Тёмный демон с мерзкой ухмылкой на лице каждый раз сбивал ангелов с ног, как только они на него нападали. Армарос, с сияющими глазами и вытянутыми вперёд, полными магии руками, приземлился рядом с Торой, застигнув ту врасплох. Он ударил её фиолетовым разрядом, схватил Шарлотту и спрятал её себе за спину, пока Тору отшвырнуло в сторону.

— Роман, нам нужна твоя помощь! — крикнула Ариэль с другой стороны зала.

Роман должен был придерживаться плана. Армарос утвердительно кивнул ему, и Роману не оставалось ничего другого, кроме как доверить ему безопасность Шарлотты, пока они будут расправляться с Азазелем. Нужно было собрать всю волю в кулак, чтобы оторвать от неё взгляд.

Феникс, Люциан и Маалик отлетели через весь зал, пока Роман рванулся им на помощь. Все трое врезались в стену зала, и на них посыпались обломки. Ариэль, Сабриэль и Григори атаковали Азазеля слева, тогда как Рамиэль, Мариус и Каэль заходили справа. В их ударах мечами, пинках и ударах кулаками они напоминали танцоров. Азазель каким-то образом каждый раз блокировал, уворачивался и скользил между ними. Мариус развернулся, взмахнув мечом, его дреды и крылья закрутились в воздухе. Азазель выбросил ногу, и Каэля швырнуло через весь зал. Демон подпрыгнул, развернулся в воздухе и приземлился за Рамиэлем и Мариусом, полоснув двумя ножами так быстро, что Роман едва успел заметить, как лезвия рассекли спины двух ангелов. Ударом ноги он отправил обоих в полёт, и их швырнуло в Григори и Ариэль. Все четверо тяжело рухнули на пол.

Роман подбежал, прыгнув вперёд, в то время как Сабриэль, словно серебряный ангел смерти, продолжала кружиться и наносить удары своими двумя мечами. Маалик вспыхнул за спиной Азазеля, обхватив его за шею и застигнув демона врасплох как раз в тот момент, когда кулак Романа врезался тому в лицо. Азазель даже не дрогнул, оскалился на Романа и резко откинул голову назад, врезавшись черепом в лицо Маалика. Роман услышал, как ломается нос его брата, кровь брызнула во все стороны, когда того швырнуло через зал и вмазало в стену.

Роман ударил ещё раз, пока Сабриэль наносила рубящий удар и, наконец, рассекла демону ногу. Азазель пошатнулся, но смог выровняться как раз вовремя, чтобы врезать Григори, когда тот пошёл на него сбоку. Маалик вновь появился рядом, а остальные уже окружили демона.

Это был шанс.

— Вы трое, его руки! — заорал Роман, глядя на Каэля, Феникса и Люциана. — Вы трое, ноги! — он указал на Ариэль, Сабриэль и Рамиэля.

Все двинулись одновременно, Маалик снова вспыхнул за спиной Азазеля, захватывая его в захват за шею. Азазель рванулся, полоснув Романа по щеке, но тот лишь подался вперёд, обрушивая кулак снова и снова на голову демона, пока ангелы наконец не выбили ему ноги, повалив всех на землю и пытаясь прижать его.

Сила Архидемона была ошеломляющей. Роман не мог поверить, что даже когда они атаковали его все вместе, демон всё равно был достаточно силён, чтобы сражаться. Казалось, их атаки его вовсе не задевают. Всё это время он сохранял свою раздражающую ухмылку, насмехаясь над ними. Чем шире становилась усмешка демона, тем сильнее росла ярость Романа.

— Да твою ж… — крикнул Рамиэль, получив удар ногой в лицо, когда демон вновь завладел своими ногами.

— Мы его держим! — заорал Роман. — Мариус! — выкрикнул он тёмному воину. — Снеси ему голову!

Вспышка надежды прошила его.

Мы его взяли. Вот сейчас.

Мысли метались. Наконец-то они избавятся от этого существа, пусть и ненадолго.

Все вцепились в демона, пока тот бесновался и дёргался, пытаясь сбросить их. Азазель начал реветь и щёлкать клыками, его жёлтые глаза горели яростью. Демон рывком освободил одну руку и со всей силы ударил Люциана в лицо. Глаза ангела вспыхнули опасным зелёным, из груди вырвался глубокий рык. Демон тут же полоснул в сторону, рассёк горло Ариэль, и кровь фонтаном брызнула во все стороны, хлынув из раны и заливая ей грудь. Её зелёные глаза широко распахнулись от шока, и она рухнула назад, прижимая руки к горлу, прежде чем Сабриэль и Рамиэль снова прижали руку демона.

У Романа началась паника, когда он увидел, как Ариэль лежит на земле, а кровь просачивается сквозь пальцы, которыми она безуспешно пыталась зажать рану на шее. Она начала кашлять и захлёбываться собственной кровью.

Он не мог помочь ей. Они были слишком близко к цели.

— Ариэль, держись!

— Мы долго его не удержим! — выкрикнул Маалик с досадой в голосе, прижатый под Азазелем и держащий на себе вес их всех. Но он ни на секунду не ослабил хватки на шее демона, даже когда кровь продолжала течь по его лицу из разбитого носа.

Мариус стоял над ними, меч был поднят и сверкал в багровом сиянии портала.

— Маалик, приготовься к телепорту, — предупредил тёмный воин, замахиваясь со всей силы.

— Роман! — это был голос Армароса, раздавшийся с другого конца зала.

Он дёрнул головой в ту сторону, откуда прозвучал голос. Весь его корпус застыл от шока. Не раздумывая, он спрыгнул с Азазеля, остановившись у края портала. Маалик появился рядом с ним. Остальные закричали, выругались, когда демон вырвался на свободу.

По другую сторону ревущих врат стояла Тора, избитая и залитая кровью. Её глаза светились, из одной поднятой руки лилась магия, направленная на Армароса. Она прижала его силой заклинания к стене за своей спиной. Армарос был избит не меньше самой Торы. Они, судя по всему, успели здорово измотать друг друга.

Тора приковала Шарлотту к колонне. Её руки были подняты над головой и прижаты к камню светящимися фиолетовыми обручами. Она была совершенно беспомощна, по щекам катились слёзы.

— Роман, помоги! — закричала она, когда Тора шагнула к ней ближе, с кинжалом в левой руке.

Паника захлестнула его.

— Тора, не делай этого! — взмолился Роман.

— У меня нет выбора! — крикнула Тора в ответ, глядя на Романа, её светящиеся глаза были полны му̀ки, по лицу текли слёзы.

Рука, обращённая к Армаросу, дрожала от напряжения, от того, сколько магии она выпускала. Роман видел, что Армарос пытался сопротивляться, его глаза светились так же ярко, как у Торы.

— У тебя есть выбор. Она невинна. Прошу, не делай этого! — заорал он, расправляя крылья и готовясь перелететь через зал, когда ведьма подняла кинжал.

Всё произошло так быстро. В тот самый миг, когда Тора отпустила Армароса, она обеими руками нанесла удар кинжалом, нацелив его в грудь Шарлотты. Роман взмыл в воздух, уже зная, что не успеет её спасти.

— Нет! — закричал он, когда кинжал опустился.

Маалик внезапно оказался между ними, лицом к Шарлотте, и клинок вошёл ему в спину. Роман с ужасом наблюдал, как его брат даже не дёрнулся от удара. Вместо этого он положил ладони по обе стороны головы Шарлотты и сломал ей шею. Её светлые волосы вспыхнули алым в свете врат, когда безжизненное тело рухнуло на землю.

Роман приземлился рядом с Шарлоттой, упал на колени и притянул её тело к себе.

— Шарлотта, любовь моя. Я здесь, — сказал он, зная, что уже слишком поздно, что её больше нет, что её сердце больше не бьётся.

Ветер, вырывавшийся из портала, начал стихать, а багровое свечение сменилось ослепительным золотым светом.

— Нет, нет, нет! Что ты наделал?! — закричала Тора на Маалика у него за спиной.

Роман наклонился над Шарлоттой, прижав свой лоб к её лбу. Глаза Шарлотты были закрыты. Казалось, она просто спит. Он мягко наклонился ниже, нежно коснувшись губами её губ, затем сжал в ладони прядь её золотых, забрызганных кровью волос, подвёл её к лицу и вдохнул её небесный аромат. Аромат, которым ему больше не суждено было наслаждаться. Аромат, без которого ему предстояло жить.

Его ангела больше не было.

Боль от её утраты пронзила его, как пылающий, неукротимый огонь. Он взревел так громко, что задрожал весь храм, и его рёв становился всё сильнее, пока демон внутри не поднялся во всю мощь. Казалось, кровь в жилах превратилась в кислоту. Маалик, его брат, его ёбаный брат, убил его любовь, его родственную душу. Он отомстит.

Он бережно опустил прекрасное тело Шарлотты на землю, поглаживая её избитое, залитое кровью лицо. Затем он поднялся.

Глаза пылали, тело разрывала неконтролируемая ярость, и он развернулся к Торе и Маалику. Роман снова взревел, обнажая клыки, пока они оба зажимали уши, а зал вновь задрожал. С потолка посыпались пыль и обломки.

— Ты, блядь, убил её! — заревел он.

— Подожди, Роман, — взмолился Маалик.

Но было уже слишком поздно. Он не желал слышать ни единого слова из уст убийцы. Тот отнял у него ангела, а теперь Роман отнимет у него голову.

Одним быстрым движением он ударил Тору, и её отшвырнуло назад, по пути сбив Армароса. Маалик вспыхнул и вырвался из рук Романа. Он поднял ладони перед собой, отступая назад.

— Роман, мне нужно, чтобы ты меня выслушал.

Роман двинулся вперёд, расправляя крылья.

— Я не хочу слышать ни единого твоего слова. Ты должен был быть мне братом, — прорычал он последнее, резко взмахнув крыльями и выстреливая в воздух.

Маалик попытался переместиться, но Роман оказался слишком быстрым. Его руки сжались на горле брата, когда он поднял его и со всей силы швырнул в стену зала, вбивая его глубоко в камень.

— Роман, — прохрипел Маалик, его осипший голос едва был слышен.

Было слишком поздно. Демон взял верх. В его разуме не осталось ничего, кроме рёва чудовища, живущего внутри. Он уже никогда не будет прежним теперь, когда её не стало. Он разорвёт этот мир на части и убьёт каждого, кто встанет у него на пути. Жизнь без Шарлотты не была вариантом. Грудь разрывала боль, и он не мог этого вынести.

Роман убрал одну руку с горла Маалика и начал расцарапывать себе грудь. Ему нужно было остановить боль. Если он вырвет собственное сердце, боль от её утраты наверняка прекратится хотя бы на миг, — мелькнуло в обезумевшем, изуродованном горем сознании. Он ничего не чувствовал, лишь вонзал пальцы всё глубже, разрывая кожу на груди и буквально продираясь до мяса. Боль утраты пожирала его, расползаясь по телу, как вирус, убивая всё внутри. Ничего не останется, кроме демона, и Роман знал, что потеряет себя навсегда. Ничто уже не сможет его вернуть.

Маалик забился в его хватке:

— Пожалуйста, выслушай меня, — хрипел он, пытаясь вдохнуть.

Роман на миг вырвался из плена горя, его пылающий взгляд вновь сфокусировался на брате. Он перестал терзать себе грудь и вернул окровавленную руку к его горлу, сжимая сильнее, медленно, чтобы продлить мучения.

Ты будешь страдать!

— Нет, — прорычал Роман в ответ.

Он больше не хотел слышать голос брата. Роман ещё сильнее сжал пальцы, чувствуя, как ломается гортань, рвутся связки. По его лицу медленно расползалась улыбка. Теперь ему не придётся слушать ни одной лжи, которую Маалик пытался выдать. Ни одного больного оправдания за убийство его ангела.

Боль, застывшая на лице Маалика, лишь подливала масла в огонь его мести. Он хотел, чтобы брат страдал. Чтобы перед смертью знал только боль и больше ничего.

Армарос подошёл сзади и дёрнул его за руку:

— Роман! Не заставляй меня причинять тебе боль.

Но Роман не слушал его, отгородившись от его голоса. Он поднял правый кулак.

— Это за то, что ты её у меня забрал.

Он ударил брата в лицо. Затем ещё и ещё, уже не в силах себя контролировать. Маалика было не узнать, его лицо превратилось в окровавленную, размозжённую массу. Роман распахнул рот, обнажив клыки. Сейчас он оторвёт ему голову.

Роман наклонился ближе, готовый разорвать брату горло. В тот момент, когда его клыки вонзились в шею Маалика и рот наполнился кровью, яркая фиолетовая вспышка ослепила его, и по телу пронзительной волной прошла боль. Каждая мышца напряглась, сковав его. Зубы со звоном стиснулись, всё тело трясло. Казалось, в него ударила молния. Судороги не отпускали, когда он повалился назад, корчась от боли. Над ним стоял Армарос, глаза пылали, на лице застыло жестокое выражение, и он продолжал раз за разом поражать его магическими зарядами.

— Я говорил тебе остановиться! — рявкнул он Роману. — Ты чуть не убил его.

Роман сверкнул на него глазами сквозь боль, тело дёргалось на земле. Казалось, по венам вместо крови текла кислота, медленно сжигая его изнутри.

— Отлично, — выдохнул он, огрызаясь на Армароса без капли раскаяния. — Он умрёт за то, что сделал, — прорычал Роман сквозь боль.

— Я не позволю тебе его убить, — спокойно сказал Армарос, наконец опуская руки. — Не дам тебе этого сделать, Роман.

Роман медленно поднялся на ноги, чуть пошатываясь, тело всё ещё ныло от пережитой муки.

— Ты меня не остановишь. Никто не остановит.

— Тогда у меня не остаётся выбора, кроме как усыпить тебя, — проговорил Армарос, и его глаза вновь засветились.

— Попробуй, — оскалился Роман в ответ, его собственный взгляд пылал с той же яростью.

— Роман, прошу, — сиплый голос Маалика прозвучал у него за спиной. Значит, исцеление уже началось, и его связки снова работали.

Ненадолго, — мрачно подумал Роман, чувствуя, как в нём снова поднимается ярость, пока он разворачивался к Маалику.

— Так голодна, — прошептал прекрасный голос.

Звуки хаоса, что творился позади него, пока его братья сражались не на жизнь, а на смерть с Азазелем, громко разносились по пещере, вперемешку с гулом портала. Но не было на земле ничего, что смогло бы заглушить женский шёпот, который он только что услышал.

Роман застыл. Этого не могло быть. Он окончательно сошёл с ума. Только так можно было это объяснить. Он мог поклясться, что услышал Шарлотту. Она уже преследовала его из могилы.

— Мне нужно кое-что тебе сказать, — произнёс Маалик, обессиленный, с лицом, почти неузнаваемым после избиения, которое только что устроил ему Роман.

— Почему я так голодна?

Вот снова. Этот ангельский голос. В глазах защипало слёзы, когда он медленно развернулся, поворачиваясь лицом к порталу. Позади него стоял Армарос, мимолётный шок промелькнул на его лице, когда он взглянул на Романа. Армарос не мог вымолвить ни слова.

Роман посмотрел поверх него, и сердце на мгновение остановилось от увиденного. Ноги подкосились, и он рухнул на колени.

— Что это за магия? — прошептал он.

— Это не я, клянусь, — так же шёпотом ответил Армарос.

Шарлотта стояла у портала, залитая золотым сиянием. Её испачканные кровью золотые волосы развевались вокруг прекрасного лица. Лица, на котором больше не было ни синяков, ни ссадин. Лица, безупречного во всём. Её глаза были абсолютно чёрными, от прежнего грозового серого не осталось и следа. Приоткрытый рот обнажал клыки. По обе стороны от неё, широко раскинувшись, тянулись ослепительные, мерцающие чёрные крылья. Она была восхитительна. Выглядела как тёмный ангел, только что низринувшийся с небес. Как мифическая богиня, восставшая из мёртвых.

Роман моргнул. Этого не может быть.

— Шарлотта? — прошептал он, качая головой.

Она услышала его шёпот так отчётливо, словно он стоял рядом, и её чёрные, как обсидиан, глаза нашли его. Она ослепительно улыбнулась, ещё сильнее обнажив клыки.

— Роман, — просияла она, делая шаг в его сторону, но тут же запнулась, слегка нахмурившись. — Почему я так голодна? — спросила она, не обращаясь ни к кому конкретно.

Внезапно перед ним оказался Маалик, заслоняя этот прекрасный вид.

— Роман, послушай меня, — взмолился он, пока Роман всё пытался заглянуть ему через плечо.

Он был в шоке, не зная, что и думать. Перед ним стояла Шарлотта, живая, здесь, совсем рядом, и в то же время это как будто была уже не она. Она изменилась. Смятение захлестнуло его.

— Роман, — рявкнул Маалик.

Роман наконец по-настоящему посмотрел на избитое лицо брата и, увидев его, испытал приступ вины.

— Я дал ей своей крови.

— Что? — нахмурился Роман.

— Тогда, в особняке, до того как Турэль её забрал, у меня было плохое предчувствие. Я подмешал свою кровь в её кофе. Это был запасной план, — сказал ему Маалик, и голос его к концу фразы ослаб.

Слова Маалика наконец дошли до него. Он уставился на брата во все глаза.

— Она вампир, Роман. Думаю, когда она умерла, это разрушило ведьмовское заклятие. Её крылья… — быстро заговорил Маалик. — Она вампир-ангел, как мне кажется, — добавил он, нахмурившись.

— Брат, что ты наделал? — в неверии прошептал Роман, заглядывая ему через плечо на прекрасное, неземное создание, что теперь стояло у портала.