Роман

Голод пожирал её изнутри. Сознание Шарлотты вопило одно: Еда.

У неё наполнился слюной рот. Она чувствовала запах крови повсюду. Этот аромат дурманил. Запах был сладким и манящим. Он заполнял все её чувства, как наркотик, пропитанный феромонами, от которого невозможно отказаться. Она обострённо ощущала каждую мелочь вокруг.

Голодна… — снова зарычал её разум.

До этого вокруг была лишь тьма. Холодная, тёмная, одинокая. Потом всё стало похоже на огонь, медленно разгорающийся в её жилах, словно тело пробуждалось от ледяного сна. Жар усиливался, стремительно разливался по всему телу, пока она действительно не почувствовала, как её сердце снова сделало первый удар.

Этот первый удар был таким громким, что ей показалось, будто лопнут барабанные перепонки. Но голод был сильнее. Он заглушал всё остальное. Она не могла думать ясно. Она была так счастлива, когда увидела Романа. Любовь, которую она ощутила к нему в тот миг, когда их взгляды встретились, едва не разорвала её сердце. Ей хотелось поцеловать его, обнять, раствориться в нём. Но голод был сильнее.

Она зажала уши руками: звук сотни бьющихся барабанов оглушал. Пытаясь усмирить мысли, Шарлотта поняла, что это были не барабаны. Она огляделась по залу, вспомнив, что находится в храме. Бросила взгляд на золотой портал в Ад, затем дальше, туда, где сражались люди. Нет, не люди, ангелы, падшие ангелы. В памяти начали всплывать образы. Картины её жизни, бабушка, друзья, демоны. Её должны были принести в жертву. Убить.

Шарлотта нахмурилась, не понимая. Она не чувствовала себя прежней. Ничто не было прежним. Все её чувства обострились. Обоняние, слух, даже цвета мира стали ярче, чётче. Словно она впервые видела всё по-настоящему. Слышала рёв мира таким, каким он всегда и должен был звучать. Её эмоции стали сильнее. Прежняя страсть и любовь к Роману раньше почти парализовали её, а теперь они поглощали целиком.

Горло жгло с такой силой, что ей хотелось просто вырвать его. Этот чёртов барабанный бой сводит с ума, — раздражённо подумала она, тряхнув головой и прижимая ладони к ушам ещё сильнее, пытаясь заглушить звук.

Сосредоточившись на сражающихся падших ангелах, она поняла, что звук идёт от них. Это были их пульсы, их бьющиеся сердца, громко стучащие. Их кровь, бурлящая в тёплых, живых телах.

Голодна.

Шарлотта выпрямилась, склонив голову набок, наблюдая, как высокого тёмного мужчину в костюме осаждают и в то же время сами получают удары. Она облизнула губы, когда её взгляд приковано остановился на открытых ранах. Время замедлилось, стоило ей сосредоточиться на густо-красной крови, стекающей с их тел. Запах наполнил зал, вытеснив собой все прочие ощущения. Её собственное сердце забилось чаще, заглушая удары сердец всех остальных.

Шарлотта вздрогнула, когда язык укололся о клык, и вкус собственной крови заставил её блаженно закрыть глаза.

Подожди, клыки?

Её руки метнулись к губам в замешательстве, и она нащупала два длинных клыка. Те пульсировали, откликнувшись на её прикосновение.

Чувствовала тяжёлый груз между лопатками. Нахмурившись, она повернула голову и увидела… крылья. Прекрасные чёрные крылья. Они мерцали в свете, и им не находилось иного слова, кроме «великолепные».

Шарлотта подняла руку, чтобы коснуться одного из них, когда с другой стороны схватки раздался крик. Она обернулась и увидела смуглого, темноволосого воина, которого жуткий мужчина в костюме поднял над землёй. Вспышкой нахлынули воспоминания. Демон. Отвращение захлестнуло её, вместе с ним нахлынули воспоминания об этом злом существе. Она узнала в воине, которого тот держал, дружелюбное знакомое лицо. Григори.

Она с ужасом наблюдала, как Азазель сжал другую руку, и чёрные когти вытянулись из его пальцев, выгибаясь в острые лезвия. Он ударил Григори в живот, когтистая рука ушла глубоко внутрь, затем он полоснул вверх.

Он пытается выпустить ему кишки.

Ужас наполнил её. Затем запах крови Григори загипнотизировал её. Она жаждала, так жаждала. Она осознала, что хочет пить его кровь, и эта мысль её даже не пугала. Напротив, она возбуждала.

Шарлотта сделала несколько ошеломлённых шагов к Григори и демону. Это было вне её контроля. Она была так голодна, ей нужно было кормиться, необходимо было кормиться. Она облизнула губы, наблюдая, как кровь хлещет из тела Григори. Видя, как её друг страдает, она чувствовала злость, ярость от того, что демон причиняет ему боль, и в то же время — опьяняющее предвкушение того, что будет дальше, вкуса крови Григори.

Она споткнулась, нахмурившись. Нет, нет, только не Григори.

Я не могу причинять боль тем, кто мне дорог.

Затем её взгляд остановился на демоне. Глаза сузились, голова снова склонилась набок, как у голодной кошки, следящей за мышью. В одно мгновение новые инстинкты взяли верх. Всем своим существом она желала оказаться за спиной Азазеля.

В один миг она уже стояла позади демона. Шарлотта видела, как расширились глаза Григори, устремлённые на неё, полные боли и непонимания, пока демон держал его в воздухе, медленно распарывая ему живот.

Она была озадачена тем, что только что произошло, но ненадолго. Она ухмыльнулась, возбуждение захлестнуло её тело. Шарлотта почти пускала слюни, когда прыгнула на спину Азазелю и зверски вцепилась зубами в его шею. Она рвала кожу, мышцы и сухожилия, кровь хлынула ей в рот. Её глаза закатились от экстаза, когда она потянула глубже, высасывая и глотая кровь демона. Она застонала и вцепилась крепче, пока демон с криком ужаса ронял Григори. Ангел, безвольно рухнув на землю, слабо пытался удержать органы, вываливающиеся из его живота.

Остальные бросились к Григори, чтобы помочь ему, глядя на неё с ужасом в глазах. Шарлотта не обращала на них внимания, обвивая ногами талию демона, а руками ещё сильнее сжимая его грудь и шею. Она начала яростно раздирать ему горло, пьянствуя всё быстрее и глубже. Перед глазами всё залилось красным. Все звуки исчезли, кроме шума крови демона, гулко гонящейся по его венам.

Демон вертелся, всё ещё крича и пытаясь стряхнуть её. Сдвинуть её было невозможно. Она опустошит его тело, высосет до последней капли эту божественную жидкость, и ничто её не остановит. Он рванул назад, с силой впечатав её в стену. Пыль и обломки посыпались на неё, но она не шелохнулась. Она пила яростнее. Она была потеряна.

Шарлотта слышала, как его сердце бьётся всё медленнее. Она пила в исступлении, жадно глотая, всасывая и слизывая, как изголодавшийся обезумевший зверь, ещё плотнее обвивая его своим телом. Он сделал несколько шатких шагов вперёд и рухнул на колени. Всё равно Шарлотта не остановилась. Она была на небесах, ничто не могло её насытить. Закончив с этим демоном, она перейдёт к кому-нибудь ещё.

Я выпью их всех, — подумала она, обезумевшая и взбудораженная.

Хотя она слышала, как его сердце замирает, она не хотела, чтобы это заканчивалось. Шарлотта хотела большего. Опьяняющее блаженство кровавой жажды целиком поглотило её. Стиснув зубы сильнее, она потянула ещё глубже, чем когда-либо, пока не услышала хлопок и треск ломающихся, рвущихся костей. Порабощённая жаждой, она продолжала рвать его зубами, пока голова демона не оторвалась от тела.

Идеально приземлившись на ноги, она разжала руки, и голова покатилась в одну сторону, а безвольное, обезглавленное тело рухнуло в другую. Шарлотта подняла голову ко своду пещеры, улыбаясь в экстазе, слизывая кровь с губ. Мир исчез, и она чувствовала, будто летит, когда абсолютная эйфория овладела ею.

Шарлотта посмотрела вниз на голову демона, затем огляделась. Все таращились на неё, глаза широко раскрыты от шока. Всё, что она видела, это их открытые раны, кровь, капающая и стекающая по их избитым телам.

— Хочу ещё, — прошипела Шарлотта.

Она шагнула к двоим, и оба отступили, у одного глаза вспыхнули зелёным светом, у другого — жёлтым пламенем. Она оскалилась им в улыбке, сделала ещё шаг, и тут перед ними приземлился Роман, его тёмные крылья сложились за спиной.

— Шарлотта, ты не хочешь причинять им боль, — сказал он ей, пронзительными голубыми глазами скользя по её телу.

Тепло затопило её. Желание Романа остановило её, но лишь на секунду, пока она слизывала с губ остатки крови. Она закрыла глаза, наслаждаясь вкусом.

Когда она снова открыла глаза, то расправила плечи, сузила взгляд, устремив его на красивого ангела.

— Я хочу ещё, — повторила она, начиная двигаться вперёд.

Ей вдруг стало интересно, какой на вкус он сам. Он был бы изысканным, — решила она. Как благородное вино.

Шарлотта улыбнулась, подходя ближе к Роману, преследуя его, возбуждённая.

Перед ней мелькнул Маалик, лицо разбито, один глаз заплыл.

— Нет, — сурово сказал ей он, как родитель, отчитывающий ребёнка.

Шарлотта застыла, нахмурившись, глядя на него. Она почувствовала, что должна ему подчиниться. Это было странное ощущение. Ей хотелось… угодить ему.

— Но я хочу ещё, — заныла она, раздражённая. — Я всё ещё голодна.

Маалик кивнул, подошёл к ней и положил руки ей на плечи, заглядывая в глаза.

— Я понимаю это. Но ты никогда, повторяю, никогда не будешь пить или кормиться кем-либо из людей в этой комнате. Ты меня поняла, Шарлотта? — его тон был строгим, но мягким.

Шарлотта посмотрела через плечо, жадно скользнув взглядом по Роману.

Она надула губы, как отчитанная школьница:

— А как же Роман?

Маалик посмотрел через плечо на брата, затем снова повернулся к ней, уголок его губ тронул лёгкой улыбкой.

— Ты сможешь кусать или кормиться Романом только если он сам тебе это позволит. Ты никогда не будешь делать этого без его разрешения, — на последних словах лицо его посерьёзнело.

Шарлотта кивнула. Она оглядела зал, останавливаясь взглядом на каждом из падших. Жажда кормиться ими ушла, но голод по-прежнему не был утолён.

— Но я всё ещё голодна. Почему я всё ещё голодна? Почему я… жажду крови?

— Мне многое придётся тебе объяснить. И многому — научить. Ты своего рода вампир. Я дал тебе своей крови. Когда ты умерла, она обратила тебя, так что теперь ты моя обращённая. Я достану для тебя кровь, чтобы помочь справиться с тягой, пока мы не вернёмся в Лос-Анджелес, где я смогу научить тебя контролировать себя правильно и безопасно, чтобы ты не причиняла людям вреда.

— Я не хочу никому причинять боль, — сказала ему Шарлотта, в панике глядя на мёртвое тело демона. Она отступила от Маалика. — Боже мой, это сделала я?

Я вампир? — прошептал её разум в ужасе.

Роман стремительно подбежал, тепло его рук окутало её, когда он заключил её в объятия.

— Всё в порядке, Шарлотта, всё будет хорошо. Обещаю, — его низкий голос успокаивал её, пока она прятала лицо у него на груди. — Я сделаю так, чтобы ты была в безопасности, чтобы с тобой всё было в порядке.

Он поднёс руку к её подбородку и мягко приподнял голову, заставляя посмотреть на него.

В глазах у неё выступили слёзы.

— Я не хотела его убивать. Это была не я, — прошептала она.

Роман ухмыльнулся ей.

— Ты издеваешься, ангел? Ты была великолепна! Шарлотта, ты спасла Григори. Ты спасла нас всех, — его взгляд стал жёстким, а в глазах, в точности отражая её, заблестели слёзы.

— Я думал, что потерял тебя. Видел, как ты умерла, — он мягко провёл большим пальцем по её нижней губе. — Ты больше никогда не сможешь меня оставить. Обещай?

Её сердце растаяло ради него.

— Обещаю, — прошептала она в ответ, и он наклонил голову, жадно прижавшись к её губам.

Она ответила поцелуем с такой страстью, что испугалась, как бы не причинить ему боль. Страх исчез, когда он ответил ей с той же яростью, тихо простонав, когда она скользнула языком ему в рот.

— Вы, блядь, сейчас серьёзно?

Шарлотта отстранилась, её щёки вспыхнули. Ей ещё предстояло научиться справляться с этой яростью чувств.

Феникс стоял с выражением «какого хрена?» на лице.

— Григори распороли брюхо, Ариэль едва голову не отрубили. Остальные еле шевелятся, а вы двое, значит, решили заняться сексом прямо у нас перед носом, да? И это я ещё молчу о том, какого хрена твоя маленькая смертная подружка вдруг превратилась в охрененную вамп-ангелицу, которая только что оторвала Архидемону голову. Ртом, между прочим! — рявкнул он, раскинув руки в стороны.

Шарлотта, наконец обретя ясность мыслей, огляделась по залу. Стены были разбиты, повсюду валялись камни и обломки. Армарос, сереброволосая женщина и темнокожий мускулистый мужчина с длинными дредами склонились над рыжей, которую Шарлотта приняла за Ариэль. Все они пытались зажать рану на её шее, пока та лежала в луже крови, с мёртвенно-серой кожей.

Руки Армароса светились, когда он с нахмуренным лицом водил ими над её шеей. Григори лежал на земле, стонал, пока двое других ангелов, лысый татуированный воин и ещё один, с рыжевато-русым волосом и бородой, помогали ему, сжимая края зияющей раны на животе. Все они получили ранения. У всех были глубокие порезы и рваные раны, покрывавшие руки, ноги, грудь и спину. Демон как следует прошёлся по ним своими кинжалами. Их лица были в синяках, у многих, похоже, были сломаны носы или раздроблены скулы.

— Бесполезно. Я не могу никого исцелить, — Армарос поднялся на ноги, злой и раздражённый.

— Что значит, не можешь исцелить? Она еле держится, Армарос. Рана почти перерубила всё. На случай, если кто-то забыл, обезглавливание в верхних строчках списка «как убить бессмертного», — резко и сердито бросила Сабриэль, не ослабляя окровавленных рук, сжимающих шею Ариэль.

Армарос покачал головой, выглядя вымотанным.

— Должно быть, дело в его кинжалах. Их, наверное, пропитали каким-то ядом или зачаровали магией. Не знаю. Нам нужно забрать их с собой, чтобы изучить. Но сейчас надо возвращаться в особняк. Вызови ведьм и пусть они пришлют своих целителей как можно быстрее. Маалик, тебе придётся перенести их домой. Ты достаточно силён? — добавил он, и по его лицу скользнула тень стыда.

Маалик кивнул и подошёл к Ариэль.

— Я заберу её и сразу вернусь за тобой, Сабриэль, чтобы ты могла продолжать держать рану, — сказал он.

Сабриэль кивнула, и Маалик с Ариэль исчезли.

Через секунду Маалик появился снова. Он пошатнулся, выровнял стойку и, положив руку на Сабриэль, исчез вместе с ней.

— Ты телепортировалась раньше, Шарлотта, когда появилась за спиной Азазеля. Думаешь, сможешь сделать это ещё раз? — спросил её Роман.

Шарлотта понятия не имела, как у неё это вышло. Тогда это было случайностью, пока ею управляла жажда крови.

— Я… я не знаю. Даже не уверена, как сделала это в прошлый раз, — нервно сказала она.

— В любое место, где ты уже была и которое видела, ты можешь отправиться с помощью переноса. Если ты там раньше не бывала, то и телепортироваться туда не сможешь. Кажется, этими законами и ограничен Маалик, — объяснил ей Роман. — Ты была в особняке, так что должна суметь перенести нас туда.

— Он прав, — донёсся уставший голос Маалика, который, пошатываясь, подошёл к Григори. — Тебе просто нужно сосредоточиться. Вспомни в деталях место, куда хочешь попасть. Затем тебе нужно всем существом захотеть оказаться там, и инстинкты должны взять остальное на себя. Как только сделаешь это пару раз, всё станет для тебя второй натурой, — объяснил он, наклоняясь над Григори. — Готов?

Григори кивнул, застонав.

— Держи руки на месте, — сказал ему Каэль. — Мы будем сразу за тобой.

Он положил окровавленные руки Григори ему на живот. Кровь хлынула сквозь пальцы. Маалик наклонился, положил руку Григори на плечо, и они исчезли.

— Практикуйся, Шарлотта. Представь мраморный стол в главной комнате и перенесись туда, потом попробуй вернуться обратно, — сказал ей Роман, ободряюще кивнув.

Ты справишься, — сказала она себе, ни на секунду в это не веря.

Всё это было безумием. Она теперь была вампиром. Вампиром с крыльями! Теперь она должна была телепортироваться в другую страну. Роман смотрел на неё с такой любовью и такой уверенностью в том, что у неё всё получится, что это подарило ей ту крупицу веры в себя, которой ей так не хватало.

Маалик появился снова и рухнул на землю у ног Рамиэля.

— Он долго так не выдержит, — с тревогой сказал Роман и поспешил помочь Каэлю и Рамиэлю поднять брата на ноги.

Маалик вновь обрёл опору, выпрямился и заверил остальных, что с ним всё в порядке. Он положил руку на Каэля, и они исчезли.

Ладно, пора взять себя в руки, — сказала себе Шарлотта. Она видела, как Роман переживает за брата, и хотела помочь.

Шарлотта закрыла глаза, изо всех сил сосредотачиваясь. Она отгородилась от голосов вокруг и сконцентрировалась, представляя комнату в особняке Романа. Огромный чёрный стол, золотые прожилки, мерцающие в свете. Вид на бассейн и Холмы за окном. Все стулья, стоящие вокруг большого стола. Она возжелала оказаться там, и странное ощущение пронзило её тело: она почувствовала себя лёгкой, как перышко, словно парила. Затем это чувство исчезло, и она снова ощутила себя нормально.

Когда Шарлотта открыла глаза, то обнаружила, что стоит посреди мраморного стола. Она ухмыльнулась и радостно пискнула от восторга из-за своей удачи. Быстро подобравшись, она услышала, как по особняку разносятся крики приказов и топот спешащих куда-то людей.

— Так… обратно к Роману.

Шарлотта закрыла глаза, сосредоточившись на образе зала. То же самое ощущение парения накрыло её, и когда она открыла глаза, Роман снова стоял прямо перед ней.

— У меня получилось! — улыбнулась она.

Его великолепная улыбка едва не сбила её с ног.

— Я знал, что ты справишься, — ответил он, когда позади него на полу появился Маалик.

Роман попытался помочь ему подняться, но голова у Маалика безвольно клюнула вперёд.

— Я… я не могу, — прошептал он, его голова откинулась в сторону, и он отключился.

Перепуганное выражение лица Романа разорвало сердце Шарлотте.

— Я сделаю это. Позволь мне помочь, — сказала она. Их осталось семеро. Шарлотта огляделась по залу, нахмурившись. — Где Тора? — спросила она.

— Она уже далеко, — ответил Армарос. — Разберёмся с ней в другой раз. Пожалуйста, перенеси сначала меня, чтобы я мог связаться с ведьмами, за помощью.

Шарлотта взглянула на Романа. Он кивнул.

— Ладно, — сказала Шарлотта гигантскому воину. — Потерпи, здоровяк. Я в этом пока новичок.

Армарос удивил её лёгкой усмешкой и кивком.

Шарлотта положила руки ему на плечи, закрыла глаза и, как раньше, представила комнату и стол. В следующее мгновение они с Армаросом уже стояли посреди стола.

— Спасибо, — сказал он ей, спрыгнув вниз и на мгновение прислонившись к стене, чтобы прийти в себя.

Шарлотта не теряла ни секунды, снова закрывая глаза и возвращаясь вспышкой в зал. Маалик оказался прав. С каждым переносом это давалось ей легче, она делала всё быстрее и точнее. Она перенесла каждого из них обратно в особняк, и все благодарили её. Феникс засмеялся, когда они оказывались на столе, заявив, что Роман надерёт им всем задницы за то, что они топчутся по его четырёхтысячелетней гордости и радости.

Она снова перенеслась в храм. Остались только Маалик и Роман.

— Забери моего брата, — сказал Роман.

Она кивнула и перенесла Маалика обратно в особняк. Феникс и Люциан уже ждали, чтобы унести его. Она в последний раз вернулась в зал. Её прекрасный ангел стоял там, ожидая её.

— Готов? — спросила она.

— Одну секунду.

Он подошёл к стене, о которую Азазель пытался размозжить Шарлотту, стряхнув со своей спины. Его два кинжала лежали на земле в пыли. Роман поднял их и вернулся к ней.

— Нам нужно выяснить, что демон сделал с этими клинками.

Шарлотта кивнула, в последний раз оглядывая храм. Она больше никогда не хотела сюда возвращаться. Место, где она умерла. Но и место, где родилась заново. Столько всего ей предстояло ещё прокрутить в голове из того, что с ней здесь случилось. Её привели сюда силой, намереваясь убить и принести в жертву самому Дьяволу. И всё же вот она стояла здесь, рядом с мужчиной, которого любила, будучи уже совершенно иным существом, чем та, что вошла сюда. Впереди её ждал долгий путь. Она обернулась, подняв взгляд на Романа, когда он взял её за руку.

Но я не одна.

Она улыбнулась ему и перенесла их домой.