Семь лет между нами

2 Strauss & Adder

Первый раз, когда я прошла через каменную арку здания на Тридцать четвёртой улице и поднялась на седьмой этаж в хромированных лифтах, я поняла, что в издательстве Strauss & Adder есть что-то особенное. Двери лифта открывались прямо в небольшое лобби с белыми книжными полками, заполненными как их собственными изданиями, так и просто любимыми книгами. В центре стояли потёртые кожаные кресла, словно приглашая тебя утонуть в их мягких подушках, открыть роман и раствориться в словах.

Strauss & Adder — небольшое, но влиятельное издательство в Нью-Йорке, специализирующееся на художественной литературе для взрослых, мемуарах и нон-фикшене, связанном со стилем жизни — саморазвитие, кулинария, практические руководства. Однако настоящую известность им принесли их путеводители. Если кто-то хотел узнать о лучших ресторанах в самых отдалённых уголках мира, он искал эмблему с маленьким молоточком Strauss & Adder, зная, что они помогут чувствовать себя как дома даже в чужой стране.

Я могла бы заниматься PR где угодно, и, возможно, получать за это больше, но ни в одной крупной технологической компании или рекламном агентстве, напоминающем адский котёл, я не получала бы бесплатные путеводители. В Strauss & Adder было что-то правильное, что-то уютное. Каждый день я шла по коридору, вдоль которого тянулись книги о Риме, Бангкоке и даже Антарктиде, и вдыхала этот чарующий запах старой бумаги, как парфюм в дорогом универмаге. Мне не хотелось самой писать книги, но я любила перечитывать старые путеводители, где давно забытые авторы восхищались древними соборами и святилищами исчезнувших богов. Любила, как текст — правильно подобранные слова в нужном порядке — заставляет скучать по местам, в которых ты никогда не бывал, и людям, которых никогда не встречал.

Офис был с открытой планировкой, окружённый со всех сторон полками с книгами. Пространство выглядело чистым, светлым и воздушным. У всех были небольшие рабочие зоны с перегородками, а на столах можно было увидеть милые безделушки — рисунки, фигурки, личные книжные коллекции. Моё место находилось ближе всего к кабинету начальницы. Руководители, конечно, сидели в стеклянных кабинетах, будто это хоть как-то обеспечивало конфиденциальность — почти так же, как если бы я не слышала, как Джульетта из соседнего кубика снова рыдает из-за своего вечного «то вместе, то врозь» парня по имени Роб, её личного Ромео. (Грёбанный Ромео-Роб.)

По крайней мере, даже за стеклянными дверями можно было видеть, как они, как и мы, выпадают из реальности где-то в два часа дня в понедельник.

Но несмотря ни на что, нас всех объединяло одно — любовь к книгам.

Я успела разослать несколько запросов на интервью, когда Фиона вернулась в офис.

— Десерт был просто потрясающий, — сказала она, протягивая мне мою кредитную карту. Она, как и вся дизайнерская команда, была сослана в мрачный, затянутый паутиной угол этажа — именно туда, где руководители любят прятать своих эксцентричных художников. Из-за темноты там уже трое дизайнеров начали принимать витамин D. — А ещё шеф-повар был очень хорош.

— Жаль, что я это пропустила, — ответила я.

Фиона пожала плечами и сунула мне карту в руку.

— Ну, ты буквально в него врезалась.

Я замерла. Тот мужчина. С сильными руками. Тёплая, твёрдая грудь.

— Это был он?

— Абсолютно. Он просто золото. Очень милый… Кстати, ты смогла спасти своего автора от аэропортского ада?

Я моргнула, отгоняя мысли.

— Конечно. Разве были сомнения?

Фиона покачала головой.

— Я тебе завидую.

Я нахмурилась.

— Почему?

— Ты всегда действуешь прямо. Без колебаний. Думаю, именно за это ты так нравишься Дрю, — добавила она тише. — Ты — аккуратно составленный Excel-файл, а я — хаос.

— Мне просто нравится, когда всё идёт так, как я хочу, — ответила я.

Фиона начала рассказывать, что я пропустила в ресторане. Оказалось, кто-то из Faux пришёл к шефу с предложением о книге (Дрю предполагала, что это Паркер Дэниэлс), а также Simon & Schuster, два подразделения HarperCollins и одно от Macmillan. И это было только начало.

Я присвистнула.

— У Дрю серьёзная конкуренция.

— Ага. Не могу дождаться, когда это станет единственной темой её разговоров, — мрачно пошутила Фиона. Она взглянула на свои умные часы и тяжело вздохнула. — Мне пора возвращаться в пещеру. Кино вечером? Там вышла романтическая комедия про двух киллеров, которые влюбляются.

— Можно перенести? Я ещё не разобрала вещи после переезда. Чек у тебя? — спросила я.

Фиона достала счёт за обед из сумки и пошла обратно в свой тёмный угол. А я направилась в кабинет Ронды, чтобы отдать чек на возмещение расходов, но её там не оказалось.

У большинства руководителей — включая самого Реджинальда Штрауса — на стенах и столах стояли фотографии семей, снимки с отпусков, памятные вещи. У Ронды же были только фото с известными людьми на книжных презентациях и красных дорожках, а полки заполняли награды, которые у других заняли бы подарки от внуков. Было очевидно, какой путь она выбрала, какую жизнь для себя решила, и каждый раз, заходя в её кабинет, я невольно представляла себя на месте Ронды, в этом оранжевом кресле, с такой же жизнью за плечами.

Неожиданно стеклянная дверь открылась, и в кабинет вошла сама Ронда Аддер, во всей своей ослепительной строгости.

— Ах, Клементина! Как всегда, счастливой пятницы! — бодро провозгласила она, выглядя острой, как лезвие ножа, в чёрном брючном костюме и туфлях с цветочным узором, её идеально подстриженное седое каре было аккуратно заколото назад.

Когда Ронда входила в комнату, она тут же брала её под свой контроль — так, как хотелось бы мне. Все головы поворачивались. Все разговоры замирали.

Ронда Аддер была так же блестяща, как и притягательна. Директор по маркетингу и PR, а также соиздатель, она начинала свою карьеру в никому не известном рекламном агентстве в Сохо, вырезая сплетни из таблоидов и принимая звонки от телемаркетологов. Теперь же она организовывала кампании для крупнейших авторов в индустрии. Для всех книголюбов она была иконой — человеком, которым все хотели стать. Человеком, которым хотела стать я. Тем, кто держит жизнь в своих руках. У кого есть план, цели и чёткое понимание, как их реализовать.

— Счастливой пятницы, Ронда. Извините, что затянула обед, — поспешно сказала я.

Она лишь махнула рукой.

— Всё в порядке. Я видела, как ты разобралась с проблемой Адейр Линн в аэропорту.

— У неё просто катастрофическая невезучесть на этом туре.

— Надо будет отправить ей цветы, когда она вернётся домой, — сказала она, открывая ящик стола и доставая пакет миндаля в шоколаде.

— Сделаю. Я внесла обед в расходы компании, — добавила я, кладя чек и кредитную карту на её стол.

Она мельком взглянула на них, подняла бровь.

— Дрю охотится за автором для нон-фикшн проекта?

— Ага. Миндаль? — предложила она, протягивая мне пакет.

— Спасибо.

Я взяла одну миндалинку, села в скрипучее кресло напротив неё и быстро обновила её по событиям дня — договорённости по подкастам, изменённые маршруты, подтверждённые встречи в книжных магазинах. Мы с Рондой работали, как хорошо смазанный механизм. Не зря все говорили, что я её правая рука. И, если честно, я надеялась, что когда-нибудь займусь её место. Все думали, что так и будет.

Когда я уже начала вставать, считая, что наша встреча закончена, Ронда убрала миндаль, повернулась к компьютеру и вдруг произнесла:

— Я видела, что ты отменила свой отпуск в конце лета. Почему?

— Ах, это… — Я старалась выглядеть невозмутимо, разглаживая мятую блузку.

Каждый год в конце лета мы с тётей отправлялись в путешествие — Португалия, потом Испания, Индия, Таиланд, Япония. Весь мой паспорт был усыпан штампами наших поездок. Я брала одну и ту же неделю в августе с момента прихода в Strauss & Adder, так что, конечно, Ронда заметила, когда я решила остаться.

— Просто решила, что мне лучше будет остаться. Так что я не поеду.

Больше никогда.

Она посмотрела на меня с недоумением.

— Ты шутишь? Клементина, ты не брала выходных за весь год.

— Что сказать? Я люблю свою работу, — улыбнулась я, потому что это было правдой.

Я действительно любила свою работу, и это был отличный способ отвлечься от… всего остального. Если я концентрировалась на текущих задачах, горе не догоняло меня в два часа ночи, как ему так хотелось.

— Я тоже люблю свою работу, но это не помешало мне взять отпуск и слетать на Мальдивы. Там был потрясающий массажист — могу дать тебе его контакты, если решишь поехать.

О да, конечно. Потому что я могу себе это позволить. Хотя, возможно, теперь, когда квартира тёти перешла ко мне, у меня появилось бы больше возможностей. Я натянуто улыбнулась.

— Мне правда не нужно… И потом, Boston in the Fall выходит в эту неделю, а этот автор — сущая заноза. Я бы предпочла сама с ним разобраться, чем оставить это Джульетте…

— Клементина? — перебила она. — Бери свой отпуск. Он у тебя есть не просто так.

— Но…

— Твой запрос на отмену отпуска отклонён.

— Но я же никуда не еду, — запротестовала я, стараясь не паниковать. — Я уже сдала билеты!

Она посмотрела на меня поверх своих очков в красной оправе.

— У тебя есть два месяца, чтобы решить, что ещё ты можешь сделать. Половина наших книг — путеводители. Возьми один, почитай. Вдохновишься. В конце концов, тебе нужен отдых.

— Не думаю, что он мне нужен.

В ответ она тяжело вздохнула, развернулась ко мне на кресле и сняла очки. Они повисли на ремешке из бусин у неё на шее.

— Ладно. Закрой дверь, Клементина.

О нет.

Я бесшумно закрыла дверь, но с лёгким опасением. Последний раз, когда она просила меня это сделать, я узнала, что уволили дизайнера по маркетингу.

Осторожно села обратно.

— Это… что-то серьёзное?

— Нет. Ну… Да, но ничего плохого, — ответила она, сложив пальцы домиком и внимательно глядя на меня. Тёмная тушь и ещё более тёмная подводка делали её взгляд особенно пронзительным. — Клементина, ты обязана хранить это в секрете, пока не придёт время.

Я выпрямилась в кресле. Значит, это что-то серьёзное. Новый бестселлер? Мемуары знаменитости? Может, Strauss & Adder продают? Или, наконец, уволился Майкл из отдела кадров?

— Я планирую уйти на пенсию в конце лета, — спокойно произнесла она, — но только если буду уверена, что Strauss & Adder останется в надёжных руках.

Я подумала, что ослышалась.

— Вы… что? Уходите?

— Да.

Я не знала, что сказать.

Я чувствовала… что? Грусть? Разочарование? Strauss & Adder без Ронды — как тело без души. Книжная полка без книг. Она построила эту компанию вместе со Штраусом, и все их самые громкие успехи за последние двадцать лет были её заслугой.

И она хочет уйти?

— Не смотри так на меня, — усмехнулась Ронда, но в её голосе послышалась непривычная нервозность. Она никогда не нервничала. Значит, это правда. Она не шутила. — Я отработала своё! Но я не оставлю всё это, если компания без меня рухнет. Я вложила сюда слишком много, — добавила она, будто случайно, но я знала, что в этих словах скрывался куда больший смысл. — Пока что об этом знаешь только ты и Штраус, и пусть так и остаётся. Кто знает, каких стервятников эта новость привлечёт, когда станет официальной.

Во рту пересохло.

— О… ладно?..

— А пока я хочу, чтобы этим летом ты брала на себя ведение большинства проектов и новых авторов. Посмотрим, как справишься. Конечно, я буду присутствовать на встречах, но считай, что это репетиция.

— Репетиция того, как я буду работать без вас?

Она посмотрела на меня с изумлением, а потом засмеялась.

— О, нет, дорогая. Репетиция того, как ты займёшь моё место.

Если бы я не сидела, то точно бы рухнула на пол.

Я? Занять место Ронды?

Я уже наполовину отключилась, пока она говорила, как усердно я работаю, как я ей напоминаю саму себя в молодости и что на моём месте она бы не раздумывала. Что это возможность, о которой мечтает каждая амбициозная женщина в индустрии. Что нет лучшего способа подготовить будущее, чем дать ему шанс реализовать себя.

— Правда, только половину моей работы, — добавила она. — Когда мы с Штраусом основали компанию, я взяла на себя маркетинг, PR и соиздательство, потому что мы тогда были маленькими. Но я не желаю этого никому. Всё-таки они — не я. — Она сделала паузу. — Однако, если ты справишься этим летом, я планирую предложить тебя на должность нового директора по PR. Ты работаешь дольше всех в команде, так что это справедливо. Да и я была бы идиоткой, если бы не сделала этого.

Я… не знала, что сказать.

Как оказалось, Ронда и не ждала от меня ответа. Она просто вернула очки на нос и снова уткнулась в монитор.

— Так что, как видишь, тебе действительно стоит взять отпуск перед новой работой. Я достану тебе контакты моего массажиста с Мальдив.

Я онемела.

Я только смогла издать какой-то писк. Голова кружилась от всего этого.

— А теперь, можешь отправить мне расписание встреч на следующую неделю? Уж больно мне кажется, что Джульетта опять забудет.

Это был мой сигнал к уходу.

Я молилась, чтобы ноги меня не подвели, пока я поднималась.

— Сейчас пришлю, — пробормотала я и вышла.

Сначала мне отказали в отмене отпуска.

Теперь Ронда заявляет, что собирается на пенсию.

И что я могу занять её место.

Я не хотела думать об этом.

Мой кубик находился всего в десяти шагах от её кабинета. Аккуратный, опрятный — как сказала бы Дрю, место, откуда можно уйти, уложив всё нажитое в один короб. Я не собиралась увольняться — семь лет здесь давали о себе знать. Просто мне не было особо чего раскладывать на столе.

Пара фотографий, несколько моих акварельных открыток с городскими пейзажами — озеро в Центральном парке, Бруклинский мост со стороны Дамбо, старое кладбище в Квинсе. Фигурка Уильяма Шекспира, коллекционное издание сестёр Бронте, книга с автографом автора, чьё имя я уже не могла разобрать.

Я опустилась в кресло, чувствуя себя выбитой из колеи впервые за много лет.

Ронда уходит.

И она хочет, чтобы я заняла её место.

В груди сжалось от паники.

Через несколько минут в соседний кубик, шмыгая носом, вернулась Джульетта — миниатюрная белокожая девушка с заплетёнными светлыми волосами, огромными наивными глазами и ярко-красной помадой. Она тяжело опустилась в кресло.

— М-мы снова расстались…

Я машинально достала коробку с салфетками из-под стола и протянула ей одну.

— Держись, подруга.